Незваные... часть 1, глава 27⁠⁠

27.

Только они собрались совершить переход куда-нибудь подальше, как у Сержа в кармане зазвонил телефон. То был профессор Хагинский.

– Сергей, я уехал в Москву, – сообщил он после приветствия, – друзья пригласили на частную выставку, завтра вернусь. С лабораторией я договорился. Так что всё в порядке. Приеду, приступим.

– Хорошо, Роман Игоревич, звоните.

Марина теребила Сержа за ремень джинсов, выглядывая из-за угла арки и показывая всем видом, что кто-то идет.

– Опоздали, – прошептала она и прижалась к другу, когда тот складывал свой телефон.

У арки появились и, увидев обнявшуюся парочку, остановились трое: милиционер в форме с погонами сержанта и двое в штатском.

– Сержант Вахотин, – козырнул блюститель порядка, сделав два шага вперёд и глядя в глаза Полехе. – Ваши документы.

В арку заглянули несколько любопытствующих физиономий, но штатские жёстко шугнули их.

Паспорт Полеха носил все эти дни с собой в заднем кармане джинсов. Доставать его не торопился. Встречи и какие-либо контакты с милицией органически не выносил. Но тревоги не было, да и жук молчал, не предвещая никакой опасности. Хоть теперь Серж был носителем двух симбионтов, мысленно представлял их почему-то в единственном числе.

И всё же представляться, а тем более идти в отделение, участвовать в разборках и вообще светиться каким-либо образом душа противилась. Серж решил действовать по наитию.

– А что надо? – несколько не в соответствии с ситуацией грубовато спросил он, продолжая обнимать Марину и через её голову смотреть на мента.

– Пройдемте, – скомандовал тот, протягивая руку к локтю Полехи. Сопровождающие сотрудника милиции граждане с суровыми лицами, больше похожими на бандитские, дёрнулись вперёд.

– Слушай, Вахотин-Махотин, мать твою, – Серж говорил, подчиняясь какому-то внутреннему суфлёру, и смаковал новые незнакомые ощущения, – шёл бы ты со своими дружками куда подальше, видишь – занят я…

Предложение прозвучало флегматично-фамильярно и без малейшей тени угрозы, словно подошедший мент был старым сослуживцем, внезапно ворвавшимся в кабинет начальника, занятого рутинным делом. На сержанта фраза произвела гипнотическое воздействие, может, с ним именно так и общается его истинный начальник, умышленно коверкая фамилию? Полехе показалось, что суфлёром был жук, и он знал что-то очень личное из жизни Вахотина. Выглядело это довольно-таки забавно.

Шок сержанта до его сотоварищей, разумеется, не дошел. Поменявшись в лице, они сделали слишком резкие и непоправимые для себя движения. Один схватил Марину за плечи, отрывая от Полехи, а второй попытался заломить ему руку. Состязаться в силе с Палёным, любителем «железа», проведшим много лет на спортивной площадке и в спортзалах колоний, было бесперспективной затеей. А хватать девушку – ещё и самоубийственной. Застонавший от боли штатский с вывернутой рукой, порванными связками и треснувшей костью откатился в сторону, а второй, грубо удерживающий спиной к себе Марину, получил от неё же удар затылком в лицо.

– Ах ты, сучара! – заорал он, хватаясь за кровоточащий разбитый нос. Мент попятился назад, открывая кобуру с пистолетом, тем самым предрешая участь всех троих...

Разом сомкнутая Мариной и Сержем двойная капсула вышвырнула находящихся в арке людей на ледяное дно той самой инфернальной воронки, откуда началась и где закончилась страшная эпопея подземных скитаний девушки.

Друзья-партнёры, вовремя соскочившие с платформы, остались в арке, спешно приводя себя в порядок. Слава Богу, момент они улучили удачный, свидетелей не было.

– Ну что, Мусь, погуляем по проспекту?

– Ага, – часто дыша, согласилась возбуждённая Марина. – Только туда, – она показала рукой в противоположную от кафе сторону.

На улице было тихо, как обычно. Кажется, никто не наблюдал за входом в арку.

Марина потрогала шишку на затылке.

– Котёнок, посмотри, крови на волосах нет?

– Нет, Мусь, он сразу отпрянул, не успел запачкать. Крепко ты ему саданула. Молодец! Кто научил?

– В кино каком-то подсмотрела.

Погода хмурилась. Закрапал мелкий дождичек.

Свернув на широкий проспект, мужчина и девушка заскочили под навес респектабельного ресторана «Орион».

– И долго ты собираешься держать провинившихся в морозилке? – спросил Полеха.

– А почему я? Мы вместе отправили их туда.

– Потому что я первый заговорил об этом.

– Ты готов их отпустить?

– Они страшно напуганы. Я вижу их. Посмотри сама.

Марина удивилась, как может в потёмках подземной мистической воронки видеть Серж, но тут же возникшее волнительное предвкушение новых сюрпризов от клопов, слившихся с их владельцами, заставило включиться в стереовидение. Марина тихо ахнула – она тоже видела!

Резко очерченные контуры людей, мечущихся на небольшом пятачке, напомнили Марине нечто из компьютерных приёмов обработки фотоизображения, а именно так называемый эффект соляризации или псевдосоляризации. Все предметы и объекты выглядели как графика в негативе, когда контуры деталей выполнены светлыми линиями по чёрному фону. Тонкая детализация изображения позволяла видеть даже внутреннее строение тела людей. «Проволочные» трехмерные фигурки находились в постоянном движении, иногда пересекая чёткую и неподвижную надпись на валуне: «Марина». Звук подавался без искажений.

Сержант стоял неподвижно, зябко потирая плечи руками. Человек с разбитым носом пытался замерзающими пальцами разжечь зажигалку. Третий противно стонал-скулил, придерживая травмированную руку, и метался по пространству, то и дело натыкаясь на «сокамерников». Изо рта людей валил пар, выглядящий как клубы каракулевых завитков.

– Вова, сука, это твой район, где мы? Бл..ь, ну думай…

– Да ни х..я он не знает! Люки под нами были, может, туда провалились?

– Да чё ты гонишь? Уй, ох, ы-ы… рука…

– Точно, спец из секретников, – задумчиво предположил сержант Вахотин. – Гипноз… или газ какой.

– Какой газ-спецназ?! Секретные материалы, блин…

– А ты видел, как он смотрел!

– Мы подохнем здесь, орите, может, услышат… Эй!!! А-А-А!!!

– Заткнись, без тебя… У, бл..ь…

– Кто-нибудь!!! Э-эй!

– Эхо! Ты слышишь, какое эхо, баран! Какая, на х..й, канализация! Какие, к ё…й матери, катакомбы под городом?!!! Уй! Кто это? Вова, ты? Чё ты стоишь как пень, под колодами путаешься? Где зажигалка, блядво? Спутался с вами, козлами!!!

Раздался хлёсткий удар. Сержант, потерявший терпение, влепил оплеуху очередной раз наткнувшемуся на него в потёмках человеку с вывернутой рукой и больше всех беснующемуся. Тот полетел с ног, стеная от боли, ярости, страха и холода. Началась свалка. Безумие вышло из-под контроля. Все трое кубарем катались по каменистой площадке, сцепившись, как пауки в банке, и ничего не понимая…

– Выпускаем? – не выдержала Марина.

– Куда? Давай подумаем. Надо, чтоб и наука была им, и версии рождались не такие уж фантастические.

Полеха рассуждал вполне резонно. Полументов-полубандитов, попавших в слишком уж сюрреалистичный переплёт, правильней было бы «опустить» на землю. Марина быстро согласилась, предложив вполне приемлемый вариант.

– А этот прав про люки. Заметил их? Прямо под нами были два канализационных люка! Вот посмотри в арку!

Полеха вгляделся, переключившись. Да, две чугунные крышки с дренажными отверстиями, а под одной из них довольно просторный колодец; на стенках лаза – скобы. Значит, выберутся без посторонней помощи.

– Я сам, Марин. Не мешай, сейчас попробую.

Серж ощущал некое подобие туннеля, соединяющего его самого и троих несчастных. По нему он словно метнул платформу, подхватившую дручунов в свою капсулу. Последняя стянулась, как целлофановая обертка конфеты, компактно прижав друг другу закричавших от ужаса людей.

«Обертка» мгновенно испарилась, когда зловещая воронка сменилась круглым кирпичным колодцем. Ноги стиснутых неведомой силой людей оказались по щиколотку в вонючем ручейке. Сверху через отверстия крышки люка били лучики света. Поравнявшиеся с аркой случайные прохожие вздрогнули от внезапно раздавшегося многоголосья, сумасшедшего и непонятно откуда исходящего…

Серж и Марина разом отключились от стереовизоров.

– Они нас запомнят, как думаешь, Серёж?

– Запомнят, будут искать, наводить справки.

– А наплевать, мы ведь всегда сможем их остановить.

– Да. Давай зайдем? – Серж посмотрел на вывеску ресторана «Орион». – Кафе нас не накормило, а впереди целый день. На учёбу пойдешь?

– Пойду.

В ресторане они просидели часа полтора, обслуживание и кухня понравились. Планы особо не строили. Единственное, что решил сделать Полеха, – посмотреть, как идёт ремонт в квартире.

– Тебе надо драгоценности ещё прибрать. Не забыл?

– Да, я думал об этом. Ты говорила про каменный мешок, где удалось даже поспать немного, можешь показать?

– Хочешь туда спрятать? Ты прав, тепло, сухо. Миллионы лет там никого не было и ещё миллион не будет. А любопытно всё-таки, где это?

– Посмотри, – просто сказал Серж, словно предложил заглянуть в меню, что лежало на столе.

У Марины взгляд уже не затуманивался, как первое время. Так опытные лаборанты, работающие с монокулярным микроскопом, смотрят одним глазом на микробов, а другим в журнал, где описывают результаты своих наблюдений.

– Странно…, – заговорила она тихо, удивлённо поглядывая на друга. Глаза её блуждали, по зрачкам было видно, что фокус напряжённо менялся от рассматривания то дальних, то более близких предметов. Сергей включился, но ничего не видел.

– Ты где? – тихо спросил он.

– Не видишь?

– Нет.

– Воронку смотри.

– Так… её вижу.

– Теперь вот… ну… будто линию провожу, стрелку такую, видишь?

– Нет, не понял…

– Давай от булыжника с «Мариной» начнем…, смотри внимательно…

– А-а-а! Как это ты так?

Полеха вдруг понял, о чём говорит подруга. Но описать это никто бы из них не смог. Существующая связь Марины, как оператора, с объектами, которые она вызывала в сознании и рассматривала посредством стереовидения, ставшего уже частью функций мозга, прослеживалась в виде некоего коридора или трубы. Серж мысленно тут же окрестил эту связь каналом. Так вот канал имел нечто подобное оси или вектору. Вектор выглядел, а скорее воспринимался как движущийся живой поток, струйка. Следуя направлению движения «струйки», Сержу удалось, правда с большим внутренним усилием, переместиться к следующему объекту, затем ещё к одному и, наконец, в подземную полость, куда вела его Марина.

– Ура! У тебя получилось! Я тебя чувствую здесь!

Это были совершенно новые ощущения для обоих. Серж также ощутил присутствие Марины. Нет, друг друга они не видели. Очень приближённый пример: ты сидишь в пустом кинозале, и к тебе присоединяется ещё один одинокий зритель. Ты не смотришь на него, поглощённый действом на экране, но чувствуешь его движение, пока он усаживается рядом, его дыхание, запахи и слышишь обращённую к тебе речь.

Сержу было на первых порах непросто удерживаться в «кинозале» Марины, но навык приходил быстро.

– Серёж, теперь за мной иди…

Оба зрителя – один ведомый, другой ведущий – начали подниматься наверх, пытаясь выбраться на предполагаемую поверхность земли. Движение длилось и длилось, но ничего не менялось. Подземные полости, трещины, ущелья, разломы… Разных размеров и форм воздушные пространства, кое-где частично заполненные кристально чистой водой, единожды встретилась небольшая, медленно текущая речка. Останавливаться на ней пока не стали – вдруг она вывела бы куда. Но бесконечно долгий подъём не оставлял надежд, что поверхность земли есть вообще.

– Мусь, мы десятки километров прошли, и ничего.

– Дальше, дальше, – упорствовала Марина.

Подошла официантка, заменила пепельницу, взяла со стола пустую чашку из-под кофе, вежливо спросила:

– Что-нибудь ещё заказывать будете?

– Рассчитайте… И ещё чашечку, пожалуйста…, – не поднимая глаз от стола, произнёс Серж.

Официантка испытала неловкость, ей показалось, что она не вовремя: то ли клиенты поругались, то ли сосредоточенно что-то вспоминали. Оба сидели в напряжённых позах с отсутствующим взглядом. Она удалилась, но Полеха всё же бросил рефлекторный взгляд вслед удаляющейся длинноногой девушке, профессионально повиливающей бедрами.

– Не отвлекайся, – улыбнулась Марина, почувствовав прерванный чужими ножками полёт сквозь земную твердь. Серж только головой мотнул и тоже улыбнулся.

– Марина, я, кажется, понял. Сделай, как тогда Африку увидела из космоса…

– Ага, я как раз собиралась…

Застывшие на секунду бесчисленные пустоты в земле резко уменьшились, и «камера» стала пытаться вырваться из чёрного пространства, нашпигованного мириадами чётко очерченных светлыми линиями ячеек-пустот. Они превратились теперь в точки-звёздочки. Картина стала напоминать космический простор, искрящийся звёздами. Мимо проносились, удаляясь в бесконечность, всё новые и новые сонмища пузырьков-искорок.

– Стой, хватит. Это вне реальности. Ты же видишь! Мы ждём, когда увидим всю Землю из космоса, а её и нет вовсе. Одно сплошное подземелье с какими-то полостями.

– Плод моих снов?

– Вроде того.

– Я читала, что мысль материальна. Значит, всё, что человеку снится, порождает вполне материальный мир, но вне нашей реальности, – скорее утвердительно, чем вопросительно, произнесла Марина.

– Всё реальность. И то, что мы видели сейчас. Только это другая реальность. Вселенная бесконечна, бесконечно и число её проявлений. Ты в своём сне породила очередную реальность, а потом только закрепила её, одухотворив своим присутствием в состоянии бодрствования и затащив туда меня. Я помню, как мучительно долго и безрезультатно пытался прийти к тебе на помощь.

– Как же ты пришёл?

– Я заснул, Мариш. Меня дрёма одолела, и только благодаря ей я «провалился» в место, приснившееся тебе.

– Но мне приснилась только та жуткая воронка с винтовой лестницей по стенам! Остальное я не видела во сне.

– Воронка не могла оставаться в абстрактной пустоте одна. Раз появившись благодаря твоему воображению, она начала притягивать к себе подобные структуры, как зародыш кристаллической решетки из нескольких молекул начинает приягивать к себе другие молекулы вещества, образуя кристалл. И прежде не существующее пространство, подчиняясь неконтролируемому лавинообразному процессу, возникло из фантома, мысленного видения. Возможно, в одно мгновение. Родилась новая вселенная из одних подземных пустот. Может быть, сюда включилось что-то ранее виденное во снах других людей. Нельзя ручаться, что это плод воображения одной тебя. Но главное – это всё где-то существует, но с нашей реальностью не соприкасается. Единственная связующая нить между этим миром, – Серж обвёл руками пространство вокруг себя, – и тем, что появился благодаря тебе, – мы с тобой.

Марина смотрела на Полеху и кивала, понимая смысл его теории и почти соглашаясь с ней. Выводы, напрашивающиеся сами по себе, поражали разум.

– Значит, мы с тобой можем создать любой мир, будучи во сне, и материализовать его для себя?

– Не только для себя. Эксперимент с теми тремя страдальцами, что из люка теперь карабкаются, показывает, что созданный мир можно населить и другими людьми, для которых он будет такой же реальностью, как и этот.

Новое открытие в очередной раз переворачивало всё представление о мироздании с ног на голову…

Официантка принесла кофе и квитанцию с расчётом. Серж отхлебнул глоток и рассчитался.

Летний июньский дождичек давно прошёл. Запиликал Маринин телефон фрагментом музыки из кинофильма «Бумер». Звонил репетитор.

– Мариночка, если можно, пораньше соберитесь сегодня, хотя бы к часу. Всех уже ребят обзвонил. У меня обстоятельства…

– Нет проблем, Михаил Аркадьевич, я могу.

– Вот и славно, и остальные могут. Вы меня здорово выручите. Жду к 13 часам.

– Буду.

Полеха посмотрел на свои наручные «Ориент».

– Мариш, ну тогда давай на занятия двигай потихоньку, а я манатки из бункера в мешок переброшу.

– Мне тоже интересно, с тобой хочу.

– Да ладно тебе, ещё приключений по горло хватим! Давай быстро к репетитору, прокатись хоть по городу. На людей посмотришь, себя покажешь, – Серж ласково хлопнул Марину по попе.

– Сейчас, только к отцу в квартиру нырну… Надо мне…

Они обнялись, стоя в вестибюле ресторана. Серж увидел в дальнем углу туалетные комнаты. Указал на них девушке.

– Давай туда, оттуда и скакнёшь.

Она обернулась. Никого ни в вестибюле, ни в туалете не было.

– О’кей, – весело согласилась Марина и выпорхнула из объятий Полехи…