balalamb

Открытое письмо Юрия Нестеренко всем верующим
http://yury-nesterenko.livejournal.com/58478.html

Эй вы, веруны ебанутые, слушайте, блядь,
Как вас, говноедов, я буду сейчас оскорблять!
Вас, сраное стадо, сосущее хуй у попов,
Давно уже надо давить, как вонючих клопов!

Ведь надо же быть пизданутым на всю, блядь, башку,
Чтоб, блядь, поклоняться такому тупому божку,
И прочей хуйне, устаревшей на двадцать веков,
Придуманной кучкой невежественных мудаков,

Вонючих фанатиков, даже не ведавших, бля,
Что небо - не твердь, и не плоскость с углами земля,
Что в космосе, блядь, до хуищи таких же планет,
И им, блядь, не тыщи, а блядь, миллиарды им лет!

Что солнце не остановить никакому хую,
Что хищники с голоду бы передохли в раю,
Что все биовиды хуй с два запихаешь в ковчег,
Что, блядь, гоминиды! Что, нахуй, австралопитек!

И хуй бы еще, что не знали далеких планет -
У них про Америку даже понятия нет!
Какого, блядь, хуя всеобщий спаситель-Христос
Молчал про индейцев? Ответьте, козлы, на вопрос!

Короче, любая страница, куда попадешь
В священных писаниях ваших - хуйня и пиздеж.
Одни мудаки могут верить подобной хуйне,
Но, даже оставив науку на миг в стороне,

Посмотрим на вашу "духовность", она же мораль -
Ведь это пиздец, чему вы поклоняетесь, шваль!
Ваш бог, что по-вашему и всемогущ, и всеблаг -
Вконец ебанутый ублюдок, садюга-маньяк,

Страшнее всех гитлеров, сталиных и чикатил -
Ведь он всех их создал, а вам и роптать запретил!
Коль ты всемогущ и притом не моральный урод -
Зачем делать зло привлекательным, ёбаный в рот?

Несчастное яблоко это - ну сделай его
Вонючим и горьким, и не было бы ничего!
На кой провоцировать? Ладно, поддался Адам -
Ну дай ты Адаму и бабе его по мордам,

Коль ты - всеблагой - эту хрень не способен простить,
Но нахуй за это всему человечеству мстить?!
(Молчу уж про прочих животных.) Нет - выдумать ад!
Нет - вечные пытки для всякого, кто виноват
Лишь тем, что родился! Вот любящий, нахуй, отец:
"Лижите мне жопу, а всем, кто не хочет, пиздец!"

Вот Каин-садовник бескровный подарок принес,
Но боженька добрый воротит разгневанный нос:
"Мудило, я жертву кровавую требую, блядь!"
Ну и получил... Только был недоволен опять.

Чуть что не по нем - нет чтоб мирно исправить - хуяк!
Всемирный потоп! Апокалипсис! Ну не маньяк?!
Находит забаву: "Шо, праведник? Все хуета!"
Иова - в канаву, Иону - во чрево кита,
Уёбкам - короны, невинным - суму и чуму,
Но чтобы иконы висели, блядь, в каждом дому!

(Прикол: он - всеведущий! - выдумал радугу, блядь,
Чтоб не забывать, что не всех обещал истреблять.
Привет пидорасам, которые в рясах и без!
О физике, часом, уже состоялся ликбез.)

С таким-то, блядь, богом, с такой-то, блядь, кашей в мозгу
Конечно, вы много и страстно крошили в рагу
Друг друга, с любовию братской, века и века.
И ладно б друг друга! - потеря-то невелика,

Да только и тех, кто ни ухом, ни рылом - не ваш,
Вы тоже пускали на фарш, барбекю и гуляш.
А сколько при этом еще вы засрали мозгов -
С такими, блядь, "братьями" нахуй не надо врагов!

И, суки, ведь не успокоились и до сих пор!
Подставите щеку? Да хуй! Вы чуть что - за топор!
Громить! Запретить! Разогнать! Не пущать и держать!
В тюрьму несогласных! По крайности - бабки отжать!

Так вот. И попов, что по горло набиты дерьмом,
И их прихожан-мудаков, сим открытым письмом
Торжественно уведомляю (врубите хорал!):
На все ваши религиозные чувства я срал.

На богослужебную всякую вашу хуйню
Сугубо я срал (это значит - два раза на дню).
Я ваши священные тексты вертел на хую,
Клал хуй на иконы и прочую галиматью.

И впредь буду делать так, нравится вам или нет,
Публично, с особым цинизмом, в сети Интернет.

Прочитав несколько недель назад новости о том, что с 21 января 2013 года сдача крови полностью перешла на безвозмездную основу, я немного удивился этому факту. Вместе с этим я узнал, что были отменены дополнительные дни к отпуску и оплачиваемые отгулы. Спустя еще неделю СМИ заголосили о том, что донорской крови у нас в стране совсем перестало быть, и решил я в меру своих сил исправить сию плачевную ситуацию.
Около двух недель назад, в субботу, я пришел к краевой станции переливания крови. На самой станции я не был лет 7, еще со времен учебы, когда нас пару раз отправляли сюда, чтобы экстренно сдать для кого-то кровь. Как выяснилось, в субботу моя кровь никому не нужна и вахтер предложил мне прийти посреди рабочей недели. Тут в моей голове всплыл первый вопрос: как же так, если оплачиваемых отгулов нет, то как мне уйти с работы чтобы сдать кровь (кровь сдается только в первую половину дня), получается приходится уповать исключительно на мягкосердечность работодателя. Дополнительно мне сообщили, что кровь принимать будут на следующей неделе только в один из дней, день для сдачи крови был мне неудобен, и я решил отложить это дело.
В минувшую пятницу, я рассказал своему начальству о своем благом желании, в чем был начальством полностью поддержан и отпущен на нужное мне время. В понедельник кровь сдавать я так и не пошел, поскольку вечером в пятницу выпил немного вина. Для того, чтобы точно выдержать 48 часов с момента принятия алкоголя я решил сходить сдать кровь во вторник.
И вот сегодня в 8 утра, как огурчик, я стоял на проходной станции по переливании крови, передо мной пришла женщина, которая предъявив вахтеру паспорт выразила полную солидарность со мной по поводу своего прихода на станцию. Но в России все опять не слава богу, и вахтер рассказал нам о том, что после 21.01.2013 года в связи с практически 100% оттоком доноров станция отныне и впредь принимает кровь только один день в неделю, о чем рядом висело соответствующее объявление, при чем для каждой недели этот день будет разным. Вопрос номер два: неужели у нас так много крови, а у доноров так много времени для того, что бы всем коллективно собираться в один из дней, который наиболее удобен для станции?
Поскольку денем сдачи крови в эту неделю был пропущенный мной понедельник, я, взяв телефон регистратуры, чтобы заранее узнать дне приема на следующей неделе, ушел на работу. Уже на работе еще немного поразмышляв меня добил третий вопрос: у кого хватило мозгов ставить приемным днем понедельник?! Это в той стране, где на выходных люди любят выпить алкоголь, которых как всем (а уж врачам и подавно) известно, что выходит он из организма совсем не быстро. В стране, где перестали стимулировать доноров для сдачи крови. В стране, в которой для оставшихся доноров сделали невозможной саму процедуру сдачи крови.

На кухне в ставропольской новостройке едва хватает места для четырех взрослых и коляски маленькой Сафии. На плите варится суп. Чтобы молодая мама не упала без сил в конце дня, ей помогают сестра и подруга-однокурсница. Оле - 21. Она приехала в Ставрополь из дагестанского села Кочубей три года назад, поступила в университет на филологию, думала преподавать русский и литературу в школе. Проучилась два года. В 2011 году ее однокурсники пришли в университет первого сентября и узнали, что Оля вышла замуж, хотя не собиралась. Удивились еще больше тому, что мужем стал не ее парень, которого неплохо знали: бывало, он часами сидел в коридорах университета, пока Оля была на парах.
То, что в Дагестане крадут невест, подруги слышали. Это казалось частью горских легенд, сюжетом «Кавказской пленницы», красивым, заранее с режиссированным спектаклем. Но что ее саму, как понравившуюся вещь, украдут и заставят выйти замуж - такое Оля представить себе не могла.
«ЧТО УКРАДЕНО, ТО НЕ НАЙДЕНО»
- Мы с моим парнем начали встречаться в десятом классе, - вспоминает Оля. - У нас такая любовь большая была! Потом я стала учиться в Ставрополе. В 2011 году летом приехала домой, чтобы поменять паспорт. Мне исполнилось 20 лет. Думала, быстро все сделаю, и мы поедем отдохнуть. Может, на Украину. Там дедушка с бабушкой живут. Но появился этот человек.
Оля делает паузу. Как будто пытается сопоставить даты и события.
- Я была на втором курсе. Мы познакомились на празднике, когда мои родители отмечали двадцать лет совместной жизни. Он приехал из Махачкалы. Работал с моим
папой, они были очень хорошими друзьями. Ему тридцать один. Как друг он мне понравился. Уважал меня, сестер как дочерей своего друга.
Потом Ислам - так его зовут - где-то нашел номер телефона Оли. Стал звонить.
- Я не могла прекратить общение, - говорит Оля. - Вроде, друг нашей семьи, и с папой хорошо общается, и мне ничего плохого не делал. Только: «Привет, как дела?». Потом все чаще начал звонить. Я парню своему сказала. Он, конечно, хотел, чтобы звонки прекратились, но потом смирился.
Оля рассказывает так, как будто говорит не о себе, а пересказывает чужую историю, «Кавказскую пленницу-2». Но по мере приближения к эпизоду, когда ее жизнь круто изменилась, под наплывом переживаний говорить ей становится трудней:
- Я не знаю, как все произошло. Мы в «Одноклассниках» с Исламом общались. И он мне написал там: «Выходи за меня замуж». Он и до этого начинал ближе к лету: «Я хочу от тебя детей, выходи за меня». Я говорила, что у меня есть парень. И он знал, что у меня есть человек, которого я любила.
Когда Оля вернулась в Кочубей менять паспорт, Ислам пообещал заехать в гости. На вопрос «Зачем?», ответил без реверансов - «Украсть тебя».
- Я бы никогда не подумала, что он всерьез. Казалось, что это все в сказках бывает. Отшутилась: «Я куда-нибудь спрячусь», - вспоминает Оля.
Но это была не сказка. Никаких лошадей, погонь, стрельбы и счастливых объятий. Все произошло слишком буднично.
- Я была дома. Мама знала, что Ислам едет, но не знала, зачем. «Давай, - говорит, - приведи себя в порядок». Я сижу, крашусь. Заходит Ислам. «Оль, а Оль! А я тебя люблю». Я ему: «И что?» А он зовет меня к себе в гости поехать. Говорю: «Не поеду». Мои сестры с родителями как-то отдыхали на море и гостевали у него дома, а я в Махачкале не была ни разу. Он снова: «Ты же хотела на море?» Я ответила, что поеду, только с родителями. И тут мама вмешалась: «Оль, поезжай в гости».
«Мам, я знаю, что если поеду, что-нибудь будет. Мне страшно». А она мне: «Поезжай». Я согласилась, собираюсь. Меня трусит. Слезы на глаза наворачиваются. Немного успокоило, когда он сказал, что не собирается меня замуж звать там, родителям как невесту представлять. «Просто поедем, отдохнем как друзья!» Я поверила. Сели в машину, и он сказал: «Что украдено, то не найдено».
«СМИРИШЬСЯ, НИЧЕГО СТРАШНОГО»
Оля берет начинающую капризничать Сафию на руки, сюсюкает с ней. Потом продолжает историю своего похищения. Кажется, что украсть невесту очень просто.
- Едем, где-то под Махачкалой он пересаживается ко мне назад и говорит: «Я тебя украл». Как украл? Ты же обещал! Я в панике, истерику закатила. Состояние было, как под гипнозом. Мы далеко уехали, связь плохая. За рулем был его друг-гаишник. Они взяли запасные номера - чтобы проехать через посты ГАИ, если бы пришлось воровать насильно. Оля начинает говорить медленнее. Ей все труднее вспоминать. Отдает дочку сестре. И продолжает:
- Мы остановились на каком-то озере. Мне друг его говорит: «Все, теперь вы - муж и жена». Я говорю: «У меня парень есть, ты об этом знаешь!» «Ничего не знаю, будем гулять скоро на свадьбе». А если бы я не села в машину? «Все равно украл бы, иначе - позор». Приезжаем к его дому, а там куча людей. Родственники, меня все ждали. Обнимают: «Невестка! Доченька!» А я реву. Меня спрашивают, чего я, когда радоваться надо? Я говорю: «Не хочу замуж. Меня никто не спрашивал!»
Но Олю уже вели знакомить с мамой жениха.
- Она мне надела браслет золотой, цепочку. Я стою, в зеркало смотрю и не пойму, что мне делать. Думала о своем парне. Узнает - что будет? Я не представляла, что буду не его женой. Никогда не думала, что можно выйти замуж без любви. Я до последнего надеялась, что Ислам меня отпустит.
Олю начали посещать мысли о побеге. Ее родители, вопреки заверениям нового жениха, были в ужасе от случившегося.
- Мама плакала: «Дочка, если ты не хочешь…», а я сказала: «Мама, ты сама виновата, ты меня отправляла». А она - «Я ведь не знала, что он так сделает!» Они, правда, не знали. Постоянно хвалили мне Ислама: «Он добрый, верный, такой обрусевший весь, будет за тобой ухаживать».
Но Ислам ухаживать не стал, а поставил Ольгу перед фактом: будешь моей!
- Он мне сказал: «Я тебя воровал, чтобы ты была моей. Если бы твои родители были против, я никогда бы так не поступил. Но все твои родственники - за. Одна тыпротив. Смиришься, ничего страшного», - вспоминает Ольга и на секунду останавливается. Смотрит куда-то в пол, потом поднимает глаза: - Не знаю. Мне кажется, если бы мой парень приехал, принял мужское решение, я уехала бы с ним.
РУССКАЯ, А УМЕЮ!
Через несколько дней Олю повезли сватать. Она знала, что воровство девушки заканчивается в Дагестане или замужеством, или бесчестьем: краденую невесту второй раз замуж не берут.
- Приехали, соседи сбегаются: «Ну что ты, как ты там?» - продолжает Оля. - А я стою и опять плачу. Сказать «несчастлива» - как так? Замуж же выхожу! Он мне кольцо надевает, хочет поцеловать, а я отворачиваюсь. Никогда не думала, что буду в белом платье не с тем человеком, с которым себя представляла, что у меня могут быть дети от него. Вся жизнь с другим была связана. Мне было очень стыдно. Хотя я ничего такого не делала…
Оля вспоминает день свадьбы. Многие девушки считают, что он самый счастливый в жизни, но для нее все было по-другому.
- Мне было стыдно кого-то звать на свадьбу. Пятьсот человек его родственников и несколько моих. После свадьбы невеста должна приготовить хинкал. Я такая злая, уставшая. Думаю, какой хинкал? Но стою, катаю тесто. А рядом молодежь, братья, сестры, советы дают: ты не так катаешь! Все учат и удивляются: русская, а умею.
Сестра Оли укладывает спать Сафию. Оля с подругой обсуждают, могла ли она сбежать:
- Ушла бы.
- Куда? В гору?
- Такси бы тормознула.
- Сбежала бы и что? Училась бы в Ставрополе, бывший мой работал бы в Пятигорске… Это была бы самая большая ошибка в моей жизни.
После свадьбы Ислам и Ольга переехали в Ставрополь. Он не стал заставлять ее менять веру, но настоял на том, чтобы дети были мусульмане.
Со временем Оля смирилась со своим принудительным замужеством. Каких душевных усилий ей это стоило, она не говорит, все искупило и загладило рождение дочери:
- Как-то привыкла. А в сентябре, когда узнала, что беременна, сразу все поменялось. У меня только мой ребенок и мой муж. Больше мне ничего не надо. Я поняла, как он мне дорог. Он так обо мне заботился во время беременности. Клубнику приносил, даже зимой. Я очень счастлива. Вот есть же Бог на свете? Как будто меня кто-то толкал: иди, иди. Сейчас думаю: вернуть бы мою свадьбу назад, вот бы я погуляла! Суп готов. Ребенок спит. Мы пьем чай с тортом. Обсуждаем, что Оле придется снова менять паспорт. Уже на другое имя. Она живет обычной жизнью молодой мамы. Будто и не было никакого похищения.
- Если бы Ислам тут был, он рассказал бы свою версию, - улыбается Оля. - Как он с другом в Кочубей приехал в гости, а потом домой ехал и почувствовал, что машина тяжело идет. Вышел посмотреть, а там я к багажнику прицепилась и умоляю, чтобы он меня забрал с собой. Да уж, Ислам любит пошутить…