Первый полный кавалер ордена Славы, Николай Андреевич Залётов⁠⁠

Николай Андреевич Залётов (28 февраля 1914 — 24 октября 1977) — полный кавалер ордена Славы, участник Великой Отечественной войны.

Николай Андреевич Залётов родился 28 февраля 1914 года в русской семье в городе Сердобске Саратовской губернии (ныне - Пензенской области).

В ряды РККА призвали в 1941 году. В октябре того же года попал на фронт.

С того времени и по сей день судьба крепко связала Залетова с городом Ленинградом. Тяжелы были первые годы войны. Горьки боевые неуспехи, потери товарищей. Залетову порой казалось, что все усилия и жертвы напрасны, не оправдывают себя. Немцев разгромили и отбросили от Москвы, но они вышли на Нижнюю Волгу, наступает уже на Кавказе. Ленинград зажали в тиски, и не было у его защитников сил, чтобы оттеснить врага от города хотя бы за пределы дальнобойной артиллерии.

Рушился гранит и бетон от фашистских авиабомб и снарядов. Редели ряды защитников города, но закалялся, крепчал дух остававшихся в строю. Копился боевой опыт советских войск, росли отвага и жгучая ненависть к врагу, осадившему русскую святыню. Третий год блокады пошел, великого мужества и стойкости это требовало, и все же Залетов стыдился смотреть в глаза ленинградским старикам и детям. Провожая каждого немым взглядом, они будто спрашивали: «Когда же кончатся наши мучения, голод, холод, страшный разгул смерти?»

И лед наконец тронулся. Никогда до этого и до сих пор Залетов не испытывал радости больше, чем в дни успешного прорыва ленинградской блокады. В пылу ему казалось, что тут уж скоро и войне конец. Надорвался фашистский зверь, не зализать ему такую рану, не пережить досады.

Командиру стрелкового отделения старшему сержанту Залетову пришлось штурмовать Гору Воронью, входившую в немецкий укрепленный район. Гора Воронья и среди окружающих возвышенностей командная. Опоясана тремя траншеями с дотами, оплетена колючей проволокой, каждый метр на подступах к ней и между траншеями пристрелян. Рота старшего лейтенанта Камышного после артиллерийской подготовки пошла в наступление. С ходу взяла первую траншею, с большими усилиями вторую. Третья траншея оказала самое упорное сопротивление. Рота вынуждена была залечь. Особенно сковывал огонь двух пулеметов из дота, поставленного на очень выгодной узловой позиции.

«Неужели сорвут наступление?- думал Залетов, глядя, как неистово бьют фашистские пулеметы. - Столько сил положили, потерь понесли...» И представился ему растянутый от Ледовитого океана до Черного моря фронт. Тысячи, десятки тысяч немецких пулеметов и против них сотни тысяч идущих в атаку или прижавшихся к земле наших солдат и офицеров. Каплей, незначительной крохой в войне-махине показался сам себе Залетов. Но кто же, как не эти «крохи», слившись в грозную силу, должны решать успех боя, исход войны, судьбу своего народа. Вот если лично он, командир отделения, обезвредит этот проклятый дот, а его бойцы в это время уничтожат каждый по два-три фашиста, да так каждое отделение...

Залетов, подполз к командиру роты и решительно заявил:

- Я возьму несколько своих ребят и уничтожу дот. Чего будем лежать, замерзнем так.

- Помочь мне вам нечем,- пожалел Камышный. - Хоть бы пушчонка какая поблизости, а то все на правый фланг полка стянули. Не ладится чего-то там.

- Как только дот замолкнет, вы сразу атакуйте, а то нам не удержаться в траншее.

- Тут же подниму роту,- обещал Камышный.

Он не стал расспрашивать, как думает действовать старший сержант, не было времени, да и так ясно: ради роты решил собой рискнуть. Вот и весь план. Обнять хотелось парня, да на прощание это походило бы. А он очень хотел, чтобы смельчак вернулся.

Залетов коротко объяснил задачу пулеметчику Смирнову и автоматчикам Елину, Капустину и Толстикову. Им предстояло слепить огнем обе амбразуры дота. Главную часть смелой операции он оставил себе.

Пропахивая телами в снегу глубокие борозды, пятеро поползли навстречу пулеметным очередям. Снежные фонтанчики поднимались вокруг солдат, с резким щелчком пули срезали подвернувшиеся сухие бустыли прошлогоднего бурьяна. Смирнов отклонился в сторону и ог­нем ручного пулемета отвлекал внимание немцев на себя. Но в доте не теряли из виду всех пятерых и пере­носили огонь с одного на другого. Попавший под огонь вдавливался в снег, остальные в это время усиленно били по амбразурам, мешая немецким пулеметчикам вести прицельный огонь.

А Залетов, обсыпанный весь снегом и заметный только во время движения, полз и полз, пока не оказался под пулеметными стволами дота в небольшом мертвом пространстве. Головы не поднять, узкие хитроумные амбразуру с откосами ничем не заткнуть, гранату не бросить. Бетон не всякая пушка возьмет, а ему что - не зубами же грызть. Ох, парень, кажется, не по плечу ты себе задачу взял! Добровольцем еще вызвался! А старший лейтенант ждет, рота ждет, измученный, истерзанный город ждет. Ждут обещанного Николаем, а он лежит, прижавшись к земле, беспомощный и жалкий, ни на что не способный... В отчаянии Залетов пополз вокруг приземистой бетонной глыбы. К тыльной стороне дота, скрываясь от пуль, прижался часовой. Просмотрел он подкравшегося старшего сержанта...

А вот и дверь дота, она железная, запертая изнутри. Взять такой «сейф» и граната не поможет. Но сверху оказался люк, он приоткрыт немного: немцы задыхались от пороховых газов. Газоотводная перезарядка пулеметов была. Залетов еле протолкнул гранату под крышку люка. Глухой взрыв откинул тяжелую крышку, а само бетонное убежище даже не дрогнуло. Для верности или в какой-то безотчетной злости Залетов бросил еще две гранаты в ненавистное логово, после чего спустился в него сам. В удушливом чаду, спотыкаясь о трупы шести фашистов, открыл дверь. Смирнов уже отбивался от немцев, спешивших по траншее справа. Залетов принял бой против врага, наседавшего слева.

Вот уже один взвод ворвался в траншею. А вот и вся рота Камышного в рукопашной схватке добивает отборных гитлеровских солдат на Горе Вороньей.

Соединился Ленинградский плацдарм с Большой землей перешейком десятикилометровой ширины. Жизненной артерией он для обескровленного Ленинграда стал.

За этот  личный подвиг получил Залетов орден Славы III степени № 13787.

Приказ по 63-й гвардейской стрелковой дивизии (N 03-н) от 17 января 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в боях, Николай Андреевич Залётов награждён орденом Славы 3-й степени.

Вскоре разбили немцев на Кавказе и Волге, отбро­сили за Северский Донец. Пришел час полного разгро­ма фашистов и под Ленинградом. Закаленным бойцом, наскоро залечивая раны, бился Залетов в дни ликвидации блокады много выстрадавшего города.

Свободно вздохнул город Ленина, а земли русской еще немало томилось в фашистской неволе. Вот и на реке Нарве правый берег советские войска занимают, левый немецкие. Ведра воды в проруби не зачерпнешь чтобы перестрелка не завязалась, бой не разгорелся. Каково русскому на своей земле!

А земля здесь заповедная, звоном мечей, пороховым дымом с давних времен освященная. Река Нарва, Чудское озеро, города Нарва, Гдов, Копорье, Псков рядом - все места русской семивековой военной славы. Они хорошо помнят грозные имена русских полководцев: Александра Невского, Ивана III, Ивана IV, Петра I. В этой земле тлеют кости немецких псов-рыцарей, шведов, немецких солдат первой империалистической войны, белогвардейцев Юденича. Здесь двадцать шесть лет тому назад, как раз тоже в феврале, в первых своих боях и родилась Красная Армия. А вот теперь тут предстояло и Николаю Залетову со своими товарищами поддержать честь русского оружия.

...На исходе февральская ночь. Скована льдом Нарва. Советские войска подготовились к удару. Каждая часть, подразделение, воин знают свою задачу, наметили план действия. Теперь войска хорошо вооружены, одеты, кончилась блокадная голодовка. В тылу у них не ленинградский «пятачок», а до самого Тихого океана раскинулась Большая земля. Есть на что опереться фронту. Не успели погаснуть сигнальные ракеты, как берега содрогнулись от тяжелой поступи советской артиллерии, открывшей наступление. Огневой вал задержался несколько минут на переднем крае фашистской обороны и покатился в ее глубину. Следом пошла пехота. Стараясь ее отсечь, немецкая артиллерия сосредоточила свой огонь по реке, рассчитывая вскрыть на ней лед.

Вздымались и обрушивались на солдат водяные столбы с ледяным крошевом. Под ногами, поверх льда плескалась вода. Каждый немецкий снаряд делал предательскую полынью, без счета их на реке появилось. Заледенела одежда на бойцах жестким коробом, стесняла движения. Но жарко было всем, никакая простуда не взяла, простуда при отступлении одолевает, вместе с испорченным настроением.

Залетов, увлекая за собой отделение, перебежал реку и одним из первых выбрался на вражеский берег. Ворвался в первую линию окопов. После артиллерий­ской обработки в первом эшелоне немцев осталось еще много: глубоко закопались. Грязные, обросшие, повязанные под касками разным тряпьем, некоторые с женскими муфтами, они выскакивали и выскакивали из лабиринта нор и земляных щелей. Залетов бил и бил их из автомата, прикладом, гранатами. Все решалось сейчас силой, ловкостью, быстротой, нельзя было давать противнику прийти в себя, вовремя подтянуть резервы. Личный пример Залетова захватил бойцов всего взвода, передался роте. Плацдарм на левом берегу Нарвы был взят, удержан и расширен. Открыты направления для последующих ударов на Таллин и Пярну.

К тому времени уже были кавалеры ордена Славы двух степеней, но не так много. Счет награжденных велся пока в сотнях: Залетов награжден был орденом Славы II степени с номером четыреста четвертым.

Приказ по войскам 2-й ударной армии от 16 марта 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в боях, Николай Андреевич Залётов награждён орденом Славы 2-й степени.

А над Ленинградом еще висела угроза, на севере фронт стоял в тридцати-сорока километрах от города. Часть Залетова перебросили на Карельский перешеек.

Финны совместно с немцами восстановили и усовершенствовали разрушенную в 1940 году Красной Армией «Линию Маннергейма». Они учли и исправили прежние ее недостатки, установили дополнительные доты, в два раза больше вырыли противотанковых рвов, появились целые поля надолбов-пирамид. Линия была закована в бетонный панцирь. Советские войска тщательно готови­лись к штурму этой твердыни. В тылу построили в натуральную величину модели - копии оборонительных сооружений и учились их штурмовать. Создана была и карта-макет всей укрепленной полосы, на которой командный состав и штабы разрабатывали планы и проводили учения. Готовилась операция как никогда основательно. Обильным потоком войска пополнялись боевой техникой и боеприпасами.

Только после интенсивной артиллерийской и авиационной обработки укрепленной полосы пехотные части начали ее штурм.

В тяжелой обстановке, в самый решающий момент боя был убит командир роты. Рядом с ним был Залетов, и он принял командование ротой. Доносить об этом, ждать назначения нового командира или договариваться как-то внутри роты не было ни времени, ни условий. Трехлетний боевой опыт помог старшему сержанту быстро и правильно оценить обстановку, найти лучшее решение поставленной перед ротой задачи. Рота не потеряла боеспособности и повела наступление на небольшой нежилой поселок, входивший в укрепленную полосу.

Разыграв частью сил лобовую атаку, а другой частью удачно зайдя противнику в тыл, Залетов овладел участком укрепполосы.

Увлеченная успехом рота выдвинулась далеко вперед общей линии фронта и оказалась отрезанной от полка. Залетов организовал круговую оборону, и рота принялась отбивать атаку за атакой. Небольшой район обороны противник простреливал насквозь со всех сто­рон. От ружейно-пулеметного огня спасали только бетонные надолбы, на которые Залетов и рассчитывал, занимая оборону.

Трое суток билась рота без сна, без отдыха. Начали голодать, кончались боеприпасы. От врага не только отбивались, но и охотились за ним, добывая оружие с боеприпасами и кое-какие продукты. Трое суток в рост не поднимались, ползали и, низко нагнувшись, перебегали между бетонными тумбами. Одно хорошо: ни авиация, ни артиллерия крупного калибра роту не трогали: финны своих перебить могли бы, так мал был занимаемый ротой Залетова клочок земли. И танкам в надолбы доступа не было. Могли ли финны предполагать, что их заграждение против них же самих и послужит.

Только на четвертые сутки беспрерывных боев, преодолевая мощную систему заграждений, полк вышел на рубеж, занятый ротой Залетова. Удивлялось командование, как старшему сержанту удалось так глубоко вклиниться в пресловутую «Линию Маннергейма» и трое суток продержаться без всякой поддержки. В суровой фронтовой школе этот бой явился для Залетова экзаменом на зрелость командира, офицерское звание и должность.

Три раза поздравляли Залетова: с офицерским званием - гвардии младший лейтенант, с наградой орденом Славы I степени и со званием первого в Советском Союзе полного кавалера ордена Славы. Обратили внимание, что на последнем его ордене выбито: «№ 1».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 октября 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Николай Андреевич Залётов награждён орденом Славы 1-й степени, став одним из первых полных кавалеров ордена Славы.

Много еще раз за войну Николая Андреевича поздравляли: с орденом Красной Звезды, орденом Отечест­венной войны II степени, медалями. Пять раз был ранен, но каждый раз вновь возвращался в строй. Выжил гвардии старший лейтенант, остался цел и невредим.

Отгремела война. Вернулся Николай Андреевич на родину, где его ждали мать, жена и дочка, родившаяся перед самой войной. Работать пошел на старое место, на городскую электростанцию. Потом напомнили о себе раны - с войной не так просто рассчитаться. Три года тяжело болел, думали, не поднимется. Но не поддался старым ранам фронтовик. Врачи говорили: «Исход лечения, пожалуй, больше воля больного решила. Сильный человек!»

В день двадцать пятой годовщины Победы приглашали Залетова в Москву, на встречу кавалеров ордена Славы. Пришлось ему быть в президиуме собрания вместе с министром обороны Маршалом Советского Союза Гречко. И вот уже и именные часы, которые сам министр на руку Залетова надел, минута за минутой еще несколько лет мирного времени отсчитала. Дымкой давности в памяти события затягиваются, но совсем им в памяти не стереться.

Мемориальная доска Н. А. Залётову в Пензе

Увековечение памяти

В городе Сердобске Пензенской области в 1984 году установлен бюст лейтенанта Николая Залётова на Аллее Героев, а также его именем названа улица.

В городе Пензе установлена мемориальная доска Николаю Залётову (на здании автодорожного колледжа на проспекте Победы, 57).

Награды

Орден Отечественной войны 2-й степени

Орден Красной Звезды

Орден Славы 1-й степени (5 октября 1944) — за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками

Орден Славы 2-й степени (16 марта 1944) — за мужество и отвагу, проявленные в боях

Орден Славы 3-й степени (17 января 1944) — за мужество и отвагу, проявленные в боях

Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»

Медаль «За оборону Ленинграда»

Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Юбилейная медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота»

Юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»

Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»

Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»

Медаль «В память 250-летия Ленинграда»

Другие медали

Почётный гражданин города Ленинград (1964)

Советский гвардейский знак

Источники: http://dmitrovsk1943.mybb.ru/viewtopic.php?id=726

https://howlingpixel.com/i-ru/Залётов,_Николай_Андреевич