В результате серии московских процессов оказалось, что из девяти человек, которые при жизни Ленина были в Политбюро, т.е. в верховном учреждении партии и государства, все за исключением Сталина и своевременно умершего Ленина, оказались агентами иностранных государств. Во главе Красной армии стояли лишь изменники: Троцкий, Тухачевский, Егоров, Якир, Уборевич, Гамарник, Муралов, адмирал Орлов и пр.
Важнейшие советские дипломаты:
Раковский, Сокольников, Крестинский, Карахан, Юренев, Богомолов и другие оказались врагами народа. Во главе промышленности, железных дорог и финансов стояли организаторы саботажа: Пятаков, Серебряков, Смирнов, Лифшиц, Гринько и другие. Во главе Коминтерна случайно оказались агенты фашизма: Зиновьев, Бухарин и Радек.
По приказу Троцкого, отделенного тысячами километров, становились иностранными шпионами глава правительства Рыков и большинство народных комиссаров: Каменев, Рудзутак, Яковлев, Розенгольц, Чернов, Иванов, Осинский и другие.
Агентами империализма оказались все без исключения главы трех десятков советских республик, руководители ГПУ в течение последних 10 лет, наиболее выдающиеся
рабочие-революционеры, выдвинутые большевизмом за 35 лет (Томский, Евдокимов, Смирнов, Мрачковский), члены правительства Российской Советской Республики (все они состояли в заговоре против советской власти, когда она находилась в их руках). Наконец, заведывание жизнью и здоровьем вождей правительства было поручено отравителям. Глава политической полиции Ягода, которой поручена была высшая охрана государства, оказался организатором всех преступлений. Под этой картиной нужно поставить подпись мастера: Иосиф Сталин.
Л. Троцкий "Сталин" Т2
Тухачевский: Расстрелян в 1937 году по «делу антисоветской троцкистской военной организации», реабилитирован в 1957 году.
Егоров: Расстрелян 23 февраля 1939 года, в День Красной Армии и Флота. Кремирован на Новом Донском кладбище.
Якир: Осуждён и расстрелян по делу Тухачевского (1937). Реабилитирован (посмертно) в 1957 году.
28 мая 1937 года арестован. Обратился с письмом к И. В. Сталину и К. Е. Ворошилову:
"Я честный и преданный партии, государству, народу боец… Я честен каждым своим словом, а умру со словами любви к Вам, к партии и стране, с безграничной верой в победу коммунизма."
Есть версия, что текст, представленный выше, является сокращённым и искажённым оригиналом. Вот иной вариант письма:
"Родной, близкий тов. Сталин. Я смею к Вам обращаться, ибо я всё сказал, всё отдал и мне кажется, что я снова честный и преданный партии, государству, народу боец, каким я был многие годы. Вся моя сознательная жизнь прошла в самоотверженной честной работе на виду партии, её руководителей — потом провал в кошмар, в непоправимый ужас предательства… Следствие закончено. Мне предъявлено обвинение в государственной измене, я признал свою вину, я полностью раскаялся. Я верю безгранично в правоту и целесообразность решения суда и правительства… Теперь я честен каждым своим словом, а умру со словами любви к Вам, к партии и стране, с безграничной верой в победу коммунизма."
За два дня до расстрела написал письмо в ЦК и НКО, в котором изложил ряд последних мыслей и предложений, касающихся организации армии.
Уборевич: Расстрелян по «делу Тухачевского» (1937). Посмертно реабилитирован в 1957.
Уборевич принадлежал к группе высших советских военачальников, отрицательно оценивавших деятельность Ворошилова на посту наркома обороны. В эту группу входили Тухачевский, Якир и Гамарник. Они считали, что в условиях подготовки СССР к большой войне, некомпетентность Ворошилова, отрицательно сказывается на процессе технической и структурной модернизации Красной армии. Начиная большую чистку в партии, органах безопасности и армии, Сталин принял сторону абсолютно лояльного ему Ворошилова.
Гамарник: Застрелился накануне возможного ареста по «делу Тухачевского» в 1937г. Реабилитирован в 1955г.
Муралов: Расстрелян 1 февраля 1937.
17 апреля 1936 года был арестован. Во время следствия к Муралову применялись пытки, несколько месяцев он отказывался давать показания и подтверждать фальсифицированные обвинения. В качестве одного из главных обвиняемых привлечен к сфабрикованному НКВД открытому политическому процессу по делу «Параллельного антисоветского троцкистского Центра». 30 января 1937 года приговорен к смертной казни.
Раковский: расстрелян в Медведевском лесу по сталинским спискам 11 сентября 1941 года. Реабилитирован в 1988 г.
Содержался во внутренней тюрьме НКВД; в течение нескольких месяцев отказывался признать себя виновным в совершении инкриминируемых ему преступлений; но в конечном счёте был сломлен и в марте 1938 года предстал в качестве подсудимого на процессе по делу «Антисоветского правотроцкистского блока».
Признал себя виновным в участии в различных заговорах, а также в том, что был японским и английским шпионом. 13 марта 1938 года оказался в числе трёх подсудимых (наряду с Бессоновым и Плетнёвым), кто был приговорён не к расстрелу, а к 20 годам тюремного заключения с конфискацией имущества.
Сокольников: По официальной версии 21 мая 1939 убит заключёнными в Верхнеуральском политизоляторе. Реабилитирован в 1988 г.
Крестинский: Расстрелян в 1938 г. Реабилитирован в 1963 г.
Был обвинён в связях с Троцким, с германской разведкой, в подготовке террористических актов против руководства партии. На процессе по делу «антисоветского правотроцкистского блока» единственный из обвиняемых в первый день процесса не признал своей вины и был возвращен «на доследование». На следующий день вновь предстал перед судом и признал вину.
Карахан: Расстрелян в 1937 г. Посмертно реабилитирован в 1956 году.
3 мая 1937 года отозван в Москву и арестован по обвинению в участии в профашистском заговоре с целью свержения советской власти. 20 сентября 1937 года Военной коллегией Верховного Суда (ВКВС) приговорён к смертной казни. Расстрелян в тот же день в здании ВКВС.
Юренев: Расстрелян в 1938 г. Реабилитирован в 1956 г.
Был арестован (23 сентября 1937 года) по обвинению в шпионаже, участии и финансировании контрреволюционной организации и в попытке совершения теракта в отношении Н. И. Ежова
Богомолов: Расстрелян на полигоне «Коммунарка» 7 мая 1938 года.
Пятаков: 30 января 1937 Военной коллегией Верховного суда СССР Пятаков приговорён к смертной казни по ст. 58-1а, 58-8, 58-9, 58-11. Расстрелян. В июле 1988 реабилитирован. В декабре 1988 решением КПК при ЦК КПСС восстановлен в партии (посмертно).
В июле-августе 1936 года Пятаков в разговоре с Ежовым должен был быть назначен судьёй на Первом московском процессе над Зиновьевым и Каменевым, но его кандидатура была снята из-за связи с троцкизмом. Вследствие этого в начале сентября 1936 г. выведен из ЦК и исключён из партии. 12 сентября 1936 года арестован в своём служебном вагоне на станции Сан-Донато. В качестве одного из главных обвиняемых привлечён к уголовной ответственности по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра».
Процесс был публичным и проходил в Колонном зале Дома Союзов в присутствии иностранных корреспондентов.
Немецкий писатель Лион Фейхтвангер, присутствовавший на процессе, написал:
«Я никогда не забуду, как Георгий Пятаков, господин среднего роста, средних лет, с небольшой лысиной, с рыжеватой, старомодной, трясущейся острой бородой, стоял перед микрофоном и спокойно и старательно повествовал о том, как он вредил во вверенной ему промышленности. Он объяснял, указывая вытянутым пальцем, напоминая преподавателя высшей школы, историка, выступающего с докладом о жизни и деяниях давно умершего человека по имени Пятаков и стремящегося разъяснить все обстоятельства до мельчайших подробностей, охваченный одним желанием, чтобы слушатели и студенты всё правильно поняли и усвоили».
30 января 1937 Военной коллегией Верховного суда СССР Пятаков приговорён к смертной казни по ст. 58-1а, 58-8, 58-9, 58-11. Расстрелян.
По утверждению Иосифа Бергера:
«Некоторые из небылиц, которые он рассказывал на суде, слишком легко оказалось проверить и опровергнуть. Так оно и случилось позже, когда его показания были опубликованы и проверены во Франции. Там он якобы встречался с „участниками заговора“, в несуществующих местах или в такое время, когда было известно, что они находятся в совершенно другом месте»
Серебряков: Расстрелян в 1937 г. Реабилитирован в 1936 г.
Смирнов: Расстрелян 26 мая 1937 года. Полностью реабилитирован в 1990 году.
После убийства Кирова было сфабриковано уголовное дело против лидеров так называемой «контрреволюционной децистской организации Сапронова Т. В. и Смирнова В. М.». По этому делу в марте 1935 года Смирнов был вновь арестован и по постановлению Особого совещания при НКВД СССР от 22 мая 1935 года вновь заключён в тюрьму сроком на 3 года.
В начале 1937 года, находясь в Суздальской тюрьме особого назначения, В. М. Смирнов направил письма наркому внутренних дел Ежову и прокурору СССР Вышинскому, протестуя против своего заключения. 20 апреля был этапирован в Москву и 26 мая 1937 года на заседании Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством В. Ульриха по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации был приговорён к высшей мере наказания. Смирнова расстреляли в тот же день. На суде Смирнов не признал себя виновным и отверг обвинения в контрреволюционной деятельности.
Гринько: Расстрелян 15 марта 1938 года на полигоне Коммунарка. 15 июня 1959 реабилитирован и восстановлен в КПСС посмертно.
Когда Гринько занимал должность народного комиссара финансов, в обращении находились бумажные деньги достоинством в 1, 3 и 5 рублей, на которых изображалась его подпись. После ареста Гринько в 1937 году обращение денег с подписью «врага народа» выглядело «неправильным» с политической точки зрения. В связи с этим было принято решение выпустить денежные знаки тех же номиналов с аналогичным внешним видом, но уже без подписи Гринько, причём, во избежание повторения подобной ситуации предусматривалось впредь выпускать бумажные деньги уже без изображения чьих-либо подписей, например, подписи преемника Гринько на посту народного комиссара финансов — В. Я. Чубаря. Решение действительно оказалось точным, поскольку позднее Чубарь также был арестован и расстрелян.
Зиновьев: Расстрелян в 1936 г. Реабилитирован в 1988 г.
24 августа 1936 года Зиновьев был приговорён к исключительной мере наказания по делу "Антисоветского объединённого троцкистско-зиновьевского центра". Расстрелян ночью 26 августа в Москве в здании ВКВС. По воспоминаниям некоторых очевидцев тех событий, перед казнью униженно молил о пощаде, даже выкрикнул, что всё это «фашистский заговор» и умолял позвонить Сталину, который обещал сохранить им жизнь, и по некоторым данным даже целовал сапоги своим палачам, на что Каменев ответил ему: «Перестаньте, Григорий, умрём достойно!»
Бывший сотрудник НКВД Александр Орлов в своей книге «Тайная история сталинских преступлений» написал, что при исполнении приговора присутствовали глава НКВД Г. Г. Ягода, заместитель главы НКВД Н. И. Ежов и начальник охраны Сталина К. В. Паукер (все трое в последующие три года расстреляны). Пули, которыми были убиты Зиновьев и Каменев, забрал к себе домой Ягода, они были изъяты при обыске во время его ареста и попали в дом Ежова, откуда позже были изъяты уже при аресте самого Ежова.
Бухарин: Расстрелян в 1938 году. Реабилитирован в 1988 г.
Незадолго до расстрела Бухарин составил краткое послание, адресованное будущему поколению руководителей партии, которое заучила наизусть его третья жена А. М. Ларина:
"Ухожу из жизни. Опускаю голову не перед пролетарской секирой, должной быть беспощадной, но и целомудренной. Чувствую свою беспомощность перед адской машиной, которая, пользуясь, вероятно, методами средневековья, обладает исполинской силой, фабрикует организованную клевету, действует смело и уверенно.
Нет Дзержинского, постепенно ушли в прошлое замечательные традиции ЧК, когда революционная идея руководила всеми её действиями, оправдывала жестокость к врагам, охраняла государство от всяческой контрреволюции. Поэтому органы ЧК заслужили особое доверие, особый почёт, авторитет и уважение. В настоящее время в своем большинстве так называемые органы НКВД — это переродившаяся организация безыдейных, разложившихся, хорошо обеспеченных чиновников, которые, пользуясь былым авторитетом ЧК, в угоду болезненной подозрительности Сталина, боюсь сказать больше, в погоне за орденами и славой творят свои гнусные дела, кстати, не понимая, что одновременно уничтожают самих себя — история не терпит свидетелей грязных дел!"
Радек: По официальной версии, Радек был убит в Верхнеуральском политизоляторе другими заключёнными 19 мая 1939 года.
В 1956—1961 годах ЦК КПСС и КГБ СССР проводили расследование обстоятельств гибели Карла Радека. Бывшие оперуполномоченные НКВД Федотов и Матусов показали, что это убийство (как и убийство Г. Я. Сокольникова два дня спустя) было организовано под руководством старшего оперуполномоченного НКВД Кубаткина — тот выполнял прямые указания Берии и Кобулова (а распоряжение о ликвидации заключенных исходило непосредственно от Сталина)
Каменев: В 1936 году осуждён по делу «Троцкистско-зиновьевского центра» и расстрелян. Посмертно реабилитирован в 1988 году.
Утверждается, что по дороге к месту расстрела он держался стойко, пытался приободрить павшего духом Григория Зиновьева: «Перестаньте, Григорий, умрём достойно!». От последнего слова отказался.
Рудзутак: Расстрелян 29 июля 1938 года.
В протоколе судебного заседания секретарь записал, что Рудзутак в суде заявил:
"… его единственная просьба к суду — это довести до сведения ЦК ВКП(б) о том, что в органах НКВД имеется еще невыкорчеванный гнойник, который искусственно создает дела, принуждая ни в чем неповинных людей признавать себя виновными. Что проверка обстоятельств обвинения отсутствует и не дается никакой возможности доказать свою непричастность к тем преступлениям, которые выдвинуты теми или иными показаниями разных лиц. Методы следствия таковы, что заставляют выдумывать и оговаривать ни в чем неповинных людей, не говоря уже о самом подследственном. Просит суд дать ему возможность все это написать для ЦК ВКП(б). Заверяет суд, что лично у него никогда не было никакой плохой мысли против политики нашей партии, так как он всегда полностью разделял всю ту политику партии, которая проводилась во всех областях хозяйственного и культурного строительства. Еще раз просит суд предоставить ему возможность подробнейшим образом изложить все то, что ему известно о методах следствия, в ЦК партии."
— Дело Рудзутака, т.1, л. д.
Розенгольц: Расстрелян 15 марта 1938 года на полигоне Коммунарка. От 4 февраля 1988 года реабилитирован посмертно.
Осинский: 1 сентября 1938 года приговорён к высшей мере наказания и расстрелян в тот же день. Реабилитирован в 1957 г.
14 октября 1937 г. арестован по подозрению в подготовке профашистского путча в Москве в интересах Германии, Польши и Японии с целью государственного переворота, смены общественного строя и территориального расчленения СССР. Одновременно был арестован проживавший вместе с ним его сын Вадим. В марте 1938 был привлечен в качестве свидетеля к процессу Бухарина—Рыкова.
Томский: Покончил жизнь самоубийством в 1936 г.
В своём предсмертном письме Сталину Томский писал:
"Я обращаюсь к тебе не только как к руководителю партии, но и как к старому боевому товарищу, и вот моя последняя просьба — не верь наглой клевете Зиновьева, никогда ни в какие блоки я с ними не входил, никаких заговоров против партии я не делал."
Троцкий описывал Михаила Томского следующим образом:
"Томский (его действительная фамилия была Ефремов) был, несомненно, самым выдающимся рабочим, которого выдвинула большевистская партия, а пожалуй, и русская революция в целом. Маленького роста, худощавый, с морщинистым лицом, он казался хилым и тщедушным. На самом деле годы каторжных работ и всяких других испытаний обнаружили в нём огромную силу физического и нравственного сопротивления. В течение ряда лет он стоял во главе советских профессиональных союзов, знал массу и умел говорить с ней на её языке."
Евдокимов: 24 августа 1936 года приговорён к смертной казни. Расстрелян. Реабилитирован в 1988 г.
Мрачковский: Расстрелян в 1936 г. Реабилитирован в 1988 г.
Ягода: Расстрелян 15 марта 1938 года на спецобъекте «Коммунарка» (бывшей собственной даче).
В апреле 2015 года Верховный суд России признал Генриха Ягоду не подлежащим реабилитации, сославшись на федеральный закон о реабилитации от 1991 года.
Глава правозащитного общества «Мемориал» Арсений Рогинский выразил согласие с решением суда. По его мнению, не может быть реабилитирован тот, кто сам совершил преступления против правосудия. При этом Рогинский отметил, что обвинения, предъявленные Ягоде на процессе, были фальшивыми, и указал на то, что у независимых исследователей нет доступа к уголовному делу, по которому был осуждён Ягода.
Первоначально Ягоду обвинили в совершении «антигосударственных и уголовных преступлений», затем также в «связях с Троцким, Бухариным и Рыковым, организации троцкистско-фашистского заговора в НКВД, подготовке покушения на Сталина и Ежова, подготовке государственного переворота и интервенции».
