Быт 50-х и начала 60-х годов - часть 2⁠⁠

В этом посте начинаю рассказывать о нашем быте (фото будут из интернета). В нашем частном доме был зал, из которого были входы в две спальни, кухня, терраса и сени. Для обогрева зала и спален в стыке их стен была встроена голландская печь, которую мы называли «голанкой».

Голанка представляла собой цилиндрический жестяной короб, выложенный внутри кирпичом, с дверкой, поддувалом и задвижкой дымоходной трубы в одной из спален. Топили углем, короб нагревался до температуры, которую рука не выдерживала, кирпич достаточно долго держал тепло (днем затапливали - до утра хватало), а расположение в стыке трех стен позволяло греть и зал, и обе спальни. А на кухне была большая русская печь с лежанкой. На лежанке я в детском возрасте умещался без проблем. Там же мы сушили валенки, варежки, одежду. Позже нужда в большой печи отпала, и вместо нее соорудили менее габаритную кирпичную плиту, уже без лежанки.

Еду готовили как в печи (плите) в основном в зимнее время, так и круглогодично на керосиновых нагревательных приборах – примусе и керосинке, а соседи использовали еще керогаз. На фото примусы слева, керосинки в центре, керогазы справа.

Принцип работы примуса похож на принцип работы паяльной лампы. В бачке с керосином создается накачкой избыточное давление, керосин вверху распыляется через форсунку, его поджигают, и это пламя греет кухонную посуду, поставленную на примус. Примус - самый быстрый, но и самый взрывоопасный нагревательный прибор, без присмотра оставлять не рекомендовалось.

Керосинка имеет бачок для керосина и 2 или 3 фитиля. Корпус сначала снимаешь, фитили зажигаешь, корпус на место, пламя регулируешь, чтобы не коптило (на верхнем фото видны три круглых регулировочных барашка), ставишь посуду и вуаля. :))

У керогаза керосин заливался в круглый выносной бачок (на верхнем фото двойной керогаз), из бачка самотеком керосин подавался в специальное газосмесительное устройство, где имелся круглый фитиль, испарения с которого и горят в процессе работы керогаза. Подъем бачка, т.е. интенсивность самотека, регулировался.

Керосин был ходовым горючим, его еще использовали в керосиновых лампах, весьма распространенных в 50-х годах. За керосином мать посылала меня с бидоном в керосиновую лавку. Лавка по требованиям пожарной безопасности была врыта в землю, в ней стоял большой бак с керосином. Обычного крана в баке не было, а был насос, которым керосин качали из бака в корыто, а уж из корыта керосинщик мерными черпаками с длинными ручками (емкостью 0,5 и 1 литр) наливал керосин в принесенный бидон. Керосинщик давал нам поработать ручкой насоса, и мы с удовольствием качали.

Печь, плиту и голанку мы топили углем, используя дрова только для того, чтобы разгорелся уголь. На угле работали паровозы и котельные, и железнодорожникам продавали уголь с железнодорожных складов по каким-то нормам. Мы получали 2 тонны на год, этого хватало. А бывая в городе, я видел привезенные и сгруженные около домов дрова и брикеты торфа. Видимо, для не железнодорожников купить уголь было делом не простым. А железнодорожники еще не всякий уголь покупали для своих нужд. Ценился уголь кузбасский и карагандинский, а донецкий старались не брать (качеством он был похуже). Батя по пути домой с работы заходил на склад, и как только появлялся нужный уголь, заказывал его, приезжал грузовик, вываливал уголь, и мы эти две тонны ведрами переносили в сарай.