В прошлом выпуске Сигизмунд, невзирая на явную нездоровость этой идеи, продолжал упорствовать в своем стремлении найти и покарать чешских еретиков, для чего решил лично посетить Богемию с туристическим визитом.
Собрав серьезную армию из немцев, венгров и итальянских наемников, император начал вторжение в Чехию и первой стратегической целью наметил город Кутна-Гора. Этот населенный пункт интересовал Сигизмунда по трем причинам:
1. Удобное расположение, позволяющее взять под контроль неплохой кусок Чехии и развернуть плацдарм для дальнейших операций по живительной экстерминации гуситов.
2. Нефиговые богатства города и его серебряные шахты — всегда ведь веселее воевать не только за идею, но еще и за звонкую монету, не так ли?
3. Хитрый план, о котором чуть ниже.
Жижка, хоть и слепой, быстро осознал, куда прет армада интервентов, поэтому шустро перевооружился, запас ядер, картечи и прочих общеукрепляющих средств для своей артиллерии, погрузился на боевые возы и прибыл к городу с опережением.
Раскладки на предстоящее сражение у Яна были в целом стандартные — занять город, встать вагенбургом перед его стенами и задумчиво отстреливаться от лезущих немцев, периодически подбадривая католиков обидными кричалками и неприличными жестами.
Собственно, именно так Жижка и сделал, оставив в городе небольшой гарнизон чисто на всякий. Сперва битва разворачивалась как по писаному — печальные венгры перли на картечь и цепы, откатывались, шли снова и дохли сотнями. Однако накал страстей был несколько подозрителен. И не потому, что крестоносцы лезли напролом — наоборот! Очень вяло развивалась атака, несмотря на то, что где-то за спинами наступавших был сам Сигизмунд, ревнитель католической веры, император Священной Римской и просто няшка.
Причины неуверенности венгро-немецкой коалиции стали понятны позже, когда лояльные императору горожане ночью вырезали весь гуситский гарнизон и открыли ворота бойцам Сигизмунда, втихаря подкравшимся к стенам.
Наутро проснувшийся Ян понял, что положение гуситов категорически изменилось. Впереди были толпы крестоносцев, сзади же были стены Кутна-Горы, с которых горожане глумливо орали неприятное и кидались всяким. Ситуация отчетливо запахла табаком, и это еще за 70 лет до первого плавания Колумба!
Попав в такой переплет, страшный слепец начал активно думать над путями выхода. Оставаться на месте и героически принимать бой — идея, конечно, очень пафосная, но в исходе такого сражения сомнений не было, а мертвые герои стране пользы не приносят. Поэтому, помозговав какое-то время, Ян в очередной раз поломал шаблоны и здоровье противникам, применив первый в истории полевой артиллерийский маневр.
До того бомбарды и менее внушительные пушки стреляли исключительно со статичных позиций, и никто из собравшихся под стенами города не мог предположить какого-то другого использования порохового чудо-оружия. Кроме Жижки. В краткие сроки артиллерия была погружена на возы, закреплена всем, что было в наличии, и приготовлена к боевому применению. Возы расцепили, переформировали, развернули к неторопливо наступавшим немцам и… дичайше удивили Сигизмунда, венгров, наемников и даже жителей Кутны-Горы, сидевших на стенах.
Как-то вот не приходилось до того никому видеть атаку бронепоезда на полном ходу. Выйдя в зону уверенного поражения, возы дали залп из всех бортов, как следует причесав супостатов, и пользуясь полным охренением в рядах противника, врезались в самую его гущу, дочистив ближайших крестоносцев огнем из пищалей и более мелкой артиллерии. Те, кто был в пределах досягаемости, получали цепами по башке — с известным результатом.
Выдав еще один залп из бортовых аннигиляторов, гуситы с гиканьем скрылись вдали, порвав окружение как Тузик грелку. Сигизмунд ошарашенно почесал венценосную репу, осмотрел поле боя, покрытое какими-то влажными красными кусками — картечь вблизи оставляет мало шансов на целостность организма — и решил упоротых не догонять, ну их к лешему. Город-то все равно захвачен, можно немного расслабиться.
Нельзя. Жижка, опечаленный потерей стратегического пункта, совершенно не собирался впадать в зимнюю спячку и еще месяц донимал имперские войска внезапными наскоками. Пользуясь малочисленностью, мобильностью и превосходством в огнестреле, гуситы регулярно набегали на отбившиеся от основного стада немецкие отряды, делали им больно и нехорошо, после чего спешно сматывались. Причем высланную погоню встречали уже не крестьяне с цепами в чистом поле, а полноценный вагенбург, приглашающе распахивавший артиллерийские бойницы.
Потери крестоносцев начали становиться угрожающими, и даже попытки навязать серьезное сражение оборачивались абсолютным фейлом, так как Ян распробовал все преимущества мобильной артиллерии и начал использовать ее регулярно, разнося построения Сигизмунда в мелкие брызги.
Боевой дух крестоносцев падал все ниже, пошли слухи, что страшного слепца вообще невозможно разбить и гневить судьбу дальше бессмысленно. Ян подобными настроениями умело пользовался — его возили в спецповозке, чтобы каждый видел, что Жижка в строю и гуситы непобедимы.
Последней каплей стала битва за Немецкий брод. Несмотря на все усилия, отстоять город у католиков не получилось, и они ударились в паническое бегство, оставив гуситам весь обоз с припасами. 500 повозок, между прочим!
После такого поражения желающих продолжать второй крестовый поход не осталось. Немцы, венгры и уцелевшие наемники спешно смотались из Богемии, оставив гуситов праздновать, а Яна мрачно размышлять, что его приспешники катятся куда-то не туда — несмотря на все его возражения, население Немецкого брода было вырезано целиком. Как-то не совсем по-христиански.
Что страшный слепец предпримет дальше? Долго ли расстроенный Сигизмунд будет жевать сопли и собирать следующий поход? Что там делают умеренные гуситы в своей Праге?
Скоро расскажем, оставайтесь с нами.
Прошлый выпуск можно почитать тут:
http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...
