Багровый ворон. Часть 1 Север. Глава 6 Тролль⁠⁠

Следы побоища уже давно скрылись за горизонтом, когда Небесный Огонь потух и отряд встал на ночь. Миа привычно перепоручила заботу о своей лошади груму. В отряде наемников всегда есть несколько мальчишек, выполнявших подобную мелкую работу. В основном беспризорники. Долю от добычи они почти не получали, но зато потихоньку обучались, тренировались. И со временем становились полноправными наемниками.

Миа подошла к Йордану, еще возившемуся со своими вещами. Стоящий на коленях наемник склонился над свертком из промасленной кожи. Прокашлявшись для привлечения внимания, девушка обратилась к северянину:

– Господин Йордан из…Простите, я не знаю названия вашего корнуна…

– Бешеный медведь, – Йордан поднялся, отряхнулся и повернулся к Мие. – Я из корнуна Бешеного медведя. Но лучше зовите меня просто по имени. Или по прозвищу – Эйнхерия.

– Господин Йордан Эйнхерия…

– Просто Йордан. Или просто Эйнхерия.

– Но… Мне так не привычно… – растерялась девушка.

– Но Кита вы же зовете просто господин Кит? – Йордан приподнял рассеченную шрамом бровь.

– Только потому, что он наотрез отказался называть свою фамилию, – нахмурилась в ответ Миа.

– Ясно… Кит не любит говорить о своей семье. Великий молот… Хорошо, называйте меня как вам будет удобно.

– Господин Йордан Эйнхерия, я хотела поблагодарить вас за сегодняшнее. Вы спасли мне жизнь, – девушка склонилась в глубоком поклоне.

– Миа, выпрямитесь и оглядитесь, – посоветовал наемник. – Каждый тут занимался ровно тем же самым. И впредь будут делать тоже самое. Проливать за вас кровь. Как свою, так и чужую. Умирать ради вас и вашего золота. И каждый здесь прекрасно понимает это. И лично меня такое положение вещей – более чем устраивает.

Йордан вернулся к разбору своих вещей, а Миа, не найдя что ответить на такое откровение, пошла обратно.

На следующий день отряд выдвинулся как обычно. Миа чуть ли не танцевала в седле от нервов. А наемники преспокойно себе ехали в привычном темпе. Наконец, не выдержав, девушка поступила так же, как и всегда в последнее время, когда ей было что-то непонятно. Обратилась к Киту:

– А нам не следует двигаться быстрее? За нами разве не должно быть никакой погони?

– Погоня, безусловно, будет. Но спешить из-за этого нам все равно нет смысла. Раньше вечера пропажу патруля все равно не заметят. Слишком уж длинный у них маршрут. Искать их в ночи – дело гиблое. Так что они начали поиски только сегодня утром. Пол дня у них уйдет, чтобы разобраться что и где случилось с патрулем. Еще полдня – на сборы. На ночь глядя никто, опять же, в погоню пускаться не будет. Так что, погоня за нами начнется только завтра утром. А мы в это время уже будем на перевале. И предоставленной форы нам будет вполне достаточно, чтобы успеть добраться до территории Ланама, куда преследователи не сунуться. Так что нет смысла загонять лошадей. Тем более, что с вьючными сильно ускориться не выйдет при всем желании.

Слегка успокоившаяся Миа кивнула. Все что она могла – довериться профессионалам и надеяться, что те сумеют доставить ее домой. Через какое-то время, вспомнив кое-что, она вновь обратилась к Киту:

– Господин Кит, вы не знаете, что означает слово «эйнхерия»?

– Эйнхерии – личная гвардия Аурина. Она состоит из величайших воинов, что пали в бою. Их лично отбирает Валкир, дух победы, летая над полями сражений. Вы это к чему-то спросили или просто так?

– Господин Йордан Эйнхерия вчера сказал, что это его прозвище. Мне стало интересно с чем оно связано. Видимо с его доблестью в бою. Я слышала, что берсерки непобедимы в битве. Судя по вчерашнему – только пока в дело не вступает другой берсерк.

– Слухи о их непобедимости несколько преувеличены. Делает ли Кровь Севера их сильнее? Многократно. Быстрее? Намного. Выносливее? Неизмеримо. Но непобедимыми? Отнюдь. У всех есть ограничения и даже сильнейший из берсерков ничего не сможет сделать в одиночку против сотни противников. К тому же, Кровь берсерков туманит им голову. Они становятся бездумными и сражаются скорее на инстинктах, чем осознано. И потому часто вредят сами себе, расплачиваясь за силу сломанными костями и разорванными мышцами. И именно поэтому Йордан так хорош.

– В каком смысле?

– Он полукровка. Помимо северной, в нем также течет кровь Запада. Она позволяет ему сохранять ясный рассудок даже при пробужденной Крови. Так что мощь могучего берсерка в нем сочетается с мастерством выдающегося мечника.

– Каким образом способность менять свойства вещей помогает сохранять ясный рассудок?

– Боюсь, юная госпожа не совсем верно понимает суть способностей алхимиков…

– Что именно я не так понимаю? Алхимики воздействуют на материю, меняя ее свойства. Делая ее легче, гибче, тверже, прочнее и так далее.

– Да, но возможно это в первую очередь благодаря их разуму. Чтобы добиться нужного результата, алхимику необходимо в совершенстве знать структуру предмета. Понимать, что и как в нем нужно изменить, чтобы получить желаемое. Это огромное количество знаний и сложнейшие вычисления. А они проворачивают это за считанные минуты у себя в голове.

– Понятно… – задумчиво протянула Миа. – А у вас в отряде полно удивительных личностей, да? Слепой факир, берсерк не теряющий головы в бою…

– Это вы еще о способности командира не знаете, – усмехнулся Кит. – Но вы правы, юная госпожа. Неординарных личностей у нас полно. Взять хотя бы Калина. Юная госпожа видела его вчера в бою?

– Д-да… И я не представляю, что это было…

– Как я и говорил, алхимики способны на невероятные вычисления у себя в голове. Но даже так на алхимическую реакцию в среднем тратиться минут десять-пятнадцать. Калин же, в своей привычной манере, пошел весьма необычным путем. Он сосредоточился лишь на одном конкретном эффекте – взрыве. Он не умеет больше ничего из алхимии, но зато способен почти мгновенно изменить воздух возле себя так, чтобы вызвать взрыв. Калин – единственный в своем роде боевой алхимик. Или, например, Торстейн.

Миа невольно посмотрела на Тролля. Великан бросался в глаза, словно дерево посреди равнины, возвышаясь над всеми и виднеясь из любой точки колоны.

– Этот парень не кровемант, но способен одолеть в бою большинство берсерков, – продолжал тем временем Кит. – Я не знаю никого другого такого. Будь он берсерком – был бы сильнейшим существом в мире. Или вот они.

Кит махнул рукой в сторону ехавших чуть впереди братьев из Железного оленя. Вегард склонился к старшему, сосредоточено вслушиваясь в его слова.

– Вегард Длинный – один из сильнейших берсерков Севера. В бою он уступает разве что Йордану. Не будь он сущим ребенком во всем остальном – давно командовал бы группой. Его брат же, Вестар Двурукий – отличный лидер, держащий в узде брата. И, хоть он и не кровемант, превосходный воин.

– Двурукий? Я думала, прозвища дают за какие-то отличительные черты. Что такого особенного в том, что у него есть две руки?

– То, как он их обе использует в бою. Северяне предпочитают сражаться, крепко сжимая свое оружие обеими руками. И даже западники берут в другую руку щит, а не еще один меч. Людей способных одинаково владеть обеими руками – один на сотню.

Миа задумчиво посмотрела на свою правую руку. Смогла бы она что-то написать или нарисовать ею? Едва ли. Миа еще раз посмотрела на Вестара и только теперь заметила, что у того на поясе действительно висит два меча.

– А вон, юная госпожа, видите того, с шрамом через все лицо? Это Томек Стальной Коготь. Он не пользуется оружием. Ему его заменяют собственные пальцы, способные рвать алхимическую сталь и крошить камни. Да… В нашем отряде действительно полно выдающихся личностей. Лок специально старается вербовать к нам таких. Точнее, поручает вербовать их мне и Йордану. Это одна из причин почему мы так хороши в своем деле.

Как Кит и обещал к вечеру они добрались до перевала и остановились у самого подножья гор Изнолер. Пока позади наемники устраивались на ночевку, Лок хмуро и сердито смотрел перед собой.

Острые клыки и обломанные зубы заснеженных гор нависали над ним, словно пытаясь подавить своим величием. Позади первых невысоких скал виднелись их старшие братья – каменные исполины, чьи вершины пронзали облачную пелену и стремились к пылающим небесам. А промеж них виднелся проем. Узкий, словно щель между зубов, перевал круто вздымался вверх.

С того самого момента, как он предложил этот план, чем ближе они были к Изнолерскому хребту – тем меньше ему нравилась эта идея. Горы бесили. Почти так же, как высота.

Сбежав в двенадцать лет из отчего дома, Лок прибился к отряду наемников. Несущие Погибель. Так они называли себя. Чересчур громкое название для той неудачливой шайки, но Брэндон Три Дуба любил пафосные названия.

Через несколько лет к тому же отряду прибился Йордан. И если Лока уже тогда называли Черноглазым, то Эйнхерии еще только предстояло заработать свое грозное прозвище, которое годами будет внушать ужас его врагам. А пока он был просто Пареньком.

Им тогда, как раз, исполнилось по шестнадцать лет – возраст, когда пробуждается Кровь. Обычно, лишь у одного из десяти, а у остальных она так и остается спящей до конца жизни. У Лока и Йордана Кровь пробудилась. Да еще как! Кровеманты-полукровки были большой редкостью. Заполучить к себе двоих таких для Несущих Погибель было большой удачей.

К межрасовым бракам неодобрительно относились все. Смешивать свою Кровь с чужой – подобное считалось святотатством. Однако, если оба родителя являлись кровемантами, а у их чада также пробуждалась Кровь – результаты бывали поразительны.

Для Лока не стало откровением, что он полукровка. Его глаза говорили сами за себя. Но получить подобное подтверждение тому, о чем то и дело по пьяни ворчал его приемный отец, было… Необычно.

Брэндон Три Дуба сильно обрадовался сразу двум кровемантам с удивительными способностями у себя в отряде. Настолько, что взял тот идиотский заказ на патрулирование гор Изнолер. Месяц на подножном корме, проведенный в постоянных стычках с пещерными дикарями и в высматривании на небосклоне очередной стаи гаргулло или, упасите боги, дракона… Этот опыт они запомнили надолго.

Но куда больше Локу запомнился тот трижды проклятый обвал. Половину отряда погребло под камнями. А самого Черноглазого отрезало, запечатало на узком выступе над обрывом. По обе стороны и сверху – лишь гладкий камень. Идеальная ловушка, два на два шага размерами, в которой он провел семь дней. Без еды. Без воды. И почти без сна, из опасения свалиться и проснуться уже в момент удара об землю. Пока однажды сверху все-таки не упала спасительная веревка…

– Что, вспоминаешь, как я спас твою шкуру? – подошедший Йордан хлопнул Лока по плечу.

– Просто думал о том, как я не люблю горы, – потер ушибленное плечо тот.

– Зачем тогда предложил отправиться сюда?

– А как ты еще предлагаешь прорваться сквозь блокаду на границе?

– Я не о том. Зачем вообще продолжать миссию? Я, конечно, поддержал тебя, но ради чего?

Лок вздохнул, посмотрел на заснеженную стену гор, на силуэт гигантского орла, что кружил в вышине, и только после этого ответил:

– Помнишь наш разговор после битвы на поле Минадор?

– Ты о своем монологе о том, что тебя задолбало выживать?

– Именно. Я не хочу до конца жизни быть просто наемником. Пусть даже командиром лучшего из отрядов. Никогда не хотел, если уж на то пошло, – перед глазами Лока из снега восставал образ отца. Всколоченная борода. Кувшин с крепким артсом в руке. Слюна, летящая из щербатого, с остатками гнилых зубов рта, когда он кричит о том, что такому полукровному недоноску не светит ничего лучше, чем подбивать кроликов в окрестных полях. – Я хочу достичь положения и уважения, при котором мне не придется лебезить перед очередным знатным толстосумом, который захочет купить меня и мой клинок.

– Ты и так не особо это делаешь, – заметил Йордан. – У тебя даже клинка нет.

– Да, но я хочу, чтобы я и не должен был. Понимаешь?

– Не уверен, что понимаю зачем тебе это, Лок. Я – воин. Один из лучших. И второй человек в отряде, который уже каждый встречный называет легендарным. Мне это нравится. Я могу сражаться с сильными врагами. Побеждать их и получать за это столько денег, что хватит вообще не просыхать в свободное время. Зачем мне что-то большее? Но я могу понять, чего ты хочешь достичь. И я буду рад помочь тебе в этом, дружище. Так ты думаешь, этот заказ поможет тебе в этом?

– Не просто поможет, – Лок оторвался от созерцания пустоты перед собой и посмотрел в глаза Йордану. – Если все выгорит, его одного с лихвой хватит, чтобы все изменить.

Утро началось не с завтрака. Вой рогов дозорных. Рев, сотрясающий горы. И топот, от которого содрогалась земля. Миа выскочила из шатра даже не одеваясь, в одной ночной сорочке, позабыв обо всех приличиях и нормах. Набрала полную грудь воздуха, собираясь узнать, что вокруг творится. И замерла.

Ответ несся на нее сквозь толпу еще не проснувшихся толком наемников. Огромное серокожее чудовище сжимало в руках дубину из цельного куска гранита. Рога исходили из его лба и загибались к макушке, словно шлем, защищая лысый череп. Большие, заостренные уши, маленькие багряные глаза и мощные бивни, выпирающие из оскаленной пасти. Еще несколько троллей устраивали хаос неподалеку.

Чудовище, замеченное Мией, упорно и пугающе быстро продолжало мчаться в ее сторону. Замешкавшегося наемника пинком отбросило на несколько метров. Взмах дубины начисто снес другого воина, что попытался остановить гиганта. Когда тролль был уже прямо перед ней, на его пути вырос Тролль.

Каменная дубина обрушилась вниз. Торстейн принял удар на рукоять секиры. Затрещало алхимическое дерево. Мышцы на обнаженной спине взбугрились в невероятном напряжении. Гигантский наемник выглядел хрупким на фоне пещерного чудовища, едва доставая ему до середины груди.

Торстейн чувствовал дыхание испуганной девушки на голой коже. Кровь стучала в ушах. Нельзя пустить монстра к Мие. Нанимателя нужно защитить. Две фигуры замерли в гротескном противостоянии. Неимоверным усилием Торстейн отбросил тролля назад.

Яростно и удивлено взревев, монстр снова бросился в атаку. С поразительной для своего телосложения ловкостью Торстейн уходил от атак, легкими касаниями секиры отклоняя дубину в сторону.

Дождавшись, когда тролль потеряет равновесие из-за очередного промаха, Торстейн вонзил топор ему под колено. Он ожидал, что это свалит противника. И тот действительно начал падать, но в последний момент оттолкнулся и боднул Торстейна головой в грудь. Влажно хрустнули ребра. Наемник упал на спину и едва успел перекатиться в сторону, уворачиваясь от удара дубины. Вскакивая на ноги, Торстейн стремительным взмахом рассек запястье тролля.

Взревев, чудовище вновь попыталось боднуть наемника. Но тот крутанулся, заходя за спину противника. Широкий взмахом Торстейн отсек голову тролля. Рогатый череп покатился по камням. Кровь ударила из перерубленной шеи, толчками забрызгивая все вокруг, но быстра иссякла. Немного попало на Миу, ошеломленно замершую с самого начала развернувшейся прямо перед ней схватки человека и чудовища.

– В порядке? – грубо пробасил Торстейн.

Миа с трудом выдавила из себя кивок.

***

В углу двора зашевелился Сумрак. Поднявшись на мощные лапы, он встряхнулся. Длинная иссиня черная шерсть взметнулась на миг в воздух. Мягко и неспешно ступая, Сумрак покинул тень, в которой прилег поспать, и подошел к Хозяйке.

Огромная голова опустилась на плечо девушки. Ее рука рассеянно поднялась, почесывая ухо Сумрака. Зверь, не сдержавшись, тихо заурчал от удовольствия. Радость от ласки любимого человека затмила отчетливое чувство обеспокоенности, исходящее от Хозяйки.

Рогма, не прекращая поглаживать питомца, задумчиво смотрела в пустоту перед собой. В углу двора Эрвин в очередной раз срывал злость, что никогда не покидала его. В этот раз жертвой оказался какой-то мальчишка лет двенадцати, работавший на конюшне. Принцесса была почти уверена, что единственной виной паренька было то, что он не вовремя попался на глаза ее брату. Впрочем, это не поможет ему избежать десятка ударов кнутом у карающего камня, даже просто пережить которые такому мальцу будет нелегко.

Из-за дверей доносились звуки очередного пьяного празднества, которое устроил Логар. И кто-то из этих двоих должен занять трон Эрендера… И первый претендент Эрвин. Младший хоть слушается ее. Рогма задумчиво посмотрела на украшенные богатыми витражами и деревянными ставнями окна, за которыми скрывалась королевская опочивальня. Возможно, стоит слегка подтолкнуть события…

Страница на автор.тудэй, где уже есть продолжение.