Друг
У меня есть друг.
Небо путается у него над головой, и тысячи светлячков падают вниз, когда он их задевает. Каждое утро он приносит мне потухшие звезды. Я нахожу их рядом с его домом и храню на чердаке, чтобы они были выше к своей вселенной.
Его зовут Роберт, и он ненавидит белок, потому что они мешают ему спать. Роб говорит, что я смешная, потому что хожу на двух ногах и умею забираться на деревья также быстро, как белки, только я совсем не люблю орехи, а это еще один дополнительный плюс.
Быстро забираться на деревья я умею, потому что хочу научиться доставать облака. Мне думается, что они похожи на сахарную вату, а Роберт говорит, что они на вкус, как ванильный крем для торта, что печет моя тетя. Когда я сказала ей об этом – мне запретили ходить в лес целую вечность, хотя я думала, что тете очень понравится, что она умеет делать такой же вкус, какой умеют делать небеса.
С тех пор я никому не говорю комплиментов, потому что они всё только портят. Тебе приходится объяснять, что не с какими такими незнакомцами ты не обсуждаешь в лесу тетин торт, а с Робертом вы не просто давние знакомые, вы - самые настоящие друзья, только я уже знаю, что об этом тоже лучше никому не рассказывать.
В самые тяжелые времена, когда мама сердится на меня за что-нибудь и говорит мне "доброе утро" совсем не добрым голосом, я ухожу в лес к Робу, и мы часами сидим и поем песни.
Мы говорим с ним обо всем на свете: о том, что на самом деле нам совсем не хочется взрослеть и ходить в школу, о том, что иногда хочется так далеко спрятаться в лес, чтобы тебя долго не могли найти и о том, что с белками невозможно договориться.
Роберт, например, понимает, что счесанные коленки стоят того, чтобы взлетать на качелях так высоко, как только позволяет веревка, потому что в какой-то момент ты видишь свои ноги на фоне верхушек деревьев. Ты чувствуешь ветер, бьющий в спину. Ты веришь, что можешь летать. Ты раскрываешь широко руки и на несколько секунд становишься самой прекрасной птицей на свете.
Крик родителей о том, что нужно держаться руками, заглушает твой визг восторга. Чувство полета заглушает боль в коленях. Вот к чему мы с Робертом в итоге пришли.
На несколько часов я забываю с ним о любых своих печалях, а когда солнце начинает садиться, я иду собирать цветы для мамы и с огромным букетом бегу домой, чтобы посмотреть, как мама опять будет кружиться с букетом и опять говорить, что, оказывается, это ее самые любимые цветы.
Но, случается, что даже самый продуманный план может сработать так, как будто над ним совсем не думали. Сегодня вышло именно так.
Сегодня оказалось, что цветы дома совсем никому не нужны, а потом моя собственная мама дала мне понять, что еще несколько дней не будет говорить мне "доброе утро" от всего сердца, потому что я забыла сказать, что куда-то ухожу, и они искали меня всей деревней.
А я ведь так и хотела, но когда-нибудь потом, а не сегодня, и как-нибудь, чтобы все в конце обнимались от радости, а не кричали, что хотят, чтоб глаза меня больше не видели. Мама спрашивала, довольна ли я и просила меня сделать выводы из случившегося.
Я была не довольна, а выводы мои таковы: иногда мы не до конца придумываем свои мечты, и они знают, как нужно начинаться, но не знают, чем заканчиваться, поэтому обязательно во время мечтаний нужно доводить дело до конца.
- Подожди секунду, - папа шепотом вытаскивает меня из моих мыслей и просит остановиться посреди темной улицы. Мы с папой идем к соседям показывать меня и говорить, что со мной всё хорошо, чтобы они не беспокоились, что я насовсем потерялась. Сначала мы просто смотрим друг на друга и слушаем тишину, а потом папа вытирает мне слезы, и с разных сторон деревни начинают шуметь сверчки.
Я забываю плакать и слушаю, как смешно они поют.
Старенькая бабушка из дома напротив встречает меня с конфетами и говорит, что мама сердится, потому что испугалась, а не потому, что не хотела, чтобы я возвращалась, и я решаю, что ей можно верить. Конфеты клубничные.
На всякий случай мы с папой решаем сделать несколько дополнительных кругов по деревне, потому что папа хочет, чтобы мама уже точно успокоилась, когда мы вернемся домой.
Когда нам думается, что опасность мне уже не грозит, мы возвращаемся к дому. Всю дорогу я думаю только о том, что в следующий раз с Робертом нужно обсудить правильное окончание истории про прятание в лесу.
Если бы не конфеты и сверчки, это окончание мне бы, наверное, совсем не понравилось.