Как мы с дядей Петей ловили щуку⁠⁠

Дядя Петя мало говорил, но, если что сказал, пообещал-сделает. После ночной смены, лучшим отдыхом для него была рыбалка. «Ну что, поедешь со мной?», спросил он меня. Я об этом мечтал и с самого утра ждал его у окна. Он неторопливо собрал в рюкзак блесна, дополнительную катушку с леской, два спиннинга, вывез из сарая свой новенький мотоцикл «Минск», мы надели каски и вперед, в Великодворье!

По роду своей службы он знал всех, у кого был транспорт, поэтому договориться с егерями о лодке- не было проблемой. Последний раз мы плавали по протокам на болоте на пластиковой лодке с турбазы, но она была слишком тяжелой и неповоротливой, да и грести с турбазы до разлива – не ближний путь, более часа. Егеря прятали свою лодку как раз в том месте, где Ялма расходится в рукава-протоки и заболочена. Это особый мир Мещеры с несказанно красивыми цаплями, ряской, по которой бегают жуку-плавунцы, ну и конечно рыба здесь необыкновенная. Мы, скользнув несколько десятков метров на лодке, обнаружили вдоль кувшинок небольшую егерскую сеть, дядя Петя приподнял ее веслом – она была полна карасей, причем карась был какой-то красно-черный, откормленный, аж сеть тонула. По простоте души, прихватили штук пять, не более и поплыли далее за основным трофеем- щукой.

Повсюду были слышны всплески- щука была голодной и гонялась за мальком. У нас с собой была сумка с кирпичами и привязанная к ней верёвка — это приспособление заменяло якорь. Мы встали на сгибе протоки и начали, сидя в лодке, бросать блесна вдоль тины. Первый удар произошел у дяди Пети, он, тянув, спокойно сказал мне, чтобы я взял подсачник и погрузил наполовину сетки в воду, когда он подведет рыбу к борту, аккуратно ее поймать и вытащить в лодку. Я так сильно волновался, что, увидев рядом крупную щуку, дернулся и сбил ее ободом с блесны, после чего получил справедливые «комплименты» за свою криворукость. Рыба настолько была голодной, что через два заброса последовал еще один удар, и тут все получилось. За два часа такой вот рыбалки со сменой проток, мы выловили порядка 30 щук и садок топил своим весом лодку почти до ватерлинии. Дядя Петя предложил возвращаться, но я не мог уняться и попросил бросить хотя бы еще пару раз и тут произошло нечто. Я крутил ужу по привычке катушку и вдруг не удар, а такое ощущение, что крючок зацепился за корягу, слегка подтянул, он с трудом, но поддался, еще подтянул, еще… Сильнейший хлыст хвостовым плавником по воде, спина рыбы блеснула, как у дельфина, и такой рывок, что у меня вышибло катушку. Дядя Петя, видев происходящее действо, сказал, чтобы я держал катушку. Леска натянулась и лодку с якорем потащило. «Не вытащить, леска слабая и там килограмм на 20 минимум сидит, не рви руки, давай обрежем леску!», сказал он мне. Я попытался немного побороться, но куда там, щука тянула в камыш, а там ее точно не взять, и мы обрезали.

Возвращались домой усталые, но довольные. Тетка налила в ванную холодной воды и всю рыбу погрузили туда. Несколько штук подарили соседям, крестна сварила вкуснейшую уху, часть рыбы зажарила, но, все равно, оставалось много. На следующий день мы поехали к бабушке, где были мои родители. Увидев такое количество щуки, бабушка обомлела и сказала: «Ну куда столько, что с ней делать?». Моя мама положила несколько штук в пакет и продала по символической цене у Сельмага.

Я до сих пор вспоминаю ту рыбалку и те сказочно красивые места, дядю Петю, спиннинги и ту спину рыбы, которую не смог вытащить. Потом были еще выезды и рыбалка, но повторить подобное до сих пор не удалось. Так что был на свете такой рыбак- дядя Петя, который, как говорят, знал слово!