Дописал первую в жизни "книгу": небольшую повесть во вселенной Bloodborne⁠⁠

Да, строго говоря, это фанфик. Но я постарался написать что-то похожее на "взрослую" беллетристику. Сюжет построен вокруг событий, происходивших до начала игры. В книге я постарался построить такую систему взаимодействия героев и мира, чтобы представить, как люди могли допустить все то, что мы видим в Bloodborne. Здесь нет попаданцев, любовных сюжетных линий, а героям я постарался дать внятную мотивацию.

Жанр: хоррор, триллер. Пока писал, вдохновлялся Лавкравтом, По, и Кингом, — по ходу повествования можно даже заменить это по слогу (и да, я графоман).

Писалось долго, нудно и непросто. Я и автор, и редактор, поэтому наверняка в тексте осталось немало стилистических ошибок.

Произведение выложено в открытый доступ на author.today: https://author.today/work/343203

Отрывок:

Искра от огнива упала на все еще промасленный фитиль, разгоняя мрак проклятого коридора. Стоявший на коленях кузнец выглядел плохо. Сквозь разорванную на плечах и груди рубаху сочилась кровь от неглубоких рваных ран, на лице уже набухали шишки, а руки были густо покрыты красно-коричневой жижей. Впрочем, вид кузнеца казался почти светским на фоне того, что осталось от его противника. Тощая голая тварь ростом чуть более двух метров, больше похожая на обтянутые серой кожей кости, распласталась по полу в невообразимой позе: руки и ноги сгибались в местах, для этого не предназначенных, — в схватке крепкий ярнамит сломал каждую конечность в нескольких местах. От головы на стене и полу осталась лишь бурая каша из раскрошившегося черепа, зубов и внутренностей. К горлу подкатило, и желудок подающего надежды юного интеллигента исторг из себя недавно принятый ужин.

- Давай, вставай, надо убираться отсюда, да поскорее — с дверью нам не справится, а оставаться здесь я не намерен, — кузнец старался держаться молодцом, однако страх подземелья сквозил в каждом его взгляде и слове — Быстрее надо в комнату вернуться, фитиль долго не продержится.

Барт молча повиновался, тихо шагая за кузнецом, он вцепился взглядом в слабое пламя свечи. Он проклинал подземелье, проклинал Бюргенверт и Виллема, проклинал трусливого Андреаса и проклинал себя, — он не был готов признаться себе, что в момент настоящей опасности он струсил, бросив товарища на погибель. Любой мальчишка, представляя себя героем подобной истории, знает, что в нужный момент откроется второе дыхание, а в случае великой опасности дух воспрянет над плотью. Никто не грезит об умопомрачительном ужасе, о жалких сомнениях и колебаниях или мокрых, но все еще теплых штанинах. Теперь Барт знал, что он просто животное, которое, будучи загнанным в угол, сожмется и будет по-кроличьи ждать своей участи. Он проклинал и кузнеца, который оказался зверем, готовым рвать и метать в кромешной темноте, чтобы спасти свою жизнь.

Зависть, разочарование и обида не позволили юному механику услышать тихое шарканье серых ступней по таким неровным плитам; собственная тень, порожденная угасающим на фитиле огоньком, не дала увидеть жестокие пустые прогнившие глазницы, вперившиеся в его затылок; ворчание и кряхтение побитого кузнеца смешались с булькающим бормотанием на неизвестном в Ярнаме языке. Короткая яркая вспышка боли — все, что ощутил Барт, когда тяжелый топор резко обрушился на трапециевидную мышцу, ломая ключицу, вспарывая легкие и с легкостью проходя сквозь сердце в летальном ударе.

Валдер услышал захлебывающиеся хрипы, но не обернулся. Он знал, что человеку, издавшему подобные звуки, уже не помочь, и со всей скоростью, на которую было способно изувеченное тело, бросился к свету в конце длинной дуги коридора. Еще несколько ударов прозвучали в удаляющейся тьме за спиной — тошнотворное чавканье все еще живой плоти завершилось звонким гонгом металла о камень. Он знал, что Барта уже не опознают. Хрипя и задыхаясь, он выскочил в холл с проклятой дверью, где молча сидел Андреас. Кузнец грязно выругался и выхватил из рук обмякшего студента ломик.

- Что это был за шум? А, а почему вы один? Барт же ушел за вами, — дрожащий голос не мог скрыть нервозности глуповатого студента.- Охх, э… Так, ты. Встань в трех метрах от коридора, заткнись и стой там. Сейчас он выйдет, ты главное стой спокойно! — мальчишка с замеревшим лицом повиновался, а Валдер встал в у стены в полуметре от арки. Он занес ломик над головой и замер, стараясь унять тяжелое дыхание.

Спустя две долгих минуты во тьме появился тощий силуэт одетого в грязные рваные лохмотья существа, очень похожего на человека. Пропорции были искажены, под капюшоном на удлиненной шее телепалась небольшая голова, ребра были плотно обтянуты серой кожей, под которой, казалось не нашлось бы места внутренним органам — там, где должен быть живот, проступает позвоночник, а в неестественно длинных руках обитатель катакомб держал два окровавленных топора, отливающих матовой латунью. Густо покрытое ярко-красной артериальной кровью и ошметками плоти, существо вызывало в голове образы из древних легенд человечества: медленные и в то же время дерганные движения, тлетворный запах разложения и мерзкие хрипы, складывающиеся в потустороннюю речь, вызывали сомнения в том, что в нем еще теплится жизнь. Два медленных шага, один размашистый жест, и оно уже занесло тесак над головой оцепеневшего Андреаса. Трепет жертвы уже смешался в маленьких глазках с неизбежностью рока, когда топор просвистел мимо уха, зацепив плечо. Тварь медленно завалилась на бок, стараясь найти баланс на сломанной ноге, однако перебитая кость с треском сложилась вдвое. Андреас не был готов увидеть полные яростью глаза Валдера, начавшего без разбора колотить подранка ломом, иссохшая плоть и сухие кости легко сдавались под натиском жилистого кузнеца. Приступ ярости прекратился, только когда тело превратилось в гнусную вонючую серо-бурую массу густой крови вперемешку с обломками костей и остатками плоти. Тяжело дыша, он сделал глоток из своей фляги и, громко выругавшись, поднял один из топоров.

- А теперь слушай сюда, пацан. Сейчас ты берешь ломик и внимательно, очень, мать твою, внимательно смотришь в этот коридор. Этот топор сделан из того же металла, что и дверь, но явно более свежего, так что я сейчас буду выбивать замок. Ты будешь следить за входом, и если увидишь любое движение, даже если это будет мышь или таракан, начинай орать, чтобы я попробовал спасти тебя, бесполезного ублюдка. Ну или хотя бы успел отсюда свалить, если у тебя шанса не останется. Если там что-то ценное — оно мое, и ни слова никому, когда мы выберемся отсюда. Срать я хотел на приказы твоих высоколобых уродов. Понял?