Домик у моря⁠⁠

Конец мая выдался знойным. С утра на термометре двадцать, и это только начало. К обеду перевалит за тридцать и будет плавить асфальт. Окна распахнуты настежь. Запах листвы после долгих морозов напоминает о детстве. Совсем неохота думать о том, что ты взрослый, спешить на работу или дуть в универ к первой паре, особенно, если так хорошо лежать, прижавшись друг к другу, чувствовать пробуждение мира.

Таша выскользнула из объятий. Девочки собираются дольше.

— Как думаешь, что там в раю? — нарушил молчание Пашка, разглядывая солнечного зайца на старый обоях.

— Не знаю, — пожала плечами Таша. — Все любят друг друга. Как у Босха.

— Не смотрел, новый фильм?

— Это художник, — ответила Таша, пытаясь не рассмеяться, но предательские морщинки уже расползлись от краешка глаза к вискам.

В такие минуты Паша краснел. Она видела, как разливается краска, теплеет от смущения воздух. Он строитель с провинции, приехал за длинным рублем. Она студентка на факультете искусств. Через час по транспортным жилам безликого города их разнесет по разные стороны мира, но сейчас…

«Надо признаться, потом будет поздно, - думала Таша, продолжая расчесывать длинные волосы. – Надо сказать».

— Мальчишкой я верил, что все самолёты летаю до рая — небесного парка с сахарной ватой и каруселью. Любили мы пацанвой смотреть на машины. В море наплескаешься до синевы и на горячую гальку греться. Сидишь, любуешься облаками.

— Не дразнись. Почему мы не ездим к тебе? – спросила вдруг Таша и повернулась в пол-оборота. - Помнится, ты говорил о доме у самой воды.

— Не дом, сараюшка. Не знал, что сказать на первом свидании. Ты говорила, что пишешь море — я, что знаю его наизусть.

— Сараюшка у моря, что может быть лучше, - едва слышно сказала она.

— Ты любишь картины, думаешь ими, - рассуждал Пашка, смотря в потолок. – Думаешь, парняга в искусстве ни-ни, так объясни мне одну, я ее хорошенько запомнил. Чел с девушкой целуют друг друга, через мешки. Глупо, да?

— Да, — ответила Таша. – Это «Влюблённые». Век прошёл, а мир все такой же.

Голос ее задрожал, но слезы не выступили в уголках карих глаз, скатились к горлу, лишили дыхания.

— Мы такие же, как пара с картины Магритт. Ты солгал про домик у моря, а я о том, что квартира моя. Осталось всего две недели и нам надо съехать. Дядька пустил на время учёбы. Он уже спрашивал скоро ли.

Она замолчала. Отложила расчёску и посмотрела в окно.

— Наконец ты призналась, - Паша сел на кровати - Я не солгал, преувеличил немного, а про квартиру сразу узнал. Платёжки на что? На них всё чёрным на белом. Ты что думала, я только из-за жилья, да? Я, наоборот, обрадовался, что не твоя. Иначе бы точно со мной не поехала. Домик что, ерунда. Починим. Ты стены покрасишь. Половину будем сдавать. Стой на пляже, рисуй пейзажи. Туристы такое любят. Я тоже рукастый, не пропаду. Хочешь, прямо сейчас купим билеты?

— У меня же ещё экзамен.

— Сдашь и укатим к облакам в маленький рай. Краску какую заказывать?