Начало боевых действий было запланировано на 26 августа 1939 г. субботу, в 4.26 по берлинскому времени. Военные планы Польши для немецких стратегов секрета не составляли. Согласно плану «Запад» направлением главного удара противника с осени 1938 г. предполагались Судеты. Распад Чехословакии в марте 1939 г. привело к удлинению польского оборонного фронта до 1600 км. Единственным военным решением было бы строить линию обороны на Висле и Сане, но польская сторона избрала решение политическое – принять битву на границах с тем, чтобы побудить вмешательство союзников – Франции и Британии.
Согласно немецкому плану «Вейсс» главный удар наносился от западной границы Польши, а два вспомогательных: с севера – из Пруссии и с юга – из союзной Германии Словакии, в общем направлении на Варшаву. За участие в войне словакам было обещано около 770 кв. км. польской территории. Недавно, в декабре 1938 г. поляки также получили от немцев свой кусок чешской территории – область Тешина (Заользье), включая и стратегическую Кошицко-Богумнискую железную дорогу (Kaschau-Oderberger Bahn KOB)
Именно там, на новой польско-словацкой границе, южнее населенного пункта Мосты и Яблунков (515 м над уровнем моря)– там, где сегодня сходятся границы Чехии, Словакии и Польши, расположен знаменитый Яблуновский перевал – один из важнейших через Карпаты. Через перевал высотой 565 м. проходит шоссейная дорога, а под его седловиной – два параллельных железнодорожных тоннеля длиной 300 м. Занятие Яблуновского перевала немцами позволяло нанести удар по южному флангу польской армии. Выполнить эту операцию предполагалось непосредственно перед началом войны силами Абвера.
25 августа, в 16.04 решающий приказ Кейтеля достиг Канариса, о чем в дневнике записал Лахоузен – руководитель Абвер-2, немецкого «ведомства грязных трюков»: «Ознакомление командиров групп с приказом Фюрера: Y-день – 26.8.39.» Для захвата перевала в Абвере был создан специальный штаб «Боевая организация Яблунка» (Kampforganisation Jablunka (K.O.J.). Руководителем операции был назначен лейтенант резерва Альбрехт Херцнер (Albrecht Herzner, по другим данным Hans Albert) – офицер Абвера-2. Диверсионная группа Херцнера была частью «боевой группы Эббингхауз». Та была создана при абвергруппе Бреслау и предназначалась для диверсионных действий против Польши. В состав группы входили силезские фольксдойче и украинские националисты – и тем и другим было несложно выдавать себя за поляков.
Вечером 25 августа (по чешским данным около 16 часов) группа Херцнера, численностью 30 человек выдвинулась из Жилины на машинах 7-й пехотной дивизии Вермахта в сторону пограничного городка Чадча. Оттуда до перевала было километров пять, их преодолели пешком со всеми предосторожностями. У границы Херцнер собрал командиров отделений и еще раз уточнил боевую задачу: в ночь с 25 на 26 августа захватить железнодорожные тоннели и станцию Мосты, при этом ни один польский солдат или железнодорожник не должен сбежать или поднять тревогу. Саперам предстояло не допустить подрыва трехсотметровых тоннелей, перерезать все найденные провода и демонтировать подрывные заряды. Утром - передать объект частям 7-й дивизии пехоты.
Задание было рискованным. Из донесений разведки было известно, что тоннель заминирован с июня 1939 г. Каждую ночь, после прекращения движения польские саперы из 21-го батальона приводили подрывные заряды в готовность. Охрану тоннеля усилили, к посту пограничников на его южном входе (застава в Сверчиновце) добавили взвод горных стрелков из 4-го Подхалянского полка горных стрелков. Стрелки и саперы размещались на станции.
Люди Херцнера были одеты в штатское, что было несовместимо с тогдашними законами войны. В случае поимки с оружием в руках, поляки могли запросто расстрелять их как «партизан». Впоследствии, в «Бранденбурге» различали т. н. Halbtarnung и Volltarnung. При первой – «половинной» маскировке, к объекту в тылу противника приближались в «поверхностной» маскировке, как гражданские лица или военнослужащие противника. При достижении объекта и в любом случае – перед началом боестолкновения, маскировку сбрасывали и накладывали знаки различия «немецких солдат». Таковыми, с натяжкой можно считать нарукавные повязки со свастикой, видные на фото. Все эти ухищрения позволяли балансировать на правовой грани Гаагской конвенции о сухопутной войне. При «полной» маскировке личный состав «Бранденбурга» выдавал себя за военнослужащих противника, вступая с последними в контакт, например, во вражеском расположении войск и в его штабах. Что было уже прямым нарушением вышеназванной конвенции и «партизанской войной». После инцидента польская сторона утверждала, что нападавшие были одеты также и в польскую военную форму.
Во всех трех боевых группах, на которые был разделен отряд Херцнера, имелись люди, способные выдавать себя за поляков, обычно их называют «этническими немцами». Из немецких документов известно, что в диверсионно-террористических организациях, созданных Аст-Бреслау состоянием на июль 1939 г., было задействовано 10,8 тыс. чел., из которых 6,8 тыс. немцы и 4 тыс. – украинцы.
Известно, что в районе Тешина «зеленую границу» из Польши нередко переходили и члены ОУН. На этот раз границу перешли у Великого Полома (Wielkiego Połomu) - это высота 1059 м (1067 м) в Силезско-Моравском Бескиде, западнее Мостов. Окрестности ее покрыты давним буково-еловым лесом и сегодня являются заказником, а само место – популярный объект туризма. По чешским данным границу перешли между Привары (Privary) и Мегонки (Megonki). Населенный пункт Мосты и Яблуновка находился в долине, с запада высоты 981 и 1059, с востока в общем направлении с севера на юг проходит хребет Силезкие Бескиды с высотами в 889 и 839 м. а с юго-запада Силезско-Моравский Бескид.
Станцию Мосты удалось взять, хотя и с боем. Согласно донесению Херцнера: «26.8.39. в 3. 55 ефрейтор Юнг и 12 человек Б. О. Я. (Боевая Организация Яблунка) взяли вокзал Мосты. Потери – один раненый….» Донесение Херцнера известно в оригинале, оно считается первым боевым донесением Второй мировой войны. Но понять что-либо в этой скорописи, да еще в копии с копии, сложно. Автору удалось разобрать только 3.55 – время начала акции и «1 раненый»….
По явно не достоверному послевоенному рассказу Франца Куровски, диверсанты – 17 человек, двинулись к станции, предстояло захватить на квартирах, расположенных отдельно «в трех зданиях» офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Сняв часового, «бранденбурги» атаковали указанные им помещения. Взяли «польского лейтенанта» – командира подразделения, и ворвались к рядовым. Там один из поляков пытался взорвать ручную гранату, но «бранденбург» успел вышвырнуть ее в окно. Она разорвалась в воздухе. Очевидно, что солдаты оказали сопротивление, так как Херцнер сообщил «польскому лейтенанту» о том, что между Польшей и Германией в 4,25 объявлено состояние войны. Поляки сложили оружие….
Польские источники утверждают, что захватив здание вокзала - с рабочими, выезжавшими первым утренним поездом на металлургический комбинат в Триньце, нападавшие не обнаружили в подвале телефонную станцию военной системы связи. «Храбрая телефонистка» успела позвонить и предупредить командира караульного отделения подпоручика Лихтера и командира саперов, которые подняли своих солдат по тревоге. На эскарпе над тоннелем, над каждым из выходов было размещено по отделению с ручным пулеметом, а у будки обходчика (500 м от станции? Собственно, от станции до тоннеля 500 м) – наблюдательный пост. Нападавшие быстро сориентировались, что их присутствие преждевременно обнаружено и после короткой «достаточно хаотической перестрелки сбежали в разных направлениях». А «командир боевой группы и один из нападавших, разместив на паровозе четверых польских железнодорожников – (чем сделали невозможным стрельбу по ним, удалось обстрелять лишь котел паровоза – повредив его) смогли проехать тоннель и уйти в ближайший приграничный лес». Поляки захватили немного оружия и взрывчатки, в том числе – один МГ-34, который потом использовался в боях.
В уже упомянутом немецком донесении, ситуация описана несколько иначе: «…Атака обсады тоннеля на станцию отбита. По приказу 7. Дивизии Мосты очищены и около 6.30 пробиваемся через горы к словацкой границе».
Почему 7-й дивизией был отдан приказ об отступлении? Что произошло в большом мире, пока группа Херцнера пробиралсь через границу? А произошло многое – начало войны отменили. Еще 25 августа в 18.30 шеф OKW Кейтель информировал командующего сухопутными войсками Браухича об отзыве приказа к наступлению в 20.05. Когда эта новость достигла Канариса, тот не скрывал своей радости: «От этого удара он (Гитлер) не оправится. Мир в Европе обеспечен еще на 20 лет». Шеф штаба Канариса и его близкий друг Остер, якобы предложил: «немедленно использовать эту наибольшую ошибку диктатора для дальнейшей акции против национал-социалистического государства». Корче, «Мир и Рейх обеспечены».
Всеобщую эйфорию собравшихся нарушил осторожный Лахоузен: в это время боевые группы Абвера уже идут через польскую границу что бы захватить Яблуновский и Лупковский перевалы. Связь с ними отсутствует и если абверовцы начнут стрелять в польских солдат и провоцировать войну, то что предпримет Гитлер? (Скорее, что он сделает с Канарисом и всей шайкой пораженцев вокруг него?)
Канарис приказал шефу Абвера-2 срочно разыскать и остановить Херцнера. Лахоузен поставил на уши Аст-Бреслау, те – свои «ауссештеллен» в северной Словакии, вплоть до «мельдекопф» в Штиергау (Stiergau), связник которого рванул по горам за Херцнером. Когда около 20 часов, (время исполнения – 20.05) контр-приказ достиг Чадчи, группа Херцнера уже три с половиной часа находилась на марше. Утверждают, что был даже поднят в воздух самолет связи, хотя я сомневаюсь, чтобы это было сделано ради Херцнера – разыскивали немецкий танковый полк, спешно движущийся к границе.
Группу в Лупкове удалось остановить в 3.15 – уже после того, как она открыла огонь по полякам. Утром 26 августа Лахоузен записал в дневнике: «Капитан Эрнст цу Эйкерн (Ernst zu Eickern) докладывает, что Обербау-Штаб 20 из Чадчи около 4.45 доложил о сильном ружейном огне со стороны перевала Яблунка. Аст-8 предполагает, что речь идет о Б. О. под командованием лейтенанта резерва Херцнера, которая более недостижима» Неизвестно, правда ли это, но далее якобы, была сделана приписка «генералы должны больше читать Карла Мая»...
Что же происходило между 4.15 и 6.30? Удалось ли нападавшим обезвредить подрывные заряды в тоннеле? Поляки утверждают, что нет. А что говорят источники? Около 11.45 из Штиергау сообщили: «Лейтенант Херцнер еще в Польше. Тоннель в порядке. Двое раненых.» Сообщение означает, что боевики на паровозе прорвались и задание по обезвреживанию взрывчатки выполнили. По чешским данным, ворвавшись на паровозе в тоннель «боевик Йосип Кулик (Josef Kulik) въехал на паровозе в один из тоннелей и перерезал провода, ведущие к зарядам, затем прорвался в сторону Чадчи.
Несколько позже Херцнер получил от 7-й дивизии, стоявшей на границе в боевой готовности, приказ: «прорываться на запад к словацкой границе». Согласно чешских источников, утром 26 августа между Херцнером, находившимся на станции Мосты и майором Рейхельтом (Reichelt) из Чадчи состоялся телефонный разговор, после которого диверсанты и очистили станцию около 6 часов. Возможно, в установлении телефонной связи посредничали поляки, по польским данным, диверсанты отступили в направлении Великого Полома и Скалки (высота 932).
При отступлении группа Херцнера столкнулась с польской жандармерией, которая огнем препятствовала движению к границе. Только около 13.30 боевикам удалось достичь словацкой границы северо-западнее Раковой (Rakowa).
Командир 7-й дивизии пехоты геренал-майор Ойгенн Отт через парламентера принес свои извинения командиру 21-й горнострелковой дивизии генералу Юзефу Кустроню, за «инцидент, вызванный безумным человеком, действующим от своего имени». Польский генерал был возмущен тем, что с немецкой стороны с извинениями прибыл лишь офицер в звании капитана. Капитан Крейсель пояснил, что нападение произвел не Вермахт, а военизированное формирование «Гренцшутц» и обещал передать «польские пожелания о наказании виновных». Генерал Кустронь подчеркнул, что инцидент мог иметь непредсказуемые последствия, так как «польские части с трудом удалось удержать на их позициях». Однако, согласился освободить задержанных. Тогда поляки задерживали немало «подозрительных лиц».
Захват станции Мосты был первой операцией коммандос во Второй мировой войне. Лейтенант Херцнер одним из первых офицеров Вермахта в той войне был награжден Железным крестом 2-го класса. Позже, он командовал «Нахтигалем».
Нападение предупредило поляков. Сообщают, что подпоручик Пиршель «произвел своевременное вооружение взрывных камер» - означает ли это что «20 тонн тротила» еще не были загружены туда 26 августа, или не были установлены детонаторы? Также «приказал раскрутить рельсы со стороны границы. Утром первого сентября, убедившись, что немцы цепями подходят к тоннелю, он, около 6 часов, без приказа, по собственному решению, подорвал тоннель. Движение в одном из тоннелей было восстановлено в декабре 1940 г. в другом – в 1941 г.
Еще в 1976 г. об этой истории рассказал «Шпигель». Там же, и в книге Куровского, приведены фото участников акции – по «Шпигелю» они сделаны перед акцией.
