MuxxDuxx

Нашли как-то в сентябре труп расчлененный. Вернее, не весь труп – не было головы и туловища с половыми органами. Два мешка, а в них руки и ноги, распиленные по суставам, кусок туловища (то ли лопатка, то ли грудная часть, не помню). Все это хозяйство лежало на дне водопроводного колодца возле трассы в степи (это такие колодцы в земле, через которые трубы с вентилями проходят). А нашел все это пастух. Ну мы приехали, осмотрели всё вокруг, оперативники по ближайшим животноводческим стоянкам разъехались выяснять, не пропадал ли кто. Тогда БОМЖей много работало в степях. Судя по татуировкам на конечностях, покойный сидел не раз, ни у кого из местных таких не было. Случай незаурядный, трупы у нас в Калмыкии расчленяли не часто. Вообще такого на памяти даже самых опытных сотрудников не было, ибо незачем: бросил труп в степи – за ночь лисы с волками растащили, мокрого места не останется. А тут расчленили по суставам, в мешки положили и в колодец выбросили. Куда остальное дели, вообще загадка. Степь бескрайняя, бродили с осмотром долго. Судмедэксперта из города чуть ли не от вскрытия оторвали, в степь приволокли. Она увидела картину, чертыхнулась: «Нафига меня сюда привезли? Чего тут осматривать, чего определять? Где труп, в конце концов?» «Вот, - открываем мешки, - все, что есть». «Тьфу! Тут ни осматривать, ни вскрывать нечего. Тут криминалисту работать с отпечатками надо, а так никто вам точно не скажет, вдруг это разным людям конечности принадлежали? Отвезите меня обратно!»

Небольшое лирическое отступление. Для идентификации неопознанных трупов один из верных способов – это прогнать по базе отпечатки пальцев. А вот как получить эти отпечатки, зависит от состояния самих пальчиков. Если труп начал разлагаться, пальцы отделяют, проводят сложные манипуляции и так далее. Но это я узнал немного позже. А пока сидим в степи, ждем криминалиста и не знаем, что делать: местность осмотрена, опера по точкам распределены, машин нет.

Криминалист сразу возмутился, мол, а меня-то нафиг сюда привезли? «Я, - говорит, - эти дела в морге делать должен, а не в степи, один хрен я оперативно прям здесь личность не установлю!» В общем, не понятно, кому и что делать в такой ситуации – опыта работы с расчленёнкой ни у кого не было. Провозились в степи дотемна.

Когда моя машина с операми вернулась, всем было решено разъезжаться. Я на своей машине повез мешки в морг в город, остальные в райотдел. Приезжаю уже поздним вечером в морг, а там, естесственно, только сторож уже «датый». Кладу на порог мешки, вручаю от руки написанное «отношение» на вскрытие. Тот прочитал и вопросительно смотрит на меня.

- Что за мешки?

- Ну, труп… - открываю, показываю.

- А труп-то где? - спрашивает.

- Сам хотел бы знать…

- А нафига эту херню сюда привез? Тут трупы вскрывают. А у этого что вскрывать? Может, остальное тело еще живое ходит, ну или лежит где-нибудь?

- ???

- Не, ну это я так, гипотетически…

- А мне, блядь, что с этим всем делать прикажете?

- Ну а я откуда знаю?! У тебя свое начальство есть, у него и спрашивай! Мне велено на дежурстве трупы принимать, а у тебя трупа арифметически нет, - и дверь железную захлопнул.

Мда, не получился разговор. Погрузил мешки в багажник и поехал в городскую прокуратуру. Там тоже никого, дело к ночи. Представился вахтерше, показал удостоверение, попросил телефон по межгороду позвонить. Шеф на том конце трубки сонный, никак в тему врубиться не может. Объяснил ему, что труп наш, вроде как, и не труп по медицинским меркам, а потому в морге, говорю, его не приняли. Куда девать и что дальше делать прикажете? Вахтерша слышит, у нее глаза на лоб лезут, а шеф в трубку категорически на меня молчит. Ну, разродился, утром отвези, когда начальник Бюро СМЭ на работу выйдет.

Понял. А до утра что делать, бляха муха? К родителям ночевать? Не, у них гараж прям в доме, а труп я в дом заносить не хочу. На улице машину не оставить, вдруг чего – меня самого расчленят. Поехал к дружбану своему, сказал ему, что нужно вещдоки охранять, до утра машину из виду терять нельзя. Тот понимающе кивнул с порога, оделся и вышел. Сидели на лавочке, трындели о разном. Ближе к полуночи его к телефону позвали. «Вероника, - говорит, - Щас вернусь». Через пять минут выбегает: «Поехали Веронику на вокзал отвезем, они с мамой в Москву собрались. Хотели такси вызвать, а им – щас с Максом на машине приедем, отвезем». Вот энтузиаст влюбленный! Ладно, поехали, раз обещал. Вероника с мамой уже поджидали нас у подъезда с двумя баулами. Я с ходу сказал, чтобы сумки в салон взяли, в багажник нельзя. «Какой в салон?! Они ж грязные!» Я друга отвел в сторонку, объяснил, что в багажнике вещдоки еще грязнее, а потому его подруга к сумкам вообще рискует не прикоснуться после такого багажника как минимум из брезгливости. Не поверил. Повторил еще более серьезным голосом и гримасой усилил. Дамы поторапливают – до отъезда автобуса меньше получаса. Друг на меня чуть ли не кричит: «Посмотри, как они красиво одеты, а сумки грязные, на земле стояли, ну куда их в салон? Это ж на коленях везти, получается! Что ты за человек?!»

Я психанул, багажник открыл, показываю мешки. «Смотри, - говорю, - видишь вещдоки». «Да какие это вещдоки?! Там херня какая-нибудь лежит небось». «Труп там, - не выдерживаю натиска, - расчлененный». «Да ну тебя, пи*дишь сто пудов», – и руку сует в горловину. Нащупал, смотрю, остыл. Достает – рука правая. Секунды полторы смотрел на нее и в обморок шмяк. Вероника с мамой робко в один голос: «Так, ладно, сумки в салон». И даже сами управились, пока я другана в чувства приводил. Отвезли, на автобус посадили. Едем назад, друг говорит, давай водки возьмем? Заехали, купили, приехали к нему и сели на лавочку. «Вот ты пи*дец, вапще… блядь, как? почему? что это за херня?» Пришлось рассказал всё, как было. В общем, скоротали времечко до утра.

Этот дружбан у меня единственный неженатый и безработный в то время был, кого без проблем можно было до утра вытащить. Имелось лишь одно особое обстоятельство, конфуза с которым я надеялся избежать, да не смог. Кисти у друга на правой руке не было. В детстве током шибануло, кисть сгорела, ампутировали. Он все время с протезом ходил и в перчатке, летом рукав натягивал – выглядело вполне себе ничего, даже модно. Он вообще модный был весь. Пацаны внимания не обращали, а некоторые общие знакомые даже и не знали, что у него руки нет. Думали, перелом, оттого и левой здоровается. Я знал немного больше остальных, но из этикета о подробностях не спрашивал, да и вообще эту тему не заводил ни разу. В ту ночь он впервые подробно рассказал мне, как с ним это случилось, как он боролся с собой, с комплексами. Сначала жить, говорит, не хотел. А потом в Питер съездил в реабилитационный центр для детей-инвалидов. Там таких детишек увидел, с которыми ему и сравниваться стыдно стало. И понял он тогда, что недуг его объективно не самый страшный. Потом переходный возраст, первая любовь и новые комплексы. Но опять оказалось, что и в любви оно вовсе не препятствие.

Вспоминаю этот случай. И смех, и грех.

Тоже в 2000-м году было. Изучаю милицейское дело перед утверждением обвинительного заключения и направлением в суд. Незаконное приобретение и хранение наркотических средств, банальщина. Обвиняемый шел по степи, нашел куст дикорастущей конопли, сорвал листья, высушил, сложил в газетку, потом собрался в путь, положил сверток в трусы и был досмотрен милицией, добровольно выдать отказался. 99% дел были такими. Но, когда начал читать первичный материал с объяснениями – нифига себе, причина личного досмотра! Чувак (бродяга) шел пешком из Ставропольского края в Москву. Пересек границу с Калмыкией и в степи (!) на трассе (!!) возле поста ГАИ (!!!) перешел дорогу в неположенном месте, за что был остановлен сотрудником ГИБДД, приглашен на пост и за это подвергнут личному досмотру, в результате которого в трусах у него нашли заветный сверток. Вызвали опергруппу и оформили. Ну, думаю, у судьи сразу вопрос возникнет, какого хрена его досматривать начали? А если досмотр проведен с нарушением закона, то и результаты досмотра будут признаны недопустимыми доказательствами, а это осмотр вещдока, экспертиза и вообще всё. Оправдательный обеспечен – смерть верная как для следователя, так и для прокурора. Доложил шефу, тот позвонил начальнику милиции. Через десять минут сидим совещаемся. ГАИшник сразу слился, мол опера мероприятие проводили, ему лишь инструкции дали, действовал строго по ним. Опер и начальник милиции убеждают прокурора, что обвиняемый все признаёт, ни слова в свое оправдание не скажет, дежурный адвокат даже дело читать не будет. Ну, все в духе «не очкуй, Славик, всё нормально будет, я тыщу раз так делал!»

Прокурор почти согласился подписать. А я дело дальше пролистываю и оба-на! В заключении эксперта содержится осмотр вещдока в том виде, в котором он поступил на экспертизу. В общем, на исследование был как обычно представлен полиэтиленовый пакет, перевязанный серой нитью, концы которой скреплены биркой с пояснительной надписью, подписями следователя и понятых. Внутри пакета как обычно был газетный сверток с веществом растительного происхождения… Все бы ничего, если бы не фото этого самого свертка. На цветной фотографии отчетливо виднелось название газеты – ведомственного вестника МВД Калмыкии. Бляха муха! Милицейская газета, которая тиражируется только в Калмыкии и только для сотрудников милиции, коих буквально заставляли ее выписывать. Ну откуда у бомжа из Ставропольского края, только что пересекшего границу с Калмыкией, заранее заготовленный сверток с наркотой из свежего номера милицейского вестника, вышедшего за неделю до задержания?!

Молча, под аккомпанемент пламенных речей опера и начальника милиции, уверяющих, что все будет ОК, подсовываю фото шефу, слежу за его реакцией. Прокурор наливается краской, хватает дело и с размаху швыряет его в лицо оперу. Тыкаем нагадившего котенка мордой в лужицу. Тот молчит. Оперу в тот день наглядно разъяснили, что он не просто тупой, он катастрофически тупой, прямо идиот, а еще и преступник. Опер уволился «вчера», дело прекратили, бомжа выпустили.

Сразу скажу, опера не посадили, но комментарий для минусов приложу на всякий случай.

Было это в 2000-2001 году и был у меня один юный товарищ. Папа-мама были большими боссами, а сын их, пусть будет Пюрвя, учился в десятом классе. Пюрвя рос сытым мальчиком (около 120 кг, если на ошибаюсь), учёбой в смысле получения знаний себя особо не утруждал, зато во всю разъезжал на отцовской "Бочке" в обмен на хорошие оценки. Но плохих оценок в школе высокое положение отца не допускало, так что машина была в постоянном распоряжении сына. У меня тогда машины не было и Пюрвя с отцовского разрешения частенько меня выручал.

Так вот, вернулся как-то мой друг Максим из Питера, давно не виделись. Захотелось мне с ним пообщаться. Попросил я Пюрвю у строгих родителей в аренду на пару часов к другу смотаться и получил "добро". Встретил Макса, сгоняли в магазин. Макс налил в три стакана - Пюрвя выглядел гораздо взрослее своих шестнадцати, но сразу отказался, на что Макс сурово отреагировал, типа, ты что, со МНОЙ выпить не хочешь? В шутку, конечно, но с очень серьезным лицом и строгой интонацией. Я вступился и объяснил другу, что ребёнок ещё несовершеннолетний, да и за рулём он. С Максом случился когнитивный диссонанс. Ну, пообщались немного, да разошлись.

На следующий день Пюрвя поинтересовался, кто такой этот Макс и почему, собственно, его так задел отказ простого деревенского паренька выпить с ним? "Так он же с самим Лениным на брудершафт пил, а тут какой-то Пюрвя с ним выпить отказался!" - последовал ответ. Этот ответ не вызвал у юноши особого мозгового сопротивления и я решил держать марку, подавляя смех.

- Ленин же умер... - размышляет вслух.

- Ну так и Макс не вчера в Питере служил...

- А от чего Ленин умер?

- Фиг знает, не помню... от старости, наверно, ему ж вон сколько лет было-то!

Ну и пришлось, с трудом сохраняя серьезность, поведать, как Макс нёс срочную в Смольном на мостике с винтовкой наперевес, а тут Ленин идет, значит, вечером и спрашивает: "Калмык?" Тот: "Ага". Ильич: "А у меня вот бабушка была калмычкой" Макс: "Я знаю, в школе учили..." Ильич: "Ну, пойдем ко мне, коньячку выпьем? За калмыков!"

Пюрвя слушал молча и, видать, засомневался, спрашивает: "А в каком году Ленин умер?"

- В 1994-м, - говорю

-Точно?

- Вот те крест!

- А если я у мамы спрошу?

- Валяй!

Пюрвя зарулил к дому (был уже одиннадцатый час вечера), строго настрого наказал ждать его в машине и никуда не уходить. Вернулся через минут пятнадцать с пирожком во рту.

- Спросил? - спрашиваю

- Кого? - отвечает

- Мамку.

- О чем? А-а, это... да ладно, верю, верю, забадал.

На следующий день ребёнок звонит мне на работу и матом так, знаете, выражает своё внезапно презрительное ко мне отношение.

- В связи с чем, - спрашиваю, - такой гнев?

- Ленин в 24-м году умер, а не в 94-м, козёл!

- Вот это поворот! А число, месяц, причина смерти?

- Идина*уй! - и бросил трубку.

Вечером рассказал эту историю его родителям, поржали. Мать еще удивилась, с чего бы это ее сынок в обеденный перерыв у нее про Ленина спрашивал. В жизни таких вопросов не задавал, а тут вдруг на тебе. В общем, родители приняли решение нанять малышу репетитора по истории, а то в СГАП не поступит (ЕГЭ в те времена уже не было).

На следующий год пацан с отличием закончил школу и под утро с хмельным после выпускного отцом зашёл во двор. Отец, по понятным причинам добренький, говорит: "Сынок, я так тобой горжусь! Проси все, что хочешь! Хош, машину новую тебе куплю, костюм фирменный... проси, что хочешь!"

Сын, сидя на крыльце и глядя на звёзды: "Колбасы хочу..."

Был еще один случай в моей следственной практике. Тоже было зимой. Разбудил меня среди ночи милиционер-водитель, оповестил о находке трупа в озере Маныч, что в восьми километрах от села, аккурат возле поста ГАИ проживает. Собрался, едем вдоль берега от поста в сторону охотничьего домика. Ага, вот он. Из воды, вернее, из корки льда торчит человеческий торс с руками и головой, в позе солдата-ползуна. В лунном свете картина смотрелась немного по-киношному. Виталик, водитель-милиционер, ростом под два метра, славился тем, что свободно перешагивал через забор-штакетник и калитки ему, стало быть, ни к чему. Нашлось ему применение и здесь — при помощи баллонного ключа он отколупал лёд вокруг нашего водолаза и чуть ли не с ледяной балетной пачкой загрузил его в УАЗик. Морга в районе не было, всех возили в столицу. Катафалка тоже не было, выручал бывший ГАИшник с его бортовым УАЗом. Начальник ГАИ, шутя, выдал ему номера «а911ху». Но в 4 часа ночи везти чувака в морг смысла не было, решили до утра оставить в райотделе. Положили его в пустующий «обезьянник», хай оттаивает, а сами в дежурку чайку горячего испить. Сидим, значит, греемся, вдруг стук в дверь. Автоматчик окошко в двери открывает — никого. Ветер, думаем, бывает. Тут опять стук. Автоматчик опять в окошко — никого, дверь настежь открыл — все равно никого. И тут опять лязг металлический. Ебатюшки, всей толпой к обезьяннику — а там наш водолаз ожил, стоит трясется, мокрый, в глазах читается полное непонимание происходящего. БЭПник метнулся в свой кабинет, притащил бутылку конфиската и в клетку суёт. Мужичонка схватил, одним движением выдернул пробку (не выкрутил, а прям выдернул наверх) и залпом полпузыря выдул. Чуть отдышался и допил. Вывели его, одежду сняли, переодели в ватные штаны да бушлат. Рассказывай.

Как я упомянул раньше, был неподалеку от райцентра охотничий домик с банькой. Принадлежал он некому Довганю еще с начала девяностых, хозяева с самого начала приезжали очень редко, а ближе к 2000 году и вовсе носу не казали. Но местный мужик жил там постоянно, сторожил и периодически денег зарабатывал, так как зарплату ему и вовсе никто не платил уже лет пять-шесть. Пришел к нему друг, выпили трошки, ну и поссорились к полуночи. Обиделся друг на сторожа и пошёл пешком в село. Чтоб не заблудиться, шёл вдоль берега к трассе, то бишь, к посту. Ну, видать, оступился, поскользнулся на льду, упал и провалился. Барахтался, пока силы не иссякли, лег грудью на лед и уснул. Дальше вы уже знаете.

Отогрелся, значит и смотрит на меня: «Мож я домой, а?» «Сиди до утра, - отвечаю, - не дай бог опять окочуришься!» Согласился и пошел в обезьянник, вещи свои мокрые на батарею повесил. В девять, как сменились, до дому подвезли.