Ответ на пост «Почерк»⁠⁠4

История очень милая на самом деле. Меня даже пробрало

"Этикетки времени"

Когда бабушка подписывала очередную банку с вареньем, я ворчал:

— Ну кому это нужно? «Вишня, август 2012»… Как будто через десять лет кто-то будет это есть!

Она не спорила, только аккуратно приклеивала этикетку и говорила:

— Всё имеет свою историю. Даже вишнёвое варенье.

Я смеялся. Какая история у пуговиц или у старого полотенца с выцветшими ромашками? Но бабушка подписывала и их:

— «От твоего первого пиджака».

— «Из дома отдыха в Кисловодске. 1999 год».

После её смерти мы с мамой разбирали квартиру. Я механически перекладывал вещи, пока не наткнулся на её старый фотоальбом. На обороте пожелтевшего снимка, где я, трёхлетний, сижу на качелях, было написано:

«Ты сегодня сам меня позвал гулять. Первый раз».

Я замер. В голове пронеслось: она помнила этот момент. Помнила и хотела, чтобы я тоже когда-нибудь это узнал.

Дальше — больше. В её книгах, между страниц, лежали листки с заметками. Не даты, не сухие факты — капли её жизни:

«Сегодня Андрей (сын) принёс мне цветы. Просто так».

«Прочла эту главу и поняла: я больше не боюсь старости».

«Если найдёшь эту записку — знай, что я тебя люблю, даже если мы сейчас в ссоре».

Мама, увидев, как я листаю поваренную книгу, тихо сказала:

— Она оставляла нам подсказки. Чтобы мы не потерялись.

Я тогда не понял. Но спустя месяц, когда в моей пустой квартире гудело эхо, я вдруг взял блокнот и написал на первой странице:

«Сегодня был трудный день. Но я заварил чай, как бабушка, и стало легче».

Потом ещё. И ещё.

Теперь я пишу письма, которые, возможно, никто не прочтёт. Оставляю заметки в книгах, которые, может быть, никогда не откроют. Но если однажды кто-то найдёт их — он узнает.

Что кто-то радовался дождю.

Что кто-то грустил в марте.

Что кто-то любил этот мир — и оставил в нём след.

Как бабушка.

Просто чтобы кто-то знал, откуда всё.