Жду новый пост

Серия «Конвейер»

— Погода сегодня особенно мягкая, даже ветерка не слышно.

— Да, святой отец, и луна светит словно огромный фонарь. Ой, прошу прощения, вы же…

— Ничего страшного, Бобби, я уже привык.

Мы спокойным шагом направились в сторону моего дома, и по пути я ощущал небывалую умиротворенность, благодаря Бога за его ниспосланную благодать и радость в моей душе. Проезжавшая мимо машина включила полицейскую сирену, которая остро врезалась в мой слух, освежив давно забытые воспоминания о том самом дне.

Мне тогда было около пятнадцати, если не изменяет память. Я был юн и глуп, промышлял мелким воровством и быстро попал в дурную компанию, в которой заправлял Хэнк. Спустя несколько лет ему стало скучно воровать по мелочи, и он решил организовать налет на ломбард. План был достаточно прост и обречен на успех, если бы Хэнка не занесло во время ограбления - он начал орать на владельца, ударил его и заставил открыть сейф, хотя изначально мы планировали обнести лишь витрины. Я попытался остановить его, но он меня не послушал. Пока мы с его подельником спешно разбивали витрины и набивали свои рюкзаки их содержимым, напряженную тишину разрезала очередь из выстрелов, и я по глупости инстинктивно повернул голову в их строну. Последним что я увидел в своей жизни, были осколки стекла от разбитой высокой витрины со статуей Иисуса Христа, которая смотрела на меня своим спокойным взглядом, раскрыв свои объятия. Я упал на пол, схватившись за глаза, обожженные сотнями мелких осколков, и от болевого шока почти сразу же потерял сознание. Помню, как очнулся от звука сирены - это прибыла машина скорой помощи и полиция. Пока медики загружали меня в машину, полицейские устроили допрос по горячим следам. Зрение спасти не удалось, и более того я был осужден за вооруженное ограбление на десять лет тюрьмы, но учитывая мое состояние здоровья суд присяжных решил не сажать меня за решетку, посчитав что потерянное зрение являлось некой компенсацией за содеянное.

Не было ни дня чтобы я не вспоминал ту статую Иисуса Христа, раскрывшего передо мной свои объятия. Скитаясь по улицам и ведя бродяжнический образ жизни, в какой-то момент я прозрел – это была воля Бога! Я решил посвятить себя помощи сбившимся с пути людям. По моей просьбе бродяги отвели меня в ближайшую ночлежку, где я попросился на церковную службу. Епископ сжалился надо мной и принял в свои ряды диаконом. Так завершились мои уличные похождения среди брошенных и потерянных душ.

— Вот мы и пришли, святой отец.

Голос Бобби вернул меня в реальность. Я спешно достал ключи, почти с ювелирной точностью вставив их в замочную скважину.

— До завтра, сын мой.

— До встречи. — зловеще ответил Бобби.

Я закрыл дверь на защелку, нащупал вешалку и повесил свою ветровку, медленно направившись в ванную. Вдруг позади себя я услышал посторонние шорохи.

— Здесь кто-нибудь есть?

В ответ лишь тишина. Совсем уже постарел, мерещится всякое. Умывшись, я пошел на кухню, открыл холодильник и нащупал в нем сэндвич. В этот момент к моему горлу приставили холодный и очень острый предмет. Похоже на нож.

— Только давайте без глупостей. Я знаю, что все пожертвования вы храните у себя дома. Отведите меня к деньгам, и я вас не трону. — голос Бобби едва дрожал.

— Бобби? Но зачем же тебе деньги? Ведь Бог наделяет нас всем самым необходимым…

— Неужели ты не понял, старик? Я обычный вор. Втираюсь в доверие к немощным, обкрадываю их и сбегаю.

— Знаешь Бобби, я вынужден тебя огорчить - на прошлой неделе все пожертвования были переданы в благотворительный фонд Святой Марии, и у меня дома не осталось ни гроша. — жестко ответил я.

Воцарилось молчание.

— Если ты уберешь от моего горла нож, то мы спокойно побеседуем. Я готов забыть про этот инцидент. Ты сможешь исповедоваться, попросив Бога о прощении…

— Да меня абсолютно не волнует твой Бог, меня интересуют лишь деньги, старик, ну почему ты все так усложняешь? Ты теперь знаешь кто я такой, и доложишь на меня. Черт!

Я почувствовал несколько сокрушительных ударов по лицу и упал навзничь, потеряв сознание. Очнувшись, я осознал, что лежал на спине, но явно не в своем доме. Стоп, я что, снова вижу? Радостно ощупав оба своих глаза, я встал и начал жадно разглядывать окружающую обстановку. Очень высокий потолок и стены были выложены большими плитами серого цвета, на которых хаотично располагались нечестивые гравюры с нечеловеческими сюжетами и кошмарными существами, а в центре этой жуткой комнаты стояла большая, глубокая чаша с неестественным пламенем, источающим тусклый зеленый свет. Подойдя к ней, я протянул руки в попытке согреться, но огонь не то, чтобы не согревал, даже наоборот еще больше охладил мои и без того замерзшие руки. Чаша была абсолютно пуста. Так как же она горела? За ней я увидел махровый ковер багрового цвета, который прокладывал собой путь в неизведанные темные тропы.

Я вспомнил разговор с Бобби, сокрушительные удары и потерю сознания. Может я умер и попал в рай? Или же чистилище? Странное, жуткое место, но все мое нутро говорило мне, что пора идти дальше. Я двинулся вперед по багровой дорожке. Она проходила вдоль длинного, пустого коридора, который по мере продвижения становился все уже и ниже. Тут не было света, но я все же едва различал путь сквозь тьму.

Мне показалось, что я шел целую вечность, успев поразмышлять о схожести данного места со святыми писаниями, которые мне читали священнослужители, но ничего не приходило на ум. Оно было больше похоже на убежище или же причудливое святилище, но без святых фресок, распятий или лампадок. Лишь постепенно сужающийся бесконечный коридор.

Внезапно я уперся в невысокий проем, похожий на овальное окно, и аккуратно пролез через него, увидев в далеке нечто невообразимое: в воздухе парила огромная стеклянная сфера, внутри которой циркулировали несчетные количества золотистых пучков света. Со всех сторон к ней были подключены тысячи прозрачных трубок, наполнявших ее струйками золотистого свечения. Вокруг сферы я не мог разглядеть ни потолка, ни стен. Если они тут и были, то их тщательно сокрыли черной вуалью. По мере моего приближения сфера лишь увеличивалась в размерах. Воистину внушительное сооружение! Оно напоминало какой-то контейнер для усопших душ, и у меня возникла ассоциация с раем. Но где же тогда божественный свет? Где райские врата? Почему кругом лишь мрак?

Спустя некоторое время я подошел к краю огромной пропасти, над которой висела гигантская сфера. Встав на колени, я аккуратно заглянул вниз. То, что предстало перед моим взглядом не описать всеми известными мне словами: это было дикое, безумное, дьявольское зрелище –прозрачные трубки вели к тысячам нагих людских тел, которые были растянуты на металлических крестах. Прозрачные трубки высасывали золотистое свечение, перекачивая его в сферу. Я вспомнил образ ада из Нового Завета - загробного места для истязания грешников. Не веря своим глазам, я в то же время не мог оторвать взгляда от этого безбожного зрелища.

Но, это было не самым ужасным, что я смог разглядеть. Внизу что-то быстро промелькнуло, и в попытке уловить хотя-бы малейшее движение, я жадно всматривался в эти бесчисленные изнеможенные тела. Вдруг я увидел ЭТО – паукообразная тварь с человеческим торсом ловко подползла к одному из людей и, вытащив трубки, скинула тело в эту глубокую пропасть. Я проследил взглядом за падением, и увидел внизу просто бесчеловечное зрелище: дном этой ямы являлась неисчисляемая гора трупов, над которой возвышалась вуаль тусклого могильного света. Мой разум помутнел, и я спешно закрыл глаза, начав неистово молиться.

— Он тебя не услышит, можешь молиться сколько угодно. — чудовищный голос прогремел эхом по каждому закоулку этого страшного места.

Я раскрыл глаза и обернулся по сторонам, но не увидел никого, кто бы мог это произнести. Постояв с минуту в полной тишине, я решился вернуться в безопасный коридор. Внезапно меня сзади обхватили четыре руки, подняв в воздух, и я застыл, боясь даже не то, чтобы пошевелиться, а дышать. Я увидел, как из темноты в мою сторону пикировало нечто похожее на человека с золотыми крыльями.

— Как ты сюда пробрался, букашка? Стэг, это что-то новенькое! Почему ты его не подключил?

Существо приземлилось прямо передо мной - не то человек, не то…Ангел? Ростом он был под три метра, за его спиной раскинулись большие золотистые крылья, а тело окружала слабо сияющая красная аура. Одежды на нем не было - его фигура будто бы целиком состояла из белого мрамора, но по очертаниям она была схожа с человеческой. Голова была абсолютно гладким овалом: без волос, глаз, ушей, носа и рта. Существо подошло вплотную, вонзив в меня свои когтистые пальцы.

— Х-м-м, у тебя не последняя жизнь… Странно… — задумчиво прошептал его чудовищный голос —отправлять тебя обратно у меня нет желания…О-о-о, да! Мне пришла отличная идея: ты будешь жить здесь, развлекая своим присутствием, а то зачастую мне тут слишком скучно, проклятый Стэг не умеет разговаривать…

Тяжело дыша, я пытался не поддаваться панике. Мои губы не слушались меня, и я задал вопрос, на который бы лучше не знал ответа.

— Это чистилище? — спросил я дрожащим голосом.

Существо вплотную подошло ко мне, наклонившись, и заложило свои руки за спину начав страшный монолог, который я более никогда не смогу выбросить из своей головы.

— Мы вместе придумали способ жить вечно… А эта поганая, как вы ее называете Лилит со своей шайкой воров до сих пор умудряется переманивать к себе нашу энергию. — злобно сказал он, — ну, а ты? Тебе вообще еще рано тут появляться. Ума не приложу, каким образом ты здесь оказался.

Я попытался осознать хоть толику сказанного чудовищем, но оно продолжало говорить безумные вещи.

— Как иногда занятно понаблюдать за расходным материалом, ты себе не представляешь! Мой брат Авил сделал феноменальное открытие – разработал технологию, при которой мы расщепляем один большой сгусток энергии на сотни маленьких пучков, затем наделяем их плотью, скудным разумом, создаем искусственный мир, в котором они якобы живут, а спустя ничтожное по нашим меркам количество времени они консолидируют в себе огромное количество чистейшей энергии! Поэкспериментировав над вами, мы поняли, что спустя несколько десятков, а то и сотен воплощений вы генерируете все больше и больше энергии, и мы придумали Конвейер, который распределяет вас по нужным этапам. Ты спросишь - а зачем вам последняя, осознанная жизнь? Да это просто мой подарок вам, жест доброй воли ничтожному питательному корму. Я не такой злой, как Лилит. Она придумала для вас место куда хуже Забвения. У меня вы хотя бы видите красивые сны, пока из вас выкачивают энергию.

Мне нечего было ответить. Мой язык онемел, абсолютно лишив меня дара речи. Я окончательно обезумел.

— Тебе повезло, букашка, ты хоть что-то узнал. Как я и говорил ранее, кроме моментов пира и проведения моих исследований я нахожусь тут в полном одиночестве, а этот жуткий Стэг пугает даже меня. Его Лилит придумала…Так вот, я позволю тебе остаться, чтобы ты развлекал меня своими молитвами и всякой разной болтовней. Кстати, до этого ты был слепым, так что возвращаю тебе твое достояние.

Он резким движением левой руки проткнул оба моих глаза. Руки, удерживающие меня, разжались, и я рухнул на пол, схватившись за глаза и корчась от адской боли. Чудовище залилось нечеловеческим смехом, и тут я понял – нет ни рая, ни ада, ни бога…

Страница автора на Литрес

Официальный сайт автора

© Алекс Дитрих, 2024. Все права защищены.

Не веря своим глазам, я как сейчас помню эту заветную стопку по десять долларов – я сразу вспомнил про старый мотоцикл отца моего друга, который при первом же взгляде запал мне в душу, и томился у них в гараже в ожидании своего финала на свалке. Вдоволь насмотревшись на эти бумажки, я пошел к родителям. Получив от них согласие, я сломя голову побежал выкупать свой заветный приз. Тысяча долларов была достаточно приличной суммой, но они не стали отнимать у меня этот момент триумфа, за что я им безумно благодарен. И вот я, начинающий писатель, уже рассекал по соседним улицам на своем мотоцикле. Во время одной из таких поездок у меня родилась идея для следующего приключенческого рассказа «Лунный бунт», и я тут же помчался домой, чтобы ни одна мысль не убежала из моей гениальной головы. Тем временем, мой детектив разлетался как горячие пирожки, принося мне довольно внушительный доход, а «Лунный бунт» я дописал за несколько месяцев. Главный редактор не мог заключить договор напрямую со мной, так как мне еще не было восемнадцати лет, но он лично принимал меня во все последующие наши встречи. Моя юность пролетела в сплошной эйфории - у меня не было нужды в деньгах, я был популярен и занимался своим любимым делом.

Так незаметно мне стукнуло тридцать лет. Ровно в этот день, проснувшись рано утром я прочувствовал, как уютное тепло разлилось по всему телу – то самое ощущение, когда прокручиваешь в голове весь пройденный путь, получая от этого немыслимое удовлетворение. Умывшись и выйдя на свой балкон, находящийся на сороковом этаже небоскреба в центре Нью-Йорка, я стал наблюдать за утренней зарей. Желтый гигант медленно выползал из-за линии горизонта, постепенно озаряя своим светом все, до чего смог дотянуть свои лучи. Большинство людей еще спали в своих уютных кроватях, и я заметил, как вдалеке в одном из домов зажегся первый свет, слабо освещавший собой непроглядную тьму словно маленький маяк. Посмотрев вниз, я увидел, как начали появляться первые автомобили, наполняя собой дороги словно кровь наполняет артерии - город постепенно оживал. Я сел в свое уютное кожаное кресло, зажег сигару, пустив несколько плотных клубов дыма, и втянул носом этот терпкий табачный аромат с нотками шоколада и кофе. Жизнь была прекрасна!

Спустя несколько секунд внутри меня словно что-то сломалось. Я встал, обронив сигару на пол. В голове бесновались миллионы хаотичных мыслей, которые невозможно было взять под контроль, но среди них я отчетливо смог различить этот бесплотный, холодный, пронизывающий до костей голос, который нашептывал мне команды. Покорно подойдя к краю балкона и забравшись на парапет, я ни секунды не думая спрыгнул вниз. Как оказалось, сорок этажей пролетают достаточно незаметно.

Я очнулся, активно встряхнул головой в обе стороны и, поднявшись с асфальта, удрученно уткнулся в огромное пятно на своем халате – на ощупь оно было липким и теплым. Вытерев руки, я посмотрел наверх, и увидел свой балкон, с которого только что самолично спрыгнул. Мне не сразу бросился в глаза тот факт, что все здания и дороги вокруг были серыми. Сначала я подумал, что у меня сотрясение мозга, и это лишь временная потеря трезвого осознания окружающей реальности, но, подняв и покрутив перед собой кисти обеих рук, я ужаснулся от их бесцветности. Откинув халат в сторону и нащупав свою ногу, я ущипнул ее, но ничего не почувствовал. Разозлившись, я отвесил себе крепкую пощечину, но снова ничего не почувствовал. Я мог лишь потерянно оглядываться вокруг, пытаясь зацепиться взглядом за что-то живое, пока мое нутро постепенно сковывало жуткое ощущение пустоты - кроме меня на улице не было ни души. По привычке прикрыв глаза ладонью я посмотрел в сторону солнца и вроде бы даже увидел его свет, но он был настолько тусклым, что даже не слепил мне глаза.

Мои мысли о своем чудесном спасении прервало появление нечеловеческой фигуры в конце улицы, медленно крадущейся в мою сторону. Я было хотел в панике убежать от нее, но ноги меня не слушались, и я не смог сделать ни шага. По мере приближения тени мой пульс стучал по венам все быстрее и быстрее, а волосы на всем теле встали дыбом, словно через меня пропустили заряд в несколько тысяч вольт. Неприятный холодок, возникший где-то в середине живота, плавно растекался по всем конечностям. Прищурившись в попытках разглядеть приближающуюся фигуру, я начал видеть ее очертания более-менее четко – это была невысокая, но очень жуткая старушка в длинном оборванном плаще. Из-за ее спины торчали два каких-то обрубка, которые мне было не разглядеть. Медленно подходя ко мне, она с неким усилием опиралась левой рукой на продолговатый предмет, похожий на трость. По мере ее приближения я рассмотрел, что это была никакая не трость, а натуральный меч - длинный клинок опутали лианы с острыми шипами, гарду украшали два черепа с пустыми глазницами - их рты были раскрыты в безмолвном крике. Вдруг старушка словно испарилась и я, нервно выдохнув, закрыл глаза, сложил руки и начал молиться. Спустя несколько секунд я почувствовал резкий, отвратительный запах гнилой плоти, источавшийся из-за моей спины.

— Ты теперь навечно наш, дорогуша… — прошептал очень знакомый, пронизывающий до костей голос, ехидно засмеявшись.

В тот же момент, я невольно раскрыл глаза и от ужаса не смог отвести взгляда от ее лица, которое почему-то было наравне с моим, - его украшал длинный широкий шрам, скользящий из глубины волос, захватывая лоб и левую глазницу, плавно сползая до подбородка и разделяя его практически надвое. Мутный порезанный глаз без зрачка хаотично крутился в разные стороны, словно следил за кем-то незримым, а длинные волосы выглядели на удивление ухоженными. Кожа лица была настолько уродливой и искаженной временем, что эти сотни морщин словно гармошки сжимались и разжимались от ее ехидной улыбки во весь рот. Гнилые, полуразрушенные зубы словно хотели вывалиться на свободу, но из последних сил держались в своих черных, трухлявых лунках. Я было подумал, что страшнее уже не будет, но зачем-то вгляделся в ее второй глаз, тотчас обезумев - в нем будто находились миллионы серых истощенных фигур, которые давили на меня своими пустыми взглядами, протягивая искаженные столетиями конечности в попытках ухватиться за меня.

— Я думала, что хоть один из вас меня запомнит. Эх, какая же я наивная. — ее губы даже не шевелились, лишь искривленная чудовищная гримаса едва подергивалась от перенапряжения.

Мой разум помутнел, и я было хотел упасть в обморок, но что-то резко меня взбодрило, не давая отключиться. В полубреду я выпалил первое, что пришло мне в голову.

— Отпусти меня! Чудовище! Почему вокруг никого нет?

Ее здоровый глаз запылал от коварства и жуткой радости.

— Ты, дорогуша, попал в святая из святых. Да ладно тебе, неужели тут настолько страшно и плохо?

Опешив и потеряв дар речи, я несколько раз то закрывал, то открывал глаза, но ее лицо все еще находилось передо мной. Рассудок окончательно начал покидать меня, и я закричал.

— Отпусти меня, я сделаю все, что захочешь! У меня куча денег, возможностей… — ее тощая рука резко заткнула мне рот.

— Мы с тобой уже встречались, забыл? После того, как тебя вышвырнули из Конвейера, не пустив на очередной круг. Ты так уютно плавал в утробе своей матери и хотел прожить свою последнюю осознанную жизнь, отправившись к ним, в это чертово Забвение. А-а! Я успела тебя перехватить. М-м-м-м… Чистая энергия. Обожаю этот запах. Он настолько девственный, первозданный и, что важно, очень питательный… — она нагнулась, втянув ноздрями воздух в районе моей груди.

Я окончательно сходил с ума и ни одна мысль не задерживалась дольше, чем на секунду. Мне казалось, что я сплю и не могу проснуться. Поток мыслей остановился только тогда, когда я сфокусировал свой взгляд на обрубках, располагавшихся за ее спиной. Оголенные суставы с болтающимися разорванными связками и кусками плоти были в какой-то субстанции, похожей на смолу. Почувствовав мой взгляд, она резко подняла голову, вплотную приблизившись к моему лицу и коснувшись меня своим морщинистым, ледяным носом.

— Что, мои крылышки понравились? Они всем нравятся.

Она отпрянула назад, и я наконец-то смог полноценно вдохнуть. Ее. запах был просто невыносим, смесь сырости и гнили.

— Возвращаясь к нашему диалогу - я вспомнила, что забрала у твоего глупенького мозга воспоминания. Момент! — она молниеносно взмахнула левой рукой, дотронувшись кончиком клинка до моего лба.

Лучше бы я этого не вспоминал. Дикая очередь из безликих людей, невидимая сила, толкающая в спину, гигантские исполины с белой кожей, пытавшие взглядом бесчисленное количество времени. Наконец, я окунулся во внутриутробные воспоминания. Тут-то мне и явилось ее лицо, правда тогда оно было на порядок приятнее. Между нами завязался крайне интересный диалог:

— Эй, тебе тут одному не скучно? Не против, если я на время составлю тебе компанию? — спросила она своим мягким голоском, и я не смог отказать. Идиот.

— Располагайся. Ты что-то вроде проекции?

— Что-то вроде. Твои собратья зовут меня Лилит, будем знакомы. Я пришла к тебе с очень интересным предложением. Это твоя финальная стадия, так сказать. Так вот, не хотелось ли тебе оторваться по полной в последний разок, а?

Я покопался в воспоминаниях о своей прошлой жизни – она прошла ярко и насыщенно, но в постоянных попытках найти себя и свое призвание, которое так поздно снизошло ко мне.

— И чего мне это будет стоить? — настороженно спросил я.

— Тебе нужно будет всего лишь в свое время отдать нам энергию.

— Какую еще энергию? Может быть, ты имеешь в виду мою душу?

Не дав мне договорить, Лилит залилась звонким смехом. Насмеявшись вдоволь, она продолжила.

— Какую еще душу, дорогуша? Начитался небылиц от своих сородичей…Вы всего лишь энергетические оболочки… Ой, чуть лишнего не сболтнула.

— Энергетические оболочки?

— Не забивай свою милую головушку этими вопросами, дорогой. Давай лучше пофантазируем. Чего бы тебе хотелось? Быть известным бизнесменом? Миллиардером? Дамским угодником? Гениальным врачом?

Недолго думая, я выдал ей свою заветную самую мечту.

— Я хочу стать знаменитым писателем и получать много денег за свои книги.

— Какая прекрасная жизнь! Я могу исполнить ее, но с одним условием – в нужный мне день ты должен повиноваться моей команде. Всего-то! Согласен?

— Будет больно?

— Больно не будет, это я тебе обещаю. — расплывшись в лучезарной улыбке, ответила Лилит.

Я подумал - а что мне терять? У меня какая-то там финальная стадия, как она говорит. Человеческой души я так понимаю вообще не существует, и ей нужна лишь моя энергия. Помню учитель философии говорил в университете, что энергия вечна. Она постоянно кочует из одного места в другое. Из одной материи в другую. Тем более, что я дико хочу стать чертовым знаменитым писателем! Получится ли у меня им стать в следующей жизни без этой дурацкой сделки? Не хочу рисковать.

— Я согласен! К черту все!

— Воистину, дорогой друг, воистину. Контракт заключен. Ах да, я тут наговорила всякого…Ты конечно же забудешь этот разговор. До встречи. —она прикоснулась пальцем к моей верхней губе, и ее образ медленно растворился.

Очнувшись от воспоминаний, я вскрикнул осипшим от ужаса голосом.

— Я что, попал в ад?

Улыбка исчезла с лица Лилит.

— Если тебе так хочется все называть по вашим книжкам, то да, это некий аналог ада. Ты ничего не выбираешь и не решаешь, как до тебя еще не дошло? Тебе повезло, что не попадешь в Забвение, там еще хуже. Хотя, что же я распинаюсь перед ничтожеством?

Секунду спустя она ловко пронзила меня своим мечом прямо в центр груди, и клинок постепенно окрасился в багровый цвет. Золотистый пучок света, источавшийся из раны, быстро перетекал в открытые рты черепов. На удивление я до сих пор ничего не чувствовал, но голова стала мутной, как после удара тупым предметом, а все конечности затряслись в страшных конвульсиях. Приложив нечеловеческие усилия, я приподнял свинцовую голову. Лилит на моих глазах преображалась в безумно красивую девушку, с которой мы когда-то давно заключили контракт. За ее спиной медленно отрастали крылья с золотыми перьями. Взмахом правой руки она на миг открыла моему взору этот красивый и насыщенный всеми цветами радуги мир, который был более для меня не доступен, но продолжал жить своей жизнью, а взмахом левой рукой она закрыла его, и я увидел ЭТО.

Всю улицу куда хватало взгляда заселяли сотни тысяч серых измученных созданий, когда-то бывших людьми. Один из них выглядел бодрее остальных и медленно подошел ко мне, невнятно заговорив.

— Ну что, новичок, рассказывай свою историю пока ты не сошел с ума и все не забыл.

Я замер, активно пытаясь собрать воедино осколки своего разума, разбившегося на миллионы частей.

— У нас новенький, ребята, идите сюда пока он не свихнулся! —он резко закричал, и его голос разнесся далеким эхом по этой безжизненной улице.

Лилит улыбнулась мне своей безумной улыбкой и помахала на прощанье. Ее золотые крылья расправились, и она воспарила, мигом исчезнув в беспросветной небесной тьме. Тем временем ко мне стягивались все новые ходячие трупы. Окружая меня, они молча пошатывались, сверля своими пустыми взглядами, не выражавшими даже намека на жизнь. Вдруг до меня дошла мысль, что похоже я застрял тут навечно. Последовав совету своего нового друга, я нервно, но энергично начал свой рассказ.

— Почему одни люди неуспешны, неудачливы, у них все идет наперекосяк, а другие, не ведая как, играючи забираются на вершину Олимпа?...

Продолжение следует.

Страница автора на ЛитРес

Официальный сайт автора

© Алекс Дитрих, 2024. Все права защищены.

В один из таких дней, поднимая отца с пола и затаскивая на диван я заметила, что он стал намного легче. Как оказалось, он даже не прикасался к еде, которую я ему приготовила, а его кожа была какого-то болезненно желтого оттенка. Я вызвала скорую помощь, и отца забрали в больницу. Спустя неделю мне позвонили и сказали, что у него обнаружили цирроз печени, причем уже в терминальной стадии. Я молча слушала врача, еле удерживая телефонную трубку трясущейся рукой, и плакала. Он сказал, что до такой стадии очень редко доходят за полтора года. Видимо, отец периодически употреблял алкоголь и ранее, но текущие дозировки, несовместимые с возможностями организма их перерабатывать, бесповоротно погубили его печень.

Вернувшись из больницы, отец выглядел немного лучше, но стоило ему переступить порог дома, как он тут же двинулся в шкаф за очередной бутылкой. Я подбежала к нему, и схватив за руку слезно молила больше не пить, но он лишь дал мне пощечину, сказав, что ему глубоко наплевать на мою жалость. В течение следующих двух месяцев он четыре раза попадал в больницу, три раза его откачивали на моих глазах прямо на диване, и буквально за полгода он окончательно угас, умерев после очередной несовместимой с жизнью дозы алкоголя.

В семнадцать лет я осталась без обоих родителей, совершенно одна в этом огромном, холодном мире. События этих лет оставили незабываемый отпечаток на моей психике и характере, и я твердо решила стать хирургом-онкологом, чтобы у меня были навыки и силы бороться за спасение людских жизней, а не бездействовать, наблюдая, как они таят на глазах. Я прилежно училась и параллельно работала, окончив университет с отличием и отдав ему шесть лет своей жизни. Последующие два года интернатуры и четыре года ординатуры попытались вытянуть из меня все оставшиеся жизненные соки, но я не сдавалась, напоминая себе ради чего я сюда пришла.

Волею случая на работе я встретила мужчину, с которым у нас очень быстро завязались романтические отношения, плавно переросшие в небольшой уютный дом и прекрасного четырехлетнего сына. На свое тридцатилетие я решила собрать всех самых близких друзей и родных, так как поводов было много – я уже год как работала хирургом-онкологом, сыну в этом году исполнялось пять лет, да и учитывая специфику нашей работы мы крайне редко собирались за одним столом все вместе.

— …ну ладно тебе, Нэнси, хватит уже, а то я сейчас живот надорву, — пытаясь не помереть со смеху, я судорожно махала руками в попытках остановить эту истерику, — не может этого быть!

От слез у меня размазалась тушь, и я подбежала к зеркалу поправить макияж. Увидев свое отражение, я стала скользить по нему пристальным, изучающим взглядом: от ярко рыжих, пышных волос к высокому лбу с несколькими неглубокими, но уже наметившимися морщинками. От больших серых, немного грустных глаз, уголки которых были испачканы размытой черной тушью, к небольшому аккуратному носу. Пухлые губы, накрашенные ярко-красной помадой, растянулись в улыбке к самой себе, образовав маленькие ямочки на щеках. Только вот левый уголок рта еле приподнимался, но я не обратила на это внимание, списав на усталость. Вытирая глаза, я задумалась: у меня была прекрасная жизнь! Красавец сын, любящий муж, верные подруги и друзья, работа хирургом-онкологом, на которой я боролась за жизни людей.

— Ну и счастливица же ты, Лия Андресон! К своему тридцатилетию многого добилась своим упорным трудом. — с нотками зависти сказала я своему отражению, подмигнув.

Проведя остаток вечера с близкими мне людьми, я не успела заметить, как уже провожала последнего гостя. Закрыв дверь, я вдруг резко почувствовала, как что-то тяжелое придавило мне грудь, а голову пронзила невыносимая боль. Мои ноги враз онемели, а в глазах постепенно темнело. Опираясь спиной о входную дверь, я медленно сползала на пол.

— Вот черт, похоже на… — попытавшись улыбнуться сказала я, но левый уголок рта был более мне не подвластен.

Сидя на полу своей прихожей, я находилась в полной растерянности. Было жутко страшно и больно. Неужели и ко мне пришла смерть? Но какая же тут смерть! Рано еще умирать! Почему именно в этот день мой муж решил уехать с сыном в гости к его маме… Это же моя годовщина, дьявол. Надеюсь, что не последняя. От мысли, что именно так я и умру, одна, неподвижно сидя на полу этого прекрасного дома, который мы все эти годы усердно наполняли уютом и теплом, с искривленной от страха чудовищной улыбкой на лице, мне стало чертовски обидно. Нет справедливости в этом мире. Сначала родители, следом я, толком не успев пожить…

Ощущение было, словно миновала целая вечность с тех пор, как я сидела на холодном полу и все глубже и глубже проваливалась в пучину своего бессилия. Ноги не слушались, но я все же попыталась встать, опираясь левой рукой о дверную ручку, а правой о небольшой комод, однако в ту же секунду левая рука предательски онемела, и я всем телом обрушилась на пол. Неподвижно лежа на правом боку, подобно безжизненной тряпичной кукле, я с трудом смогла сфокусировать взгляд на мобильном телефоне, лежащем на маленьком мягком пуфике в нескольких метрах от меня. Немного передохнув, я попыталась собрать последние силы и даже немного приподнялась на правой руке. Остальные конечности перестали быть частью меня, и добраться до телефона стало непосильной задачей. Все эти попытки лишь окончательно ослабили мое бренное тело, которое целиком и полностью окутала смертельная слабость. Все предметы вокруг начали кружиться в томном вальсе и, медленно моргая, я все чаще закрывала глаза, но в тот же момент дергала головой из стороны в сторону – нужно оставаться в сознании, вдруг кто-то придет, а я уже не смогу очнуться.

В очередной попытке открыть глаза я поняла, что видимо не смогла этого сделать. Или смогла? Самое странное, что я вроде бы была в сознании, но меня окружала лишь тьма. Ощущение было, что я впала в летаргический сон – тело меня не слушалось, но я все еще была жива, ведь могла мыслить! Сама тьма была не такой, какой она бывает ночью в непроглядном лесу или же в комнате с выключенным светом. Нет. Она была обволакивающей, всепоглощающей, и от этого еще более пугающей своей бездонной глубиной. В попытках увидеть хотя бы малую толику света в этом бесконечном царстве мрака, я вдруг начала замечать слабые проблески тусклого свечения, к которому я словно пикировала сверху вниз.

Я закрыла глаза и попыталась привести себя в чувства.

— Это просто кошмарный сон. Я сплю у себя дома, никакого инсульта, я могу взять и проснуться, стоит только открыть глаза.

Я снова открыла глаза, внезапно ощутив, как мое тело плавно опустилось на что-то очень холодное. Я подскочила - мои руки и ноги снова мне подчинялись. Присев на корточки, я начала медленно ощупывать поверхность вокруг себя - она была похожа на ледяной, очень гладкий металл. Аккуратно встав в полный рост и прислушавшись, я не услышала ничего кроме гробовой тишины. Мне стало не то, чтобы страшно - это был экзистенциальный ужас. Я многое повидала за свою жизнь, но явно была не готова столкнуться с нечто подобным. Стоило только подумать об этом, как мое лицо невольно исказилось в невыразимом ужасе – я что, умерла? В попытках совладать с разыгравшейся фантазией и нахлынувшей паникой, я вытянула руки и слепо шагала во все стороны, тщетно пытаясь найти какой-нибудь выключатель, который включит свет. Не знаю сколько длилось это сумасшествие, но я явно перестала ощущать течение времени - секунды, минуты, часы, или же недели и годы минули в этой темнице? Мне начало казаться, что в этом проклятом месте, наполненном затаившимися ужасающими фигурами, которые то появлялись перед моим взглядом, наводя на меня первобытный ужас, то исчезали, время вовсе перестало существовать, оставив меня одну в этой бесконечной пучине собственного безумия.

В очередной момент исступления я села на ледяной пол и попыталась заплакать, но даже слезы не лились из моих глаз, лишь тело билось в безмолвных конвульсиях.

— Первый раз?  — прошептал низкий, бесплотный, нечеловеческий голос.

Я перестала дышать. Мое сердце замерло, а глаза широко раскрылись. От наступившего ужаса мне показалось, что даже кровь в венах застыла. Я окончательно лишилась каких-либо чувств. Остолбенев, я лишь смогла жалобно вскрикнуть, но мой крик был беззвучен, будто я находилась в вакууме. Впав в беспамятство, я начала махать вокруг себя руками, крича внутри себя.

— Не подходи! Что это за место? Что происходит? Кто ты?!

— Время такая скоротечная вещь! — задумчиво воскликнул голос, — Помнится, кто-то из твоих собратьев называл меня Хароном. И все как один молились каким-то богам. Ну конечно, все нужно обосновать с помощью мистики, веры или легенд, которые люди сами же создали. Ха-ха-ха! — зловещий смех разразился по всей площади этой беспроглядной тьмы, разносясь жутким эхо.

Отвоевав малую толику своего рассудка, мой мозг начал хаотично копаться в воспоминаниях – Харон, Харон, Харон... Внезапно я вспомнила уроки истории: у древних греков Хароном называли проводника, который после смерти провожал душу в подземный мир… Что-то внутри меня словно рухнуло в бездонную яму.

— Вот оно что! Надо запомнить на будущее, чтобы пугать новичков.

Невидимая сила толкнула меня в спину, и я безвольно зашагала наугад в темноту, чувствуя внутри себя лишь подавленность, пустоту и смятение, образовавшиеся после слов Харона. Что-то лопоча себе под нос и нервно жестикулируя, я наконец начала осознавать – видимо, я умерла от инсульта и попала в ад. Или не в ад? Мысли настолько путались, что я не могла найти ни одного логичного объяснения своему состоянию. Хаотичные размышления прервал разрезавший тишину голос Харона.

— Неужели у тебя нет вопросов? Ты какая-то молчаливая. Ну же, не бойся, спрашивай! Ах да, я же не вернул тебе голос. — угрожающе сказал он.

Я резко остановилась. Меня разобрала злоба, и я изо всех сил закричала.

— Хватит меня толкать! Я что, умерла?

— Банально, но ожидаемо, —  в его голосе звучало разочарование,  —  ты попала в место, которое вы называете то адом, то чистилищем, а я, если угодно, называю его, как и все прочие мои сородичи Конвейером. Здесь я встречаю ваши энергетические оболочки, которые якобы умерли, как у вас принято говорить, и привожу к Распределителям. Они тестируют вас и решают – готовы ли вы к последней, так сказать осознанной жизни, перед тем как попасть в…

Все еще не веря в слова Харона, я ущипнула себя за ногу, почувствовав резкую боль. Значит не сплю. Либо сон на удивление реалистичен. Какие еще к черту энергетические оболочки? Что за осознанная жизнь? Куда я там попаду? Мои мысли стали комком, запущенным с вершины высокой снежной горы. А что, если это не шалости моего воображения во время сна, а невообразимая реальность? Мои руки затряслись от этой мысли, но я не могла позволить себе сойти с ума. Я должна в любом случае выбраться отсюда! Сделав ряд глубоких вдохов и выдохов, я ответила Харону дрожащими губами, непроизвольно пустив слезу.

— Я жила, по совести, и делала людям лишь добро. Разве такие души заслуживают ада, чистилища или Конвейера, как ты его называешь?

Я точно находилась в кошмарном сне, где вела нереально жуткий диалог с невидимым ужасом. Еще чуть-чуть, и я проснусь! Наверное, перебрала с алкоголем, и мирно сплю в своей кровати.

— Души, души… Ха-ха! Да много ли ты знаешь, букашка?  —  грозно проревел Харон, — Я вообще удивлен, что вам разрешили иметь разум. Хотя, вы же едите коров, лошадей и даже собак. Будь они бездумными, в них не было бы столько… — он словно осекся и понял, что в ярости сболтнул лишнего.

Я ждала продолжения, но меня лишь безмолвно толкнули в спину. Вытерев слезы, я безропотно повиновалась. Мне начало казаться, что наш поход будет длиться целую вечность. Тупо шагая куда-то вперед с опущенной головой, я вдруг увидела, как тусклый свет начал освещать мою обувь и белое платье. Я подумала, что мой разум снова играет со мной, и остановилась только тогда, когда увидела под ногами край обрыва, едва не провалившись в него. Поняв, что свет реален я радостно подняла голову вверх, мгновенно оцепенев от жуткого зрелища: внизу бесконечные вереницы серых существ, похожих на людей, словно тысячи притоков медленно сливались в гигантское, невидимое русло, сокрытое за тусклой, бесконечно простирающейся в обе стороны горизонта полосой света. Толчок в спину заставил меня вернуться в реальность, и я кубарем полетела вниз, попав прямиком в эту толпу. На удивление было не больно, и поднявшись я сразу же заняла последнее место в этой странной очереди, медленно шагая вперед. В какой-то момент любопытство пересилило страх, и я стала разглядывать своих соседей - их лица были словно размыты серыми дрожащими помехами, а одежды было не разглядеть. По сути, это была живая безликая масса, шагающая в объятия белого света. Интересно, я также выгляжу для них? И понимают ли они, что происходит?

— Эй, меня кто-нибудь слышит или видит? — я махала руками, но в ответ получала лишь тишину.

В безрезультатных попытках привлечь к себе хоть чье-то внимание, я незаметно для себя оказалась перед очередной пропастью. Встав на колени и аккуратно заглянув вниз, я увидела лишь непроглядную бездну, резко обдавшую мое лицо потоком холодного воздуха, источавшего гниль и смерть. В ужасе попятившись назад, я ткнулась спиной в огромный факел, который и был источником этого белого тусклого света. Он был воткнут прямиком в металлический пол, окаймлявший весь край этой бездны. Снова посмотрев в сторону обрыва, я увидела то, что обрушило мой разум и затмило его невообразимым ужасом: из пропасти появились десятки чудовищно гротескных исполинов-гигантов с неестественно белой кожей, примерно в десять раз превышающих человеческий рост. Они плавно подлетали к краям обрыва и, приземлившись, врезались своими огромными когтистыми лапами-колоннами прямо в металл. Скованная диким страхом, я все же смогла заставить себя изучить их внешность - на голове не было ни глаз, ни волос, а телом они были схожи с древнегреческими скульптурами, изображавшими человека. Один из них нагнулся над стоящим перед ним человеком, поднес свой огромный когтистый указательный палец к пустому лицу, словно приказывая бедолаге молчать и, раскинув за своей спиной три пары черных крыльев, схватил когтистой лапой человека, исчезнув вместе с ним в беспросветной тьме.

Немного отойдя от шока, я подошла к обрыву и стала наблюдать за соседними очередями. Несколько раз чудовища не забирали людей, а располагали раскрытую ладонь на полу, и человек становившись в нее исчезал. Градус напряжения был уже за пределами разумного, вопросы возникали с такой скоростью, что я, набравшись смелости закричала куда-то в пустоту.

— Харон, отвечай! Почему некоторых не забирают?

В ответ тишина. Почему ко мне не летят? Может, про меня забыли? Окунувшись в дикие размышления, я вдруг встрепенулась от резкого толчка в пол. Мое тело пробила дрожь, и я медленно подняла голову вверх – передо мной стоял белый исполин. Отсутствие глаз и мимики на его лице начало вводить меня в панику - сердце забилось с такой скоростью, словно хотело вырваться из груди и убежать от меня прочь из этого кошмарного места. Чудовище медленно нагнулось ко мне, и в момент, когда наши лица поравнялись, на его голове проявились три гигантских глаза, зрачки и радужная оболочка которых были единым целым, сияя ярко-желтым цветом. Оглядевшись всеми тремя глазами по сторонам, он резко уставился на меня – в ту же секунду тело словно пронзили тысячами раскаленных на огне иголок, которые нестерпимо обжигали кожу, проникая все глубже и глубже, а сотнями острых как скальпель ножей потрошили плоть, выворачивая наизнанку каждый темный и пыльный закоулок моей души и разума. Его глаза были словно котлами, в которых я утопала, захлебываясь от боли. Мой разум помутился от болевого шока, и я попыталась отвести широко раскрытые глаза от его взгляда, но чудовище словно гипнотизировало меня, параллельно причиняя мне адскую, невыносимую боль, став со мной единым целым. Я не видела ничего кроме бездонных обжигающих каждую частицу тела желтых глаз.

Не знаю сколько длилась эта пытка, ведь я уже перестала отличать реальность от выдумки. Потеряв надежду на спасение, я просто плыла в этом море безумия, боли и криков. В какой-то момент боль наконец отступила, и я смогла сфокусировать взгляд на чудовище - его глаза потухли и исчезли, а лицо снова стало неподвижной скульптурой из белого мрамора. Он положил руку на пол раскрытой ладонью вверх.

— Вперед. — прозвучал жесткий голос Харона.

Я шагнула в ладонь, и в тот же момент воцарилась темнота. Мой измученный разум не понимал, где я и кто я, но услышав знакомые звуки я встрепенулась – вдалеке кто-то оживленно общался, словно раздавая команды. Мои глаза внезапно ослепил яркий свет, и я заплакала. Слезы текли по моим щекам горячим ручьем, а тело резко обдало холодом. Я начала кричать что-то невнятное. Вокруг меня находилось несколько размытых образов, похожих на людей. Один из них вытер мое лицо какой-то мягкой тканью, завернув меня в нее же, а мое зрение, немного привыкнув к яркому свету, прояснилось – вокруг стояли трое гигантских людей, один из которых передал меня на руки лежащей в кровати женщине. Она взяла меня и, внимательно разглядывая начала аккуратно покачивать, что-то приговаривая и непрерывно улыбаясь.

Тут я вспомнила свою жизнь и смерть, эту жуткую очередь, гротескных исполинов… Почему меня не утащили в темную бездну? Я что, переродилась? Получается, наша первая жизнь - испытание? Но каковы правила? От мягкого укачивания мои мысли медленно утекали в забытие, и я медленно засыпала. Все эти вопросы могут и подождать, ведь у меня впереди целая новая жизнь…

Страница автора на ЛитРес

Официальный сайт автора

© Алекс Дитрих, 2024. Все права защищены.