[Dragon Age] Жертва мага
Много раз видел как пользователи Pikabu выкладывают свое творчество. Попробую и я. :)
Я отнюдь не большой литературный мастер, но появилась у меня мысль при игре в Dragon Age: Inquisition, выразить которую я попытался посредством этого небольшого очерка. Очень надеюсь что кому-то будет интересно это прочитать, а так же, что найду единомышленников. Всем добра!
Выложенные каменной плиткой стены, вдоль которых совсем недавно стояли ровные ряды книжных полок, сейчас были усыпаны множеством щербин и выбоин. Стены, пол и даже потолок, насколько хватало глаз, покрыты следами угольно-черной копоти. Обломки полок и мебели, перемешавшись с книгами, утварью, кусками каменной плиты и мелким каменным крошевом, беспорядочно разбросаны по небольшой комнате под самой крышой башни круга магов. Дополняли картину витавший в воздухе запах гари и еле слышные разряды статического электричества.
Виновники царившего в комнате беспорядка, двое мужчин, стояли в центре учиненного погрома и, тяжело дыша, не сводили друг с друга глаз, восстанавливая силы. Тот, что постарше, опирался на сжимаемый в правой руке посох и был одет в богато отделанный, отдаленно напоминающий монашеский, балахон, с закатанными рукавами и откинутым на плечи капюшоном. Едва тронутые сединой темно-каштановые, слегка спутавшиеся волосы, привычно-небрежным движением руки откинуты назад, а большую часть лица покрывает средней густоты борода. Идеально прямой нос, слегка полные, но сейчас плотно сжатые губы, проницательный взгляд карих глаз и прямая осанка довершали образ уверенного в себе, привыкшего к трудностям человека. Напротив него стоял юноша, на вид лет двадцати, одетый гораздо проще и скромнее, а многие сойдуться во мнении, что и практичнее - чертные твидовые брюки и поплиновая рубаха с короткими рукавами, так же черного цвета. Черные волосы, крючковатый, явно когда-то ломавшийся нос и темно-зеленые, хмуро глядящие исподлобья глаза. В руках у молодого человека не было посоха, однако правая рука сжимала изогнутый и окровавленный кинжал, а на левой ладони виднелся глубокий порез, из которого тонкой струйкой текла кровь, достигавшая кончика среднего пальца и частыми каплями падая на пол...
Мужчины молчали уже больше минуты, с того самого момента, как стихло последнее заклинание. Ураган, порожденный их поединком, практически полностью уничтожил кабинет архивариуса; большинство книг не подлежало восстановлению, а ведь среди них были редкие и существовавшие в единственном роде экземпляры. Но ни это сейчас волновало Старшего Чародея Варадора. Куда важнее было договориться с юношей, стоящим напротив него, дабы не допустить еще больше жертв и кровопролития.
- Кинелас... - осторожно начал Варадор.
- Я не отступлюсь! - моментально ощетинился юноша.
- Пожалуйта! Послушай меня...
- Я НЕ ОТСТУПЛЮСЬ! - крик Кинеласа сорвался в визгливый вопль, от чего у Старшего Чародея пробежали по коже муражки. Изначально он был твердо намерен убедить юношу решить дело миром, но сейчас уверенность испарялась. Варадор всерьез беспокоился, что темные знания, к которым прибег ученик, извратили сознание юноши до такой степени, что тот уже не в состоянии отличить добродетель от корысти, ненасытность от алчности, а самопожертвование от принуждения. Это пугало, потому что в сложившейся ситуации лучшее, на что мог рассчитывать Кинелас - ритуал усмирения. Варадор должен был достучаться до юноши!
- Я видел их лица... Чувствовал на себе этот взгляд... - заговорил тем временем молодой маг. Голос его звучал совсем тихо, почти шепотом, словно испугавшись собственного крика, а в глазах мелькнуло отчаяние, пополам со страхом. - Они смотрели на меня как на монстра. Опасного, злобного зверя, способного накинуться на них и растерзать на месте. Одновременно с этим они словно испытывали облегчение от мысли, что место моего обитания - конура с круглосуточной стражей, которая не спускает с меня глаз. Они боялись меня, хотя видели первый раз в жизни...
Варадор задумчиво покусал нижнюю губу, прежде чем ответить.
- Страх порождается невежеством. Большинство из этих крестьян не сталкивались с магией лицом к лицу, и не столкнутся никогда в своей жизни. Все их знания о магах исчерпываются историями проходивших через их деревню путников и торговцев, которые больше заботятся о красочности рассказа, чем о его достоверности, а так же россказнями подвыпивших храмовников, проводящих выходной за кружкой эля в местном трактире. Они знают о магии ни больше, чем пес знает о луне, на которую воет. Эти люди бояться не тебя, а знаний, доступных тебе, и навсегда сокрытых для них.
- Разве это ни одно и тоже? - грустно усмехнулся Кинелас, - Первый Чародей Эаррин учил нас, что знания определяют нашу суть. Что мы - это совокупность приобретенных знаний и принятых решений.
- Именно! - воскликнул Варадор, громко стукнув посохом об пол, - Твои решений определяют тебя. То, как ты применяешь свои знания. Магия всего лишь инструмент, такой же как молот кузнеца или реторта алхимика. Меч в руках благородного и честного человека способен спасти множество жизней, и этот же меч в руках человека корыстного и честолюбивого станет причиной смерти и страданий. - Старший Чародей сделал шаг вперед, но тут же замер, заметив как дрогнула рука юноши с зажатым в ней кинжалом. Переминаясь с ноги на ноги, Варадор добавил, - Задайся вопросом, можешь ли ты быть уверен, что на твое восприятие никак не повлияли твои же собственные мысли? Какова вероятность, что не сумев совладать с собственным волнением и страхами, ты увидел больше, чем было на самом деле? Быть может ты увидел то, чего в глубине души боялся?
На лице юноши отразилось смятение. Растерянно переведя взгляд с кинжала на порезанную руку, Кинелас дрогнувшим голосом произнес:
- Я не хотел этого. Не хотел никому причинить вреда...
- Я знаю...
Снизу послышался шум, до этого приглушенный барьером, который воздвиг у себя за спиной Варадор, чтобы выиграть время. Старший Чародей знал, что после случившегося внизу, храмовники не дадут ему переговорить с юношей, а приложат все силы на то, чтобы нейтрализовать взбунтовавшегося мага. А учитывая, что оказавшись наедине с явно более сильным чародеем Кинелас запаниковал и прибег к магии крови, церемониться бы храмовники точно не стали. Скорее всего все закончилось бы гибелью юноши.
Несмотря на возросшую, благодаря магии крови, силу, Кинеласу все равно было сложно тягаться со Старшим Чародеем, а сам Варадор по-большей части оборонялся, боясь причинить юноше вред. Итогом противостояния стал разрушенный кабинет, ритуальный порез на ладони молодого мага и пара ожогов с обеих сторон. До смешного малые потери по сравнению с тем, что могло случиться. Однако сейчас, судя по доносившимся снизу звукам, храмовники и призванные им на помощь маги были близки к тому, чтобы разрушить барьер. Если Варадор еще рассчитывал завершить это дело миром, у него оставалась в запасе пара минут, не больше.
- Кинелас, я верю в тебя. Верю что ты не хотел чтобы все обернулось именно так. Однако чтобы я мог помочь тебе, ты должен сдаться.
Шум внизу стал громче. Уже можно было различить крики, но не разобрать слова. Кинелас покосился в сторону двери и рука с кинжалом снова дрогнула.
- Кинелас, прошу! Я приложу все усилия чтобы помочь тебе, но для этого мне нужно чтобы ты доверился мне. Сложи оружие, сдайся храмовникам без боя и мы все уладим.
- Даже это? - бесцветным голосом, вопрос прозвучал как-то отстраненно, словно не имел никакого отношения к ведущемуся разговору и сам по себе не нуждался в ответе. Юноша красноречиво поднял вверх ладонь с ритуальным порезом, который он сделал, чтобы воспользоваться магией крови. - Такое храмовники не прощают. Меня либо убьют на месте, либо будут судить и лучшая участь, на которую я могу рассчитывать, это ритуал усмирения. - Кинелас вновь перевел взгляд на дверь.
- Оглянись вокруг, - Варадор провел рукой, указывая на царивший в комнате бедлам, - Храмовникам не обязательно знать все подробности, а с Первым Чародеем я договорюсь. Мы решим этот вопрос не привлекая лишнего внимания храмовников и Церкви, даю тебе слово!
Кинелас посмотрел на магистра с недоумением, словно не мог поверить, что тот говорит всерьез;
- Храмовники не идиоты. Они дни напролет проводят, наблюдая за нами. Их годами учат отличать и выявлять опаснейшие виды магии, среди которых и магия крови. При всем желании, ни вам, ни мне, ни кому бы то ни было не удастся обвести их вокруг пальца в этом вопросе.
Варадор молчал. Он понимал, что юноша прав, но вопреки здравому смыслу Старший Чародей был готов на все, чтобы не допустить кровопролития.
- Я понимаю ваше беспокойство, магистр. Понимаю причину вашей тревоги. - Кинелас грустно усмехнулся. Звуки внизу нарастали и внезапно раздался громких хлопок. “Барьер пробит” - понял Варадор. - Никогда никому не рассказывал, но я до сих пор помню речь Первого Чародея, которую услышал в первые дни своего прибывания в круге, - продолжал тем временем Кинелас, словно не слышал громкого хлопка и лязга доспехов, вперемешку с топотом бегущих по лестнице храмовников. - Он говорил, что все мы наделены великим Даром, несущим за собой большую ответственность. Что за нашу способность видеть мир не таким, как видят его обычные люди, мы обязаны платить дисциплиной и смирением. Что это малая жертва за безопасность и благо общества, которую приносит каждый маг в обмен за свои удивительные способности. Эти слова впечатлили меня, впечатались мне в память. Последующие годы я много раз прокручивал их в голове и сопоставлял с открывавшимися мне знаниями. Еще больше я стал задумывать о них после встречи с простым народом, в глазах которого я мало чем отличался от демонов, искушению которых меня учили противиться долгие годы. Я устал... Я не просил этого Дара, он мне не нужен. Простая жизнь крестьянина, от зари до зари работающего в поле, мне милей моей жизни в круге. Если Создатель за меня определил мою жизнь, мне остается принять единственное подвластное мне решение...
В этот момент дверь кабинета с грохотом распахнулась, в
Я отнюдь не большой литературный мастер, но появилась у меня мысль при игре в Dragon Age: Inquisition, выразить которую я попытался посредством этого небольшого очерка. Очень надеюсь что кому-то будет интересно это прочитать, а так же, что найду единомышленников. Всем добра!
Выложенные каменной плиткой стены, вдоль которых совсем недавно стояли ровные ряды книжных полок, сейчас были усыпаны множеством щербин и выбоин. Стены, пол и даже потолок, насколько хватало глаз, покрыты следами угольно-черной копоти. Обломки полок и мебели, перемешавшись с книгами, утварью, кусками каменной плиты и мелким каменным крошевом, беспорядочно разбросаны по небольшой комнате под самой крышой башни круга магов. Дополняли картину витавший в воздухе запах гари и еле слышные разряды статического электричества.
Виновники царившего в комнате беспорядка, двое мужчин, стояли в центре учиненного погрома и, тяжело дыша, не сводили друг с друга глаз, восстанавливая силы. Тот, что постарше, опирался на сжимаемый в правой руке посох и был одет в богато отделанный, отдаленно напоминающий монашеский, балахон, с закатанными рукавами и откинутым на плечи капюшоном. Едва тронутые сединой темно-каштановые, слегка спутавшиеся волосы, привычно-небрежным движением руки откинуты назад, а большую часть лица покрывает средней густоты борода. Идеально прямой нос, слегка полные, но сейчас плотно сжатые губы, проницательный взгляд карих глаз и прямая осанка довершали образ уверенного в себе, привыкшего к трудностям человека. Напротив него стоял юноша, на вид лет двадцати, одетый гораздо проще и скромнее, а многие сойдуться во мнении, что и практичнее - чертные твидовые брюки и поплиновая рубаха с короткими рукавами, так же черного цвета. Черные волосы, крючковатый, явно когда-то ломавшийся нос и темно-зеленые, хмуро глядящие исподлобья глаза. В руках у молодого человека не было посоха, однако правая рука сжимала изогнутый и окровавленный кинжал, а на левой ладони виднелся глубокий порез, из которого тонкой струйкой текла кровь, достигавшая кончика среднего пальца и частыми каплями падая на пол...
Мужчины молчали уже больше минуты, с того самого момента, как стихло последнее заклинание. Ураган, порожденный их поединком, практически полностью уничтожил кабинет архивариуса; большинство книг не подлежало восстановлению, а ведь среди них были редкие и существовавшие в единственном роде экземпляры. Но ни это сейчас волновало Старшего Чародея Варадора. Куда важнее было договориться с юношей, стоящим напротив него, дабы не допустить еще больше жертв и кровопролития.
- Кинелас... - осторожно начал Варадор.
- Я не отступлюсь! - моментально ощетинился юноша.
- Пожалуйта! Послушай меня...
- Я НЕ ОТСТУПЛЮСЬ! - крик Кинеласа сорвался в визгливый вопль, от чего у Старшего Чародея пробежали по коже муражки. Изначально он был твердо намерен убедить юношу решить дело миром, но сейчас уверенность испарялась. Варадор всерьез беспокоился, что темные знания, к которым прибег ученик, извратили сознание юноши до такой степени, что тот уже не в состоянии отличить добродетель от корысти, ненасытность от алчности, а самопожертвование от принуждения. Это пугало, потому что в сложившейся ситуации лучшее, на что мог рассчитывать Кинелас - ритуал усмирения. Варадор должен был достучаться до юноши!
- Я видел их лица... Чувствовал на себе этот взгляд... - заговорил тем временем молодой маг. Голос его звучал совсем тихо, почти шепотом, словно испугавшись собственного крика, а в глазах мелькнуло отчаяние, пополам со страхом. - Они смотрели на меня как на монстра. Опасного, злобного зверя, способного накинуться на них и растерзать на месте. Одновременно с этим они словно испытывали облегчение от мысли, что место моего обитания - конура с круглосуточной стражей, которая не спускает с меня глаз. Они боялись меня, хотя видели первый раз в жизни...
Варадор задумчиво покусал нижнюю губу, прежде чем ответить.
- Страх порождается невежеством. Большинство из этих крестьян не сталкивались с магией лицом к лицу, и не столкнутся никогда в своей жизни. Все их знания о магах исчерпываются историями проходивших через их деревню путников и торговцев, которые больше заботятся о красочности рассказа, чем о его достоверности, а так же россказнями подвыпивших храмовников, проводящих выходной за кружкой эля в местном трактире. Они знают о магии ни больше, чем пес знает о луне, на которую воет. Эти люди бояться не тебя, а знаний, доступных тебе, и навсегда сокрытых для них.
- Разве это ни одно и тоже? - грустно усмехнулся Кинелас, - Первый Чародей Эаррин учил нас, что знания определяют нашу суть. Что мы - это совокупность приобретенных знаний и принятых решений.
- Именно! - воскликнул Варадор, громко стукнув посохом об пол, - Твои решений определяют тебя. То, как ты применяешь свои знания. Магия всего лишь инструмент, такой же как молот кузнеца или реторта алхимика. Меч в руках благородного и честного человека способен спасти множество жизней, и этот же меч в руках человека корыстного и честолюбивого станет причиной смерти и страданий. - Старший Чародей сделал шаг вперед, но тут же замер, заметив как дрогнула рука юноши с зажатым в ней кинжалом. Переминаясь с ноги на ноги, Варадор добавил, - Задайся вопросом, можешь ли ты быть уверен, что на твое восприятие никак не повлияли твои же собственные мысли? Какова вероятность, что не сумев совладать с собственным волнением и страхами, ты увидел больше, чем было на самом деле? Быть может ты увидел то, чего в глубине души боялся?
На лице юноши отразилось смятение. Растерянно переведя взгляд с кинжала на порезанную руку, Кинелас дрогнувшим голосом произнес:
- Я не хотел этого. Не хотел никому причинить вреда...
- Я знаю...
Снизу послышался шум, до этого приглушенный барьером, который воздвиг у себя за спиной Варадор, чтобы выиграть время. Старший Чародей знал, что после случившегося внизу, храмовники не дадут ему переговорить с юношей, а приложат все силы на то, чтобы нейтрализовать взбунтовавшегося мага. А учитывая, что оказавшись наедине с явно более сильным чародеем Кинелас запаниковал и прибег к магии крови, церемониться бы храмовники точно не стали. Скорее всего все закончилось бы гибелью юноши.
Несмотря на возросшую, благодаря магии крови, силу, Кинеласу все равно было сложно тягаться со Старшим Чародеем, а сам Варадор по-большей части оборонялся, боясь причинить юноше вред. Итогом противостояния стал разрушенный кабинет, ритуальный порез на ладони молодого мага и пара ожогов с обеих сторон. До смешного малые потери по сравнению с тем, что могло случиться. Однако сейчас, судя по доносившимся снизу звукам, храмовники и призванные им на помощь маги были близки к тому, чтобы разрушить барьер. Если Варадор еще рассчитывал завершить это дело миром, у него оставалась в запасе пара минут, не больше.
- Кинелас, я верю в тебя. Верю что ты не хотел чтобы все обернулось именно так. Однако чтобы я мог помочь тебе, ты должен сдаться.
Шум внизу стал громче. Уже можно было различить крики, но не разобрать слова. Кинелас покосился в сторону двери и рука с кинжалом снова дрогнула.
- Кинелас, прошу! Я приложу все усилия чтобы помочь тебе, но для этого мне нужно чтобы ты доверился мне. Сложи оружие, сдайся храмовникам без боя и мы все уладим.
- Даже это? - бесцветным голосом, вопрос прозвучал как-то отстраненно, словно не имел никакого отношения к ведущемуся разговору и сам по себе не нуждался в ответе. Юноша красноречиво поднял вверх ладонь с ритуальным порезом, который он сделал, чтобы воспользоваться магией крови. - Такое храмовники не прощают. Меня либо убьют на месте, либо будут судить и лучшая участь, на которую я могу рассчитывать, это ритуал усмирения. - Кинелас вновь перевел взгляд на дверь.
- Оглянись вокруг, - Варадор провел рукой, указывая на царивший в комнате бедлам, - Храмовникам не обязательно знать все подробности, а с Первым Чародеем я договорюсь. Мы решим этот вопрос не привлекая лишнего внимания храмовников и Церкви, даю тебе слово!
Кинелас посмотрел на магистра с недоумением, словно не мог поверить, что тот говорит всерьез;
- Храмовники не идиоты. Они дни напролет проводят, наблюдая за нами. Их годами учат отличать и выявлять опаснейшие виды магии, среди которых и магия крови. При всем желании, ни вам, ни мне, ни кому бы то ни было не удастся обвести их вокруг пальца в этом вопросе.
Варадор молчал. Он понимал, что юноша прав, но вопреки здравому смыслу Старший Чародей был готов на все, чтобы не допустить кровопролития.
- Я понимаю ваше беспокойство, магистр. Понимаю причину вашей тревоги. - Кинелас грустно усмехнулся. Звуки внизу нарастали и внезапно раздался громких хлопок. “Барьер пробит” - понял Варадор. - Никогда никому не рассказывал, но я до сих пор помню речь Первого Чародея, которую услышал в первые дни своего прибывания в круге, - продолжал тем временем Кинелас, словно не слышал громкого хлопка и лязга доспехов, вперемешку с топотом бегущих по лестнице храмовников. - Он говорил, что все мы наделены великим Даром, несущим за собой большую ответственность. Что за нашу способность видеть мир не таким, как видят его обычные люди, мы обязаны платить дисциплиной и смирением. Что это малая жертва за безопасность и благо общества, которую приносит каждый маг в обмен за свои удивительные способности. Эти слова впечатлили меня, впечатались мне в память. Последующие годы я много раз прокручивал их в голове и сопоставлял с открывавшимися мне знаниями. Еще больше я стал задумывать о них после встречи с простым народом, в глазах которого я мало чем отличался от демонов, искушению которых меня учили противиться долгие годы. Я устал... Я не просил этого Дара, он мне не нужен. Простая жизнь крестьянина, от зари до зари работающего в поле, мне милей моей жизни в круге. Если Создатель за меня определил мою жизнь, мне остается принять единственное подвластное мне решение...
В этот момент дверь кабинета с грохотом распахнулась, в