Поход. Глава 22⁠⁠

Предыдущая часть

Лёха выбрался на скальный выступ последним. На верхней трети пути он сделал вид, будто завис на жумаре, замешкался, и Алёна его опередила. Сверху раздался свист: кто-то явно наблюдал за этими импровизированными соревнованиями.

Поднявшись, Сумрак выстегнул жумары и сбросил надоевшую беседку. Переведя дух, он реши осмотреться. Гавр со товарищами уже вовсю хозяйничали в доме, бесцеремонно высадив дверь, о чём говорила развороченная дверная коробка.

«Ну, хоть окна бить не стали», — подумал Лёха.

В принципе, он ожидал нечто подобное от Гавра, но надеялся, что Жека не даст долговязому спуска. А впрочем, кому какое дело? Пусть о порче имущества думают те, кто это всё устроил. Одна только экипировка, которую кто-то загодя уложил в ящики, стоила кучу денег, а туристы успели угробить уже треть. Высаженная дверь — капля в море.

С каждой новой локацией, которая волшебным образом появлялась на пути, Лёха всё больше укреплялся в мысли, что случившееся с ними — часть чьего-то замысла. Да, многое не поддавалось объяснению, но определённая логика всё же прослеживалась в отдельно взятых эпизодах. К тому же не стоило забывать о Мие и том деде-чудике: эти двое явно что-то знали, кем бы они ни были.

Обойдя дом, Лёха вышел к широкой тропе, которая, петляя, убегала вниз по склону и терялась в зарослях. Вдали виднелись белые скалы и седловина перевала. Следы отсутствовали, но дорожка читалась легко — она явно пользовалась спросом. Однако это ни о чём не говорило. Сумрак больше не видел смысла полагаться на свои туристские навыки: карты, компас, ориентирование — всё это, кажется, теряло смысл. Если из скалы торчит крюк, а за ним ещё один, то значит стоит держать путь наверх. Если на скале маячит дом — идём туда.  Если впереди есть тропа, то идти нужно по ней. Всё просто и незатейливо. А если заупрямишься, то тебя подтолкнут. О чём-то похожем говорил Грэм в пещере, но тогда Лёха счёл это нытьём.

Сумрак снял с шеи компас, глянул на стрелку. Скривился. Уже хотел было выбросить бесполезную более вещь, как услышал за спиной шаги. Обернулся. К нему приближались Алёна и Жека.

— Сумрак, ты уже думаешь над новым маршрутом? — усмехнулся блондин.

— Угу, — буркнул Лёха, вешая компас обратно. — Провожу триангуляцию. Осталось только найти карандаш и листок бумаги — буду карту рисовать. Мне же заняться больше нечем.

— Ты чего? — Жека с недоумением посмотрел на Лёху.

— Забей. — Сумрак качнул головой. — Есть что интересного в доме?

— Мы решили переждать вспышку снаружи. Гавр там бегло осмотрел всё: ни живых, ни мёртвых. Говорит, есть запасы какие-то. Похоже на горный приют экстракласса. Я думаю, такие только в швейцарских Альпах встречаются. Но мы явно не в Швейцарии.

— Ясно. Тогда ждём.

Сумрак посмотрел в сторону тропы, застегнул куртку и пошёл обратно в лагерь.

— Что это с ним? — спросил Жека, провожая друга взглядом.

— Он у меня ответственный, — улыбнулась Алёна. — Порой через чур.

— У тебя? — Жека повёл бровью. — Снежную королеву коснулся лучик солнца?

Алёна сложила руки на груди и бросила на блондина недобрый взгляд из-под бровей.

— Да ладно тебе, — отмахнулся парень. — А может вам стоит, ну это… того? Расслабиться, так сказать.

— Иди-ка ты, Женя, куда подальше, — Алёна сунула Жеке под нос вульгарный жест и пошла к дому.

— Да я-то что? — бросил блондин ей в след и чуть тише добавил: — Жизнь скоротечна, иногда через чур.

Он окинул округу взглядом, поправил мачете на поясе и пошёл следом за друзьями. Где-то в лесу ухнул филин. Сверкнули два жёлтых глаза, а затем птица сорвалась с ветки и устремилась к перевалу.

Лёха лежал на каремате у костра, закинул руки под голову и наблюдал как на небе проявляются звёзды, а месяц лениво выползает из-за горы. Следующая вспышка не случилась ни через девятнадцать часов, ни через двадцать, ни позже: хронометр показывал, что уже минуло больше двадцати двух часов.

Рядом спорили Дима и Виталик.

— Есть предположения, что следующая вспышка произойдёт через двадцать пять часов, — сказал географ.

— Это ты прибавил шесть — первую цифру из стиха? — спросил Виталик, подкинув дров в огонь.

— Ну, как вариант.

— А потом, значит нужно восемь прибавлять?

— Ага.

— А потом?

— Потом, не знаю.

— Превосходная логика, — хмыкнула Алёна.

— Я думаю, что больше вспышек не будет, — сказал Лёха.

— Это ещё почему? — удивился Дима.

— Ну, мы снова куда-то идём, — Сумрак пожал плечами. — Подгонять нас не надо.

— А как же тот лес, ещё до лагеря? — спросил Виталик. — Там-то вспышки были постоянные.

Лёха ничего не ответил.

— Короче! — воскликнул рядом Гавр. — Вы, как хотите, а я в дом. Там есть камин.

Останавливать долговязого никто не спешил. Туристы постепенно тушили костры и покидали полянку перед строением. Вскоре в окнах зажглись огни, а из трубы повалил дым. Лёхе никуда идти не хотелось. Чтобы туристы не обнаружили в приюте, а результат всё равно будет один — идти вперёд. От дома вела лишь одна тропа и что-то подсказывало Лёхе — шла она прямиком к перевалу. Благо подъём там был пологий, так что верёвки не понадобятся. Хотя идти к перевалу Лёхе тоже не хотелось.

Как Сумрак и предполагал, к вечеру с гор спустился морозный воздух. Трава покрылась инеем, а от земли стало тянуть холодом даже через каремат. Костёр давно прогорел, а тлеющие угли практически не давали тепла.

— Лёша? — Алёна подошла к Сумраку. — Ты не поверишь, что мы нашли.

— Что? Портал домой?

— Почти, — глаза Алёны сияли. — Рацию.

— Угу, — Лёха приподнялся на локтях. — И?

— Она работает. Женя пытается связаться со спасателями.

Лёха встал. Скрутил коврик и направился к дому. Свои мысли о бесполезности находки он озвучивать не стал, так как обещал Алёне держаться бодрячком. В данном случае, именно, что держаться, так как найти в себе силы и проявлять былую активность Сумрак не смог. К тому же снова разболелась голова, и Лёха украдкой проглотил пару таблеток анальгина.

В доме была просторная гостиная с камином и несколькими спальными местами в виде двухэтажных кроватей, несколько дверей и маленькая кухня слева, где на газовой плите исходили паром котелки. Возле плиты стоял старый потёртый баллон. Повсюду на стенах висели керосиновые лампы. Из гостиной наверх вела лестница к открытому коридору — Лёха насчитал ещё три двери. Центральная была не заперта — из проёма лился слабый свет. Оттуда доносились потрескивания и шипение вперемешку с Жекиными возгласами.

— Ты точно уверен? — раздался голос Гавра.

— Да, не мешай, — ответил Жека. — У нас такая же была на метеостанции.

— Ты, что, метеоролог? — хмыкнул Гавр.

— Нет. Не мешай, говорю.

— Ладно-ладно. Но оно только шипит, это нормально?

— Гавр, иди на хрен!

Алёна дёрнула Лёху за рукав.

— Они без тебя не справятся, — улыбнулась она. — Может поможешь?

Лёха кивнул, а девушка убежала на кухню. На лестнице Сумрак пересёкся в Виталиком, который сообщил, что занял для них комнату на четыре койки — дверь слева. Поднявшись, Лёха осмотрелся. Длинный коридор заканчивался выходом на террасу, где уже кто-то сидел за столиком и чиркал спичками, пытаясь развести огонь в керосинке.

«Да, этот домик — лучшее, что можно было бы тут встретить, — с досадой подумал Лёха. — Только остаться в нём нам не дадут».

— Ну что у вас тут? — спросил он, войдя в комнату.

За грубым столом сидел Жека и крутил ручки старой рации. Рядом стояли большие свинцовые аккумуляторы. В дальнем углу Сумрак заметил Грэма, который выворачивал из шкафа пожитки, но на первый взгляд среди них ничего толкового не было. У стены стоял потёртый кожаный диван и приставной столик с вазой. Из неё торчали сухие стебли — засохшие лепестки рассыпались по столу. Сумрак провёл пальцем по столешнице, смахнув толстый слой пыли — в домике давно никто не прибирался.

— Ничего, — наконец ответил Жека и отложил наушники. — Глухо как в гр… Г-хм, ну вы поняли. Оставлю рацию пока в режиме активного приёма. Аккумы вроде живые ещё.

— Ты думаешь в этом есть смысл? — спросил Лёха.

— Ну зачем-то она тут есть, — блондин кивком указал на рацию.

— Чтобы запудрить нам мозги. Зачем же ещё?

— Хмурый, я тебя не узнаю, — Гавр искоса взглянул на Лёху.

Сумрак пропустил его слова мимо ушей.

— Ладно, давайте обследуем дом, — предложил Жека. — Может тут есть лекарства, или снаряга какая.

— Тут вот шерстяные свитера есть и… я хрен знает что это, — сообщил Грэм. — Подштанники? Я в таких видел только братуху своего на старых фотках.

— Это колготы, Грэм, — усмехнулся Жека. — Аналог термобелья из СССР.

— Тебе бы пошли, — Гавр криво ухмыльнулся.

— Кому? Мне? Да идите вы в задницу.

Лёха дальше слушать не стал: тупые шуточки ему опостылели. Он вернулся в коридор и вышел на террасу. Отсюда открывался неплохой вид на низменность откуда поднялись туристы. Буковый лес с трёх сторон стискивали скалы, образую подобие горного цирка, только ничего похожего Лёха раньше не встречал: скалы выглядели неестественно — идеально ровные, — а верхушку словно кто-то срезал ножом. По логике, если выбраться наверх, то можно было бы с противоположной стороны обнаружить снизу лагерь, долину с озерами и горными реками, где туристы провели какое-то время. Но что-то подсказывало Лёхе, что там уже ничего нет — лишь километровая пропасть, а быть может молочно-белые клубни тумана.

Севернее сверкал ледник, который языком своим спускался в очередную впадину. Высились острые пики. Туда Лёхе совершенно не хотелось, но благо тропа от домика вела на восток.

— Лёша, ну что там? Есть новости? — окликнул Сумрака кто-то.

На террасе за столом сидели парень и девушка. Однозначно Лёха видел их в лагере, но имён не знал. Сумрака слегка смущало это: его узнают, а он их — нет.

«Хотел руководить, вот и руководи», — проскочила мысль.

— Пока ничего, — честно ответил Лёха.

— А куда нам дальше? — спросила девушка.

Лёха хотел было ответить: «Не знаю», но передумал.

— Туда, — он указал на восток. — Километрах в пяти есть перевал. Пойдём к нему. Тропа вроде хоженая, а перевал пологий, так что верёвок больше не будет. Ну на этот перевал точно.

— А как же спасатели? — удивился парень. — Может нам стоит остаться тут?

— Вряд ли рация проработает долго.

Лёха хотел ещё добавить, что ребята неисправимые оптимисты, раз продолжают верить в каких-то «спасателей», после всего того, что с ними случилось. Снова передумал: нечего заражать своим скептицизмом, или даже цинизмом других.

— Вы бы тут не сидели, — посоветовал он. — В доме есть какие-то тёплые вещи. Возможно, вам подойдут.

Гавр бы ответил: «То, что мне бы подошло — напялил ты». А ребята лишь поблагодарили Лёху. Сумрак поймал себя на мысли: «Не паранойя ли это?» Впрочем, уж лучше она, чем неисправимый оптимизм.

В камине весело трещали дрова. Туристы собрались полукругом за массивным столом в гостиной комнате. Ужинали и обсуждали дела насущные. Кто-то уже завалился на боковую, зарывшись в тёплый спальник. Градусник за окном показывал минус десять, но в доме было тепло и уютно.

Лёха сидел напротив камина и смотрел за игрой пламени. Рядом в кресле-качалке, забравшись в него с ногами, клевала носом Алёна. Дрова иногда стреляли искрами и тогда пламя металось в камине, а длинные тени плясали на дощатом полу. За окном висел месяц. Но Сумрака всё это не радовало: странная апатия сменилась тревогой. Лёха разворошил угли кочергой и подкинул дровишек в очаг.

— Слышали? — спросил Дима.

— Это ветер, — сонно отозвался Виталик.

— Нет, будто кто-то говорит по телефону.

— Рация! — воскликнул Жека и бросился вверх по лестнице.

За ним увязался Гавр и другие ребята. Лёха никуда идти не хотел: огонь завораживал, и наблюдая за ним Сумрак вспоминал охотничий домик деда — это помогало отвлечься.

— Лёша, пойдём, — позвала Алёна с лестницы. — Там кто-то вышел на связь.

Сумрак нехотя побрёл на второй этаж. Подошёл к дверному проёму и выглянул из-за плеча Виталика. Жека вращал крутилку на приборе, морща лоб.

— Ну, давай, — блондин стукнул рацию. — Работай, чёртова железяка!

— MAYDAY, MAYDAY, MAYDAY, — раздался женский голос из динамика.

— Терпим бедствие.

— Говорит группа туристов.

— Нужна помощь.

— У нас есть раненные.

Жека клацнул переключателем, выждал несколько секунд и поднёс микрофон к лицу.

— MAYDAY, — ответил он.

— Говорит… — Жека запнулся, изучая листы бумаги, приклеенные к рации. — Приют Восточный.

— Получен сигнал бедствия.

— Оставайтесь на этом канале.

Долгих тридцать секунд из эфира доносился лишь трест помех. Наконец динамик щёлкнул и женский голос ответил:

— О боже! Вы нас слышите? Мы не знаем где находимся…

Рация затихла. Жека ждал.

— … Нас пытаются убить…

— Не вас одних, — хмыкнул Гавр.

— Тихо, — шикнул на него Жека.

— … Приём.

— Говорит группа туристов с приюта Восточный.

— Мы не спасатели.

— Мы не спасатели.

— Приём.

Динамик снова умолк.

— Они далековато от нас, — сообщил Жека.

— Кто вы? Приём.

— Говорит группа туристов. Мы находимся в приюте Восточный. Сообщите ваше местоположение.

— Ну да, сейчас она возьмёт GPS и скажет координаты, — буркнул Рик.

Тут же получил пинок локтем от Гавра и умолк.

— Я не знаю, где мы находимся. Но у нас есть карта. Вижу приют Восточный. Приём.

— Пусть скажет, где она видит самый высокий пик. — Лёха протиснулся вперёд.

Жека передал.

— Северо-восток. Приём.

— Так, — Лёха закрыл глаза, вспоминая ориентиры. — Карта. Спроси, где они. Где рация? Что это: дом, вышка или они в лесу?

— Понял. — Жека кивнул и предал вопрос друга.

— Какая-то вышка. Приём.

— На твоей карте есть обозначения западнее приюта Восточный? Приём, — спросил блондин.

Долго не отвечали.

— Есть, но я не могу разобраться.

— Есть домик. Приём.

— Как тебя зовут? Приём.

— Александра, Саша, — девушка шмыгнула носом. — У нас садиться рация. Приём.

— Я Женя. Саша, сколько на твоих часах? Приём.

— Восемь, после полудня. Приём.

— Саша, нам нужно сориентироваться. Переведи рацию в спящий режим. — Жека схватил Лёху за руку и посмотрел на циферблат, — Конец связи до половины девятого. Конец связи до половины девятого. Приём.

— Поняла. СК до половины девятого.

Жека щёлкнул тумблером и отставил микрофон.

— Ты думаешь она поняла? — спросил Виталик.

— Поняла, — блондин кивнул. — Она подала сигнал бедствия в международном формате, значит разбирается.

— Очень странно, что в этом приюте нет карты, — сказал Дима.

— Нету, — Жека взъерошил волосы. — Мы всё обыскали.

— Солома, это попахивает западнёй, — Гавр плюхнулся на диван и закинул ноги на столик. — Зуб даю.

— Я твоего мнения не спрашивал.

— Что делаем? — спросил Виталик.

— Лёха?

Сумрак задумался.

— Отсюда идёт только одна тропа, — сообщил он. — К перевалу. Он восточнее. Так что, выбор у нас невелик.

— Рацию мы с собой не заберём, — сказал Женя, рассматривая аккумуляторы. — Слишком тяжёлая.

— Мы можем разделиться, — предложил Виталик.

— Плохая идея, — парировал Гавр. — Если будет вспышка, то мы потом друг друга не найдём.

— Согласен, — кивнул Жека.

— Тогда идём все, — предложил Лёха. — С рассветом.

Дима выдвинул ещё парочку предложений, но все они сводились либо к переговорам с Александрой, либо к разделению на несколько групп. Рация у другой группы садилась, так что первый вариант отметался сразу, а разделяться — опасно. В условиях непредсказуемых вспышек — опасно вдвойне.

— Ладно, — Жека снова щёлкнул тумблером.

Дождавшись назначенного времени, он передал в эфир:

— Женя вызывает Сашу. Приём.

— Саша на связи. Приём.

— Мы идём завтра к вам. Двигаемся на восток. Приём.

— Поняла. Остаёмся на месте. Приём.

— Рация протянет до утра? Приём.

— Я не знаю. Наверное. Приём.

— Выключи её. Сеанс связи через двенадцать часов. Приём.

Девушка долго не отвечала, наконец рация щёлкнула.

— Не бросайте нас.

Жека ждал.

— Они бродят рядом. В темноте.

— Приём.

— Держитесь, — Жека стиснул стойку микрофона так, что костяшки его побелели. — Приём.

— Конец связи до… Конец связи до девяти. Приём.

— Принял. СК до девяти.

Жека выключил рацию. В комнатке повисла гробовая тишина.

— Давайте спать, — наконец сказал Жека. — Я буду дежурить возле рации.