— Кошак, а расскажи, про этого про каратиста который в части был когда-то? — попросил кто-то из матросов.
— Ну во первых, это был не каратист, и в части он не служил, а появился и исчез, отмудохав за раз всех чемпионов дивизии по рукопашке, — степенно отвечал Кошкин, — я знаю пацанов дембелей, у которых ихнии дембеля знали тех дембелей, которые служили в роте у капитана, который всё это видел!
— О, а мне кто-то говорил, что это был ниндзя специально приехавший из Японии, что бы проверить подготовку наших морпехов, — добавил еще один матрос.
— Да холуаевцы это были, или спецы из Уссуры, — авторитетно встрял еще кто-то.
— Ладно, — снизошёл Кошкин, — никто не знает кто это был, так что слушайте и восхищайтесь! Брюс Ли тут и рядом не стоял!
Матросы расселись поудобнее, Кошкин на правах рассказчика стрельнул сигарету, и раскурив, начал рассказ: "Было это, как вы сами знаете, очень давно, еще при СССРе, вздумал тогдашний командир дивизии провести соревнования по рукопашке.
Ну, посмотреть кто у него самый крутой рукопашник. Народищу на соревнованиях была куча. Со всех полков съехались.ю с батальонов.ю с отдельных там рот. Кого только не было. И боксёры, борцы и каратисты и дзюдоисты и просто здоровые пацаны любящие подраться. Говорят.ю некоторые ротные всех своих залетчиков выставляли, для массовости.
Ну, сначала как положено всякие медкомиссии, взвешивания, распределения по весовым категориям. Рассказывают, ужас что за кабаны были. ДШбшники ростом под два метра весом за сто килограмм. Наш Паша по сравнению с теми пацанами - чистый задохлик. Ну и началась великая битва. Сколько зубов повыбивали страсть. Всяких травм было немеряно. Спортсмены которые судили соревнования просто охреневали. Ну и, постепенно, начали вырисовываться чемпионы.
В финал вышли один борец, пацан такой здоровый с Кавказа дагестанец, из полка в Славянке, парнишка из двести шестьдесят третьего разведбата, рукопашник, и капитан из ракетчиков, русский стиль там или еще, что не помню. Про него говорили, что он расческой мог связать или табуреткой. Ну, короче вся фигня, бились они, бились. Вопль в спортзале стоял невообразимый. Первое место взял капитан, конечно, второе пацан с разведбата, ну и дагестанец третье. Дагестанец аж плакал, что третье место занял. Говорил, что ему отец не простит.
Даже…(тут Кошкин немного приврал) попытался повесится в туалете, но сломал кабинку. Ну, понятно короче фанфары, трубы играют. Начальник артиллерии довольный, надо же его офицер всех побил, самый крутой оказался. Разведчики дуются, но тоже гордые, пацан у них молодой но горячий, его сам комбат разведбата тренировал. Дагестанец волосы на груди рвать перестал, успокоился, когда узнал что приз за третье место - отпуск десять суток, не учитывая проезда. Всем медали вручают, грамоты, корреспонденты из "Флотского Брехунка" фотографируют, короче аншлаг!
И вот выходит эта троица победителей на крыльцо спортзала, за ними толпа соответственно, все хотят с ними сфотографироваться. А тут из чипка, рядышком со спортзалом если помните дверь в чипок на одной лестнице. Короче выныривает какое то непонятное тело. Выныривает это тело, мороженное жрёт, и во всю пасть улыбается. Никто и внимания не обратил. Все подумали, что какой то крась молодой вечно голодный. Так вот идёт этот чувак через толпу, нагло так толкается и на капитану- чемпиону мороженым своим по ПэШухе, н-на-а-а…"
Кошкин сделал эффектную паузу, вкусно затянулся сигаретой, немного посмаковал дым, немного подогрев интерес слушателей, продолжил: "Ну, вот, по черной форме липким сладким мороженным хлобысь и спокойно так, типа не замечая что наделал, прется через ступеньки, отошёл от лестницы, стал неподалеку и стоит мороженное жрёт, и руками так машет, типа прикалывается над всеми.
Капитан только рот раскрыл чтобы молодого прижучить, пацан с разведбата, серебряный призёр такой с места срывается. Ну, короче, возмутился бесцеремонностью матроса и несется к этому телу, и орёт епта, ты чё молодой охренел, ну-ка сюда тело…
А тот стоит и угорает. Разведбатовец не выдержал, и своё коронное лоу ему с правой в левое бедро, хлобысь…
А лоу-кик у него дай бог поставлен был, на пол дня ногу отсушивал любому. Так вот н-на он ему лоу… А тот стоит не шевельнется и угорает. Пацан в горячке ему хлобысь повтором в ту же ногу и сам падает, и корчится на земле. А тело это стоит уже без мороженного и руками так странно машет."
Кошкин опять примолк и с сожалением затянулся, аккуратно притушив окурок, начал прикапывать его рядом с собой.
— Блин, Кошак не томи дальше то, что, — заныли слушатели.
— Ща, пять сек, — отвечал Кошкин старательно маскируя бычок.
— Ну вот, и тут пацан дагестанец срывается с места несется к этому телу, ни фига себе беспредел! Чемпионов мочат! А этот чё то так как то непонятно угнулся, дагестанец тока его в захват свой борцовский брать, то ему головой херак прям в нос, короче это тело все таки в захват попалось, но как то он сразу вниз падает и дагестанцу ногой прям по яйцам н-на-а-а.
Тот заорал, за яйца схватился, кое-как с правой ему крюка в бочину залепил, еще больше заорал, за руку схватился, катается. Тут уже капитан бежит, толи разнимать, толи драться а это непонятный чувак, как то рукой махнёт, офицер как схватится за глаза, на колени упал и тоже орёт. Толпа к нему кинулась, в чувство приводить, ну там спасать, а потом глядь по сторонам, а этот непонятный парень и пропал как и не было его.
Короче чемпионов понесли всех троих в санчасть. У капитана контузия глаз, у дагестанца перелом носа трещины на костяшках пальцев у пацана из разведбата перелом голени. Вот а того черта искали искали, никто так и не знает кто такой, откуда короче тайна покрытая мраком!"
Матросы восторженно загудели и принялись обсуждать рассказ. Кошкин конечно балабол, но рассказывать может, тем более эту историю они слышали и раньше в различных интерпретациях.
Однако Кошкин ошибался. Был человек который знал загадочного «супермена», и этот человек находился совсем рядышком. Это был старшина роты «Дед».
Скажем больше, человек навешавший люлей трём чемпионам был его подчинённым и частенько получал в те годы трёпку от старшины за различные провинности. Ну а чемпионом он стал после того как, еще будучи молодым, очень молодым матросом, стоя в наряде по столовой, утерял один алюминиевый поднос и был озадачен «рожать» его во, что бы то ни стало…
Что же было на самом деле (правда и вымысел из рассказа матроса Кошкина, отличника боевой и общественно государственной подготовки, русского, не судимого, характер стойкий нордический, в порочащих связях замечен неоднократно). Как говорил старина Станислав Ежи Лец, на самом деле все было не так.
Молодой матрос с героической фамилией Ярило (варианты произношения фамилии более старшими сослуживцами, приводить пожалуй не будем), находящийся в самом начале головокружительной двухлетней карьеры, в периоде «карасёвки», готовился стать или отцом, или матерью алюминиевого подноса. При сдаче наряда по столовой выяснилась пропажа в количестве одной штуки.
Дежурного по столовой проблемы пропажи, абсолютно не волновали, с новым старшим договорились без проблем, только пообещали возместить утрату. Матрос Ярило, который отвечал за официантскую, пытался найти объяснение данному факту и даже вспомнил, что кто то из ротных дембелей жарил картошку на подносе. Жалкие оправдания «карася» старшину абсолютно не впечатлили. К исходу следующего дня Ярило должен был возместить "невосполнимую утрату", и абсолютно пофиг каким способом.
С утра как обычно всё завертелось согласно, распорядку и расписанию занятий. Личный состав старшего периода службы, незадействованный в соревнованиях по рукопашному бою, убыл на вододром, молодых озадачили изучением Общевоинских Уставов. Морской пехотинец Ярило был привлечён к хозяйственным работам в каптёрке под бдительное око старшины.
Минут через двадцать «Дед» печально вздохнул, пересчитав всякие сапожные принадлежности, вздохнул ещё печальней и отправил молодого матроса в соседнюю роту к старшине за металлическими набойками. Матрос был проинструктирован по поводу куда идти, не соваться в сторону спортзала ибо: "Тама соревнования идут, генерал и весь штаб дивизии, так што и не вздумай!"
Ярило покивал и отправился к соседям сжимая в руках записку. Соседний старшина был на месте. Перечитал записку, хмыкнул, посетовал на то что у самого почти, что не осталось. Потом скрепя сердце отсыпал столько подковок, сколько поместилось в кулаке у матроса. Морской пехотинец довольный безукоризненно выполненным поручением, весело посвистывая, отправился в родную роту.
На улице светило солнышко, личного состава на территории почти, что не наблюдалось. Все были либо на занятиях, либо на соревнованиях. Одна за другой стали появляться шаловливые неуставные мысли и выстраиваться в незамысловатую логическую цепочку. На территории части никого это раз. «Чипок» открылся только, что это два.
К начищенной медной бляшке с якорем, с обратной стороны пластилином прилеплена астрономическая сумма в один рубль, вот уже два месяца сохраняющая приверженность к одному хозяину и счастливо избежавшая хищных взглядов и порочных ручонок старослужащих морских пехотинцев. Это третий благоприятный фактор. Ну и четвёртый это до ужаса надоевшая перловка, варёный минтай и странное блюдо под названием солянка.
По слухам, в матросском кафе можно было купить кучу различных вкусностей и предаться обворожительному разврату набивания желудка. Логическая цепь замкнулась. Мозг самостоятельно подал команду ногам. Короткие кирзовые сапоги затопали в сторону кафе.
На входе не было никого, удача в этот день была явно благосклонна к матросу Ярило. Из-за дверей спортзала доносились крики, овации барабанная дробь. Из-за дверей «чипка» веяло могильной тишиной.
Боязливо покосившись на генеральскую «Волгу» и холёного водителя сержанта-сверхсрочника, Ярило толкнул двери в «рай». Абсолютно пусто. Никого! За прилавком лишь скучающая королева "плюшек и просроченного молока" - тётушка Лида. Матрос сглотнул подступивший к горлу комок, строевым шагом протопал до прилавка. «Чипочница» профессионально смерила взглядом молодого морпеха.
— Ну чего хотел матрос?
Ярило трясущейся рукой отлепил из под бляхи заветный рубль и шлёпнул его на прилавок.
— Мне-е, на все сочников, коржиков и молока! — слегка заикаясь, но всё таки гордо произнёс он.
— Не обожрешься малыш? — с удивлением переспросила тётушка Лида и не дождавшись ответа стала ловко метать на поднос всякие вкусности, потом защёлкала костяшками счетов.
— Девяносто копеек с тебя, — произнесла «чипочница», привычно обсчитав на пятнадцать копеек, — иди ешь поднос сам в мойку отнесёшь, а то наряд на ваши драчки побежал смотреть, сдачу потом возьмёшь…
Счастливый Ярило взял поднос, трясущимися руками и короткой перебежкой достиг столика. Было немного неудобно нести, потому, что в правой руке он сжимал подковки. Положить в карманы не представлялось возможным. Карманы как положено молодому «карасю» были набиты песком и тщательно защиты. Приземлившись на скамейку, Ярило осторожно высыпал набойки на стол, обозрел груду сочников, коржиков и булочек с маком. Вот оно счастье!
Через двадцать минут нескромного пиршества в гордом одиночестве пустого кафешного зала морской пехотинец ослабил ремень и допил остатки молока. Отдышавшись Ярило встал сгрёб подковки, подхватил пустой поднос и нетвёрдым шагом двинулся к мойке.
А в моечной его озарило. Руки самопроизвольно запихнули поднос под куртку и затянули ремень. Как в полусне он двинулся через зал к выходу.
— Эй, матроси-и-и-к! — остановил его трубный глас «чипочницы».
Сердце ухнуло и скатилось в район пяток и неумело намотанных портянок. Молодой морпех шажками, боком, придвинулся к прилавку и проблеял.
— Я-я-я…
— Сдачи нету, ты сегодня первый, на на сдачу мороженное!
Тётушка Лида сунула матросу в свободную руку вафельный стаканчик. Ярило как зачарованный сжал, начавшее капать лакомство и на ватных ногах ретировался. Пронесло! Ничего не соображая, как в тумане он выбрался на свежий воздух. Грудь распирало счастье и алюминиевый поднос.
На выходе на ступеньках было уже не протолкнуться. Радостно гомонящая толпа валила из спортзала, что- то живо обсуждая, кем то восхищаясь. Как сомнамбула матрос Ярило пробирался сквозь толпу ничего не соображая. Мазнул кого- то по рукаву «пэша» мороженным и вырвался из толпы.
Отошел чуть подальше от сборища, опёрся на метровый обломок рельсы, неизвестно для чего замурованный в асфальт и покрашенный в камуфляжные цвета. Стоило осмыслить всё случившееся и в скором порядке путём лизания уничтожить мороженное, тем более вокруг начала собираться небольшая стайка то ли ос то ли пчёл. Ярило пару раз успел лизнуть лакомство и отмахнуться от пчёл как начало происходить нечто странное. Какой-то старослужащий морской пехотинец с непонятным криком подбежал к матросу и со всей дури влупил голенью ноги по камуфлированной рельсе на которую опирался Ярило. Потом скорчил страшную рожу, завопил еще громче второй раз влупил по рельсе и упав на асфальт стал корчиться.
Молодой матрос даже не успел ничего подумать, только инстинктивно отмахнулся от пикирующей осы, уронил мороженное и нагнулся за ним. В тот же момент когда он разгибался другой здоровенный старослужащий морпех наверняка выходец с Кавказа, неимоверно быстро очутился рядом и протянул руки.
Молодой матрос, согласно приобретённым рефлексам, попытался разогнутся и принять строевую стойку в результате чего его голова с треском соприкоснулась с носом здоровенного незнакомца. Незнакомый морпех взвыл схватил матроса Ярило за куртку (видно хотел помочь привести форму в порядок). Матрос Ярило тут же наступив на мороженное поскользнулся и с размаху въехал сапогом в пах незнакомцу.
Тот ахнув начал сгибаться и махнул рукой(наверняка хотел взмахом отпустить молодого на все четыре стороны) в результате чего со всей дури заехал в край подноса под курткой молодого, бешено заорал и свалился рядышком с первым незнакомцем. Морской пехотинец Ярило, абсолютно не соображая, что происходит быстро вскочил на ноги и автоматически отмахнулся от осы пикирующей ему в глаз. При этом пара металлических набоек вылетела из неплотно сжатого кулака, куда то в сторону замершей на пороге спортзала толпы. Какой то офицер спешивший в сторону молодого матроса, вдруг тоже вскрикнул и схватился за глаза.
"Меня за набойки старшина трахнет",- подумал Ярило и кинулся их искать, благо на ослепительно чёрном асфальте их было легко обнаружить. Тут его и офицера, который стоял на коленях и держался за лицо окружила толпа, матрос еле успел подобрать подковки и протолкавшись среди набежавшего военно-морского люда направился в сторону казармы, гадая что ему будет.
Происшедшее с ним он никак не мог осмыслить ибо всё произошло в считанные секунды и начисто стёрлось из памяти. Придя в казарму он отдал старшине подковки, торжественно вынул из под куртки поднос и получил одобрительного «лося». Потом вместе с остальными он сбегал к спортзалу, узнать, что там произошло и некоторое время стоял раскрыв рот и слушал потрясающую историю о неизвестном "гении кун-фу" уложившем в три секунды всех трёх чемпионов дивизии.
Так абсолютно не осознавая это матрос Ярило вошёл в легенды Военно-Морского Флота.
