Катюши Леонида Утесова⁠⁠

В годы войны оркестр Утёсова стал самостоятельной боевой единицей, главным оружием которой была песня. Из называли утёсовскими "Катюшами", сравнивая со знаменитыми установками полевой реактивной артиллерии.

...Утро 22-го июня 1941 года для утёсовских оркестрантов началось с обычной репетиции перед вечерним выступлением на сцене театра Эрмитаж. Решено было концерт не отменять. Однако программу пришлось менять в экстренном порядке. Утёсов и его музыканты нашли выход, обратившись к любимым песням времён Гражданской войны. По воспоминаниям тех, кто был в тот вечер в Эрмитаже, самым пронзительным моментом концерта стала песня Прощание, которую пел весь зал, понимая, что расставания вскоре придут в каждый дом...

Уходили, расставались,
Покидая тихий край.
«Ты мне что-нибудь, родная,
На прощанье пожелай!.

На следующий день весь оркестр в полном составе решил вступить добровольцами в Красную Армию. Коллективное письмо направили в Политуправление РККА, курировавшее работу ЦДКА. Ответ за подписью наркома обороны СССР Климента Ворошилова пришёл быстро: в нём сообщалось, что коллектив будет привлечён к концертной деятельности в частях. Днём утёсовцы выступали на призывных пунктах, на вокзалах, в расположении подразделений, готовившихся к отправке на фронт...

С июня 1942 года оркестр Утесова выступает на фронтах, в непосредственной близости от передовой.

Программу отбирали с особым тщанием, задаваясь простым вопросом: какая песня нужна человеку, который через час уйдёт в бой, из которого может и не вернуться?
"Одни советовали исполнять только боевые песни, - вспоминал Леонид Осипович, - другие исключительно лирические... Но бойцы самозабвенно слушали и боевые, и лирические песни, и классическую музыку".

Споры вызвал и вопрос о костюмах. Уместно ли сиять концертными одеждами в боевой обстановке?. Однако Утёсов был непреклонен: "Я потребовал от коллектива той же подтянутости, парадности и в костюме, и в поведении, той же аккуратности в гриме, что и на самых ответственных концертах. Даже под проливным дождём мы выступали в парадной одежде. Представление, в каких бы условиях оно ни проходило, должно быть праздником, а на фронте тем более".

Одной из самый удачных фронтовых программ Утёсов считал Богатырскую фантазию - своего рода музыкальную летопись русской воинской славы, в которую вошли солдатские песни времён Петра I и Александра Суворова, Михаила Кутузова и Алексея Брусилова, песни времён Гражданской войны и даже аранжированные для джазового оркестра фрагменты произведений Чайковского и Бородина.

Одной из последних военных песен в репертуаре Леонида Утёсова стала Дорога на Берлин. Впрочем, сначала никакой песни не было. В ноябре 1943 года в только что освобождённом от фашистов Гомеле поэт Евгений Долматовский написал коротенькое стихотворение, которое назвал Улицы-дороги. Начиналось оно так:

С боем взяли мы Орёл,
Город весь прошли,
Улицы последней
Название прочли:
Брянская улица на запад ведёт?
Значит - в Брянск дорога,
Значит — в Брянск дорога.
Вперёд!

В следующей строфе было про взятие Брянска и в заключительной - про Гомель, последней улицей которого поэт сделал Минскую - в соответствии с направлением наступательной операции Красной Армии. Композитор Марк Фрадкин написал музыку и отдал песню Утесову.

Леонид Осипович исполнял её до самого конца войны. Список освобождённых городов увеличивался: к Орлу и Брянску добавились Минск и Брест, затем Люблин и Варшава. Песня обрела невиданную популярность, и исполнял её не только Утёсов. "Канонический" текст Утесов менял сам в зависимости от того, на каких фронтах выступали артисты и какие города предстояло взять...

Спеть её в Берлине оркестру не довелось, но 9 мая 1945 года она звучала в Москве на площади Свердлова, где на превращённом в концертную эстраду фонтане перед Большим театром выступал Государственный джаз-оркестр РСФСР под управлением Заслуженного артиста республики Леонида Утёсова.

Артист считал этот вечер самым счастливым в своей долгой жизни, а тот концерт - самым лучшим

Русская история 20 века - авторский канал без либеральной цензуры