Лабиринт⁠⁠

Для подписавшихся выложу продолжение)

Выкладываю по три страницы, чтобы читающих не пугал объем

и, как обычно, приветствую любую критику

Догадавшись, что его заметили, богл взвыл от досады и ярости и помчался на меня, набирая скорость. Тварь, словно сошедшая с экранов фильмов ужаса, представляла собой нечто отвратительное, пугающее, но пышущее силой и проворством. Ростом под два метра, с длинными, загребающими землю многосуставными лапами, переходящими в когти, она способна сложить человека пополам без видимых усилий. Ноги богла вывернуты в коленях, но когда тот переходит на бег, заведя лапы за спину и сцепив когти, заваливаясь вперед, развивает завидную прыть.Успев набрать невероятную скорость за несколько секунд, богл, оттолкнувшись, прыгнул, пытаясь дотянуться до меня руками-крючьями. Клешни щелкнули в пустоте. Пустые глаза-блюдца ни на секунду не упускали меня из виду. Безгубый рот, расплывшийся в безумной ухмылке, обнажил ряд острых, мелких зубов. Богл наступал, рыча и пытаясь достать до меня лапами. Что-то ты тяжеловат приятель, неповоротлив! Юлой я крутился на месте, отражая удары богла и, сделав выпад, рубанул по одной из них. Хрустнула кость. Из раны хлынула кровь. Левая лапа животного безвольно повисла плетью вдоль туловища. Чудовище взвизгнуло, пытаясь отступить к проходу между стеной и вагонетками, скаля пасть и захлебываясь слюной от ненависти. Уклонившись от очередного выпада противника, я мастерски сменил позицию, уходя влево. Одновременно с этим, припав на колено, рубанул его по незащищенному боку. Чудовище, заверещав от боли, призывно взвыло. А вот это плохо. Я уже готов был нанести решающий удар по беззащитному горлу, но не успел. Прозвучала автоматная очередь. Тварь, всхлипнув, завалилась на бок и затихла.
Глава 4.
- Ничего жить будешь, - поставил я диагноз, осмотрев рану Дика. – Кровью не истечешь. Головой сильно ударился, когда она тебя к стене припечатала? Ладно, это потом. Сейчас важно другое. Слушай внимательно. Достань патроны. Видишь перевернутую вагонетку? Заляжешь за ней. Стреляй только по моей команде. Как патроны закончатся, уходи к стене. Дальше я все сделаю сам.
- Подожди. Кругом никого, с кем ты собрался воевать?
- Слышал, как богл взвыл? Это самка. Она семью созвала на подмогу, и поверь на слово, они ее услышали. Всегда отдельно от стаи действуют, пока отпрысков на мелкую дичь охотиться учат, поэтому не отряд на куски рвут, а нас. Как заляжешь, фонарик выключи и очки закрепи. Вперед.
Дик кивнул. Скрипнув зубами, он поднялся и выпотрошил рюкзак. Распихав по карманам запасные обоймы к автомату, Дик залег за вагонеткой.
Я не знал, сколько появится тварей, но если численность перевалит за двадцать, нам конец. Одним автоматом тут не обойтись. Семьи у боглов «дружные» и даже подросшие детки еще долго остаются под опекой взрослых, учась премудростям местной охоты.
Времени оставалось все меньше. Я пристроился рядом с Диком.
Мои опасения оказались не пустой выдумкой. В подтверждение этого в проеме туннеля показался первый богл. Это был самец, вожак стаи. Двухметровое мускулистое чудовище с приоткрытой, наполненной ядовитой слюной зубастой пастью, подергивая белесыми от шрамов плечами, направился в нашу сторону. Оттолкнувшись передними конечностями, богл прыгнул, набирая разбег для сокрушительной атаки. Его переполненный лютой, неукротимой злобой рев разнесся по туннелю. Вожак учуял кровь самки.
- Не стреляй, рано! – только и успел крикнуть я перед тем, как Дик выпустил длинную автоматную очередь. Пули прошли мимо, взрыхлив землю в нескольких метрах от твари и не нанесли ей ни малейшего труда.
- Дай сюда! – я вырвал автомат из рук парня и прицелился.
Тридцать метров. Двадцать. Десять. Пора! Поймав самого прыткого на мушку, я переключился на одиночный режим и выстрелил. Подстреленный в прыжке богл рухнул на землю. Через секунду он опомнился и взвыл, закинув голову. Это была его последняя песня. Автоматная очередь пробила брюхо богла и раскрошила череп.
Туннель заполняли все новые и новые твари. Я насчитал одиннадцать, когда окончательно сбился со счета. Боглы неслись на нас, сметая все на своем пути. Экономить патроны было уже глупостью, и я ненадолго перекрыл боглам путь свинцовым огнем. Перепрыгивая через раненых и вдавливая их в землю, наступали задние ряды.
Дик, опомнившись от первой волны страха, вытащил пистолет и вел прицельный огонь. Он попадал точнехонько в лоб несущимся тварям, но так долго продолжаться не могло. Автомат щелкнул пустым затвором. У меня закончились патроны. Дик еще продолжал стрелять, но судя по тому, как его левая рука скребла по земле, тщетно пытаясь нащупать запасную обойму, он находился в той же ситуации. Боглы между тем продолжали наступать. Я насчитал семерых, не считая тех, что решат вернуться к жизни. С этими-то я справлюсь. Сегодня смерть промчится мимо, лишь обдав нас смрадным дыханием.
- Уходи вглубь! – схватив парня за куртку, я толкнул его в проход и встал впереди. – Уходи, я сказал! Отстреливай тех, кто попытается напасть сверху!
Но вместо того, чтобы послушать меня, парень метнулся к рюкзаку. Небольшой продолговатый предмет блеснул в его руке.
Словно в замедленной съемке я наблюдал за полетом ручной гранаты, перемахнувшей через кучу металлолома и приземлившейся за спинами не успевших добраться до нас боглов.
Взрывная волна окатила меня жаром, комьями земли и отбросила к стене. В глазах потемнело, боль сковала тело и заставила стиснуть зубы, чтобы не закричать. В ушах стоял нестерпимый, нарастающий звон. Голова разрывалась, раскалывалась на осколки, и мне казалось, что надо мной склонилась толпа Диков, голос которых раскатистым громом давил на перепонки. Дики протянули мне горсть таблеток. Я послушно открыл рот и проглотил их, давясь слюной и размазывая кулаком кровь, стекавшую по подбородку.
Я приходил в себя долго, то засыпая, то пребывая в забвении. Об этом сказал мне Дик, отделавшийся при взрыве значительно легче, когда я окончательно вернулся в реальность. Тело еще болело, но я смог сесть и оценить разрушения, учиненные взрывом. Балки, которые поддерживали свод туннеля несколько десятилетий, не выдержали взрывной волны. Проход был погребен под толщей земли, и завал отрезал нас от главного туннеля. Мы оказались в западне.
Тишина. Чужая и режущая слух, она ощущалась в движении, проникала внутрь и зажимала сердце в железные тиски. Что-то было здесь, витало в воздухе, лишенное человеческого облика. Холодное и немое, оно, казалось, несло первородную, дикую ярость.
Я подошел к Дику. Парень закрыл голову руками. Я ударил его, замахнулся еще раз, но сдержался. Он вжался в стену и не пытался сопротивляться, и это меня смягчило.
- Ты хоть понимаешь, что наделал? – Дик не ответил. - Мы можем умереть, если нас не найдут.
Опасаясь повторного обвала, я осторожно подобрался к завалу. Убедившись, что спрессованная земля крепче кремня я осмотрел стены, испещренные трещинами и блестящие от стекавшей по ним воды. Вентиляция, заботливо укрепленная цельной металлической трубой, не пострадала и исправно выполняла свою задачу. Едва ощутимый ветерок, несущий свежесть наземного мира, коснулся моего лица, и опьяненный, я вдыхал воздух. Стало значительно легче.
Дик все то время сидел на земле и всхлипывал. Мне было противно смотреть на раскисшего напарника, но что-то внутри меня, назойливое и вредное, напомнило, что я когда-то сам был таким. Воспоминание о первом спуске в шахты стремительно пронеслось в голове: первые выстрелы, окружившие меня боглы, тянущие клешни к добыче, убитые товарищи и Кот, хватающий меня за шиворот и вытаскивающий и западни. Тогда он спас мне жизнь, и я был благодарен ему за это до сих пор. Но не только то всколыхнулось в моей душе. Я был готов поклясться, что даже спустя три года слышу тот крик о помощи, крик парня, который является мне во снах до сих пор.
Именно эти воспоминания заставили меня сдержаться, не нагрубить и не сорваться. Вместо этого я глубоко вдохнул, зажмурил, открыл глаза и как можно дружелюбней произнес:
- Не раскисай, приятель. Нам еще понадобятся силы. Давай займемся лучше делом и посмотрим, что у нас есть.
Дик поднял на меня покрасневшие глаза и вытер кровь с рассеченной скулы:
- Бить больше не будешь?
- Не бойся, - я хлопнул его по плечу, - я отходчивый.
- Но человек тяжелый, - добавил он осторожно.
- Зато мозг где надо.
В ответ Дик так горько улыбнулся, что у меня не возникло сомнений: он сам сомневался, где находится у него мозг.
- У меня упаковка самовоспламеняющихся пластин, запас еды на два дня, - перечислял Дик, выкладывая на плащ содержимое рюкзака, - аптечка второй категории, три.. а, нет, четыре батареи для фонарика, две гранаты…
- эти конфискуются, - отрезал я, отодвигая гранаты в сторону. – Что еще?
- Кое-какие приборы для исследований. Сейчас они бесполезны.
- Скудно, но уже кое-что. У меня то же самое, только аптечка третьей категории и еды на один день. Кое-какое время продержимся. Компьютер работает? – кивнул я на его запястье. Дик постучал пальцем по экрану, ввел девятизначный код. Проверив состояние системы, он утвердительно кивнул.
- Работает кое-как, но толку никакого. Чтобы связаться с центром, нужен усилитель сигнала с передатчика Кота или другого командира. Бесполезная штука.
- Но он продолжает реагировать на сбои в твоем организме? Состояние твоего здоровья отслеживает?
Дик не заметил подвоха и снова кивнул. Он уже успел растопить пластины и грел над ними руки.
- Конечно. В таком случае компьютер работает в аварийном режиме, и по зашифрованному каналу сигнал о помощи поступает на все передатчики в радиусе полукилометра. Любая группа в этом районе может засечь нас.
- А это уже интересно.
- Вот только я здоров, даже царапины нет, - добавил парень, но я уже не слушал его.
Перебрав выложенные вещи, из-под груды пластин я извлек аптечку, раскрыл и из сортировочных ячеек спал на ладонь несколько таблеток. Внимательно наблюдавший за моими действиями парень теперь уже догадался о неладном. Его лицо из красного превратилось в белое, но на тот раз он не хныкал, только молча ждал пояснений.
- Это тебе. Надеюсь, сработает. Этим запьешь. Если принять их вместе, произойдет замедление сердечного ритма настолько, что система посчитает тебя нежизнеспособным. Несколько секунд хватит, чтобы датчик начал передачу. Как только это сработает, я переведу компьютер в нейтральный режим. Так сигнал не прервется даже после того, как я верну тебя к жизни.
Дик затравленно сглотнул, но возражать не стал.
- Молодец. Сам заварил - сам расхлебывай. Да не трясись ты. Быстро оклемаешься.
- Я тебе доверяю, - тихо произнес он, делая несколько глотков воды. Я отобрал у него бутылку и приготовился к скорому приступу.
Несмотря на опасения напарника за свою жизнь, все прошло как нельзя лучше. Компьютер, уловивший неладное в организме хозяина, нервно замигал и до сих пор исправно посылал сигнал через толщу земли.
- Сработало? – спросил Дик, когда окончательно пришел в себя.
- Сработало. Теперь будем ждать.
Темнота сгущалась. Пластины светили слишком слабо, а фонарики пришлось выключить для экономии заряда батареек.
С потолка продолжала сочиться вода. Холодными каплями она капала на шипящие пластины, плащ и неприкрытые головы, и мы переместили лагерь в другое место, подальше от эпицентра взрыва.
Часы тянулись медленно, и мы начали потихоньку сходить с ума от скуки и неведения. Разговор не вязался. Я не хотел делиться с парнем своей прошлой жизнью, его же рассказы мне были не интересны. С большим удовольствием я завел бы беседу с начальником нашей тюрьмы, но не с этим молодым, неопытным чудаком, взрывающим ручные гранаты в шахтах. Спать я себе не позволял, к своему ужасу осознав, что кошмары, не снившиеся больше года, вернулись опять.
Дик после пары резких замечаний перестал навязываться. По большей части он спал или, вытащив из рюкзака прямоугольные приборы размером со спичечный коробок, занимался ими. Он рассматривал их, крутил в руках и игрался, как маленький ребенок.