По событиям в Исаакиевском соборе Венчали в Питере "царя"
Венчали в Питере "царя"
Взошла имперская заря,
Спешили зрители к собору,
Венчали в Питере царя
Испанского грузина Жору.
Сияла тучная маман,
Поправив щипанные бровки
И что-то было от цыган,
В монарха свадебной тусовке.
Вдруг кто-то молвил:
- Вот же, бля,
Вот это роскошь и размахи,
Какие, сука, соболя!
Какие, сука, россомахи!
Как всё роскошно и пестро,
И в то же время очень мило,
Но у цыганского баро,
На свадьбе поскромнее было.
Вот этот резкий монолог,
Задел товарища во фраке,
Он продержался сколько мог
И вдруг раздалось в полумраке:
- Слышь, ты у нас каких кровей?
Базлан твой жалок и кошмарен,
В ответ звучало:
- Я еврей,
Ну, а по статусу боярин.
А вы кем будете, мон шер,
Духами модными пропитан,
И элегантен как торшер
Вот только больно невоспитан.
- Слышь, поумерь свой пылкий нрав,
Рамсы попутал ты в моменты,
Я Алексей, подольскиХ граф,
На то есть герб и документы.
Бросай базара якоря,
Гаси метлы позорный танец,
Идёт венчание царя,
А ты мудак и самозванец.
Тут Жорик враз поджал губу,
Как в детстве нянечки учили
И удивился:
- Я ебу! Неужто всех разоблачили.
И вспомнил очень странный сон,
Москва, с ветвей свисают льдинки,
А он раздетый до кальсон,
Бредёт в раздумьях по Ордынке.
Ему навстречу гражданин,
Идёт насвистывая Листа,
Сухой и крепкий славянин
Лицом похожий на гэбиста.
И поравнявшись шепчет он,
На плитку не бросая тени:
- Родной, забудь про слово трон,
Избавь семью от осложнений.
У нас в России всё как встарь,
Народ не купишь на обмане,
В стране один лишь государь,
Ты передай своей мамане.
А соберёшься под венец,
Предавшись дури и безделью,
Считай, родимый, что пиздец,
Зажарим лучше чем паэлью.
Георгий белым стал как мел,
Уйдя настроем в панихиду,
И очень сильно захотел
Домой, к родимому Мадриду.
Взошла имперская заря,
Ведя и к смеху, и к позору,
Венчали в Питере царя,
Испанского грузина Жору…
Михаил Шахназаров