Пост первый⁠⁠

Всем прюветы!) Я — начинающий писатель. В инете известна под ником Arladaar. Пишу в жанрах ужасы, мистика, дарк фэнтези, и русреал. Главный мой портал — сайт Author Today, где у меня есть коммерческий статус, в меньшей степени — Литнет, где моё присутствие чисто формально. Но почти все книги есть и там. Спонтанно решила завести аккаунт и на Пикабу, чтобы писать здесь какие-то короткие вещи, которые остаются за кадром коммерческой литературы. Это в большинстве будут рассказы, новеллы и эссе. Надеюсь на снисхождение к новорегу, если что-то сделала не так))) Начну с конца. Так лучше, потому что первые рассказы я писала в 13 лет, и они очень и очень несовершенны. Первый рассказ называется "Бессмертный". Это готическая новелла в лоре викторианского Лондона.

Бессмертный

История сия, уважаемые дамы и господа, весьма интересна и поучительна, особенно для умов юных поколений, кои мне, увы, не суждено более никогда узреть лично и поведать оным цепь диковинных событий, приведших меня к нынешнему чудовищному концу.

Моё имя — сэр Джонатан Иезекииль Вудсвилл. Род наш преуспел ещё во времена Кромвеля, и с тех пор более всего занимался мореходством, кораблестроением и сдачей морских судов внаём всем, у кого были деньги, начиная с каперов Его Величества и заканчивая капитанами Ост-Индской компании, торгующей золотом, специями и рабами во всех частях света.

При оных занятиях, неблаговидных с точки зрения благочестия и нравственности, мировоззрение и догмы пуританских предков отдалились от нашего рода. К моему рождению широкая слава, повествующая о дурных обычаях семейства Вудсвиллов, распространилась далеко от семейного поместья, кое непрерывно богатело и прирастало территориями, разоряя всё, до чего дотянулись грязные лапы его обитателей.

С детства и отрочества я погряз в дурных привычках и непотребстве. С тем и вошёл во взрослую жизнь. Пока грешный отец мой зарабатывал и преумножал семейное достояние, я проматывал его в ночных заведениях и самых отвратительных кабаках Лондона, забросив учёбу в университете, тем не менее регулярно получая средства на своё содержание из рук ничего не подозревающих родителей.

Извращённая тяга к безумству и пороку иногда заносила меня в такие чудовищные места, представить существование которых не мог даже самый изощрённый в отвратительных деяниях мозг закоренелого лондонского преступника и убийцы.

Я как сейчас помню этот мрачный тёмный вечер, начавшийся рано из-за мерзкой непогоды. Кривая окраинная улица. Проститутки, бродяги в лохмотьях, телеги с грудами брусчатки. Этот чёртов дождь, сыплющий из низких свинцовых туч прямо на булыжники мостовой перед тускло освещённым входом в китайскую курильню под названием «Вечная жизнь». Я ступил на порог, как будто шагнул в ад. Так и было. Три дня прошли незаметно, и, когда я, усталый от извращений и мерзостей, вышел обратно на свет божий, перед входом увидел оборванную цыганку-нищенку, чудом избежавшую работного дома. Вся в жалких лохмотьях, она стояла перед китайским вертепом и просила милостыню неизвестно у кого, протягивая костлявую ладонь поперёк пустой улицы.

— Сэр, подайте пенс бедной несчастной женщине на кусочек хлеба и стаканчик пива! — гнусаво протянула она, неведомо каким образом угадав моё присутствие.

Демон ярости завладел мной, и я, неожиданно для самого себя, несколько раз сильно ударил тростью с медным набалдашником по тщедушному телу старой ведьмы, а потом плюнул в её закрытые бельмами глаза, из которых уходила жизнь и на которые падал всё тот же серый лондонский дождь.

— Даже ради вечной жизни я не дам тебе ни один пенс, старая мразь! — заорал я и раскроил голову несчастной, а потом спокойно отправился домой, не видя, что за мной из мрачной подворотни наблюдают чьи-то темные быстрые глаза, сверкающие белками во тьме.

Ночью со мной случился апоплексический удар. Мой несчастный мозг, до отказа нагруженный непотребствами в течение последних нескольких недель, не выдержал и разорвался, залившись кровью. Я успел лишь удивиться, выронив сигару из руки и уронив на пол голую молодую прелестницу, сидевшую у меня на колене. А потом я умер.

Но, как оказалось, не совсем... Через какое-то время я очнулся от странного скребущего звука. Нечто странное хрустело у меня в голове. Я попробовал пошевелиться, однако не получилось. Руки и ноги не слушались меня. Да и зрение, похоже, покинуло навек. С ужасом я почувствовал, что веки совершенно не шевелятся. Я ничего не видел, кроме абсолютной тьмы. И не слышал, кроме отвратительного скрежещущего звука.

Лишь потом я догадался, что это за звук. Черви. Они поедали мой мозг. Поэтому я слышал звук их жвал, перемалывающих моё тело. Потом я думал много о чём, будучи слеп, нем и недвижим, погребённый под семью фунтами сырой земли рядом с фамильным склепом. Через полсотни лет слух понемногу вернулся ко мне. Я слышал многое. Грохот неведомых машин, сносящих старое кладбище. Громкие взрывы и рёв сирен ещё через полсотни лет. Там шла война. И снова грохот неведомых машин через следующие полсотни лет. А потом звуки стройки, перемешиваемого цемента и голоса рабочих. Через какое-то время я услышал звуки людей, ходящих за покупками по огромному торговому центру, как они назвали то, что построили. Смех детей, звуки какого-то непонятного мне кино.

Я всё это слышал, погребённый на глубине в семь футов. Ведь я давно уже мёртв. Лишь мерзкое колдовство цыган, подсмотревших, как я убил их мать, сделало меня бессмертным. И теперь долгие миллиарды лет, до скончания нашей вселенной, моя душа будет внутри изъеденного червями скелета, заточённого в тисовый гроб с орнаментом Вудсвиллов на крышке. Я получил вечную жизнь совершенно бесплатно.