Не очень давно получила в рассылке очередной опус апостолов более или менее известного побирающегося носителя слова о бедности в СССР. В произведении описан “убогий советский быт”, хорошо раскрытый в фильме “Москва слезам не верит”, и сама чуть не прослезилась, ибо “только теперь... многие стали подмечать, в каких убогих условиях жили советские люди в середине 20 века и, что самое интересное, считали это вполне нормальным.” [1]

Даже не стану пытаться выяснить, кто уполномочил сего автора говорить за нас, а вместо этого расскажу о том, в каких условиях мы—раз уж такое дело, и сейчас принято говорить от лица некой произвольной группы—живем теперь. По традиции—в местах куда более развитых, чем те, где 70 лет прозябали в убогости, и к тому же тоже имеющих непосредственное отношение к фильмам.

Голливуд и иже с ним. Вот прямо сейчас, а не полвека назад, многие живут и считают это вполне нормальным.

Начнем с того что речь пойдет не о безработных бомжах, а о тех, кто работает, иногда даже в качестве актеров и композиторов музыки для известных сериалов. В основном же это вполне приличная группа ассистентов режиссеров, гримеров, озвучивателей и прочей челяди, которые не вышли рылом для тусовок на красных дорожках и мероприятий по вручению оскаров. Хотя тоже не совсем безызвестные. [2]

Взять к примеру Джо Леппа, который сейчас работает помощником оператора в сериале “Подлый Пит”.[ 3]  Из “анализа" кинофильма “Москва слезам не верит”, мы узнаем, что один из героев этой кинокартины Рудик ютится в “обычной советской проходной двушке, где не разгуляешься”, ибо кругом “теснота и беднота”, а еще тут же живут мама с братом. И это в крайней степени возмутительно и ненормально.[1]

А вот реальный Джоник из “Подлого Пита” живет в других условиях: в своем минивэне, где он установил кровать вместо задних сидений, складной столик, полку с пристегнутыми к ней книгами—чтобы не упали, когда автомобиль движется—и гирлянду на солнечных батареях вместо люстры.[2]  Совсем не тесно и богато, надо сказать. Мыться Джо ходит в дешевый фитнес-клуб, где у него имеется абонемент за $15-30 в месяц, а нужду справляет в торговых центрах.[2]  Удобно же, черт возьми!

С другой стороны, его по крайней мере не беспокоит “занудливая мама с братом”. Если вдруг Джо приспичит пригласить девушек на рандеву, то они обычно относятся с пониманием к тому, что тот живет в подобных условиях из нужды. Тем более, что в перспективе он планирует накопить средства для покупки недвижимости, дабы сдавать ее внаем для “пассивного дохода”. Джо надеется, что ему удастся это сделать лет этак через десять. Если все пойдет по плану, то к 40 годам он сможет наконец поселиться в своем доме напару с теми, кому будет сдавать комнату для совместного проживания.[2]

Другой его коллега Остин Педрони, работавший над короткометражной комедией Holy Moses [4], в которой снялись Аманда Сейфрид и Джон Гоуэн,— понятия не имею, кто такие, но звучит солидно—тоже живет в минивэне, однако он установил там мини-кухню и постоянную кровать. Остину приходится парковаться рядом с домами знакомых для того, чтобы сбегать в туалет, а в случае чего у него есть пустая пластиковая канистра от средства для стирки.[2]

До этого Остин снимал дом вместе с 9-13 другими гражданами, поэтому считает, что его образ жизни мало изменился. Во всяком случае неизвестно, поменял ли он шило на мыло, когда получил возможность остаться наедине с собой в пределах своего авто, или наоборот.[2]

Следующий гражданин, живущий вместе со своей женой в трейлере, вообще пользуется мировой славой, поскольку сочинил музыку к видеоигре Star Wars Rogue Squadron [5] и к сериалу “Доктор Кто”. Впрочем, жилье у него тоже получше, чем у двух вышеописанных ассистентов оператора: на полу лежит кафель, в помещении имеется кухонный гарнитур с ламинированной столешницей, а также Thinkpad с двумя колонками, микрофоном и 40-дюймовым монитором—чтобы сочинять музыку. [2]

До этого он выплачивал ипотеку за трехкомнатное жилище, однако решил бросить это бесперспективное занятие, так как все деньги уходили на жилье, а платить оставалось еще целых 22 года. Учитывая, что мужику уже за полтинник, становится понятным его стремление иметь хоть немного свободных средств, вместо того чтобы спускать их на проживание в более или менее нормальных условиях.[2]

Последняя героиня нашего голливудского не-кино—Ноэль, сценарист телевизионных проектов—тоже живет в авто, поскольку не может позволить себе платить за съем комнаты, которая каждый месяц обходилась ей в $600-800, при этом она жила там напару с другим жильцом. [2]

Вообще, для того, чтобы жить комфортно в районе Лос Анджелеса, одинокому человеку необходимо зарабатывать $87 260, однако многие граждане имеют зарплату в районе 50 тыс, отсюда довольно значительное число работников киноиндустрии, живущих в минивэнах—в январе 2018 года число граждан, живущих в авто в этом районе составило 9117, что на 600 человек больше по сравнению с прошлым годом.[2]

Разумеется, городские власти делают все для людей—разработали экспериментальный проект, который поможет обитателям авто приобрести более функциональные минивэны и трейлеры, а также устанавливают удобные помойки и средства утилизации отходов и продуктов жизнедеятельности, поскольку у многих автожильцов имеются переносные туалеты вроде больших горшков, и их необходимо опорожнять время от времени.[2]

Помимо этого, в городе работает программа безопасной парковки для тех, кто живет на колесах.[2]  Вот что значит достойная забота—не чета советской.
О тех же, кто не желает спать в машине по причине отсутствия последней или просто из принципа, позаботились лос-анджелесские парвеню, которые придумали еще один удобный вариант на выбор: проживание в этакой казарме рядом с местом работы, вместе с парой десятков других граждан. За $30-50 в сутки там можно отлично переночевать, если, конечно, не нарушать строгих правил, среди которых—запрет на секс, несмотря на то, что в общежитии предусмотрены места для семейных пар.[6]

Жители подобных казарм не только не жалуются, но и радуются: дескать, жить с большой группой незнакомцев—это отлично, ибо делить заботы и быть частью общества—занятие, приносящие огромное удовлетворение. [6]
Внезапно, идеи социализма даже в таком виде—когда “коммуной” буквально владеют предприимчивые буржуа—кажутся очень привлекательными, как видно.

Между тем, советское жилье, разумеется, не идет ни в какое сравнение с общинными казармами современности: перед нами предстает “обычная совковая коммуналка, в подобных проживали тысячи людей. В то время даже в голову никому не пришло, что такое жилье требует осуждения. Комната Гоши захламлена, горы книг (может режиссер хотел подчеркнуть ум советского человека), никакого ремонта, стол посреди комнаты, заставленный бутылками и одна сухая рыбина на закуску.” [1]

Отдельная комната действительно требует осуждения, ибо в наше время пристало спать по соседству с двадцатью приятелями. Это, кстати, становится популярным трендом.[7]

Пойду еще раз всплакну, хоть ни Москва, ни тем более Голливуд слезам не верят. Да, довольно странно, что те же граждане, которые выросли в духе антикоммунизма, внезапно считают за счастье жить в коммуне, пользоваться переносными туалетами и мыться в фитнес-клубах. При этом они также согласны содержать группу паразитических собственников, которые не только не могут предоставить им условия жизни, лучшие чем в совке, описываемом самыми яростными ненавистниками последнего, но еще и обирают их при этом. Так зачем они нужны в таких аскетических коммунах, раз ужасами о проживании в коммуналках уже никого не запугать? Крайнее проявление мазохизма или обычное невежество?

3. hollywoodreporter.com/review/sneaky-pete-review-10934...

4. themoviedb.org/movie/551846-holy-moses?language=en-US

5. youtube.com/watch?v=maZWYBCKgIg

6. motherboard.vice.com/en_us/article/nz7ep7/in-pod-base...

7. npr.org/2018/10/21/654426576/cant-find-an-affordable-...

Источник

Однако открылась кое-какие неожиданные подробности этой болезненной проблемы, которые заслуживают внимания в связи с тем, что последнее время ее любят обсасывать всякие болезненные лица мужского пола и не менее болезненные женского,— однако последние по крайней мере имеют к ней непосредственное отношение—в контексте пресловутого дефицита в социалистическом обществе. Несмотря на то, что в обсуждениях обычно речь идет о том времени, когда в аккурат началось внедрение частнособственнических отношений.

В общем, прокладки. Да. Дескать, не было их. И женщины пользовались, миль пардон, ватой и бинтами. То ли дело сейчас. Слава капитализму.
Ну ладно, посмотрим насколько “слава”. А то ведь “кораблю безопаснее в порту”, а языку во рту. Непременно в закрытом. Особенно это касается известных сивых меринов. Хотя в таком случае становится понятной тяга к женским прокладкам. А пальцы—им же, в смысле кораблям и меринам— рекомендуется засунуть при этом в карманы.

Итак, оказывается, ситуация с женским прокладками в великолепной капиталистической системе тоже не фонтан. И даже, возможно, хуже, чем она представлена в рассказах свидетелей женского нижнего белья и всех сопутствующих иже с ним от эксклюзивно владеющих “всей правдой”.
Ну ладно, я не стану долго рассказывать об Африке, где тоже не социализм, а вполне себе частная собственность, однако у большинства женщин там нет даже старых тряпок для критических дней, и они часто пользуются листьями и травой.[1] Привет первобытным людям!

Нет, они, конечно, есть и в Африке. Прокладки, а не первобытные люди, разумеется. Однако, учитывая то, что значительная часть населения там относится к счастливым обладателям одного доллара в день, на который они живут и ни в чем себе не отказывают, а средства женской гигиены при этом стоят $5, то совершенно неожиданно женщины выбирают еду вместо удобных гигиенических средств.[1]
Демократическая оппозиция в парламенте Зимбабве, например, озаботилась этой проблемой и призвала к тому, чтобы обеспечить женщин доступными и даже бесплатными средствами, но откуда у правительства Зимбабве средства на подобную роскошь? А местные предприниматели объяснили, что им нужна иностранная валюта, чтобы импортировать средства женской гигиены, а после они ожидают получить прибыль. Прибыль—она и в Африке прибыль. “Мы не можем вести бизнес и проявлять при этом милосердие, ” — отмечает Джимсон Мугове, один из африканских парвеню.[1]
Правильно, бизнес—это не богадельня. И вообще бро оказался на редкость честным для предпринимателя, поскольку другие капиталистические дельцы постоянно врут как вышеупомянутые сивые корабли насчет блага для других. Ага, они ночей не спят и мечтают как бы им побольше отдать, поэтому у всех всё есть, как видно. А предприниматели в одних портках стоят и все уже погнулись и облезли от забот. Нет, всё—как сказал Джимсон: бизнес—это вам не благотворительный божий дом с раздачей призов. Это накопление прибыли. Точка.

Также не стану детально останавливаться на том, что в Южной Азии существует та же проблема, например, в Индии 70% женского населения не может позволить себе подобную роскошь, а вместо этого они пользуются тряпками, золой и ракушечным песком. [2] Опять привет троглодитам!
Вообще, 88% женского населения Индии пользуется первобытными средствами гигиены в виде песка и золы.[2] Скорее всего, речь идет не только о бюджете, но и об образовании. И 18% просто предпочитают посыпать себя...там золой и песком в силу культурных привычек, либо речь идет о разных опросах. Разумеется, от подобных средств...хм гигиены у многих развиваются инфекции.[2] А врачей тоже как прокладок—они есть, но дорогие.

Но в Азии и Африке хоть и процветают бизнесы, предприниматели и частная собственность, однако остальное население—неотесанные чурбаны, которым пристало ходить с листьями и песком между ног, пока они усердно что-то производят для граждан предпринимателей. Особенно тех, кто импортирует им прокладки. Иными словами, они традиционно заслужили, и истории об их тяжелой доле не производят никакого впечатления на якобы цивилизованных людей в прочих развитых местах.
Ан нет, оказывается цивилизованные леди в Великобритании и США тоже недалеко ушли от своих сиволапых подруг по несчастью. Каждая десятая там также не может позволить себе прокладки.[3] При этом каждая седьмая (15% женского населения) не в состоянии купить себе гигиенические средства время от времени [3]. Таким образом, 12% из них вынуждены применять импровизированные средства.[3]  При опросе группы женщин в возрасте 14-21 лет в Великобритании выяснилось, что 40% лиц женского пола использовали туалетную бумагу вместо прокладок, поскольку не могли себе позволить себе купить последние.

Кстати, одна молодая женщина из Лондона рассказала историю о чудесном выборе между прокладками и ужином для себя и детей, наподобие той ситуации, с которой сталкиваются африканские женщины.[4] Кренгель, мать двоих детей, если и покупала их, то носила по 20 часов вместо рекомендуемых четырех, поскольку вместо того, чтобы потратить £1 на гигиенические средства, она тратила их на еду для детей.[4]
В США, по данным исследования, опубликованного в журнале Obstetrics and Gynecology, в таком крупном мегаполисе как Сент Луис две трети женщин с низкими доходами не могли позволить себе прокладки по крайней мере раз в месяц. А каждая пятая сталкивается с подобной проблемой ежемесячно.[5] При этом они пользовались тряпками, туалетной бумагой или бумажными полотенцами из общественных туалетов.5 Исследователи отмечают, что данная ситуация наблюдается повсеместно.[5]

Кстати, согласно исследованию, подобные импровизации вредят не только здоровью, но и самооценке тех, кто вынужден перебиваться тряпками в эти, и без того неудобные, дни. Ага, достоинство женщин, которые видят ассортимент разных товаров не про их честь, страдают и впадают в депрессию. [5]
Кроме того, в развитых буржуазных странах существует так называемый “налог на тампоны”.[6] И без того недешевая роскошь облагается налогом, потому что...внимание… буржуазные политики не считают женские гигиенические средства необходимостью.
Вот так, граждане сивые корабли в океане собственной слюны, прокладки, стало быть, признаны в наши дни роскошью самыми прогрессивными буржуазными цивилизаторами. И современные женщины в "богатом" капиталистическом мире имеют чудесную возможность выбрать между листьями, песком и туалетной бумагой, на случай если они не в состоянии позволить себе подобной роскоши. А тех, кто может позволить становится все меньше и меньше. [7]

1.reuters.com/article/us-zimbabwe-women-menstruation/...
3.plan-uk.org/media-centre/plan-international-uks-res...
4.edition.cnn.com/2018/10/03/health/uk-period-poverty...
5.journals.lww.com/greenjournal/Fulltext/2019/02000/U...
6.huffingtonpost.co.uk/entry/period-poverty-tampons-s...
7.workingpoorfamilies.org/wp-content/uploads/2018/04/...

Источник

Поэтому в этот раз начну с истории из жизни ярославского гражданина. Ее я тоже получила в рассылке новостей. Последняя, как сломанные часы, дважды в день попадает в точку. Впрочем, в моем случае, раз в сто лет—среди статей о том, как правильно мыть волосы—оказывается шампунем, а после ополаскивать и сушить,— тренингов с целью обогащения и предложений купить иконы и недвижимость в центре “Крестовский остров”.

Итак, рассказ из Ярославля: “Устроиться на хорошую работу в Ярославле сейчас сложно. Не помогает даже наличие высшего образования. Я лично столкнулся с тем, что работать приходиться не по специальности и за маленькую зарплату.

Я учился очно, четыре года и строил большие планы на будущее, а когда пошел устраиваться мне сказали, что опыта у меня недостаточно. Большинство работодателей смотрит на записи в трудовой. Никто не хочет тратить время на обучение нового сотрудника. Только вот кушать хочется постоянно, поэтому приходиться идти работать куда возьмут.

После неудачных попыток устроиться, пришлось обращаться за помощью. В итоге попал на одно из частных предприятий. В такой работе много нюансов: зарплата в конвертах и ниже средней, работать тяжело, но выбирать особо не приходится.

Условия жизни оставляют желать лучшего, в какой-то момент даже пришлось выставлять на продажу личные вещи, чтобы расплатиться с кредитами. Родители иногда помогают, но хочется быть независимым.[sic]”[1]

Хотелось бы знать, чем отличается данное откровение от жизнеописаний граждан из Франции, например: Мелиса Дос Сантос и ее молодой человек Джимми Коллин переехали жить в трейлер, поскольку не хотели зависеть от родителей, с которыми ютились до этого. Джимми закончил школу, получил средне-техническое образование, но не смог устроится по специальности. Подметает улицы рядом с Эйфелевой башней за $1800 в месяц, даже получает пособие от государства как малоимущий, но все равно не может свести концы с концами. Мелисса тоже работает в супермаркете.[2]

Или история из жизни немецкого герра: 60-летний Рольф Маурэр самозанят, так как в свое время потерял работу на металлургическом заводе, а найти новую по специальности он не смог. Рольф— высококвалифицированный рабочий и может починить все что угодно, поэтому он находит заказчиков в интернете. Несмотря на то, что Торговая палата рекомендует почасовую оплату для самозанятых в размере 35 евро, многие клиенты Рольфа способны заплатить лишь 5-10 евро в час, поэтому ему едва хватает на однокомнатную квартиру-студию, которую он снимает по программе социального жилья, и на инструменты. О том чтобы делать взносы в счет пенсионных отчислений, даже не идет речи. Вероятно, Рольфу придется работать до смерти. [3]

В Австралии переводчик для глухонемых Николь работает полный рабочий день и получает зарплату выше минимальной, однако тоже едва перебивается, поскольку она— мать-одиночка. Весь ее заработок уходит на расходы по съему жилья, еду для детей в школьной столовой, продленку и эксплуатацию транспортного средства, поскольку ее работа расположена в часе езды от места жительства. “Быть бедным— это... значит, что матери приходится есть два раза в день для того, чтобы ее дети могли питаться три раза в день. Ее дети посещают школьный лагерь, но только потому что их бабушка с дедушкой помогли с оплатой. У семьи есть одежда, но только потому что ее купили с уценкой и в секонд-хенде.” [4]

Еще одна австралийка, 33-летняя Карин, имеет докторскую степень и преподает около 24 часов в неделю, однако для того чтобы выжить, ей приходится подрабатывать в торговых центрах или барах. Но туда охотнее берут людей без образования, поскольку люди с дипломами обходятся работодателям дороже.[4]

Наконец серия статей в журнале Таймс об учителях в Америке:

“—Мой ребенок и я спим в одной постели в маленькой квартире, я трачу $1000 на подручные средства и меня сокращали 3 раза из-за урезаний в государственном бюджете.

—У меня степень магистра и 16 лет трудового опыта, я подрабатываю на двух работах и сдаю кровь, чтобы платить счета.

—У меня 20 лет опыта работы в школе, но нет возможности починить машину, сходить к врачу по поводу головных болей или копить на будущее для моего ребенка.” [5]

Прошу обратить внимание, что во всех случаях речь идет о работающих бедных. В 2017 году вице-премьер правительства Ольга Голодец с удивлением обнаружила, что это “уникальное явление” существует и в России. Дескать, любая, даже самая низкоквалифицированная работа, должна оплачиваться выше, чем предусматривает минимальный размер оплаты труда.[6] О да!

К борьбе с бедностью присоединился и Премьер-министр: “Дмитрий Медведев считает первоочередной задачей борьбу с бедностью.”[7]

В этом плане РФ, конечно, является относительным нубом, хоть и очень смышленым, ибо по поводу проблемы работающих бедных в развитых странах уже не один год выходят регулярные отчеты со статистикой и вопросы: “Что же можно сделать?”

А ничего, поскольку, например, Oxfam, публикующий ежегодные доклады о социальном неравенстве в мире, каждый божий год констатирует увеличивающиеся число лапотников с одной стороны и уменьшающееся число миллиардеров с растущим числом миллиардов с другой стороны.

2016 год: 62 богатейших человека Земли сосредоточили в своих руках столько же богатств, сколько беднейшая половина населения планеты.

2017 год: 8 богатейших людей совместно владеют тем же богатством, что беднейшая половина населения мира.[8]

Стало быть, российские государственные деятели и организации находятся в тренде и могут присоединиться к хору мировых кликуш и каждый год голосить: “Произошло что-то непонятное! Что делать, господа?”

Разумеется, пока у руля стоит класс капиталистов, ничего сделать нельзя, ибо мы имеем дело с всеобщим капиталистическим законом накопления—экономическим законом капитализма, сопровождающимся накоплением богатства на одном полюсе капиталистического общества и одновременным накоплением на другом его полюсе безработицы и нищеты...[9]

Одновременно с этим стоит отметить, что наемный работник, собирательный образ которого описан выше, который только на первый взгляд кажется свободным “продает себя, и притом продает по частям. Изо дня в день с публичного торга он продает 8, 10, 12, 15 часов своей жизни, продает тому, кто больше даст, —владельцу сырья, орудий труда и жизненных средств, т. е. капиталисту. Рабочий не принадлежит ни собственнику, ни земле, но 8, 10, 12, 15 часов его ежедневной жизни принадлежат тому, кто их покупает. Рабочий , как только захочет, покидает капиталиста, к которому нанялся, и капиталист, когда ему заблагорассудится, увольняет рабочего , увольняет, как только рабочий перестает приносить ему выгоду или не приносит ему такой выгоды, на какую капиталист рассчитывал. Но рабочий , для которого единственным источником заработка служит продажа рабочей силы, не может покинуть всего класса покупателей, т. е. класса капиталистов, не обрекая себя при этом на голодную смерть. Он принадлежит не тому или другому капиталисту, а классу капиталистов в целом; и уж его дело — найти себе хозяина, т. е. подыскать покупателя среди класса капиталистов.” [10]

Именно поэтому советы хамоватых персон в комментариях в стиле “к Ярославлю его никто цепями не приковал— купил билет и едь куда хочешь” [1] вряд ли окажутся действенными. Как видно выше, в разных городах и странах мира положение наемных работников примерно одинаковое. Причем, среди них есть и специалисты с высшим образованием, и квалифицированные рабочие, и молодые, и пожилые, и мужчины, и женщины. Кому-то, возможно, удается пока продать часть своей жизни выгоднее, чем другим, однако это, увы, не отменяет того факта, что они зависят от милости класса буржуа и могут в любой момент лишится своего относительно привилегированного положения.

Поэтому в рамках капиталистической системы даже такие требования как “справедливая заработная плата за справедливый рабочий день”—хотя и они в определенный период необходимы, чтобы совсем не окочуриться ради чужих капиталов—принесут лишь временные облегчения, ибо в данном случае мы боремся не с причинами, а со следствием.

Таким образом, для того чтобы бороться с бедностью—недостаточно повышать зарплату до уровня, когда у граждан есть всего лишь возможность поддерживать собственную жизнедеятельность для дальнейшей работы на буржуазный карман, не говоря уж о крокодильих слезах буржуазных деятелей в отношении социального неравенства.

Нужно помнить о причинах подобного положения наемных работников в любом капиталистическом обществе—неважно под каким флагом—и выдвинуть свой метод борьбы с бедностью—“полное уничтожение системы наемного труда”. Только тогда борьба с бедностью увенчается успехом.

На случай, если вдруг в комментариях появятся представители класса буржуа, то s'il vous plaît, милости просим возмущаться.

Остальным защитникам строя—просьба помалкивать, ибо даже миллиардеры в наши дни хорошо понимают, что их дни сочтены.

“Владелец 7,5 миллиардного[французского ювелирного и часового Дома]Cartier утверждает, что страх перед надвигающимся восстанием бедных “лишает его сна”.

Правильно, по крайне мере это небритое мурло понимает, чье мясо съело. Если бы граждане на противоположном полюсе осознали то же самое и сделали так, что его страхи оказались бы не беспочвенными, то было бы совсем отлично.

1.m.progorod76.ru/news/31604?utm_referrer=https%3A%2F...

2.nytimes.com/2012/04/02/world/europe/in-rich-europe-...

3.euronews.com/2017/07/26/germany-s-working-poor

4.sbs.com.au/topics/life/culture/explainer/working-st...

5.time.com/longform/teaching-in-america/

6.tass.ru/ekonomika/4093093

7.tass.ru/ekonomika/6343536

8.oxfam.org/en/tags/wealth-inequality

9.Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 659

10. Маркс, К. Наёмный труд и капитал // Собр. соч. / К. Маркс, Ф. Энгельс. — 2-е изд. — М.: Политиздат, 1957. — Т. 6.

Источник