socialAnalytics

Он нагло шел по супермаркету в армейском овчинном тулупе, ещё советского пошива. На голове его была шапка – ушанка. На шапке красная звезде пришита. Головной убор был надвинут на глаза грозного лица. На шее его болталась деревянная винтовка.

Оборачивались. Естественно. Пытались делать селфи. Улыбались и у виска, как ни странно пальцем не крутили.

Не надсмехались. Мало ли за какой надобностью человек в солдата оделся?

Высокий, он шел к кассам мимо стеллажей с вкусностями. Облизывался, не стеснялся. У касс была длинная очередь. Половина касс не работала.

Человек-солдат смиренно встал в хвост очереди. Большой,  здоровый. Это важно. И хорошо. Для всех, не только для сюжета.

Среди всеобщего терпения появился человек в спортивной одежде нараспашку. Проглядывали мускулы. Он не захотел ждать на месте и окликнул проходящего мимо магазинного грузчика. Спортсмен был высокий, вероятно поэтому смелый.

-Долго мне здесь ещё стоять? Где ещё кассиры? – голос у человека с мускулами был раздражён. Грузчик был флегматичен. Сказал:

-Не знаю, - пошел дальше. Пренебрежительно. Расстроил человека с мускулами.

Поэтому тут же был схвачен за шиворот и приподнят от пола. Спортивный человек повернул грузчика к себе и сдерживаясь, едва вежливо спросил:

-Где кассиры? Я долго ещё здесь париться буду?

Висящий грузчик испугался и сказал:

-Не знаю, - теперь уже с почтением и ужасом в глазах: могу дать жалобную книгу.

Человек – солдат стоял рядом в это время. Наблюдал. Видно было, что тщательно думал. Потом взял человека – спортсмена за плечо и тряхнул так, что грузчик выпал из рук с мускулами и радостно освободился. Отбежал подальше.

-Драться не хорошо! – неожиданно тонким голосом сказал солдат. Запинаясь. Видно было, что ему было трудно говорить. Почему-то.

Человек - спортсмен не дослушал и мгновенно ударил солдата в голову. Тот подставил лоб и спортсмен ударился. По лицу спортивного человека было видно, что ему стало больно. Он обозлился и ударил другой рукой. В живот. Но сквозь тулуп ведь не чувствуется.

Тогда спортсмен подпрыгнул и пнул бедолагу в лицо. Попал. Из носа солдата пошла кровь. Он взял кровь в руки и стал рассматривать. Его лицо испугалось. Грубы задрожали.

Спортсмен и остальные ждали, что будет дальше.

Человек – солдат размахнулся и ударил обидчика в грудь. Так случилось, что тот упал вместе со стеллажом. Который стоял в полутора метрах от драки. Упал надолго. С трудом шевеля чем мог.

С улицы забежал пацанёнок лет двенадцати. Увидел шапку -ушанку с красной звездой. Обрадовался до слёз. Подбежал к человеку-солдату, прижался. Обнял.

-Куда же ты ушел? Я же тебя обыскался.

Человек – солдат смутился. Сказал с трудом. Запинаясь виновато:

-Я за шоколадкой пошел. Меня никто не трогал. Я же с ружьём, - он стал гладить мальчика. Показал в сторону лежащего спортсмена и упавшего стеллажа:

-А это я не виноват- он первый начал.

Мальчик бережно взял человека – солдата и отвёл в сторону. Подошел к администратору, сказал, что человек-солдат больной, но безобидный. Сказал, что это его брат.

Не по-детски серьёзно предложил компенсировать убытки.

Сказали не надо. Грузчик подтвердил.

Человек – спортсмен отстоял очередь. Смиренно. Послушно.

Рассуждения про управление.

Главная идея менеджеризма заключается в том, что различие между организациями – частными компаниями, правительственными агентствами и университетами – не так важно, как их сходство. А раз так, то деятельность всех организаций можно оптимизировать с помощью одного и того же набора управленческих методик и навыков.

Являясь глубочайшим противником данного подхода, замечу, что управленческие навыки, общие для всех отраслей, будут не лишними любому руководителю, поднявшемуся даже с низов.

Ломается всё. Автобусы и сантехника, падают сервера, порой самолёты. У нас даже падала ракета. Всё это события, выходящие за рамки штатной работы тех либо иных систем либо процессов. Организационных, экономических либо иных. Это сбои или инциденты.

Немаловажный навык управленца — это работа со сбоями. Про это.

Всегда есть те, кто скрывает сбои. Как минимум детали сбоев. Есть заинтересованные в сокрытии деталей инцидентов. Скрывали Чернобыль, падения ракет, скрывают сбои в работе ИТ-серверов.

Сокрытие информации о сбоях – это будни, с которыми встречается почти любой руководитель.

Наука управления говорит, что вне зависимости от обстоятельств сбоя, руководитель должен стараться зафиксировать: время начала сбоя, время начала устранения сбоя, время окончания сбоя и время окончания устранения сбоя.

Наука управления говорит о том, что на ходу, во время устранения сбоев, надо фиксировать действия по устранению сбоя.

Однажды настоящий админ базы данных с опытом справедливо протестовал против бюрократии при устранении сбоев. Не любил отвлекаться, при восстановлении сломавшихся систем. Да. Однажды он не мог доказать корректность своих действий при устранении инцидента. Замаячило увольнение. С трудом мужчина остался на работе. Теперь без крючка в отчёте не шевелит и пальцем.

Любой маломальский производственный сбой есть последствие организационных недостатков, то есть руководящих косяков. Так говорит наука менеджмент. Да.

После любого сбоя происходит разбор – расследование сбоя. Его причин, последствий, то есть надо определять период неработоспособности системы, скорость устранения сбоя. Качество организации системы либо процесса, в котором произошел сбой. В завершении происходит разбор, определяются виновные.

Страх того, что разбор будет несправедливым, ведёт к искажению информации о сбое. То есть страх искажения информации ведёт к ещё большему искажению информации. Боятся кривого разбора и сотрудники, устраняющие сбой и начальники – все боятся всех. Довольно часто. Есть исключения.

Фиксировать устранение сбоя надо. Вспомним про расследования действий пожарных при пожарах в клубе «хромая лошадь», в торговом центре «зимняя вишня». И там, и там очень тяжело, впоследствии, определялась правильность действий при устранении инцидента. И там и там сложно выяснялись причины инцидента.

Ещё те, кто столкнулся со сбоем, пытаются устранить его тихонько, так, чтобы никто не заметил. И это вторая головная боль руководителя. Приучить сотрудников информировать руководителей и всех причастных о сбоях – это головная боль, и труд, порой сизифов.

Жизненные наблюдения неутешительны: если человек может промолчать о нарушении, сбое, инциденте, то он промолчит. Может менталитет?

Классика, когда время сбоя уменьшается, когда уменьшается время устранения сбоя. Но чаще всего о сбоях просто молчат. Часто сбои не устраняют. К примеру, часто в школах не замечают наркоманию, случаи насилия и буллинга.

Сколько раз я написал слово страх? Страх - это основной элемент многих производственных и управленческих процессов. Увы.

А я помню свой первый инцидент. Помню грохнулась система, которую я разработал. Которая была во всей стране. Рядом стоял главный инженер предприятия(вообще-то большой и важный дядька) и пытался помочь мне разобраться. Не мешал. Запрещал другим. Подбадривал.  Я не боялся. Он верил в меня. Мы доверяли друг другу. Ничего не оформляли.

Ещё раз мы не боялись друг друга. Доверяли. Большой и важный главный инженер и простой программист.

Это было неправильно, с точки зрения современной управленческой науки. Но здорово.

Согласно постулатам делового этикета, юбка сотрудницы должна быть ниже колена на сантиметров пять, десять, пятнадцать. В каждой корпорации по-разному.

После конференции по механизмам аудита и внутреннего контроля Марина показывала мне свою контору, с торжественной гордостью в глазах.

Её взгляд был устремлён куда-то то ли вдаль, то ли в светлое будущее. Она сверлила этим взглядом окружающий мир. Любопытным и милым.

Я рассматривал чужое предприятие и травил начальничьи байки. Рассказал про главного инженера, который избил подчинённого бригадира, чтобы тот слушался.

Потом разглагольствовал про научных подход в управлении. Про партнёрские отношения руководителей и сотрудников.
Её улыбка была беспрецедентно милой. Я верил в добро, глядя на неё.

Однако, позже, вдруг она преобразилась. Стала целеустремлённой. Достала из пиджака линейку и хищно устремилась в глубь коридора. Попросила подождать.

Я стал ждать, однако заскучал. Не послушался. Проследовал за.

Там съёжилась молодая девчушка. Застигнутая врасплох. Над ней нависала грозным взглядом Марина. Свирепая. Уверенная в своей правоте.

Я подошел и услышал, как девушка протестовала, оправдываясь:

-Я не дура чмошная.

-Ты не просто дура. Ты опасный глупый элемент коллектива! - Марина не контролировала себя.

-Не смейте меня оскорблять, это противоречит корпоративному этикету! – девушка защищала своё достоинство скорее для галочки, чем на самом деле.

-Тебя нельзя не оскорблять! Тот факт, что твоя юбка выше колена, а не ниже! Это нарушение корпоративного этикета! - Марина для убедительности взвизгнула. Прислонила линейку к коленке девушки.
С матом. Затем взвизгнула снова, завершающе унизила. Опять с матом.

Я демонстративно и громко шмыгнул носом, чтобы Марина увидела меня и постеснялась. Марина действительно прекратила ругаться и отправила девушку переодевать юбку домой.

Затем, быстро сменив лицо, она продолжила посвящать меня в достижения её предприятия.

Всё прошло на высшем уровне. Предприятию действительно было чем гордиться – целая стена была увешана грамотами дипломами и тому подобными бумажными изделиями.

Ещё были кубки вымпелы и другое помпезное прочее.

Потом. Когда всё совсем прошло. Я спросил в вайбере у Марины. Всё же:

-Слушай, несмотря на корпоративный этикет,  тебе почему не похер, какая длина юбки у сотрудниц?

Лиза не плакала, когда ей выстригли клок волос. В классе. Бывшие подруги. Она откашлялась, опёрлась на руки, встала на колени. Потом на ноги. Зло укусила губу. Запомнила момент. Каждую спину.

Ещё месяц назад Лиза была красива какой-то интеллигентной красотой. Вызывала восхищение эрудированностью и манерами. За ней постоянно бегала стайка подружек.

С месяц – два назад Анжела появилась в классе внезапно, модно и нагло. Резко, несколькими ударами в лицо и живот, выбила высокомерную воспитанность из Лизаветы. Парни аплодировали и снимали падение статуса Елизаветы на телефоны.

Со временем Анжела организовала коллективную травлю Лизаветы. Сначала её унижала только Анжела, затем те, кто хотел с Анжелой дружить, ну а позже, уже и все подряд, чтобы не отличаться большинства.

Возникло изгойное одиночество. Прилипло к Лизе.

Вдруг она стала учиться. Выделяться на фоне упавшей успеваемости в классе.

Чем весьма расстраивала Анжелу и её придворных подружек.

Организовался бойкот.

Анжела запретила Лизе поднимать руку не уроках.

Лиза не послушалась, училась. Назло. Смело.

Анжела не выдержала непослушания. Был мордобой. Ножницы под всеобщий смех чикали на Лизиной голове.

С разбитым лицом, Лиза собирала волосы с земли. Руками с разбитыми костяшками. Кусала губы. Хлюпая носом.

Вечером она побрилась. Наголо. Потом пришла в школу.

Учителя знали, что у Лизы последнее время сложности в отношениях с одноклассниками, поэтому не стали интересоваться причиной её обритости. Так мне кажется.

Школа бегала смотреть на лысую Лизу.

Шли тягучие месяцы. Лиза ходила без волос по школе. Без друзей, с рюкзаком и в наушниках. Училась. Прошел год.

После летних каникул Анжела в школу не вернулась. Куда-то уехала. Лиза после каникул пришла в школу снова с бритой головой. Вероятно, в знак протеста.

Потихоньку класс стал снова разговаривать с Лизой, снова стал ходить за ней. Слово за слово Лиза узнала, что вся её бывшая компания употребляет синтетические наркотики. Так получилось.

Лиза ужаснулась.

Стала искать одноклассниц, которые не употребляли. Чтоб дружить. Нашла. Дружить не стала. Осталась в одиночестве. Как раньше.

Замкнулась. Брилась. Училась.

Однажды она написала Анжеле в соцсеть:

-Спасибо, что не дала быть со всеми. Я хоть не сторчалась.

В начале нулевых довольно успешно, тихонько и незаметно процветала небольшая фирма, в которой все сотрудники были и компаньонами одновременно. В фирме был шеф, который отвечал за все организационные вопросы. На этом его польза заканчивалась.

Однажды, когда Генка, нагловатый на лицо компаньон, ошивался у девчонок, в соседнем офисе, шеф, собрал оставшихся компаньонов и предложил диверсифицировать риски бизнеса.

Так он обозначил мероприятия по исключению Генки из дел. Надо было тайно перестроить работу, исключив Генку из процессов. Обязательно тайно - приказ шефа. Что-то Генка с шефом не поделил там.

Намечалась подковерная шахматная партия.

Компаньоны стали проводить тайные совещания в коридорах. Заботливо меняли тему при приближении Генки.

Они тщательно улыбались во время совместных с Генкой чаепитий и застолий. Впереди маячили вполне ощутимые прибыли.

Надо заметить, что их было два умных компаньона: один Генка, другой Сашок. После изгнания Генки из бизнеса, предполагалось, что умным в фирме будет только Сашок. И это была нормальная такая перспектива- она вызывала сладостное томление на широкой физиономии Сашка.

Генка часто улыбался. Вообще он был душой многих компаний. Однажды, по причине огромного избытка чувств, он обнял Сашка и проникновенно произнёс:

— Вот нам, умным людям очень трудно в этом мире. Мы считаем, что мозг главнее вранья. И страдаем от этого. Потому, что это не так.

Сашка произнёс эту фразу непонятно зачем, рассмеялся и к девчонкам убежал в соседний офис. Обалдуй загадочный.

Сашок задумался, вслед припрыгивающему Генке. Пробормотал:

-Действительно.

Затем Сашок поссорился с Генкой и перестал с ним общаться. Тем более улыбаться.

Однажды компаньоны пили чай, легко журчал разговор, всем одинаково улыбалось летнее солнце. Генка радостно рассказывал новость, полученную от девчонок из соседнего офиса. Компаньоны прилежно слушали.

Сашок сидел вдали и работал. Он, не пил с Генкой чай - так уже повелось.

Вдруг в кабинет ворвался шеф. Подбежал к Сашку, кинул на стол какие-то бумаги и стал что-то активно шептать в ухо. Лица у Сашка и шефа стали растерянно встревоженными.

Генка радостно подскочил помочь, заглянул в бумаги. Инстинктивно шеф схватил и спрятал бумаги. Получилось неприглядно. Тайны между компаньонами не полагаются.

У шефа нарисовалось лицо человека, который внезапно и публично оказался в чём мать родила.

Сашок отвернулся в стену. Генка вопросительно стоял над душой. Молча. Укоризненно. Вдруг Сашок встал со стула. Прошел мимо всех к окну:

-Простите парни. Вы, как хотите, но я так не умею, - лицо Сашка было встревоженным и честным.

-Короче Генка, ищи работу. Мы тебя решили кинуть. У нас всё почти готово. Похрен почему. У тебя трое детей, у меня тоже трое детей, у тебя ипотека, у меня тоже ипотека и кредиты у нас тоже. У обоих. Ищи заранее работу, чтобы без бабла не остаться

На лице Сашка проявилось облегчение. Он даже улыбался, освободившись от необходимости врать.

Генка улыбнулся в ответ. Осмотрел друзей – компаньонов. Теперь у них тоже лица стали, как у людей, которые внезапно и публично оказались голыми.

Он подошел к Сашку, который выглядел единственно одетым. Пожал руку. Сказал:

-Спасибо, что тебе не похрен. А так бы оказался перед неожиданной нищетой.

Потом Генка засмеялся неестественно, громко, коротко. Фальшиво.

Сказал:

- Да знал я про вашу конспирацию, почти сразу. Нам умным людям знать всё – это плёвое дело. Да. И бизнес я свой параллельный давно замутил. А за заботу спасибо. После тебя в людей верить, как – то легче. Спасибо.

по мотивам реального случая