Девять с половиной ступенек⁠⁠

Вообще, мы и не думали, что после войны будут заказы на рекламу. Почему? Всё просто: 60% наших клиентов было застрелено, взорвано или распределено мгновенным вакуумом по девятистам кубометрам пространства. «Бедолаги!» — скажет кто-то. Да нет, мы особо не бедствуем: конкурентов-то тоже стало меньше. Иоанна, Артура и меня мобилизовать не стали при условии, что мы будем снимать на заказ патриотические и агитационные ролики. Впрочем, кому-то повезло меньше. Верно. Тем, кто их смотрел.

И всё же интересно, кого на рынке больше осталось: клиентов или конкурентов.

— Ян, — я обратился к Иоанну, — у кого на войне больше шансов выжить? У заказчика или исполнителя?

— У заказчика, — недолго думал он, — жизнь забирает лучших. Заказчик – мудак.

Иоанн откинулся на кресле и допил пиво. Сколько его помню, он всегда был последователен, логичен и пьян. В принципе, на фрилансовых площадках спрос на рекламу упал раз в десять. Мы же – сотрудники штатные: проекты пока есть. Хоть и платят в разы меньше.

Тем временем Артур ворвался в нашу прокуренную комнату с телефоном в руках. Даже врываться в комнаты он умудрялся лениво, будто делая кому-то одолжение.

— Да, Лина. Я в офисе. Мы все в офисе. Включаю на громкую связь.

— Мальчики? Меня хорошо слышно? – раздалось из трубки. Она, вроде как, организует нас, раздолбаев.

Все трое решили, что молчание – знак согласия.

— Алло?... Артур?

— Да, мы все здесь, тебя слышно хорошо, — сдался Артур.

— Мальчики, — продолжила Лина, — спасибо, что приехали! У нас с вами крайне нестандартный, но очень срочный проект. Всё, как вы любите.

— За исключением того, что он срочный, — уточнил я.

— И нестандартный, — отозвался Иоанн.

Когда вызывают в офис в ночь, варианта два: либо надо что-то срочно переделать, либо срочно что-то родить. Включаем дедукцию. Лина еще ни разу не назвала нас придурками, значит, первый вариант отпадает.

— Утром у нас, а вернее, у вас, встреча с заказчиком. Это застройщик…

— Значит, ламповый видеоролик про новые жилые комплексы в тихом районе? — догадался я.

— Ну-у… как бы да, — протянула Лина, — но всё чуть сложнее.

— На самом деле район не тихий? — спросил Иоанн.

— А комплексы не новые? — подхватил я.

— И не жилые?

Лина тактично неискренне посмеялась и тут же ответила:

— Дом построен в пространственном уплотнении.

Вряд ли Лина шутила: она не умела. Мы переглянулись.

— На месте военных действий, что ли? – спросил Иоанн.

— Нет, прямо у нас. На севере.

— Не понял, — не понял Иоанн, — они взорвали эту херню в черте города, и на руинах дом построили?

— Нет, не взрывали. Если менять поле постепенно, то пространство искажается медленно, и взрыва не происходит, а рельеф внутри аномалии остаётся прежним. Британский патент, — объяснила Лина, — наши старт-аперы подхватили эту тему, потому что законом пока не запрещено. Суть такая: застройщик покупает участок 100 на 100 метров. То бишь один гектар (сто соток). Прикатывает оборудование, расставляет по периметру. Начинает медленно сжимать измерение в 9.5 раз. Ну, округлим. В 10. По мере того, как пространство сжимается, он засыпает образовавшиеся ямы. Издалека даже не заметно искривление.

— И типа теперь у него на участке 100 соток, одна из которых содержит в себе гектар? — Иоанн, будучи технарём, просёк, в чем фишка.

— Ага, и он продаёт «неаномальные» 99 соток по рыночной цене. Теперь в его распоряжении целый гектар внутри одной сотки, купленный тоже по цене сотки.

— Можно русским языком? – попросил Артур.

— Люди научились создавать контролируемую аномалию, чтобы платить в сто раз меньше при покупке земли, — сказал Иоанн, — короче если проходишь мимо аномалии, то делаешь 10 шагов. Если проходишь через аномалию, то делаешь 100 шагов. Это значит, что на этой территории можно поселить в тысячу раз больше людей, платя в сотню раз меньше за землю.

Я сделал вид, что задумался о бренности бытия. Вот, что движет научным прогрессом. Война и бизнес. Во время войны открыли новые элементарные частицы. Они вокруг нас и как бы незаметны. Но если перевести их в вырожденное состояние, пространство между ними быстро сжимается. Не знаю, как объяснить. Просто сжимается. А материя остаётся прежней. Люди не придумали ничего лучше, кроме как вырождать эти частицы на территории врага. В таком случае образуется сразу много «лишнего пространства», ничем не заполненного. Чистый вакуум. Этот вакуум втягивает в себя материю вокруг. Представьте взрыв бомбы наоборот. Когда вас не отбрасывает, а резко втягивает с той же силой. После взрыва пространство еще долгое время остаётся искажено. Эти «кратеры» на здоровье вроде не влияют, но хочется держаться от них подальше. То ещё зрелище.

— Я понял, — отозвался Артур, — что от нас требуется?

— Проблема в том, — сказала Лина, — что спроса на жилплощадь нет, хоть и стоят квартиры в 4 раза меньше. Люди боятся. Они не понимают, как это работает. Более того, никто не ассоциирует аномалию с домашним очагом. Это символ третьей мировой, и с этим надо что-то делать. Проект очень-очень нестандартный. Я выбила его нам, сказав, что у нас уже есть наброски того, как рекламным видеороликом вдохновить людей купить квартиру в пространственном уплотнении. И завтра утром мы готовы их представить.

— Как-то так интересно совпало, что мы не готовы, — я встал со стула.

— Я знаю, что вы придумаете что-нибудь интересное. Предоплата внесена. Главное, чтобы завтра состоялся диалог с застройщиком и вашими оригинальными предложениями. У вас впереди вся ночь и моя вера в вас!

— Какой бюджет? — поинтересовался Артур, — какие требования?

— Насколько поняла, деньги не проблема. Проблема в предубеждении людей перед уплотнениями. Слово «аномалии» использовать нежелательно. В общем, от вас требуется что угодно, что превратит аудиторию в реальных покупателей. Предварительно – рекламный видеоролик. Дальше - флаг вам в руки.

Гипотетический флаг безынициативно повис у нас в руках. Никто не верил в наши творческие способности сильнее Лины.

— Встреча утром в 10. Если придёте с годным наброском, ближайший месяц можно не искать работу. Еще есть вопросы? Если появятся, я на связи. Удачи, мальчики!

Ответом стал щелчок открывающейся Иоанном банки пива. Когда клиент сам не знает, чего хочет, это риск. Он либо примет на веру, что наш вариант самый пиздатый из всех возможных, либо будет копытиться до последнего. Угадайте, каких больше.

— Итак, — подытожил Артур, — у кого какие мысли?

Я предложил свою мысль начать с кофе. Артур воодушевленно поддержал мою прекрасную идею, ведь кофе – это первая ступень творческого пути. Кто-то может предположить, что вторая ступень – это сигареты. Нет, вторая ступень это дешевые энергетики, сигареты – это скорее перила. Пиво – третья ступень, а дальше – по нарастающей. Куда ведёт эта лестница никто не знает. У самурая нет цели – только путь.

— У людей плохое отношение к аномалиям, потому что они не знают, как всё устроено, — спустя полчаса Артур приступил к обсуждению, — можно попробовать объяснить человеку физику в паре предложений, тогда он поймёт, что бояться нечего.

— Вперёд! — отозвался Иоанн.

— Что вперёд? Физфак ты оканчивал.

— Нельзя объяснить физику в паре предложений, не матерясь.

— Просто расскажи, в чем там фишка, — попросил я, — а мы сообразим, как подать.

— Ну, короче. Всё состоит из атомов, да? — начал Иоанн, — шкаф, стол, стена и даже ты, Артур. Можете представить атом как очень маленький шарик. Его поверхность – это электроны. Его центр – протоны и нейтроны. Между центром и поверхностью – пустота. Просто нихуя нет. Причем этого нихуя так дохуя, что мы на 99 с лишним процентов состоим из пустоты. Пока понятно?

Я почувствовал, что сейчас станет непонятно.

— Вообще, — продолжил он, — моё утверждение справедливо, если забыть к черту о принципе неопределенности. Да и вообще о квантовой физике. Слушайте, а нахуй она нужна? Короче, обнаружилось, что вокруг нас существуют элементарные частицы иной природы. И всем было бы плевать на них, если бы не одно "но". Находясь в определенных состояниях, они создают поле. В этом поле электроны сильнее приближаются к ядру без изменения энергии.

Иоанн сделал акцент на слове «энергия». Я вспомнил, что пора доставать энергетики.

— Это приводит к тому, что пустоты как таковой становится меньше. Материя делается плотнее. Атом в этом поле уменьшается в 1000 раз. Куда раньше вмещалось 10 атомов, теперь вмещается 10 000 атомов...

— Посмотрите на свою квартиру! Сколько комнат вы видите? 2? Я вижу две тысячи! С новой военной разработкой по уменьшению… — вдохновился Артур.

— Так, подожди, — прервал я, — первое, о чём я подумал, что ты хочешь мою квартиру на кусочки раскрошить. А второе, что ты хочешь меня навсегда уменьшить.

— Да, а «новая разработка» и «по уменьшению…» это же нонсенс, — напомнил Иоанн.

— Ну, я хотел на контрасте сыграть, — сказал Артур, — типа «вы видите 10 квадратных метров. А на самом деле их здесь 1000! Специальные поля вешаются по периметру и с помощью квантовых уменьшителей…»

— Мне кажется, это по-другому работает, — перебил Иоанн.

— Мне плевать, я так вижу.

— Ну, допустим, один вариант есть, окей. По пунктам скажите мне, какие плюсы мы хотим осветить, — предложил я, — безопасность. Раз. Инновационность. Два.

— Выгодность, конечно.

— Да, и надо подкрепить какой-нибудь яркой ассоциацией, чтобы она запомнилась и вызывала приятные эмоции, — выдохнул Артур.

У меня в голове сложился эффектный рекламный ролик, где мужик игриво сообщает «Дом в аномалии! Безопасно! Инновационно! Выгодно! Порно!»

Прошло ещё полтора часа. Иоанн начал отвлекаться на квантовые парадоксы. Это хорошо. Пока он отвлекается, мы поднимаемся выше по творческой лестнице. Впрочем, он ещё даст нам фору.

Иоанн как раз перестал смеяться над своей очередной шуткой про геодезическую линию, когда Артур стукнул по столу.

— Так, соберитесь, нам надо сделать упор на то, что это безопасно! — сказал он, — Может быть, использовать выражения типа «Оказывается», «На самом деле».

— «На самом деле… пространственные уплотнения…», — начал фразу я.

— «Не так страшны, как кажутся…», — подхватил Артур.

— «9 из 10 стоматологов подтвердили…» — продолжил Иоанн.

— «Что кариес в 20 раз опаснее» — закончил я.

— Блять, — буркнул Артур.

— «…высказался по этому поводу десятый стоматолог» — закончил я.

— Короче, зря мы тут разводим, — сказал Иоанн, спустя ещё два часа, — всё уже давно за нас придумано. Во-первых, берём блогеров. Выезжаем с ними на места военных действий и даём детям резвиться. Пусть они выкладывают у себя на страницах всякие обзоры и клипы в нужном для нас ключе. Это быстро. Во-вторых, берём знаменитостей и ветеранов, и снимаем небольшую документальщину в более серьезном ключе. Везде даём понять, что аномалии - это не радиация. И то, что война оставила нам страшные проблемы: недоступное жильё, бездомные дети.. хорошо бы ещё перенаселение сюда. Кто привяжет перенаселение к последствиям войны, ящик пива куплю. Чисто из личного уважения. Растим в людях две эти мысли отдельно. Это фундамент.

— По-моему, с этих проектов мы ещё и прибыль получим, — заметил Артур.

— Неважно. Теперь, когда люди готовы, говорим им прямо: война создала нам серьезные проблемы, но дала инструмент для их решения и целое пространство для творчества. Это начинка. А обёртку мы уже давно придумали, когда снимали халтуру для последнего застройщика. Кадры уютных дворов, тренажёры, скверы, речка, храм, блять, но только в аномалии. Семейные ценности и детские эмоции. Вот тебе и ассоциации. Вот тебе и безопасность. Выгодность. И что там третье было. А похуй.

Мы замолчали.

— Вау, — изрёк Артур.

— Фундамент, начинка и обёртка. У тебя метафоры какие-то несвязанные, — не сдержался я, — у тебя дом, конфета или торт?

— Вишенка!! Нам нужна вишенка! — Иоанн вскочил, — вот чего мне не хватает. Вишенка это главное. Она свяжет всё воедино!

Какая эта была ступень творческого пути Иоанна? Я не помню. Могу попробовать догадаться.

Вместо рекламного ролика он придумал рекламную кампанию. Значит, точно выше седьмой. Ничего, заказчику это и надо. Рассуждаем дальше. Он носится по комнате и ищет идею, которая свяжет все остальные в единое целое. Девятая? Девятая с половиной. Наверняка.

Самое паршивое, что я с ним согласен. Где тогда нахожусь я? Неважно. Вишенка. Нужна вишенка. Ясно. Дай мне руку, Иоанн, я поднимаюсь.

***

Когда я проснулся утром, лёжа на полторы стульях, в голову выстрелила первая мысль: "А записали ли мы всё?". Сонными глазами увидел обклеенное стикерами окно. Всё путём. Вторая мысль выстрельнула громче: "А не кончились ли чернила на половине сценария?". Нет, ебучая паника, не сегодня.

Существует негласное правило, по которому первый, кто просыпается, будит остальных, бросая в них свои туфли. По уставу кидать обувь в ответ может лишь тот, кому прилетела левая туфля. Это активирует мозг и ускоряет пробуждение.

Через три минуты мы, держа тело об подоконник, лицезрели вчерашний полет фантазии.

— Чьё это? — спросил, наконец, Иоанн, показывая на бумажку в центре.

Мы в совершенстве знали почерк друг друга, но на бумажке был только рисунок.

Мы не знали, чьё это.

— Вишенка? — спросил Артур. Но мы итак все поняли, что это именно она. Пазл сложен.

— Перезвоните Лине, — попросил Иоанн, — она звонила 14 раз.

— Прошло больше трёх часов с тех пор, как мы опоздали? — спросил я.

— Четыре.

— Ну, в прошлый раз обошлось. Да и, в конце концов, когда мы покажем всё клиенту, всё остальное будет уже не важно. Давай, позвоню Лине, успокою её.

Я взял телефон. Мне она звонила 12 раз. Какое неуважение. Трубку она взяла сразу же.

— С вами всё хорошо??? — вскрикнула Лина на том конце.

— Ну... Мы ведь ещё не уволены?

Лина замолчала секунд на очень много. Кажется, она плакала.

— Да, не переживай! В прошлый раз хуже было. А в этот раз у нас идея просто нечто!

— Идиоты, — ответила Лина дрожащим голосом, — включите новости.

Впервые за много месяцев мы включили телевизор и настроились на эфир новостей.

— А это были все новости к этому часу, — скорбно пробормотал диктор, — оставайтесь с нами, не переключайтесь...

— Лина, мы не поняли, — пожаловался я.

— Уплотненный дом, куда вы должны были сегодня ехать, разнесло к чертям, — наша начальница всхлипнула, — а вместе с ним всё в радиусе шести километров. Я испугалась за вас.

— Гонишь? Там же всё безопасно...

— Эксперты говорят, что превышена рекомендуемая максимальная граница сжатия. Электроны слишком близко подошли к протонам и всё... Ведь сжимать в 14 раз соблазнительнее, чем в 9.5.

— Много людей?

— Много…

— Лина. Не знаю, как отреагируешь, но надеюсь, поймёшь. Я забыл включить громкую связь. Расскажи это всё, пожалуйста, ещё раз Артуру и Яну.

— А ты?

— А я спать пойду.

(с) Илья Монгилёв