О счастье. Отрывок из гимназического сочинения Маркса⁠⁠

Читает Николай Караченцов (1983 г.) «...История считает тех людей великими, которые, работая для общего блага, сами становились благороднее. Опыт считает самым счастливым того, кто сделал счастливыми наибольшее число людей...»

Размышления юноши о выборе професии.

Животному сама природа определила круг действия, в котором оно должно двигаться, и оно спокойно его завершает, не стремясь выйти за его пределы, не подозревая даже о существовании другого. Человеку божество также указало общую цель - облагородить человечество и самого себя, но оно предоставило ему самому изыскание средств, которыми он может достигнуть этой цели; оно предоставило ему выбрать в обществе то место, которое ему всего более соответствует, с которого он лучше всего может возвысить себя и общество.

Этот выбор есть огромное преимущество пред всеми другими существами, но вместе с тем и то действие, которое может уничтожить всю его жизнь, расстроить все его планы и сделать его несчастным. Но серьезно взвесить этот выбор есть безусловно первая обязанность юноши, начинающего свой жизненный путь и не желающего предоставить случаю самые важные свои дела.

У каждого есть цель, одна цель, по крайней мере, которая кажется ему великой и которая в самом деле велика, если самое глубокое убеждение, голос в глубине сердца считают ее таковой...

... Но этот голос легко может быть заглушён, и то, что мы считали воодушевлением, было, может быть, продуктом момента и, может быть, опять будет уничтожено моментом. У нас, может быть, разыгралась фантазия, наши чувства возбуждены, призраки носятся пред нашими глазами, и мы жадно набрасываемся на цель, которую, мнится нам, само божество указало нам; но то, что мы с жаром прижимали к сердцу, скоро отталкивает нас, и вот все наше существование уничтожено.

Мы поэтому должны серьезно взвесить, действительно ли мы чувствуем влечение к профессии, одобряет ли ее наш внутренний голос, не было ли наше воодушевление ошибкой, не было ли то, что мы принимаем за указание божества, самообманом. Но как иначе можем мы это узнать, если не узнать источник воодушевления?

Однако великое окружено блеском, блеск возбуждает тщеславие, а тщеславие легко может вызвать воодушевление или то, что мы за него принимали; но тот, кого искушает демон честолюбия, того разум уже не в состоянии сдержать, и он бросается туда, куда влечет его непреодолимая сила: он уже не выбирает себе профессии, - это решает случай и фантазия.

И мы вовсе не чувствуем призвания к той профессии, в которой мы больше всего можем отличиться; ото не та профессия, занимаясь которой в течение долгого ряда лет, мы, может быть, никогда не почувствуем усталости, при которой наше рвение никогда не ослабнет, наше воодушевление никогда не остынет; наоборот, вскоре мы почувствуем, что наши желания не исполнились, что наши идеи не осуществлены, мы станем роптать на божество, проклинать человечество.

Но не одно только честолюбие может вызвать внезапное влечение к какой - нибудь профессии, а мы, скорее, сами разукрасили ее в своей фантазии, превратившей ее в самое высшее благо, которое может дать жизнь. Мы не анализировали ее, не взвесили всей ее тяжести, великой ответственности, которую она возлагает на нас; мы рассматривали ее издалека, а расстояние обманывает.

В этом мы не можем положиться на свой собственный разум; ибо он не опирается ни на опыт, ни на глубокое наблюдение, он может быть обманут чувствами, введен в заблуждение фантазией. Но куда же нам обратить свои взоры, кто поддержит нас там, где наш разум покидает нас?

Родители, которые уже прошли жизненный путь, которые испытали уже жестокость судьбы, - подсказывает нам наше сердце.

И если наше влечение еще продолжается, если мы еще думаем, что любим профессию и чувствуем к ней призвание, после того как мы холодно обсудили ее, увидели всю тяжесть ее, узнали все ее трудности, тогда мы должны избрать ее, тогда нас не обманет увлечение, не увлечет поспешность.

Но мы не всегда можем избрать профессию, к которой чувствуем призвание; наше положение в обществе до известной степени уже начинает устанавливаться раньше, чем мы в состоянии начать на него влиять.
Ответить1

... Ошибка относительно наших способностей к известной профессии, с которой мы ближе познакомились, есть преступление, которое мстит за себя, и если даже оно не встречает порицания со стороны внешнего мира, то причиняет нам большую боль, чем последний в состоянии вызвать.

Если мы все это взвесили и если условия нашей жизни позволяют нам выбрать любую профессию, тогда мы можем выбрать ту, которая придает нам наибольшее достоинство, которая основана на идеях, в истинности которых мы абсолютно убеждены, которая дает больше всего простора работать для человечества и для нашего приближения к общей цели, к совершенству, для достижения которого всякая профессия есть только средство.

... Тот, кто избрал профессию, которую он высоко ценит, тот побоится оказаться недостойным ее, тот уже потому будет поступать благородно, что его позиция в обществе благородна.

Но главным руководителем, который должен нас направлять при выборе профессии, является благо человечества, наше собственное совершенствование. Не надо думать, что оба эти интереса могут враждебно выступать друг против друга, что один должен уничтожить другой; природа человека устроена так, что он может достичь своего усовершенствования, только работая для совершенства, для блага своих современников.

Если он работает только для себя, то он, конечно, может стать знаменитым ученым, великим мудрецом, прекрасным поэтом, но никогда не может стать совершенным, истинно великим человеком.

История считает тех людей великими, которые, работая для общего блага, сами становились благороднее. Опыт считает самым счастливым того, кто сделал счастливыми наибольшее число людей...

... Если мы избрали профессию, в которой больше всего можем работать для человечества, то мы не согнемся под тяжестью ее, потому что это - жертва во имя всех людей; тогда мы испытываем не жалкую, ограниченную, эгоистическую радость, а наше счастье принадлежит миллионам, наши дела тихо, но постоянно продолжают действовать, а над нашим прахом прольются горячие слезы благородных людей.