Доминион (3)⁠⁠

Продолжаем знакомиться с книгой Тома Холланда "Доминион. Становление мышления Запада."

Ссылки на предыдущие части: 1 2

Юлиан Отступник был в шоке. Некогда великолепные храмы Кибелы в Галатии приходили в запустение. Для племянника Константина Великого, решившего вернуть Риму его язычество, было ясно: если так пойдёт и дальше, старые добрые боги обречены. Нужно было что-то делать. Кто виноват? Самодовольное языческое духовенство! Как можно бухать в тавернах, если мир полон страдания! Император стал отправлять в Галатию средства для бедняков. В конце концов эта помощь была всегда заботой богов, думал он. Галаты поймут, оценят и вернутся к язычеству. Сами жрецы Кибелы, однако, не стремились проникаться благотворительностью, а любили, обрезав себе бубенчики, приодеться да потанцевать. Юлиан заблуждался. Древний мир был равнодушен к слабому. А кто был неравнодушен? Правильно. Они.

По иронии судьбы молодой император, намеревавшийся победить христиан, сам был одного с ними духа. Апостолы в духе старой еврейской традиции призывали паству "помнить о бедных". Каждую неделю в церквях по всему Риму собирали средства для вдов, сирот, узников, жертв кораблекрушений и больных. С ростом Церкви возникли целые системы социального страхования. Состоятельные граждане, прежде строившие храмы, театры и термы, стали находить в благотворительности новое приложение для своих амбиций. На окраине  опустошённой голодом Кесарии Василий Великий построил в 372 году знаменитую Василиаду, которую современники причисляли к чудесам света. Это был квартал с великолепным храмом в центре. А также пансионами, гостиницами, школами, домами для сирот и неимущих. И первой в мире больницей.

Брат Василия Григорий Нисский пошёл дальше, призывая запретить рабство. Своего он не добился. Но были на свете ещё более обделённые, чем рабы, которым таки повезло. В те времена младенцы, брошенные родителями и орущие на обочинах и кучах мусора, были обычным зрелищем. Те, кого всё же подбирали, становились на всю жизнь рабами. Бордели были полны сиротами. Лишь два народа не делали так: германцы и евреи. С дурным обычаем было покончено. Постаралась сестра Василия с Григорием Макрина.

В конце четвёртого столетия на каменном полу каморки в деревне недалеко от Луары умирал старик. Едва он испустил дух поздно вечером, как между двумя группами (из Пуатье и из Тура) разгорелся спор, кто заберёт себе тело. Те, что из Пуатье, остались со старцем на ночь и умудрились все заснуть. Этим воспользовались туранцы. Они выкрали тело через окно. С тех пор мощи святого Мартина покоятся в одноимённой базилике в Туре. Одном из величайших паломнических центров Европы, кстати.

Когда-то он был римским воином. Но не за воинскую доблесть им восхищались. А за отрешённость от мирских благ. Он ушёл со службы и стал вести строгую жизнь одинокого нищего. "Монахос", - сказали бы греки. То есть один. Восхищённые единоверцы избрали его епископом Тура. Вот так: хочешь быть никем, так тебя делают главным. Про него рассказывали разные небылицы наподобие отвращения огня или собирания воды. Но помощь больным и страждущим небылицей не была. Классикой стала история про то, как он, ещё будучи солдатом, не имея денег, отрезал половину своего плаща, чтобы согреть нищего. А потом увидел во сне Христа, одетого в эту половину. Даже после смерти он продолжал приходить к больным и обделённым, выпрямлял конечности, заставлял говорить немых. Слава Мартина, сила его продолжают жить в преданиях.

Иисус смотрит, как Мартин делится одеждой с нищим.

Вот все бы так жили, казалось бы. Но в верхних эшелонах Церкви были иного мнения. Если раздать всё добро нищим - кто станет поддерживать порядок? Эти вопросы просто так не уходили.

и ещё говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие.

Матфей 19-24

Эти слова Христа не давали покоя. Кто-то и в самом деле раздавал своё добро, как это сделал Павлин Ноланский. А кто-то, особенно уже в эпоху упадка Империи, желал подтверждения того, что богатство - дар Господен.

Для Августина Блаженного как раз разнообразие христиан составляет силу Христианства. Радикальным последователям Пелагия, призывавшим к общему имуществу, он возражал, что богатым и бедным суждено существовать всегда, покуда существует мир. Бедный и праведный - не синонимы. Как видно, Августин насмотрелся в жизни на всяких-разных бедняков, и потому не верил в природную доброту человека. Для него классовые различия ничего не значат по сравнению с греховностью всего человечества. Широкий жест Павлина  - не большая гарантия Царствия Небесного, чем два жалких медяка из рук нуждающейся вдовы.

Представление Пелагия о том, что можно в этом мире жить без греха, Августин жёстко отверг. В помощь он взял полузабытую доктрину Бен-Сираха о грехопадении Евы и всех её потомков. Каждый день каяться, каждый день жертвовать - только так можно спастись.

Слова Августина пришлись по сердцу новой варварской знати после падения Рима. Столетие спустя после смерти Святого Мартина паломники стремились не в его келью, но на его могилу. Вокруг которой был выстроен богатый комплекс зданий. Тот самый его разрезанный плащ ("капелла"), приобретённый франкскими королями, служил знаком их величия. Они возили его в своём обозе во время войн под охраной специальных священников, называемых капелланами. Святость стала источником силы.

По мере торжества Христианства римским богам пришлось уйти в небытиё. В 391 году Император запретил жертвоприношения. Серапеум в Александрии сравняли с землёй. В Парфеноне больше не служили Афине. Храмы Аполлона были закрыты, статуи разбиты, алтари разрушены. Он уже не являлся во снах ночевавших на склонах горы Гаргано. Но зато в пещере поселился Архангел Михаил, обративший стрелу, пущенную рассерженным пастухом в заплутавшего быка.

Ангелы служили посланниками Господними ещё со времён Авраама. Двое из них имели имена: Гавриил, принесший Марии Благую Весть, и Михаил, тот что главный. И если апостол Павел предостерегал от поклонения ангелам, то со временем слава Михаила только увеличивалась. Его видели в Галатии, Константинополе, а теперь вот в Гаргано.

Но не одних лишь ангелов можно было встретить на страницах Ветхого Завета. Из книги Иова и сатана перескочил, минуя зороастрийцев и  иудейские секты, в умы ранних христиан. Ориген писал о Люцифере, утренней звезде, сброшенной с неба за попытку сесть на Трон Господний. Так Зло было персонифицировано.

Гойя. Шабаш ведьм.

Однако представление о противоборствующих компаниях светлых и тёмных ангелов было недопустимой ересью. Это было ясно уже Августину. Зло не имеет независимого существования. Оно лишь искажение добра. Демоны-искусители - обманы, сотканные из дыма. Но трудные вопросы оставались. Если Иисус победил смерть, почему сатана столь силён? Как простой смертный может устоять перед тем, с которым борются целые сонмы ангелов? Когда можно ждать окончательной победы над дьяволом?

Чтобы увидеть эту победу, нужно подождать конца света, учил Григорий Двоеслов. Тогда ангелы и сбросят неправедных в жаркую топку, где они будут плакать и скрежетать зубами. За деталями можно обратиться к Откровению, или если по-гречески, Апокалипсису. Правда, книга эта полна неясностями, которые святые отцы не могли разъяснить. Особенно трудно было назвать конкретную дату наступления событий. Григорий заметил на этот счёт, что Христос хочет сохранить её в тайне от нас.

Готовиться к концу света надо уже сегодня. Ранние христиане как думали: ляжешь в могилу, пролежишь тысячу-другую лет, а потом ангелы небесные отсортируют тебя не туда, куда хочешь. Лишь святые мученики попадают прямо в рай. Но латинский Запад сформировал свои представления. Бессмертная бестелесная душа, про которую писал ещё Платон, подвергается Суду Небесному сразу после смерти и отправляется в место назначения согласно приговору. Или дорога в небеса, или огненный колодец, про который писали ещё язычники Рима и Афин.

Как же избежать колодца, если уже успел накосячить? Ответ нашли обращённые беглым рабом жители Изумрудного острова. Колумбан принёс на континент лайфхак. Знаменитый ирландский монах, запрещавший медведям воровать фрукты, излечивавший слюной и молитвой, учил, что делу можно помочь. Нужно раскаяться в грехах при жизни. Расскажешь подробненько Господу о прегрешении - и есть шанс на прощение твоей минутной слабости.

Если античных богов стали изгонять из умов, то Иегову на время оставили в покое. Евреев пускали в Иерусалим всего лишь один день в году. Место, где стоял Храм, стало мусорником с трупами свиней. Евреям нельзя было ни служить в армии, ни иметь рабов-христиан, ни строить новые синагоги. Но жить по своим традициям было всё-таки дозволено. До воцарения Ираклия I на византийском престоле. Тот повелел в 632 году обратить насильно всех африканских евреев. (Ираклий был, впрочем, не одинок. Евреев стали обращать в Галлии и и Испании ещё до него.) Империя была на грани краха. Лишь ценой огромных усилий удалось отбросить персов. После этого стали бороться с врагами внутренними, начиная с евреев. Но недолго музыка играла. Через пару лет из Палестины стали доноситься слухи о нашествии сарацинов, ведомых неким пророком. За Палестиной последовала Месопотамия и Средняя Азия. То были кузены евреев, потомки сына Авраама Исмаила. А Павел-то говорил, что все мы теперь дети Авраама! А теперь вот.

Арабам тоже помогал Господь. Магомет тоже упирал на важность молитвы, паломничества и благотворительности. Но он таки не был христианином. Христианам было сказано, что их вера искажена и вытеснена. На месте Святой Святых вознёсся Купол Скалы с оскорбительными выражениями по бокам. Мессия, Иисус, сын Марии, был всего лишь посланник Божий. Это означало, что весь Новый Завет - в топку. Есть один Господь, и верным отношением к нему должна быть покорность. Ислам, ежели по-арабски. Священную книгу мусульман создал не какой-то пророк или апостол, а сам Бог. Магомет лишь записывал.

Отлились кошке мышкины слёзки. Теперь уже христиане оказались в положении евреев в арабских землях, платя унизительный налог. Обрезание, запрет свинины - то, что, по словам Павла, было больше не нужно - эти обычаи вернулись вместе с саблями завоевателей. Новая, мощная Империя заставляла принимать своё понимание законов Божьих. Карфаген сровняли с землёй. Камни увезли на холм неподалёку. Там стоял небольшой городишко с названием Тунис. Пришло его время.

Где-то убыло, а где-то прибыло. Христианский мир, уйдя из Африки, прибыл в Британии. Ирландские монахи и средиземноморские епископы, с виднейшим учителем Достопочтенным Бедой в своих рядах, обратили англов Нортумбрии. Острову на окраине континента суждено было, по словам Беды, стать не только новым Израилем, но и небесным сиянием. Видение Беды было слишком ярким, чтобы его забыть. Лоскутный ковёр враждующих королевств англов, ютов и саксов получил с годами единую идентичность старой доброй Англии.

А на юге продолжало убывать. За Африкой под власть арабов попали Иберский полуостров с визиготами. Под угрозой оказалась и Базилика Святого Мартина. Но Мартин оказался не так-то прост. Перспектива поругания святыни вызывала страх в сердце каждого франка. К северу от Пуатье арабов встретила рать, стоящая недвижно "как ледник на замёрзшем севере". Нет бы им отступить, уступив победу Святому. Они стали нарываться и огребли по-полному. Великое течение западной экспансии было остановлено. Победа при Пуатье стала самым ярким моментом славы Карла Молотка. Пройдёт время - и потомки превзойдут его своими достижениями. Римский папа известит о своём избрании не византийского императора, но сына Карла Пипина. Внук - тот вообще получит название Великий. Впрочем, об этом - в следующей части.