Ожившая челюсть и маньяк-убийца в городе грехов
Всем привет! Это рассказ из сборника "Миразмы о Стразле":
Мистика
Порыжевшее от усталости солнце свалилось за границу доступной глазу земной поверхности. Шлепнувшаяся непонятно откуда ночь скрала разницу между видимым и невидимым и забрызгала небо стальными звёздами, которые пиковыми лучами разодрали чёрный, как душа политика, атлас неба. Город Грехов обреченно развалился в лоне Дьяволовой Долины. Над ним печальной тенью пролетела хмурная птица. «Град обреченный!» - зловеще каркнула она и умчалась. Больше ее никто не видел.
Вездесущие костры неона озаряли город яркими вспышками цветовых куп, но бедняцкий район Министерская Поступь благополучно темнел. Он не нуждался в рекламе. Замысловатый лабиринт извилистых улочек, идеально подходящих для пьяных прогулок, изобилующий тупичками, тупиками и действительно непроходимыми тупищами, обильно расцветал пятнами засохшей крови, скрытыми епанчой мрака. В смоляной тьме раздавались глухие выстрелы, в среднем выдерживающие ритм канонады с участием нескольких дюжин орудий и порядком уставших расчётов. Кто-то кричал с оперной страстью. Долго и тщательно вопил, демонстрируя великолепные лёгкие и выдержку. Около часа. Вдруг крик резко оборвался. Смерть снова кого-то убила. Глухая стрельба продолжалась.
Тубус Канальски проснулся. Его пальцы правой-левой руки (здесь читателю дан выбор решить самому; выбор есть всегда) судорожно сдавили стеклянный стакан с водой. Тубус лежал в своей постели с запахом свежевыстиранной крысы. Не повезло, привычно подумал Тубус и встал. С коротким скрипом распахнулись створки окна. В комнату стремительно ворвалась шикарная ночь. В воздухе витали неуловимые кошмары. Ладонь Тубуса бросилась в пот. Канальски залпом осушил стакан и, преодолевая разбушевавшийся сквозняк, с натугой захлопнул окно. Дрогнули лязгнувшие стёкла. Квартира наполнилась субарктическим климатом. Тубуса задергало от холода.
- Канаалльссски, - прошептал голос убитой девушки, блондинки с натуральными голубыми глазами.
Тубус пронзил окно испытующим взглядом. Что-то не давало покоя и о чём-то навязчиво напоминало ему. Его пальцы по-прежнему цепко охватывали стакан, как горло любимой женщины. Канальски хотел поставить стакан на подоконник, но рука не слушалась, словно жестокий демон сделал её своим пристанищем-перчаткой. Фиолетовые губы Тубуса беспомощно скривились. Артрит, вот имя этого жестокого демона.
- Канаааалльсссски, ходячая ты этажерка с чехлом из кожи, я пришла за тобой! - полным и очень заунывным голосом проныл настойчивый призрак блондинки.
Тубус заметно распсиховался: зевнул и медленно почесал сизый нос, похожий на заднюю луку седла, порядком сморщенную. И внезапно вспомнил. Проклятый маразм! Канальски, как клоун-фокусник, вытянул из ушей красивые ожерелья из липких, пропитанных серой беруш, напоминающих переваренный сыр.
- Канааааааааааааааальски!! – негодующе взвизгнул серый призрак мёртвой блондинки. – Я пришла за тобой, старый глухой хер!!
Тубус застыл, распахнув рот. Выпавшая челюсть покатилась по дощатому полу.
- Аф, аф, аф? – затравленно протявкал он и затараторил: – Эфо фы, Фофифа Фуфефва, фоя фефофафая фефафафефяя офофаая фофефа, фыфуая в фафие фофеф фафаф фофеф фаоиф фоей фафифы фофеф фифаф фаф?
- Обернись, Канальски, ты, слабоумное гнездилище грехов! – проорал призрак девушки-мертвеца.
Тубус Канальски, старик и бывший убийца, снимающий дешевую однокомнатную квартирку на окраине Министерской Поступи, района с отвратительнейшей репутацией в городе с еще более отвратительнейшей репутацией, петлично заскрипел и обернулся.
Больше его никто не видел.
Следующим вечером в квартиру Канальски, восторженно гремя связкой ключей, на свою беду сунулся домовладелец. На полу сиротливо лежала вставная челюсть. Деревянные настенные часы с фасадом в виде лица вашего любимого актёра вытолкнули бежевую безголовую кукушку (из рта вашего любимого актёра). Несмотря на этот незначительный недостаток, кукушка сказала «ку-ку» и усунулась. Домовладелец мускулистой ногой по-хозяйски мощно прижал хрустнувшую челюсть к полу. Челюсть хрустнула большим пальцем домовладельца. Кровь оплескала грязный потолок и окропила серые кеды. Челюсть оторвала палец с лоскутом желтого носка и кусочком прорезинового мыска и выплюнула добычу в окно.
- Бэ! – брезгливо произнесла челюсть и скривилась.
Увесистый палец правой-левой (здесь читателю дан выбор решить самому; выбор есть всегда) увесистой ноги увесистого домовладельца разбил двойное звуконепроницаемое стекло и забился в узкую щель когда-то синего почтового ящика, украшенного незатейливым налетом ржавчины. Над ящиком взревел рой из тридцати пяти затаившихся в нём мух. Они всё знали. Они выжидали. И они никогда и ничего не упускают. Мухи облепили палец чёрным жужжащим наперсником и убили его. Мухи - это пираньи воздуха, пираньи - это мухи рек. Реки - это города рыб. Города - это реки людей. Люди - это рыбы суши. Рыбы - это люди вод. Суша - это сухая вода. Вода - это мокрая суша.
- Обернись, мой домовладелец, - нежно прошептал мертвый Канальски.
- Тубус, ты сдох? – храбро воскликнул домовладелец, трепетно прижимая кровоточащую ногу к животу, конечно же увесистому. Домовладелец вдохновляюще прогремел связкой ключей отрывок из “Полёта валькирий” и вприпрыжку обернулся.
Больше его, естественно, никто не видел.
Следующей ночью в квартиру мертвого Канальски постучалась одноглазая Козлина Мульерская, одинокая соседка-алкоголичка. Лишь клацанье связки бронзовых ключей послужило ей ответом. Глаз старухи алмазно сверкнул зеленым. Козлина отчаянно глотнула из плоской бутылки темно-оранжевого виски и потянулась к медной круглой и такой бездушной и холодной дверной ручке квартиры номер «35».
Оголодавшая челюсть кровожадно облизалась новеньким ярко-лиловым языком, плотоядно блеснула начищенными до костной белизны клыками и нетерпеливо запрыгала, как восторженная собака в предвкушении прогулки.
Дверь медленно открылась, в комнату вошла Козлина Мульерская.
Связка ключей и челюсть пришли в движение и заплясали вокруг одинокой алкоголички. Танец Смерти начался.
Книга: https://author.today/work/135259
Если понравилось, подписывайтесь, лайкайте. В общем, все дела.