Погибшим лейтенантам РВДКУ посвящается...
От героев былых времён
Не осталось порой имён
Все, кто приняли смертный бой
Стали просто землёй, травой
Из кинофильма 'Офицеры'
предисловие.
К середине дня всё вокруг изменилось. Вместо утренних тяжёлых и мрачных туч по пронзительно голубому небу не спеша плыли лёгкие перистые облака, сквозь которые часто выглядывало солнце,освещая окружающую местность ярким и радостным светом.
Я сидел на корточках и неотрывно смотрел на то, как падавшие на снег бурые, почти чёрные капли и тяжёлые сгустки вспыхивают под солнечными лучами сочным алым цветом. Рыхлый снег под ними уже подтаял и через минуту-другую из этих капель образовалось маленькое озерцо свежей дымящейся крови.
У солдата был начисто снесён затылок и его чёрные волосы были вмяты прямо в бурую мозговую массу. С некоторых слипшихся прядей уже стекали тоненькие струйки. Озерцо росло.
Мне было как-то не по себе - наблюдать за последними минутами угасающей жизни. Я хотел встать и уйти к своим бойцам, но что-то удерживало меня на месте. Каких-то пятнадцать минут назад этот солдат был цел и невредим: стрелял, переползал, менял позиции... Перебегал... А теперь он лежал на брезентовых носилках, весь искромсанный осколками противотанковой гранаты.
Всё случилось на моих глазах... Я с несколькими своими разведчиками прикрывал отход второй группы, которая уже покинула свои огневые рубежи и теперь находилась в, казалось бы, безопасном укрытии, когда разорвалась эта граната, выпущенная из РПГ. После того как чёрный дым рассеялся, мы увидели двух наших солдат, которые схватив под руки волокли своего тяжелораненого товарища. Все они в данную минуту представляли собой отличную мишень... И мы открыли массированный огонь в три ствола по домам,где мог засесть этот чёртов гранатомётчик...
Но сейчас всё произошедшее казалось таким далёким и только раненый напоминал о случившемся. Однако не только своим видом...
Несмотря на своё тяжелейшее ранение боец всё ещё был в сознании и слабым голосом повторял одно и то же:
-Вертолёт где?.. Сука... Где вертолёт?.. Сука... Вертолёт...
Изувеченную голову разведчика осторожно поддерживал за макушку командир второй группы,который нетерпеливо поглядывая на нашего доктора отвечал солдату твёрдым и обнадёживающим тоном:
-Вертолёт уже вызвали... Он уже летит... Вертолёт сейчас будет... Ты потерпи... Сейчас в госпиталь тебя отправим...
Я быстро взглянул вверх на небо и затем в ту сторону, откуда к нам прилетали вертолёты. Но там сейчас неспешно летели лишь белые облака. Не было слышно ни малейшего отзвука приближающегося борта.
-Вертолёт где... Сука... Вертолёт где...
-Потерпи... Ещё чуток!.. Уже летит вертолёт!.. За тобой летит! Слышишь?!.. Ещё чуть-чуть!
Я опять смотрел на ярко-красные или же бурые капли, часто падавшие на поверхность озерца. Обстановка в небе была прежней и оттого особенно резким казался сухой треск быстро разрываемой упаковки перевязочных пакетов.
-Ну... Вот!..
Наш военный доктор уже подготовил сразу несколько бинтов и, подсев к раненому он начал аккуратными быстрыми движениями перевязывать голову бойца, осторожно придерживаемую его командиром. Белоснежный бинт сразу же промокал сплошными алыми пятнами, но с каждым новым слоем их размеры всё уменьшались и уменьшались... А врач продолжал свою работу... И вскоре голова тяжелораненого солдата стала похожа на большой белый шар с редкими пятнышками алого цвета.
-Ты потерпи ещё чуток!.. Слышишь?!.. Скоро прилетит вертушка и тебя увезут в госпиталь!
Солдат молчал, но дышал по-прежнему тяжело и прерывисто.
Доктор закончил его перевязывать и встал со словами :
-Он без сознания... Бедняга... Могут не довезти...
Я тоже встал и молча пошёл к своей днёвке.В моей группе ведь тоже был раненый, которого также следовало подготовить к эвакуации. Он был ранен навылет в обе ноги ещё утром, в самом начале боя. А сейчас лежал на спальных мешках с блаженной улыбкой от вколотого промедола и тоже ждал вертолёт.
Оба этих раненых были пулемётчиками, и, наверное, тяжесть оружия и патронов делали их очень неуклюжими, а потому более заметными на поле боя. Вот и не повезло...
Я шёл к своим,чавкая по каше из подтаявшего снега вперемешку с грязью, и мысленно подбирал новую кандидатуру для замены выбывшего пулемётчика в своей разведгруппе. Ведь пулемёт Калашникова - это самое эффективное в бою стрелковое оружие.
Проходя мимо оборудованной на моём левом фланге позиции для пулемёта ПКМ, я почему-то замедлил шаг и даже остановился, внимательно оглядывая пустую огневую точку. При этом какое-то смутное и тревожное чувство охватило меня. Здесь должен был расположиться мой штатный пулемётчик Филатов, но утром он был ранен, и теперь следовало искать ему замену. Я уже в третий раз перебирал в уме фамилии всех оставшихся разведчиков, но никто из молодых бойцов не умел обращаться с пулемётом так,как это требовалось в бою. Поэтому единственной достойной кандидатурой на замещение вакантной должности пулемётчика была...
Я отогнал от себя тревогу и печаль... Да и зашагал дальше. После всего пережитого сегодня, как-то не хотелось думать о завтрашнем дне.
До днёвки мне оставалось пройти метров десять. Ярко светило солнце, настроение было почти отличное,потери минимальные - красота! И я даже не подозревал о тех событиях, что произойдут через двое с половиной суток,по сравнению с которыми сегодняшний штурм покажется детской прогулкой.
Но всего этого знать мне было не дано, и потому я с лёгким сердцем сбежал по склону к костру первой группы,где меня уже ждал крепкий чай с чёрными сухарями.