Небо Титана. Часть 8. (Научная фантастика)

Небо Титана. Часть 8. (Научная фантастика) Космос, Фантастический рассказ, Сатурн, Титан, Научная фантастика, Вселенная, Пришельцы, Космический корабль, Русская фантастика, Космическая фантастика, Длиннопост

32. Побег

- Что может значить фраза Луча – “Занят Сферой”, - услышал сквозь сон Гречкин голос Стива в чате.

- Я думаю, если Луч считает, что Сфера, это зло, то это значит, что он как-то борется с ней, - предположил Мингли.

Юра сел на раскладушке и уставился сонными глазами на команду: Стив и Мингли сидели за столом, Саид поил все еще связанного Леонардо, а Жорж что-то печатал на ноутбуке.

- Я тоже так считаю, - сказал Саид, надевая скафандр Леонардо.

- Данте, - произнес археолог, - твоя очередь пить…

- Когда он занят Сферой, он не может отвечать нам, - сказал Жорж.

- А что случится, если он не будет занят Сферой? – спросил Гречкин.

- Доброе утро, Юр, - сказал Саид.

- Да, очень доброе…

- Может он как-то сдерживает её? – предположил Рут.

- А когда Луч отвлекается от нее, то она растет? – предположил в ответ Мингли.

- Если её цель вбирать массу, для того, чтобы стать черной дырой, то какой ей смысл увеличиваться в размере? – спросил врач, - ведь так уменьшается ее плотность.

- Увеличиваясь в объеме, она увеличивает площадь соприкосновения с окружающим веществом, - сказал Мингли, - таким образом впитывание материи идет быстрее.

- Может ли это быть как-то связано с тем, что Луч управляет материей? Синтезирует молекулы, как он выразился, – спросил Гречкин.

- Сфера материю забирает, Луч материей управляет, - отвлеченно пробубнил Жорж, продолжая набирать текст.

- Если Сфера станет черной дырой и создаст вокруг себя горизонт событий, то Луч не сможет влиять на её материю, - сказал Мингли, - согласно общей теории относительности Эйнштейна, ничто не может покинуть пространство черной дыры после прохождения горизонта событий. Может в этом и есть смысл действий этих существ.

- Мы пытаемся понять поведение высшего разума, - сказал Саид, - какова вероятность, что мы трактуем их действия верно?

- Такая же, как если один муравей попытается объяснит другому муравью на языке запахов, как устроено современной человеческое общество, - сказал Стив.

Юра встал с раскладушки. Потянувшись, он попытался сделать шаг и уже перенес вес вперед, но люверс на правом ботинке зацепился за шнурок на левом, и Гречкин полетел вниз, успевая выставить перед собой руки. Гайки из его сумки вылетели и покатились по полу, а команда с удивлением смотрела на них пока те не остановились.  

- Это знак! – Юра подскочил, - Луч хочет что-то сказать!

Саид быстро выставил по уровню тахеометр.

Юра, без всяких вопросов к Лучу подкинул гайки.

“Быстро уезжа…” (на этом моменте, напряжение охватило всю группу)

- Кидайте дальше, я пока пойду прогревать буровую, - не мешкая сказал Стив.

Всем стало ясно, что тут и обсуждать нечего. Говорят - беги, значит, надо бежать без лишних слов.

“…йте на юг” – закончил свою фразу Луч. Космонавты быстро похватали ноутбуки, воду, консервы, баллоны и загрузили все это в кузов.

Трясти Титан начало, когда Стив и Юра аккуратно укладывали Леонардо в кузов буровой возле уже лежащего там Данте.

Гром стал звучать громче, а значит буря двигалась к лагерю.

- Быстрее! – крикнул в чат Мингли.

Гречкин, кое-как перебирая ногами по вибрирующей поверхности спутника, заскочил в кабину на место водителя. А Стив, перетаптываясь, завороженно уставился на гигантские смерчи вдали, озаряемые тысячами ударами молний. Сфера росла на глазах.

- Стив! Быстро сюда! – продолжал кричать капитан.

Врач запрыгнул на задний ряд сидений и Гречкин тут же вдавил педаль газа в пол. Тряска усилилась, казалось, что поверхность вздымается, возносит экипаж к небесам! Вокруг все полыхало! Рельеф менялся! Горы росли позади космонавтов, а равнина раскалывалась на двое! Буровая мчалась со скоростью пятьдесят километров в час. Камера заднего вида, показывала трясущееся изображение растущей Сферы, которая неумолимо надвигалась на космонавтов черной стеной. Из-за огромного ее размера сферичности уже не было видно – куда ни глянь, везде лишь её поверхность. Слева скрывалась она за горами, а справа уходила в густой сумрак до горизонта, в высь ее укрывали такие же черные, как и она сама, зловещие грозовые тучи.

- Быстрее! – кричал Мингли, - Юра!

- Это максимальная скорость! – кричал в ответ Гречкин.

Буровая подлетела метра на три! Душа у космонавтов ушла в пятки! Через несколько секунд с грохотом машина приземлилась на восемь колес. Молнии били уже слева и справа! Дворники не успевали сбрасывать капли жидкого метана со стекла. Гречкин управлял практически вслепую.

- Чуть правее бери, - крикнул Саид, глядя на компас, - нам сказано ехать на юг!

Все члены команды, кроме Юры, держались обеими руками за различные перекладины и рукоятки, расположенные в салоне на дверях и потолке.

Гречкин видел слева огромную пропасть, уходящую вдаль на километры. На противоположной стороне расширяющегося с треском и грохотом ущелья все сверкало и полыхало точно так же, как и за их спинами. Сфера раскалывала Титан…

33. Путь на юг

Я еле держал этот чертов руль в руках! Наша огромная буровая скакала будто ловкая газель, за которой гнался хищник! Я выжимал все из ее электромотора. Ограничитель скорости не позволял превысить пятьдесят километров в час. Впереди толком ничего не было видно. Чуть ли не наугад я объезжал крупные ледяные глыбы, а маленькие камни кое-как поглощала амортизация. Разлом слева становился все шире, и не понятно было, то ли это наша половина равнины отодвигалась, то ли противоположная, а может и обе разъезжались друг от друга. Судя по тому, что мы вздымались вместе с плато относительно противоположного откоса, скорее всего наша часть плоскогорья двигалась интенсивнее. Грохот стоял такой, что крики в чате были еле слышны. Я старался никого не слушать, лишь бы сейчас не перевернуться! Вдали, чуть правее раскола молний практически не было. Я скорректировал курс и сбавил скорость до сорока километров. Шум начал постепенно стихать. Метановых капель на лобовом стекле стало меньше и вот я уже отчетливо видел перед собой уходящий вперед треугольник света фар, стелящийся по ледяной поверхности равнины.

Гроза осталась позади. Сфера перестала увеличиваться, а вместе с этим прекратилось и титанотрясение.

Мы чудом выбрались из пасти этого монстра, поедающего все, что стоит у него на пути.

Единственное, что нам сейчас хотелось, это ехать дальше… как можно дальше от Сферы, которая оказалась самым ужасным созданием, возможно, во всей вселенной! Никакое Земное оружие и близко не стоит по разрушительной мощи рядом с этим грозным космическим хищником.

На скорости тридцать километров в час мы проехали, может, еще минут двадцать, а потом я остановился.

- Вот и доказательство того, что Луч не может видеть будущее, - сказал Саид.

- Будущее, измененное влиянием Сферы, - добавил Мингли.

Мы вылезли из буровой. Стояли в ряд и смотрели на мерцание молний вдали, на фоне черной стены до небес, а по скафандрам колотил ливень. В любой момент Сфера могла снова начать расти и тогда… с Титана не уйти, а значит и конец наш был близок. Одна надежда теплилась в наших сердцах, надежда на то, что Луч сжалится над нами, над маленькими никчемными созданиями, по меркам бесконечного космоса. Сжалится и перенесет нас домой, будто муравьев, потерявшихся вдали от родного муравейника. Он спасет нас, мы верим… мы знаем это.

- Надо геологов проверить, - сказал Жорж.

Я залез в кузов буровой, в котором творился жуткий бардак. Рыская фонарем по углам, я увидел Леонардо. Маска его скафандра была разбита. Мингли и Стив стояли снаружи сзади, заглядывали в кузов.

- Леонардо снова мертв, - сказал я, - уже в третий раз. Скафандр разбился.

- А Данте? - спросил Мингли.

В противоположном углу кузова лежал Данте. Шевелился.

- Живой, - сказал я, - что с ними делать будем?

- Данте пусть там и лежит, - сказал капитан, - а Лео подключи к чату, как оживет, мы услышим.

***

Мингли принял решение продолжить путь на юг. Ехали строго по компасу. Сфера поглотила нашу разрушенную ракету и последний шатер. Мы в пути уже более четырех часов, а внутренней границы грозового фронта не видно. Казалось, будто эта гроза окутала весь спутник. В зеркалах заднего вида вдали тоненькими серебряными нитями виднелись сверкающие узоры молний.

Мы были одни на холодном Титане и все что у нас оставалось, это буровая, заряда энергии которой хватало еще на несколько часов. Тряслись в салоне, и каждый, наверное, думал об одном – сколько мы еще проживем? Спасет ли нас Луч? А вдруг не спасет? Но если есть хоть маленькая надежда на спасение, приговоренный будет цепляться за эти мысли, будет ждать чуда вплоть до момента, когда лезвие гильотины со скрипом опустится на его шею.

В этом скафандре обогрев еще будет работать полтора часа. В запасном, что лежал в кузове, заряда еще на десять часов. Вот и все время отведенное мне. У коллег моих расклад приблизительно такой же. А мы думали, что погибнем от удушья, но нет, кислорода осталось на несколько дней.  

***

Дальше решили не ехать. До сферы примерно восемьдесят километров. Но даже не взирая на это расстояние, мы не могли чувствовать себя в безопасности. Мы так и не поняли алгоритма ее поведения, а значит, в любое время могло произойти все что угодно.

Мы стояли сзади буровой возле кузова. Вокруг - непроглядная тьма, порывы ветра и дождь. Буровую решили выключить, чтоб не тратить энергию. Фонари на скафандрах тоже отключили, все кроме Мингли. Единственное, что работало, это общий чат, он практически не расходовал энергию. Хотя можно было бы и без него обойтись – просто кричать через скафандры.

- Надо место освободить в кузове, - сказал Мингли, чтоб гайки кидать удобно было. Давайте все что там лежит на улицу вынесем. Только воду и баллоны в салон.

Мы вынесли пятиметровые геологические буры, которых там было штук десять, какие-то сумки, тенты, веревки, различные крепежные устройства, пустые пластиковые контейнеры и прочую геологическую утварь, которой пользовались Данте и Лео. Самих геологов оставили лежать в кузове. Я еще раз проверил Леонардно – пока что мертв. Когда я выносил последний моток полиэтиленового тента, мне вдруг во тьме померещилось, будто что-то пролетело над нами. Я даже вздрогнул. Включил фонарь, снял с пояса пистолет и уставился в небо. Никого.

- Ты чего? – спросил Стив из кузова.

- Жорж, - сказал я (он тоже был на улице, а остальные в кузове), - ты видел?

- Что?

- Над нами сейчас что-то пролетело, - произнес я, продолжая смотреть вверх.

- Нет, - ответил биолог.

- Показалось может, - я продолжал с недоверием смотреть в небо.

- Идите сюда, - сказал капитан, - места вроде бы хватит для гаек. Вдруг ответит…  

34. Сюрприз

- Подождите, - сказал Жорж и включил фонарь, - тут что-то…

Биолог отошел от буровой. Я пошел за ним. Пройдя метров двадцать, мы остановились возле норы диаметром чуть более метра.

- Вон еще одна, - сказал Жорж.

- Стой, - сказал я, - мало ли кто там!

Но биолог уже безрассудно побежал ко второму отверстию.

- Тут еще, - крикнул он, - и еще! Смотри!

К нам подошли остальные.

- Я думаю, нам лучше уехать, - сказал капитан, - уходим, быстро!

- Смотрите! – Жорж направил свет на одну из нор. Мы на мгновение смогли увидеть существо, которое, как только на него посветили, юркнуло вниз. Единственное, что мне бросилось в глаза, это огромные по сравнению с его головой, уши.

- Я сомневаюсь, что они опасны, - сказал Жорж, - напоминает наших сурикатов.

- Всё, хватит! - уже со злобой произнес Мингли, - я сказал, все в буровую!

Геологическое барахло, которое мы выгрузили из кузова, обратно складывать не стали. Поехали дальше на юг.

- В середине девятнадцатого века Чарльз Дарвин обнаружил очень необычный для того времени цветок, - произнес Жорж, сидящий позади меня, - если я не ошибаюсь, цветок этот прислали ему с Мадагаскара. Дарвин обратил внимание на то, что у цветка этого очень глубокий нектарник. Чтоб добраться до нектара, насекомому необходимо иметь невероятно длинный хоботок. Дарвин предположил, что в районе распространения этих цветов должно существовать какое-то насекомое-опылитель с таким вот хоботком длинной сантиметров сорок. В будущем мои коллеги открыли бабочку из семейства бражниковых с непропорционально длинным хоботком как раз в тридцать-сорок сантиметров.

- Это ты к чему? – спросил я.

- К тому, что на этих существо тут кто-то должен охотиться, - предположил биолог, - если у них огромные уши, и они прячутся в норах, значит должен существовать какой-то бесшумный хищник, который питается ими. Вероятно, он эволюционно должен был развивать тихий полет, а они - слух.

- Значит, мне не показалось, что кто-то пролетел над нами.

- Из буровой без надобности не выходим, - приказал Мингли.

- Большие уши еще нужны, чтобы регулировать теплообмен, - сказал Стив, - как у зайцев.

- Согласен, - ответил Жорж, - но у ушей зайцев регуляция теплообмена, это все же второстепенная функция.

Мы проехали несколько километров и, прежде чем остановится, сделали пару кругов осматривая местность. Никаких нор тут не было.

*** 

Я стоял в кузове. Мингли был напротив меня с листком бумаги и карандашом, Стив и Жорж сидели на полу, а Саид заканчивал выставлять тахеометр по уровню. Налобные фонари горели у всех. Только что мы проверили геологов – Данте начал потихоньку приходить в себя и перестал бредить, а Леонардо все еще был мертв.

- Луч, что нам делать дальше? – сказал я и подкинул гайки.

Во мраке кузова мы рыскали по грязному полу в поисках трех крошечных металлических предметов, связывающих нас с высшим разумом. Саид стрелял лазером, Мингли записывал буквы, Стив и Жорж подавали мне гайки. И так раз двадцать.

“Я нашел подходящую цивилизацию” – получили мы ответ через несколько минут.

- Ничего не понимаю, - Мингли встал. В раздумье прошел он по кузову до выхода и обратно.

- Я нашел подходящую цивилизацию, - повторил я озадачено.

- Почему нельзя просто прямо сказать, все как есть! – произнес Жорж недовольно.

- В том то и дело, - сказал Саид, - если посмотреть все его ответы, то он как раз и говорит прямо, как есть. Без лишних слов и пояснений.

- Какую еще к чертям собачьим цивилизацию он нашел?! – продолжал возмущаться Жорж, - мы тут помрем через десять часов от холода! Причем тут цивилизация?!

Стив подобрал гайки и дал их мне.

- Луч, мы не понимаем, - сказал я.

Гайки разлетелись по полу. Фонарями мы подсветили их для Саида. Тот вновь замерил треугольники, а капитан сделал запись. Спустя две минуты сложилась фраза: 

“Копия на улице”.

В ту же секунду не сговариваясь, мы с неимоверным любопытством выскочили из кузова и увидели нечто невообразимое…

***

35. Загадка ценою в жизнь

Космонавты обступили лежащее на боку эллипсоидное сооружение высотой более трех метров и длиной более десяти метров, с гладкой серебряной зеркальной поверхностью в которой отражались лучи их фонарей, и они сами. Капли метана струились по мраморно алмазной стенке этой футуристической конструкции. Гречкин, глядя в свое искаженное отражение, в котором голова казалось неимоверно огромной, а узкое тело уходило по сферической поверхности вниз, перебирал в мыслях предположения о том, что это может быть: портал в другую галактику, бомба, космический корабль, генератор кислорода, живое существо из другого материала, антенна для передачи мощного сигнала на Землю, серебряный эллипсоид, исполняющий желания…

Доверяя Лучу, люди без опасения принялись изучать сооружение. Они ходили кругами, пристально разглядывая его гладкую структуру, ощупывая и слегка простукивая каждый сантиметр, докуда могли дотянуться.

- Если бы у нас не было возможности с ним взаимодействовать, он не дал бы нам его, – произнес Мингли.

Через двадцать минут безрезультативного исследования объекта, команда решила снова связаться с Лучем. Собравшись в кузове, они несколько раз кинули гайки, но Луч на контакт не вышел.  

- Копия на улице… копия… Копия чего? – Мингли расхаживал по кузову взад-вперед, - копия спасательной космической шлюпки?  

- И почему именно копия? – Жорж сидел на полу, - почему он сделал акцент на слово копия? Мог бы сказать просто – корабль на улице, или… что это такое? Очевидно же, что транспорт какой-то.

- Он сказал, что нашел подходящую цивилизацию, а потом создал нам копию, - сказал Саид, сидя возле выхода из кузова и рассматривая серебряный эллипсоид, находящийся в пяти метрах.

- Думаешь, он подсмотрел у кого-то эту штуковину и воссоздал её тут? – спросил Стив.

- Если он управляет материей, синтезирует молекулы, то вполне мог, - произнес биолог.

- Если это какой-то космический корабль, - рассуждал Стив, - то в нем должно быть огромное количество различных материалов и соединений: всякие металлы, полиэтилены, полипропилены, силиконы, кварцы, графиты, карбиды… откуда все это тут? Как минимум, для создания чего-то подобного нужна хотя бы нефть.

- Вокруг нас все это есть, - сказал Мингли, продолжая прохаживаться вдоль кузова, - нефть должна быть в недрах Титана, ведь тут есть органические формы жизни. Металлы находятся в ядре. А еще в самом Сатурне и в десятках его спутников содержится половина таблицы Менделеева в различном соотношении. Если Луч может синтезировать молекулы из атомов, то создать тут практически любой материал для него не проблема.

- Он все то время, что говорил нам ждать, перебирал разумные цивилизации, чтобы найти такую, транспорт и технологии которой подойдут и нам, - рассуждал Гречкин, - потом, скопировав у них эту… этот… будем считать, что корабль, воссоздал его возле нас.

- Понятно, почему он сказал, что чинить ракету нет смысла, - сказал Мингли, - он понимал, что в такую грозу мы не взлетим.

- И понимал, что гроза не закончится, - дополнил Саид.

Исследователи вылезли из кузова и вновь принялись расхаживать вокруг серебряного эллипсоида. Гречкин отошел от этой необычной конструкции на несколько метров. Когда он скользнул светом фонаря от закругленного конусообразного края к середине эллипсоида, то заметил, что отражающая способность поверхности резко возросла. Юра провел лучом обратно от центра к “носу” сооружения - отраженный свет значительно ослаб. Гречкин принялся искать область, в которой поглощение света идет наиболее интенсивно. В метре от скругленного края корабля был участок, который слабее, относительно остальной поверхности, отражал свет.  

Юра направил луч в эту область. Ничего не произошло. Тогда Гречкин подошел в плотную к слабо отражающему участку и прислонился лбом, в надежде разглядеть, что же там за этой блестящей стеной. В этот момент эллипсоид вспыхнул белым светом и яркие фиолетовые полосы-обода побежали по корпусу в горизонтальном направлении от одного конца к другому. Спустя несколько секунд движение полос замерло, а потом они исчезли, и остался лишь яркий белый свет, которым эллипсоид освещал все вокруг в радиусе десятков метров.

- Что это было?! Кто, что сделал?! – вскрикнул Мингли.

- Я, - ответил Юра, - эта штука реагирует на свет. Тут есть область, пропускающая электромагнитное излучение, видимо, в спектре наших фонарей. Вот тут… там за стеной есть какой-то светочувствительный датчик.

Все подошли к Гречкину и уставились на область, указанную бортинженером, которая сейчас сама излучала свет, как и весь эллипсоид.

- Я когда издалека светил, оно не реагировало, а подошел в упор, и сработало, - сказал Юра, прикасаясь рукой к мерцающей поверхности.

Эллипсоид не издавал никакого звука. Члены команды, направляя лучи в разные части корпуса сооружения, сделали несколько витков вокруг него, но никаких изменений не случилось. Ученые стояли в замешательстве. Гречкин прислонился ладонями к стенке эллипсоида и пошел по часовой стрелке перебирая руками по поверхности. Долго идти не пришлось – оказавшись посередине устройства, он неожиданно провалился по локоть внутрь серебряного тела и тут же отпрянул, отскочил назад будто его ударило током!

- Все в порядке, я просто не ожидал, - пояснил Юра.

Команда подошла к области провала.

- До этого он везде был твердый, - сказал Мингли, и медленно просунул руку внутрь эллипсоида. Проведя рукой полметра влево, он нащупал один конец прохода, потом повел руку вправо. Сделав шаг, капитан коснулся твердого контура.  

- Метра полтора ширина, - сказал Мингли и поднял руку вверх, пытаясь нащупать жесткую границу, но так и не смог до нее дотянуться. Потом он сел на корточки и ту же указал на нижний порог. 

- Заходим? – спросил Жорж.

- Прежде чем заходить, надо выключить фонари, - сказал Гречкин, - если это устройство реагирует на свет, то мы можем там случайно запустить какой-нибудь нежелательный процесс.

- Стойте тут, - сказал капитан и выключил налобный фонарь, - на всякий случай, я первый.

Мингли сделал шаг за серебряное полотно, и нога его исчезла за волшебным зеркалом. Капитан обернулся на команду. Юра кивнул, а Мингли кивнул в ответ. Когда капитан полностью скрылся внутри эллипсоида, связь с ним в чате не пропала.

- Заходите, - произнес он.

***

Внутри тоже было светло. Поверхности светились, но не так ярко, как те, что снаружи. Помещение, в котором оказались космонавты справа оканчивалось стеной, а в лево тянулось вплоть до самого конца эллипсоида - до закругленного конуса. Повсюду из стен торчали горизонтальные перекладины диаметром около десяти сантиметров и длиной полметра. Перекладины эти выступали перпендикулярно плоскости поверхности стен. Было их восемь штук, на первый взгляд, хаотично установленных. Возле сужения комнаты, слева, у самого конца, из пола выступало что-то наподобие стола. На противоположной от входа сферической стене располагались различные устройства причудливых форм: крест с пирамидкой посередине, несколько полусфер и углублений, кубические структуры разных размеров. Отдельно бросался в глаза выделенный рамками квадрат со стороной более двух метров, напоминавший огромный монитор. Располагался он ближе к носу корабля. Приглушенным для человеческого глаза белым светом сияла каждая поверхность.

- Надо поспешить разобраться со всем этим, - сказал Мингли, - неизвестно сколько у нас времени, пока эта Сфера не начнет снова сходить с ума.

*** 

Разобраться с техническим устройством корабля Мингли поручил мне. Первым делом я решил обследовать фонариком, конечно же не налобным, а маленьким ручным, все элементы, которые казались мне логичными с точки зрения взаимодействия. Все эти звездочки, пирамидки, выемки, кубы и штыри. Начал я с большого кубического стола на носу корабля, а может на корме.

Я навел луч фонаря на край горизонтальной поверхности этого куба, и над самой поверхностью появился полупрозрачный шар серого цвета, похожий на тот, который используют гадалки, когда, якобы, предсказывают будущее. Я посветил снова на край поверхности и шар исчез. Посветил третий раз – шар снова возник. Чат я отключил, чтобы доводы членов команды не сбивали меня. Делал запись и зарисовывал в блокноте, все что происходило. На шар я светил со всех сторон – никакой реакции. Далее я пошел по противоположной от выхода стене, по очереди ощупывая светом все, что хоть как-то выделялось. Происходило много необычного – менялся цвет внутреннего освещения, из стен выдвигались еще перекладины, а другие, наоборот, задвигались, свет мигал на потолке, на полу, на стенах, но самое интересное, когда я касался лучом фонаря вот этой вот выемки, все стены корабля, кроме задней, становились прозрачные! Было прекрасно видно улицу. Еще я нашел закономерность – возле всех устройств, с которыми можно как-то взаимодействовать, была выдвижная перекладина.

***

Я стоял возле единственной несферической стены, которая разделяла помещение корабля надвое. Возможно, за ней моторное отделение, не знаю, она как раз и была не прозрачной. Куда бы я не светил на эту стену, дверь никак не проявляла себя. По потолку иногда пробегали какие-то световые сигналы, непонятно чем вызванные.

Я понимал, что если это устройство для межпланетного перелета, простым оно быть не могло. Вывод этот я этот сделал исходя из Земной логики. Но что если развитые цивилизации построили такой корабль, который по мысленной просьбе отвезет тебя куда надо? Хотя… на каком тогда языке надо мыслить, чтоб он понял? Н-да… Бред. Но автопилот тут точно должен быть или искусственный интеллект.

Когда меня по плечу постучал Стив, я включил чат.

- Внутри температура плюс двадцать, - сказал он.

Я посмотрел на наружный термометр скафандра, и тут мне пришла мысль: если Луч нам подобрал именно этот корабль, чтоб вернуть нас домой, а лететь нам не один год, если конечно тут нет каких-то невероятных ускорителей, то судно это непременно должно оснащаться генератором кислорода. Я выключаю чат и кричу:

- Как меня слышно?!

Мингли, Саид и Жорж огляделись на меня.

- Нормально, - громко произнес Саид. И тут я осознал, что слышу свой и его голос в нормальной тональности. Слышу голоса такими, какими они должны быть в условиях Земной атмосферы.

Я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и отстегнул шлем скафандра. Моя улыбка заразила остальных. Без лишних слов все поняли, что тут можно дышать и тоже сняли шлемы. 

***

Мы перенесли в Элли (так мы назвали корабль) все, что было в буровой, а также Данте и тело Леонардо. Шлемы снова сняли. Дверь тут была устроена таким образом, что воздух и тепло она не выпускала, при этом мы спокойно могли проходить сквозь эту серебряную завесу.

Я стоял возле серого шара. Вертел перед ним руками, постукивал, светил фонарем. Заметил, что на мои действия корабль иногда отвечал светом с потолка или стен. Но никакой закономерности я не мог найти. 

- Значит, эти создания, у которых Луч скопировал корабль тоже дышат кислородом, - сказал Стив.

Я снял перчатки и прикоснулся голыми руками к шару. Теплый. Посмотрел по сторонам – ничего. Убрал руки и по потолку пробежала полоска света.

- Генератор и прочее оборудование, видимо, за этой стеной, - услышал я голос Стива за спиной.

- И двигатели, - сказал Саид. Он подошел ко мне и поднес лицо к шару, - может как-то на сетчатку глаза среагировать должен? Эх… Нет…

- Вход и потолок высокие, значит существа эти не маленькие, - продолжил рассуждать биолог.

- Да, у нас на МКС-2 места поменьше будет, - сказал Стив.

Я не слушал что они там болтали, я был сосредоточен на шаре. Уверен, что он имел тут ключевое значение.

- Их тело должно быть устроено таким образом, что они висят на этих перекладинах, - сказал Жорж, - или обвиваются вокруг них. Это их местные посадочные места. Общаться они должны потоками света, может как светлячки, только свет должен быть направленный, как с фонаря. Светом они воздействуют на предметы, нажимают светом, как мы нажимаем пальцами на кнопки или сенсоры.  

- Поганый шар, - думал я, - как-то ведь мои движения возле него связаны с этими огоньками на потолке…

- Мингли! – неожиданно воскликнул Саид, - где Мингли?!

Я обернулся. Слева от меня Саид, напротив Стив и Жорж. Чуть дальше у стены Данте и Лео. Капитана нигде не было. Я подбежал к выходу, надел скафандр и выскочил на улицу.

- Мингли! – кричал я в чат.

- Мингли, ответь, Мингли, - слышал я вперемешку голоса остальных.

Запрыгнул в кузов буровой.

- В кузове нет! – сказал я.

- В кабине пусто, - произнес я Стив.

В безнадежности и ужасе я понял, что случилось страшное…

Продолжение тут Небо Титана. Часть 9. (Научная фантастика)