Очень лесные байки⁠⁠

Валера уселся на раскладной туристический стул, открыл пачку сигарет, подцепил смертоносную палочку и закурил. Треск веток в костре, тишина ночного леса и чистейший воздух действовали умиротворяюще. Он глубоко затянулся и выпустил дым в темное небо, поднял голову и взглянул на звезды. Красота да и только! В городе такое количество звезд не увидишь, да и выглядят они иначе, менее яркие что ли, и совсем мелкие. Мысли плавно текли в голове, уносясь к временам молодости.

Сколько лет прошло с тех пор, как они разъехались? Двадцать? А может, двадцать пять? Валера уже совсем сбился со счета, хотя по ощущениям не прошло и десяти лет с тех пор, как они окончили школу. А потом, как это всегда случается, каждый пошел своей дорогой. Кто-то поехал учиться, кто-то начал работать, стремясь осуществить мечты и планы, которыми они часто делились друг с другом, а потом жизнь окончательно разбросала их по разным городам. Разумеется, связь они поддерживали, созванивались по праздникам и дням рождения, общались в соцсетях, но вот чтобы собраться всем вместе как-то не удавалось.

И вот, спустя столько лет, они снова собрались вчетвером — Валера, Игорь, Павел и Лёня. Все постарели, кто-то с пивным животом, кто-то с седыми волосами, а кто уже и с проплешинами. Но глаза… в глазах все еще была искра задора, как в те далекие, полные воспоминаний и счастливых моментов школьные годы.

Валера обернулся, услышав хруст веток за спиной. Из темноты вынырнул Павел и подошёл к костру с двумя бутылками дорогого коньяка в руках.

— Ну что, за удачную охоту? — Павел приподнял бутылку и подмигнул.

— Наливай, — кивнул Валера, — сто лет так не отдыхал. И еще сто лет так не буду, — добавил он, потирая поясницу. — Моя спина явно не создана для лесной романтики и ночевок в палатке. Жена пишет: «Как ты там, герой? Медведя уже застрелил?» Я ей ответил, что единственное, что я могу застрелить, так это селфи у костра.

Павел расхохотался, плюхнулся на соседний стул и принялся откручивать крышку.

— Где остальные? — спросил Валера.

— Лёня палатку доставляет, а Игорь мясо разделывает. Сейчас доделают и придут, куда они денутся то?

Валера усмехнулся. Вот уж не думал, что когда-нибудь окажется на охоте. Он, городской житель до мозга костей, человек, который даже в лес за грибами никогда не ходил.

Утром этого дня они приехали на место на двух внедорожниках — крузак Игоря и паджеро Павла. Машины оставили там, где заканчивались следы цивилизации и начиналось царство природы. Дальше пешком, с ружьями, рюкзаками и прочими пожитками.

— Помнишь, как мы застряли на полпути? — хмыкнул Павел, разливая коньяк. — Твое лицо, когда Игорь сказал, что домкрат забыл…

— Ещё бы! Я думал, придется толкать эту махину всем вчетвером, — Валера скривил губы. — Хорошо, что Лёня оказался такой умный и сработал его метод с теми бревнами. Правда, когда он сказал: «Сейчас по-таежному решим проблему», я представил какой-то шаманский ритуал с бубном вокруг машины!

Место для охоты они выбрали глухое. Лёня, который работал в лесничестве, знал эти места и уверял, что здесь полно дичи и редко бывают люди. «Тиктокеры и прочие городские тут не ходят, далеко от цивилизации», — говорил он.

И действительно, дичи оказалось полно. За день охоты они подстрелили трёх зайцев и даже кабана. Кабана завалил Игорь — меткий выстрел прямо в сердце. «Опыт не пропьешь», — гордо заявил он, — «Но постараться можно».

К костру подтянулись остальные. Лёня притащил складной стол, а Игорь свежеразделанное мясо.

— Кабанятину будем? — спросил Игорь, вытирая руки о тряпку.

— А что, у нас есть выбор? — хохотнул Павел, разливая коньяк по металлическим кружкам.

— Можно зайчатину, — пожал плечами Игорь.

— Давай кабана, — решил Валера, — я такого еще не пробовал.

— Что, даже в ваших модных ресторанах кабана не подают? — подколол его Лёня.

— Не-а, — отмахнулся Валера, — самое экзотическое, что там бывает, это «органический цыпленок, выращенный на свободном выгуле с прослушиванием классической музыки». Стоит, как крыло от самолёта, а на вкус та ещё хрень.

Игорь насадил куски мяса на самодельные шампуры в виде заостренных веток, очищенных от коры. Мясо зашипело, капая жиром в костер.

— За встречу, мужики, — поднял кружку Павел.

Они чокнулись и с удовольствием выпили.

— Вкусно, зараза, — крякнул Лёня, — не то что наша местная бормотуха.

— Помните, как мы на выпускном нажрались и купались в фонтане на площади? — спросил вдруг Игорь.

Все рассмеялись, и понеслись воспоминания — школа, первая любовь, драки с пацанами из соседнего двора, подработки летом, первая машина Павла — убитая «копейка», которая ломалась через день…

Они снова выпили. Мясо жарилось, источая аппетитный аромат. Костер потрескивал, освещая небольшой островок поляны. Вокруг была полная темнота, лишь между ветвями проглядывало звездное небо.

С каждой выпитой кружкой становилось веселее, и все чаще звучали фразы «А помнишь…».

После пятой порции коньяка и сочного кабаньего мяса разговор как-то сам собой перешел на мистические темы.

— А я вот что вспомнил, — Игорь подбросил в костер несколько веток, — дед мне в детстве рассказывал, как его Леший по лесу водил.

— Да ладно, — фыркнул Павел, — Леший, ты это серьезно?

— Ну, дед так говорил, — пожал плечами Игорь, — а дед у меня не врал никогда. В войну партизанил, медали имел.

— И что там с Лешим-то? — поинтересовался Валера.

Игорь выпрямился на стуле, откашлялся и начал рассказ:

— Дед мой, Николай Петрович, был охотник знатный. В тех местах, где он жил, все его уважали. Если кому мясо нужно было или шкура, то шли к нему. И вот как-то раз пошел он на охоту. Дело было в начале зимы, снег уже выпал. Дед взял ружье, еды на день и отправился в лес.

Охота сперва не задалась — ни зайца, ни тетерева, даже следов не видно. Ходил он, ходил, к полудню вышел на поляну незнакомую. А дед-то местность знал, как свои пять пальцев, каждую тропинку и ложбинку. Но тут — не узнает совсем ничего, как будто первый день в лесу.

Постоял, репу почесал и решил вернуться по своим же следам. Пошел обратно, а следы тю-тю, исчезли. Как будто и не было их. Дед не из пугливых был, но в тот момент струхнул маленько. Достал компас, да только стрелка крутится, как сумасшедшая. Солнце за тучами, не поймешь, где север, где юг.

Решил дед идти прямо, думал, рано или поздно выйдет к знакомым местам. Шел час, другой — лес все гуще, все незнакомее. И тишина такая стоит, что аж не по себе становится. Ни птицы не поют, ни ветки не хрустят.

К вечеру совсем стемнело, а дед все шел. Потом вроде деревня показалась вдалеке — огоньки мелькнули между деревьями. Обрадовался дед, прибавил шагу. Выходит на поляну, а там… пень большой, а на пне сидит старик. Маленький такой, в лаптях, весь в мхе, глаза как угли горят.

— Заблудился, охотник? — спрашивает старик, а голос у него как будто из-под земли.

Дед сразу понял, кто перед ним. Хотел креститься, да вспомнил, что нельзя — Леший обидится. Ответил спокойно:

— Заплутал немного. К деревне иду, да никак не дойду.

— К какой деревне? — смеется старик. — Нет тут никакой деревни. А огоньки, что ты видел, так это гнилушки светятся. Я их зажег, чтоб тебя заманить.

Дед мой не растерялся:

— Зачем заманивать-то? Я тебе, Хозяин, зла не делал. Охочусь по совести, больше нужного не беру.

Старик прищурился:

— А знаешь ли ты, охотник, что сегодня за день?

Дед задумался, а потом как холодным потом обдало — сегодня ж Воздвиженье, а в этот день в лес ходить нельзя. Лесной Хозяин в этот день зверей созывает, делит между ними места зимние. А кто в лес зайдет — того Леший наказывает.

— Не знал я, Хозяин, — честно ответил дед, — забыл про день святой.

Леший поскреб бороду:

— Ладно, — говорит, — коли честно признался, отпущу тебя. Но с условием — три года в лес не ходи. Дай зверям отдых от твоей охоты.

Делать нечего, согласился дед. Леший встал, повернулся трижды против солнца, свистнул — и пропал. А дед вдруг видит — стоит на опушке родного леса, а впереди его деревня, и вместо ружья в руках коряга.

Сдержал дед слово — три года не охотился. А потом, когда снова в лес пошел, всегда подношение Лешему оставлял — кусок хлеба с солью на пеньке.

Игорь закончил рассказ и отхлебнул из кружки.

— И ты в это веришь? — спросил Павел.

— Дед не врал, — пожал плечами Игорь, — а я верю или нет — какая разница? История то хорошая.

— Да уж, — хмыкнул Лёня, — дед твой, видать, самогона перебрал, вот и заплутал.

— Кстати, о самогоне, — вставил Павел, — моя теща варит такой первак, что после него не то что Лешего — инопланетян увидишь! Соседа угостила, так тот потом клялся, что его кот разговаривать умеет.

— А может, и правда Леший, — задумчиво произнес Валера, — мало ли что в лесу водится.

Они посмеялись, обсудили, есть ли вообще на свете нечистая сила и откуда берутся такие истории.

— А я вот что вспомнил, — Павел потянулся за бутылкой, — брат моей жены, Иван, тоже историю странную рассказывал.

— Давай, выкладывай уже, — махнул рукой Лёня, подставляя кружку.

Павел разлил остатки коньяка, убрал пустую бутылку, а затем открыл новую и начал:

— Иван — охотник заядлый, с детства по лесам шастает. С двенадцати лет с ружьём в руках, в лесу чувствует себя как дома. И вот как-то раз пошел он на охоту. Дело было весной, когда снег уже почти сошел, но земля еще не просохла.

Охота была удачной — подстрелил глухаря, пару зайцев. День клонился к вечеру, и Иван решил возвращаться. И вдруг он понимает, что не узнает местность. Вроде идет по знакомой тропе, а вокруг все какое-то не такое. Деревья не те, кусты не там стоят.

«Ладно, — думает, — сейчас компас достану». Достает компас, а стрелка крутится как бешеная. Телефона тогда у него еще не было, да и не ловит в тех местах сеть.

— Классика, — снова хмыкнул Леня. — Как в истории про лешего.

— Э нет, мужик, слушай дальше, а то самое интересное пропустишь, — сказал Павел и продолжил. — Решил Иван идти на восток, к реке, так как по ней можно выйти к деревне. Шел он долго, часа три, если не больше. Уже стемнело, пришлось фонарь достать. И вот видит он вдалеке огоньки. «Деревня!» — обрадовался Иван. Только странно как-то, ведь в той стороне никакой деревни быть не должно.

Выходит он из леса на поляну, а там и правда дома стоят. Штук пять или шесть. Старые и косые, но явно жилые, в некоторых окнах свет горит. А чуть поодаль увидел он кладбище маленькое, оградкой обнесенное.

Иван удивился — откуда тут поселение? Он всю жизнь в этих лесах охотился и никогда о нем не слышал. Подошел ближе. Дома оказались старой постройки, бревенчатые, с резными наличниками. Ни машин, ни проводов электрических. Будто в прошлый век попал.

Стучит в первую избу — никто не отвечает, хотя в окне свет горит. Странный такой свет — не электрический, а как от свечи или керосинки. Стучит во вторую — тоже тишина. Заглядывает в окно — никого нет, хотя на столе еда стоит, нетронутая, свежая.

Обошел Иван все дома, но везде одно и то же. Свет горит, еда на столах, но ни души. Жутко стало. Решил уходить, да тут слышит звук со стороны кладбища. Как будто кто-то землю копает.

Иван подкрался поближе, спрятался за кустом и видит… У могилы стоит человек с лопатой и землю из могилы выбрасывает. Только копает он не сверху вниз, как обычно, а снизу вверх, изнутри могилы.

Иван глазам своим не поверил. Присмотрелся — а человек-то странный. Кожа серая, глаза как будто светятся, одежда истлевшая. И в руках не лопата, а что-то вроде обломка доски от гроба.

Пока Иван смотрел, из других могил тоже начали выбираться… существа. Иначе и не скажешь. Похожи на людей, но двигаются дергано, шатаются из стороны в сторону. Кто без руки, кто с дырой в груди. Все в сгнившей одежде, некоторые с остатками гробов.

Они вылезали и вылезали, десятки их было. Собирались в группы, о чем-то бормотали. А потом один из них повернул голову и посмотрел прямо на куст, за которым прятался Иван. Глаза у мертвеца горели тусклым зеленоватым светом.

Иван не стал дожидаться, что будет дальше. Рванул обратно в лес, бросив добычу. За спиной послышался вой и топот, и Иван понял, что они бросились в погоню.

Бежал он так, как никогда в жизни не бегал. Ветки хлестали по лицу, ноги проваливались в грязь, но останавливаться было нельзя. Позади слышался треск веток и утробное рычание — они приближались.

— Как мой тесть, когда узнал, что я забыл купить ему пиво к футболу, — вставил Игорь, и все захохотали, разряжая нарастающее напряжение от рассказа.

— Так вот, — продолжил Павел. — В какой-то момент Иван споткнулся о корень и упал. Перевернулся на спину, схватился за ружье, готовый дорого продать свою жизнь. Но вдруг увидел впереди просвет между деревьями, а там… асфальтовая дорога! Обычная трасса районного значения, по которой изредка проезжают машины.

Собрав последние силы, Иван вскочил и поддал газу, в прямом и переносном смысле этого слова. Выскочил на асфальт, обернулся — а там уже никого. Лес стоит темной стеной, и ни звука, ни движения.

Иван пошел вдоль дороги и вскоре вышел к мосту через реку. А от моста до его деревни рукой подать — три километра всего. Добрался домой за полчаса.

Всю ночь не спал, а наутро собрал мужиков из деревни, человек десять, все с ружьями, и повел их искать то странное поселение с кладбищем. Шли по его вчерашним следам, но никакой деревни не нашли. Только лес, болота да звериные тропы.

Один из старожилов, дед Семен, выслушав рассказ Ивана, задумчиво сказал:

— Дедка мой рассказывал, что в тех местах когда-то было сельцо небольшое. Во время Гражданской войны его белые сожгли вместе с жителями. Говорят, с тех пор каждый год в день сожжения — пятое апреля — можно увидеть это сельцо и его мертвых жителей. Но только если заблудишься. Нарочно туда не попадешь.

После этого случая Иван еще не раз ходил в те места. Даже навигатор с собой брал. Но никакой деревни там не было. Только лес да болота. Но с тех пор Иван по ночам в лесу не задерживается. И другим не советует.

Павел замолчал и отхлебнул из кружки.

— Ну и история, — присвистнул Лёня, — я бы на месте твоего шурина обделался со страху.

— Так он, по-моему, и обделался, — хохотнул Павел, — просто в рассказе об этом умалчивает.

— Да уж, я однажды чуть не обделался, когда встретил в лесу бабку с корзиной грибов, — признался Игорь. — Иду, никого не трогаю, как вдруг из-за дерева — бабулька! Я так заорал, что она свою корзину выронила. А потом ещё минут пять извинялся и собирал ей грибы. Так что зомби-апокалипсис, конечно, страшно, но неожиданная бабка в лесу — это страх на совсем другом уровне!

— А может, он просто заблудился и ему все померещилось? — предположил Валера. — Усталость, стресс, темнота — мозг сам начинает додумывать.

— Может и так, — согласился Павел, — но он клянется, что все было именно так, как рассказал. А Иван не из тех, кто любит приврать.

— Я вот думаю, — задумчиво произнес Игорь, — а что, если эти места какие-то особенные? Ну, знаете, аномальные зоны, порталы в другие измерения и все такое.

— Ой, только не начинай эту чушь про параллельные миры, — отмахнулся Лёня, — еще скажи, что нас инопланетяне похитят.

— А что, очень даже может быть, — с серьезным видом сказал Игорь. — Только им придется сначала пройти тест: кто больше коньяка выпьет — они или мы. Если выиграем, отпустят нас, а если проиграем… ну, тогда я согласен стать их подопытным кроликом, что уж теперь.

Все рассмеялись. Валера подбросил в костер несколько веток, и пламя вспыхнуло ярче.

— А у тебя есть история, Валера? — спросил Игорь.

Валера затянулся сигаретой и кивнул:

— Есть одна. Только она не про сам лес, а про заброшенную пилораму. Недалеко от города, где я сейчас живу.

— Давай, — заинтересовался Павел, — что там с пилорамой?

Валера стряхнул пепел и начал:

— Эта пилорама была построена еще в советское время, а в девяностые закрылась. Стоит в лесу, километрах в пяти от трассы. Двухэтажное кирпичное здание с пристройками, ангарами и складами. Вокруг территория огороженная, но забор давно прогнил и развалился. Местные туда особо не суются, говорят, мол, место нехорошее.

А года три назад там произошла история, которая наделала много шума. Группа подростков — пятеро, три парня и две девушки — отправились на эту пилораму ночью. Хотели снять видео для ютуба, что-то в духе «Ночь в заброшке». Взяли с собой камеру, фонарики, немного еды и выпивки.

Добрались они туда около одиннадцати вечера. Начали снимать, ходить по помещениям, светить фонариками, рассказывать историю места. Все шло нормально, пока они не поднялись на второй этаж.

Там они разделились — двое пошли в одно крыло, а остальные трое в другое. В той группе, что из трех человек, был парень по имени Артем. Именно от него мы и знаем, что произошло дальше, потому что он единственный, кто выжил.

Артем с другом Димой и девушкой Настей шли по коридору, заглядывая в комнаты. В одной из комнат они нашли старые документы, разбросанные по полу. Настя присела, чтобы рассмотреть их, а парни пошли дальше, в следующее помещение.

Через минуту они услышали крик Насти. Бросились обратно, но ее уже не было в комнате. Документы так и лежали на полу, фонарик валялся рядом, включенный. Они звали ее, но ответа не было.

Связались по рации с другой группой — Максимом и Катей. Те тоже ничего не видели и не слышали. Все четверо начали искать Настю. Обошли весь второй этаж, потом спустились на первый. Нигде ни следа.

А потом пропал Максим. Просто исчез, когда отстал от остальных буквально на несколько метров. Катя в панике, Дима тоже нервничает. Артем предлагает немедленно уходить оттуда и вызывать полицию.

Они побежали к выходу. Артем впереди, за ним Катя, Дима замыкающий. Уже у самых дверей Артем услышал крик. Обернулся, а Димы и Кати уже рядом нет. Только что были позади, в паре метров, и вдруг пропали.

Артем выбежал из здания на улицу. Ночь, вокруг лес, телефон не ловит. Он побежал в сторону трассы, надеясь там найти помощь.

И вот тут началось самое жуткое. Артем почувствовал, что за ним кто-то гонится. Он слышал тяжелые шаги и треск веток за спиной. Обернувшись на бегу, увидел между деревьями огромный силуэт. Что-то большое, лохматое, передвигалось на четырех конечностях, легко перепрыгивая через поваленные стволы.

Артем бежал из последних сил. Существо приближалось стремительно, он слышал его дыхание, рычание, чувствовал запах, который исходил от преследователя, что-то вроде смеси гнили и мокрой шерсти.

— Как мои носки после недели в походе, — ввернул Павел, но никто не засмеялся — настолько все были поглощены историей.

— Он уже мысленно простился с жизнью, — продолжил Валера, — когда впереди показались огни трассы. Существо резко остановилось на границе леса, как будто не могло или не хотело выходить к дороге.

Артему повезло, так как по трассе проезжал грузовик. Водитель увидел парня, выскочившего из леса, и остановился. Артем был в ужасном состоянии — порванная одежда, ссадины, грязь, трясся от страха.

Дальнейшее известно из полицейских отчетов. Полиция обыскала пилораму и прилегающую территорию. Никаких следов остальных подростков не нашли — ни живых, ни мертвых. Только телефон Димы и сумочка Кати.

Версий было много: от побега подростков из дома (хотя вещи и документы остались у родителей) до нападения диких животных или маньяка. Но никаких улик, подтверждающих эти версии, не обнаружили.

Артем настаивал на своей истории про существо, про внезапное исчезновение друзей. Ему, разумеется, не поверили. Решили, что у парня чердак полностью отъехал. Отправили его к психологам.

Через месяц после этих событий егерь нашел в лесу, в паре километров от пилорамы, человеческие останки. Экспертиза показала, что они принадлежат Насте — той самой девушке, которая пропала первой. Остальных так и не нашли. Полиция продолжает расследование, но безрезультатно. Официально дело считается нераскрытым.

А вот что интересно — за последние два года еще восемь человек пропали в том районе. Все они шли на ту самую пилораму — искатели приключений, сталкеры, блогеры. Никто из них так и не вернулся.

Местные теперь обходят то место стороной. Говорят, что там живет какое-то существо, которое похищает людей. Кто-то называет его лесным духом, кто-то — мутантом. А некоторые считают, что это сбежавший из секретной лаборатории эксперимент.

Но самое жуткое в этой истории вот что. Артем, тот самый выживший парень, через полгода после происшествия покончил с собой. Перед смертью он написал записку. В ней было всего три слова: «Оно нашло меня».

Валера замолчал и затушил сигарету о подошву ботинка.

— Жуть какая, — поежился Павел, — и это недалеко от твоего города?

— Километров пятнадцать, не больше, — кивнул Валера, — я, правда, сам там не был. Но история гремела тогда на весь регион.

— А что полиция говорит про записку? — спросил Игорь. — Про «оно нашло меня»?

— Официально — что парень не справился с чувством вины перед погибшими друзьями, — пожал плечами Валера, — неофициально… всякое говорят. Что он в последние дни жаловался на слежку, на странные звуки за окном по ночам. Что видел кого-то на парковке возле дома.

— Может, и правда существо какое-то, — задумчиво произнес Павел, — медведь или рысь.

— Медведь не ведет себя так, — возразил Лёня, — да и рысь на человека просто так не нападет.

— Если только это не медведь-мутант, который научился пользоваться интернетом и просматривает профили блогеров, чтобы составить список жертв, — попытался пошутить Игорь, но шутка вышла натянутой. Даже самому Игорю стало не по себе.

— Может, маньяк? — предположил он уже серьезно.

— Тоже вариант, — согласился Валера, — но странно, что никаких следов, никаких улик. Как будто люди просто… исчезли.

Они помолчали, глядя на огонь. Потом Игорь разлил по кружкам ещё коньяка, и они выпили не чокаясь, каждый думая о своем.

— Твоя очередь, Лёня, — сказал наконец Павел, — расскажи что-нибудь жуткое.

Лёня поправил очки и подбросил в костер несколько веток:

— Ну, у меня не такая жуткая история, как у вас, скорее… странная. Завербовался я на вахту в Сибирь, на лесоповал. Хорошие деньги платили, а мне как раз нужно было крышу перекрыть, машину поменять. Место дикое там, до ближайшего поселка километров пятьдесят. Жили в вагончиках прямо в тайге, человек двадцать мужиков. Работали по двенадцать часов, валили лес, распиливали, грузили.

Лёня помолчал, собираясь с мыслями:

— Первый месяц все шло нормально. Работа тяжелая, но я привык. Коллектив нормальный, мужики в основном из деревень, работящие. А потом начались странности.

— Какие? — спросил Валера.

— Сначала мелочи. Странные следы на снегу, вроде человеческие, но какие-то неправильные. Слишком широкие, пальцы растопырены. И уходили эти следы всегда в глубь тайги, туда, где никто из рабочих не бывал. Потом стали замечать какие-то силуэты между деревьями. Особенно по вечерам. Вроде смотришь — никого, отвернешься — краем глаза заметишь движение. Обернешься — и опять никого.

— Может, животные? — предположил Павел. — Волки там, или медведи?

— Не, точно не животные это, — покачал головой Лёня. — Силуэты были… человеческие. Или почти человеческие. Стояли прямо, на двух ногах.

Лёня вздохнул и продолжил:

В комментариях.