Чудь⁠⁠

Текст ниже планируется как вводная глава, первое знакомство с антагонистом. На вашу критику:

Кашель вернулся.

Мальчик открыл глаза и тут же смачно кашлянул. Мамин «волшебный сироп» не помогал. Кашель, это мерзкое состояние, вернулся. Мальчик протёр глаза и потянулся за водой, выругавшись – кашель он ненавидел.

Небольшую комнату освещал желтоватый фонарь, и в его свете, отражённом от чуть зеленоватой стеклянной бутылки, стол, стоящий возле кровати мальчика , казался чем-то волшебным, нереальным.

Мальчик сделал глоток. Вроде, стало чуть легче.

- Кхе-кхем! Кхем! Кха!

Брат мальчика, спящий у противоположной стены, издал свистящий звук и заворочался. Мальчик улыбнулся, такой смешной он был, когда спит, его брат, но улыбка быстро стёрлась с его лица, когда он увидел истинную причину этих звуков.

Больше всего на свете мальчик боялся пауков. Не раз и не два он просыпался в холодном поту от того, что во сне гигантский восьминогий арахнид ползал по его телу в поисках заветной дырки, куда он мог бы заползти.

Существо, стоящее возле кровати брата пауком не было. Ни восьми лап, ни шерсти, ни огромного количества глаз на его теле не присутствовало. Возможно, в темноте оно могло бы вполне сойти за человека. Абсолютно белого, с чуть светящейся кожей, четырьмя - мизинец отсутствовал - длинными пальцами рук и острыми, как у эльфа, ушами, но человека. И всё же мальчик сразу почувствовал, что оно гораздо опаснее всех восьминогих тварей, которых он когда-либо видел или представлял.

Мальчик от страха забился под одеяло. Сердце его судорожно забилось. «Это невозможно! Это неправда!» Но он знал, что это правда. Что он видел его. Что оно стояло, поглаживая своими длиннющими пальцами волосы брата. «Стоп, что?»

Фонарь погас. «Наверное, уже пять часов». Мальчик даже улыбнулся от пунктуальности соседа, который  не ленился каждый день выключать фонарь ровно в 5 часов утра. В комнате потемнело и эта темнота привела мальчика в чувство.

- Сынок, что с тобой?

Ну конечно! Мальчик откинул одеяло и посмотрел в сторону кровати брата. Мама стояла у изголовья кровати брата и улыбалась.

- Тебе приснился кошмар?

- Мамаааа! – мальчик подбежал к маме и обнял её, уткнувшись носом в юбку. Он был так рад, что ошибся!

«С каких пор у мамы такие острые уши?»

Мальчик открыл глаза и понял, какую роковую ошибку он совершил. То, что он принял за улыбку было лишь игрой теней. На лице существа не было ничего, даже утолщения в районе носа. «Одежда» же, как он с ужасом понял, была лишь огромным количеством маленьких рук, выросших из живота этой твари. И эти руки не пускали, вцепившись в него своими маленькими, длинными пальцами. Как он ненавидел эти пальцы! «Наверное даже больше чем кашель…» подумал он и кашлянул, громко и натужно.

Существо не шелохнулось, и последняя, крохотная надежда мальчика на спасение испарилась. Руки лишь всё сильнее вдавливались в его тела, особо сильно в районе горла.

И перед тем, как всё было кончено, мальчик понял, что допустил ещё одну, хотя и вряд ли важную в этот момент ошибку. Глаза у этой твари были. Белые и светящиеся, они были последним, что мальчик увидел в своей очень недолгой и так жестоко оборвавшейся жизни