Мифы по соседству
Данное произведение принадлежит не мне, а моей близкой подруге
Часть 15
Цена жизни
Вечер неторопливо шел своим чередом. По поводу дождя все собрались в гостиной. Джон занял один угол дивана и разгадывал кроссворд на историческую тему. Марта облюбовала противоположный угол и, вытянув ноги вдоль дивана и непринужденно закинув их на колени Джона, рассеянно листала модный журнал. На кресле удобно устроился Иса, читавший в спортивном журнале пространный обзор игр Западного дивизиона и время от времени громко споривший с автором относительно оценки действий отдельных игроков.
Что-то в окружающей среде заставило Джона насторожиться. Он украдкой бросил взгляд на свою подругу, которая что-то сосредоточенно читала в дамском журнале. Выражение её лица заставило парня внутренне сжаться.
- Знаешь… - Марта оторвалась от чтения и изучающее рассматривала китайца. Тот поёжился. – Здесь написано, что у пар есть разные стадии доверия, которые проявляются через разнообразные вербальные и невербальные сигналы.
- Да неужели? – Джон решил проявить дипломатичность. Марта активно закивала головой.
- Нам надо пройти все этапы для достижения полного доверия, что обязано вывести наши отношения на новый уровень.
- Может не надо? – попробовал возразить парень, что было встречено убийственным взглядом.
- Ты совершенно ничего не понимаешь в таких тонких материях! – заявила она.
- Поддерживаю, - поддакнул с кресла Иса. У Джона вытянулось лицо:
- И ты, Брут?!
- В кое-то веки оно выдало что-то почти разумное, - Марта воодушевилась поддержкой. – Здесь написано, что признаком доверия в парах есть наличие нежных имен, по которым партнеры обращаются друг к другу. Так, посмотрим… Начинать надо с осознания кто кого в паре как называет. Вот, например ты меня зовешь «солнышко». Это очень положительный фактор.
- Но я всего лишь констатирую факт… - голос Джона звучал крайне неубедительно. Марта же продолжила размышления.
- А вот у тебя никакого ласкового имени нет… - Она замерла, рассеянно уронила журнал на колени. Иса решил на всякий случай сделать вид, что его здесь нет. Глаза девушки наполнились слезами: - Так что?.. Выходит это проблема во мне?!
- Послушай, у нас и так всё хорошо, не переживай… - попытался успокоить её Джон, не забывая обнять и прижать к себе, но Марта была безутешна.
- Как же так вышло… - всхлипывала она, уткнувшись в теплое мужественное плечо. Чуть успокоившись, она решительно вытерла слезы и села прямо:
- Значит так. Нам срочно надо выбрать тебе имя. В статье даже есть список подходящих имен, которые чаще всего используются в подобных ситуациях.
Иса закрыл лицо журналом:
- А что, такое тоже есть? – сдавленным голосом просипел он из-под журнала. Джону захотелось провалиться сквозь землю.
- Конечно, - решительно произнесла Марта и принялась изучать предложенный перечень.
- Пупсик? Нет, на пупсика ты решительно не похож. Может малыш? Но ты выше меня на пол головы, как-то это неподходяще. А это сложнее, чем я себе представляла! Хм. Здесь советуют называть мужчину зайчиком?
- Это потому, что люди считают милым все белое и мягкое, - пояснил Иса.
- Странно называть милым еду. Луг чудно приготавливает жаркое из зайчатины. Так что зайцы вкусные, но не милые. Слушай, а может котик? Ты же любишь кошек? – Марта с надеждой смотрела на Джона. Тот прижал ладонь к лицу. Девушка пожала плечами, продолжив изучать прозвища. – Люди всё таки странные. Зайчик в списке есть. Котенок есть. Есть даже бегемотик и ежик, хотя их назвать милыми крайне странно. А песиков нет. Или там щенят. Почему?
- Потому что собаки по представлению людей это что-то такое, что должно служить и в целом имеет подчиненное положение. Мужчины воспринимают сравнение с собаками как оскорбление. Как, впрочем, и девушки, если их сравнивают с самками собак.
Марта внимательно выслушала пояснения Исы, вылезшего из-под журнала. Задумчиво посмотрела на Джона.
- Как-то тебе ничего не подходит. Но так как ласковое имя дать надо, пока побудешь котенком. Это лучшее из имеющегося. А если найду что-то более удачное, поменяю.
- Выбора у меня, я так понимаю нет?
Вместо ответа Марта чмокнула Джона в нос:
- Мой котенок. А мне начинает нравиться. Ой! – подпрыгнула она. Джон закатил глаза:
- Что еще случилось?
- Совсем забыла! Завтра же приезжает моя родня!
Вечер в мирной обстановке вооруженного нейтралитета. Ису предусмотрительно попросили к моменту заката куда-то пойти погулять, в ответ на что он сообщил о у него как раз возникли срочные дела, не требующие отлагательств. Смитт проверил пожарную сигнализацию и купил пару дополнительных огнетушителей. Из ресторана доставили закуски. Как только закрылась дверь за рестораторами, прозвенел звонок у входа, и когда Смитт открыл, вежливый голос сообщил, что он пришел помочь с организацией торжества. Джон отошел в сторону, пропуская в дом Того-Не-Знаю-Что, который моментально занялся приготовлениями.
После заката начали собираться гости. Первой появилась японка в пестром кимоно, моментально принявшаяся пересказывать подробности последнего празднества в киотском храме и какой этот Абэ-но Сэймэй хам. Следом пришел угрюмый тип в просторной льняной косоворотке, подпоясанный алым кушаком, который был моментально высмеян японкой, мол в наше время так никто не ходит, и на его попытку огрызнуться, мол сама такая, японка невозмутимо ответствовала, что в ЕЁ стране чтут древнюю культуру и гармонично сочетают традиции и передовые технологии, а он – варвар. Их перепалку прервало явление загорелого египтянина в хорошем западном костюме и с безупречными манерами, на которого тут же налетела японка с обнимашками. Еще один египтянин, одетый в свободную белую джалабию, пришел в сопровождении статного индуса, гордящегося своим великолепием. Первый египтянин тут же демонстративно отвернулся в другую сторону, и Смитт напомнил себе рассадить подальше Атона и Ра. За ними приехали два грека: один высокий пожилой мужчина с коротко стриженными темно-русыми волосами и выражением вечной усталости на лице, одетый в светлый костюм в тонкую полоску. Его сопровождал рослый детина, с выражением нескрываемой заинтересованности на открытой физиономии.
- Гелиос, ты и сына привел? – мило поприветствовала их Марта, запорхнувшая в дом следом. – А где же милейший Полли…
Джон позволил себе улыбнуться. Гелиос пожал плечами:
- В последнее время он выглядел слишком занятым.
- К столу? Все проголодались с дороги! Давайте же праздновать Равноденствие! – Марта воплощала гостеприимство. Заполнившие дом солнечные божества всех народов и континентов устроились за столом. Обстановка была напряженной, но постепенно выпивка и прекрасная кухня сделали своё дело, разговоры зазвучали громче, гости расслабились, заулыбались, и настроение сменилось на непринужденное. Черный человек, наблюдавший за гостями со стороны, вдохнул с облегчением: всё могло быть значительно хуже. Ежегодное традиционное собрание солнечного семейства каждый раз проходило в разных местах. В прошлом году его организовывал Уицилопочтли, решивший ради такого случая вспомнить древний обычай с жертвоприношениями, причем в качестве жертвы он решил использовать по старой привычке Нанауацина, за что получил по лицу от Хорса, после чего к потасовке присоединились Ра и Атон, которые выясняли отношения в принципе при любой подвернувшейся возможности. По словам Марты, праздник удался на славу, на что Джон возразил, что предпочел бы в этот раз обойтись без шериф. Но сегодня гости вели себя прилично, и ничего не предвещало сложностей.
Между основным блюдом и десертами по единодушному решению гостей было решено сделать небольшой перерыв. Женщин оставили в доме перемывать косточки общим знакомым, а мужчины вышли на крыльцо подышать воздухом, так как Марта дала недвусмысленно понять, что в доме табачный запах не потерпит, да и Джон мягко намекнул на слишком чувствительную противопожарную систему. Кинич-Ахау угощал сигарами и сетовал на то, что сейчас футбол уже не тот, что раньше, встречая единодушное одобрение у других богов доколумбовой эпохи. Хорс набил трубку самосадным табаком и с удовольствием затянулся. Заметив, что Джон наблюдает за его манипуляциями, протянул ему трубку:
- Угощайся.
- Спасибо, - вежливо отказался китаец.
- А в былые времена ты дымил по-черному, - русский с удовольствием затянулся.
- Ошибки молодости, - Джон старался быть нейтральным. – А где остальные из твоих? Дажьбог и этот…
- Дела, дела… - цепкий взгляд серых глаз славянина оценивал хозяина дома. – Сам то как?
- Как и все. Стараюсь приспособиться к современному миру.
- А ты неплохо устроился. Скромненько, но со вкусом.
- Ценю Ваш юмор. Учитывая обстоятельства, приходится выбирать из того, что доступно.
- А не жалеешь о прежних временах? – Хорс выдохнул в сырой воздух сизый дым. В нем черному человеку чудились отблески пожарищ, гарь и сажа сожженных селений, сладкий запах крови на стали.
- Прежним временам лучше бы остаться там, где им самое место. В прежних временах… - наконец ответил он. Русский, посмеиваясь, выбил трубку.
- Никогда не поймешь что у тебя на уме, восточная ты рожа.
- Спасибо, - китаец был вежливым. В это время на крыльцо высунулась раскрасневшаяся японка и сообщила, что чай готов. Мужчины потянулись внутрь. Смитт заходил последним. Прежде, чем вернуться в дом, он присел к кучке пепла, выбитой из трубки, коснулся её кончиком пальца. Тот моментально рассыпался в солнечный символ. Джон смахнул его с досок и поспешил присоединиться к общему веселью.
Насытившись и отдав должную дань традиции, гости, решив, что с них хватит общества родственников до следующего года, начали по одному уходить в тьму, которая перед рассветом была самой густой. Одним из последних уходил Гелиос. Он ждал, пока Тот-Не-Знаю-Что принесет изрядно выпившего Фаэтона к выходу, рассматривая обои на стенах в прихожей. Марта лучезарно ему улыбалась. Наконец, Фаэтон был доставлен и аккуратно прислонен к стеночке. Гелиос смотрел на сына. Прокашлялся. Джон приподнял бровь.
- Прекрасный вечер… - решился Гелиос.
- Я так счастлива, что кузену всё понравилось, - Марта продолжала излучать радушие. Гелиос продолжать смотреть на сползающего на пол наследника.
- Тут такое дело… - он явно испытывал замешательство. – Я решил отправить мальчика в университет. Пусть поучится, вдруг поумнеет. Получит знания… Они никогда лишними не бывают…
На лице Марты застыла вежливая маска.
- Это так интересно…
Мужчина оживился:
- Такое облегчение, что ты со мной согласна. Фаэтон с этого семестра будет учиться в местном колледже. Жить он будет в кампусе, как все студенты. Ему пойдет на пользу новый опыт.
- Ключи от машины пусть даже не просит, - быстро сказал Смитт. Гелиос, впервые за вечер, решился поднять глаза на китайца, но быстро отвел взгляд:
- Я уже договорился с Сурьей. Он обещал обеспечить ему транспорт с водителем.
- Какое облегчение…
- Ты же присмотришь за ним? – Гелиос просящее посмотрел на Марту. Её глазами в данный момент можно было сечь маленький город.
- Я не могу днем за ним следить… - медленно произнесла она.
- Может… Твой… Приятель это сделает? Ему всё равно нечего делать…
- Кем я себя меньше всего представляю, так это нянькой…- Джон покачал головой, но поймав взгляд Марты, решил смириться с неизбежным. – Но почему бы не присмотреть за… Родственником… В широком смысле этого слова…
- Вот спасибо, даже не надеялся, что вы согласитесь, - с явным облегчением сказал Гелиос, закинул руку сына себе на плечо и потащил его к выходу.
- Именно на это он и рассчитывал… - заметила Марта, когда за парочкой закрылась дверь.
- Выглядит так, будто он спровадил сына под наш присмотр.
- Согласна. С другой стороны, в другом месте он точно попадет в неприятности.
- Даже не сомневаюсь. Все гости ушли?
Марта осмотрелась:
- Все. Надо будет и на следующее мероприятие пригласить Того-Не-Знаю-Что. Он прекрасно всё устроил. И тебя тоже надо будет позвать…
- Это еще зачем?
Девушка рассмеялась:
- Уверена, не будь тебя, сегодня они опять бы подрались Твоё присутствие сдерживает скандалистов посильнее понятии о морали и приличиях.
- Спасибо за оценку.
Она чмокнула его в щеку и пошла в ванну. А Джон посмотрел на часы и решил, что у него есть три часа до смены, и их надо в полной мере использовать, в первую очередь на сон.
Незаметно закончилось индейское лето, с деревьев облетели листья, прибавив Джону работ по приведению газона в порядок, заморосили дожди. В один из таких сырых дней его вызвал к себе директор госпиталя и в ярких красках долго пояснял какую именно честь ему оказали, предоставив возможность прочесть курс лекций на биологическом факультете и как это вообще важно, когда практики передают свои знания подрастающему поколению. Смитт вежливо выслушал эту тираду, после чего аккуратно уточнил что именно от него требуется. Некоторое время и много наводящих вопросов спустя директор пояснил наконец, что ректор попросил порекомендовать кого-то из специалистов для преподавательской работы, и выбор директора пал на молодого коллегу. Скрепя сердцем, Смитт согласился. И теперь, дважды в неделю, после смены он вынужден был направлять свой черный автомобиль не домой, а к кирпичным строениям университета.
Лекции он читал будущим географам. Среди студентов он узнал Ингвара, который радостно махал ему, словно старому знакомому. Спустя пару занятий, он улучив удобный момент, подошел в коридоре к молодому китайцу, который шел в сторону стоянки.
- Доктор, а Вы, значица, у нас теперь преподаете?
- Именно так, - согласился Смитт.
- Здорово же, - Ингвар казался воодушевленным. – Может сходите к нам на заседание клуба? Это очень поможет нам, и добавит веса. А то эти, из общества почитателей магических практик, совсем распоясались.
- Клуб? Общество? – китаец выражал недоверие.
- Именно. Мы им и так и по другом объясняем, что не надо лезть куда не следует, а лучше предоставить всё профессионалам.
- То есть вам?
- В точку, док. Мы то в отличие от всех этих недоучек, понимаем что и как. А они могут натворить делов, а нам то разбираться.
- В таком случае мне переживать не о чем…
Вдвоем они вышли из корпуса. Для разнообразия выглянуло солнце, светя, но не грея. Смитт поправил шарф. Мимо спешили по своим делам студенты. Его внимание привлекла стайка девушек, окружавшая молодого грека, который что-то декламировал, вызывая восхищение слушательниц. Проследив направление взгляда Джона, Ингвар скривился:
- Звезда-первокурсник. Мы с ним на одном факультете учимся. Хотя зачем ему на естественные науки – непонятно. После первых отборов новичков, спортивные команды передрались за право его пригласить.
- Не удивлюсь, если он выбрал легкую атлетику…
- А как Вы угада… А… С ним что, что-то не так? – понимающе спросил Ингвар. У Смитта вытянулось лицо.
- Я бы сказал, что с ним всё не так…
- Так может мы за ним того? Проследим? – у парнишки загорелись глаза. Смитт приложил ладонь к лицу:
- Не вздумайте.
Грек же в это время заметил китайца и, кивнув девушкам, решительно зашагал к Джону, радостно ему улыбаясь. Подойдя, он широко распахнул руки для объятий:
- Дядюшка, я так рад, так рад!
- Дядюшка? – Ингвар удивленно смотрел на то, как молодого китайца обнимает первогодка. Тот же смерил старшекурсника взглядом: «Ты червь и твоё место в перегное». Джон вежливо выдержал приветствие, после чего аккуратно отстранился:
- Как ты устроился?
- Замечательно. Иногда папаша бывает даже прав, Посмотреть мир под другим углом – иногда так забавно. Да и девушки здесь такие красотки.
- Не натвори глупостей, - попросил его Джон и протянул визитку. - Если что - звони.
Тот спрятал визитку в карман:
- Передавайте привет тетушке. Отец передает из дома лукумадес и хороший сыр, наказывал завезти как получу, говорит, тётка плохо питается.
- Передай ему, что мы очень благодарны… - Смитт демонстрировал вежливость. Фаэтон распрощался с дорогим дядюшкой, полностью проигнорировал стоящего здесь же Ингвара и отбыл к своим поклонницам.
- Ну и тип… - прокомментировал старшекурсник. Смитт достал ключи от машины из портфеля:
- Надеюсь, Вы не будете опаздывать на лекции?
- Само собой. Вдруг пропущу чего интересного. У Вас всё время что-то происходит. Мы себе не простим, если вдруг случится что-то плохое и без нас.
Уже заводя мотор и отъезжая со стоянки, Джон размышлял о хитросплетениях человеческого мышления и о неисповедимости путей, по которым каждый человек упорно идет на кладбище.
А на следующий день посреди лекции в аудиторию влетел встревоженный Фил:
- Док! Вы же реально док?! Там это, короче. Человеку плохо, давайте, а то пока кто приедет, а там реально кранты.
Успокоив жестом студентов, Смитт попросил никого не расходиться, и поспешил за очередным членом клуба расследования вмешательств потустороннего. По дороге тот сбивчиво рассказал, что он слушал лекцию по электросетям, когда одной из студенток, состоявшей как раз в конкурирующем обществе, стало внезапно плохо.
- Это не мы, - на всякий случай добавил он.
- Я курсе, - Смитт спешил к аудитории. Дойдя до места, он протолкался вперед.
- Не напирайте! – прикрикнул он на студентов, осматривая лежащую на сдвинутых столах девушку. Её пульс еле прощупывался, тело подрагивало от судорог. В углах рта скопилась пена. – Есть те, кто её знает, часто у неё были эпилептические припадки?
- Нет, это первый раз, - вперед протиснулся бледный брюнет с худым лицом, посверкивая очками в тонкой оправе. – Я Остин Линч, президент общества, в котором состоит мисс Эндрюс, и могу Вас заверить, что она совершенно здорова.
Доктор тем временем снял пиджак и, свернув его, положил под голову девушке. Приложив палец к её шее, он считал удары сердца, одновременно следя за стрелками старинных карманных часов.
- Парамедиков вызвали?
- Лектор набирал 911.
- Значит, скоро они будут… - Джон следил за интенсивностью судорог. Появились санитары и, обменявшись парой фраз с коллегами, Джон помог погрузить девушку на носилки и отправился вместе с бригадой в госпиталь. По дороге он продолжал следить за пульсом пациентки, не забывая наблюдать за ходом часов.
Вечером Джон вернулся в университет с целью забрать машину. Помахав рукой скорой, которая подвезла его до центральных ворот университета, он неспешно побрел по влажным асфальтовым дорожкам. На встречу ему то и дело попадались смеющиеся молодые люди, которые с легким недоумением натыкались на молодого китайца в черном и, смеясь, убегали прочь.
Возле машины доктора поджидала знакомая четверка под предводительством Эндрю Голдблюма собственной персоной.
- Почему так долго? – вместо приветствия начал возмущаться лидер бывших вампиров. – Мы уже замерзнуть успели.
- У меня была слабая надежда на Ваше благоразумие, - честно признался Смитт. – Но, не судьба.
- Такое событие произошло, а Вы делаете вид что так и надо! – не унимался парень. Его приятели согласно кивали из-за его спины. Китаец сделал нейтральное выражение лица.
- Ну раз уж пришли, можете поделиться сведениями, которые откопали.
- Мы Вас столько ждали, ЗАМЕРЗЛИ! – с нажимом сказал Эндрю. Смитт приложил ладонь к лицу:
- Хорошо, поедем в кафе.
Дважды ребят уговаривать не пришлось, все погрузились в машину, и через некоторое время черный автомобиль аккуратно притормозил у миленькой кофейни.
- Заодно куплю венский торт к ужину… - пояснил выбор заведения Джон.
Рассевшись за столом и получив напитки, молодежь расслабленно загалдела. Дождавшись пока они выговорятся, Джон перешел к делу:
- Так что на счет ваших клубов, обществ и всего такого?
- Вас это заинтересовало, мы так и знали! – Эндрю казался довольным. – Вот…
Он достал из потрепанного рюкзачка черную записную книжку и положил ее на стол. Выразительно постучал по ней пальцем и открыл нужную страничку.
- Посмотрим, посмотрим… А, вот оно. Где-то с месяц назад, как раз после начала очередного семестра, по кампусу начала расползаться эта зараза. Девочки пришли в восторг, и все дружно ухватились за новинку. Даже мерялись друг перед другом, кто получил больше. Мол, если у тебя нет, то ты никто, как показатель рейтинга практически, чем больше получил, тем выше твоё общественное признание.
- Это Вы о чем? – доктор не понял ни слова из тирады, но пока Эндрю открывал рот, телефон Смитта издал короткий сигнал. Джон достал его. На экране горел значок полученного сообщения, пришедшего с неизвестного номера. Он нажал на кнопку «Открыть». Пока он читал текст, глаза молодого китайца округлялись всё больше и больше. На экране телефона значилось следующее:
«Святое письмо. Слава Господу Богу, его Сыну и святому Духу! Аминь. Двенадцатилетний мальчик был болен. На берегу реки он встретил Бога. Бог дал ему святое письмо и сказал: «Перепиши его 12 раз». Мальчик сделал это и выздоровел. Одна семья переписала письмо и получила большое счастье. Другая порвала и получила горе. Перепишите письмо 12 раз, отправьте друзьям и через 30 дней вы получите большое счастье. Это проверено. Если вы не перепишите его в течение трех недель, то получите большое горе и неизлечимую болезнь. Это тоже проверено. Это письмо обошло весь свет, переписка началась с 1966 г. Обратите внимание через 36 дней. Да пребудет с Вами Бог!»
- Что это за глупая шутка… - не обращая внимание на четверку, Смитт набрал номер.
- Иса, ты что, телефон поменял? Что за идиотские розыгрыши? – выпалил Джон в трубку как только услышал, что на другом конце ответили на вызов.
- Дядюшка? – недоверчиво произнес динамик.
- Фаэтон?! – Смитт оторопело замер. Потом он вспомнил как давал визитку племяннику Марты. – Что это такое?
- Дядюшка! – обрадовано кричала трубка. – Вы тоже получили? Правда, здорово? Мне пришло такое сообщение, я спросил у ребят, мне объяснили что это такое. Надо получить, а потом отправить друзьям. Такой интересный прикол смертных, папаша определенно был прав, что отправил меня сюда, тут клёво.
- Надеюсь, тебе хватило ума не отправлять это тёте?
- А у меня её номера мобилы нету.
- А мне по каким глубоким соображениям это отправил?
- Дядюшка, ну ты что, совсем тупой? Там же написано, перепиши двенадцать раз и отправь друзьям. А ты ж мой друг? Вот и попробуй отправить его СВОИМ двенадцати друзьям. Если они, конечно, у тебя есть, а то мы с пацанами сомневаемся, - Фаэтон довольно рассмеялся. Джон прижал ладонь к лицу и прекратил вызов. Сидящие с ним за столиком студенты с интересом следили за разворачивавшейся перед их глазами сценой. Смитт собрался с мыслями и посмотрел на Голдблюма:
- Итак, начинай с начала и, желательно, с подробностями.
Джон возвращался в университет, по дороге старательно систематизируя информацию, полученную от клуба бывших любителей вампиров. С их слов, вскоре после начала семестра по кампусу начала распространяться эпидемия сообщений с текстом, аналогичным тому, который был получен им самим. Письмо показалось забавным, и приобрело характер вирусной рассылки. Кто-то из умников с факультета кибернетики даже написал бот для автоматической отправки сообщений. Считалось, что если ты не получил письмо счастья – ты не популярен. Даже завели рейтинг самых популярных личностей, по количеству полученных сообщений. Конкурирующее же с клубом знакомых Смитта общество со всей серьезностью отнеслось к оккультной стороне вопроса. Девушка, которую сегодня забрали с лекции, считалась местной ведьмой, она публично объявила о том, что прервет цепь, и даже проводила какие-то ритуалы по этому поводу, подробности которых информаторам Джона узнать не удалось, но они были твердо уверены, что в ритуалах присутствовало что-то противоестественное. Смитт так и не понял: это было знание или тайное желание с примесью досады, что им не удалось в этом поучаствовать или, как минимум, поподсматривать. Путем долгих расспросов и сопоставлений, Джону удалось установить, что единственный курс, куда ходили представители обоих конкурирующих сторон, была Философия. С этого семестра в университет вернулся старый преподаватель, местный уроженец, который долгое время читал лекции в лучших ВУЗах страны, а сейчас в конце карьеры, вернулся в родные места. Пришлось также звонить Фаэтону, который долго не мог понять, что от него требуется, но в конце концов сообщил, что вроде бы да, он пересекался с нужным преподавателем, но там было скучно, и больше чем на одно занятие его не хватило. Выяснив всё, что было нужно, Джон раскланялся и поспешил к комплексу, в котором университет предоставлял квартиры профессуре.
На табличке у звонка значилось «Джорж Фокс». Смитт аккуратно нажал на кнопку. Какое-то время в доме царила тишина, но в конце концов по полу зашаркали тапки. Дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель выглянул мужчина в домашней свободной одежде. Его лицо с резкими, словно выточенными из гранита, чертами и большим прямым носом обрамляли прямые волосы, спадавшие на плечи. Облик мужчины, не лишенный привлекательности, говорил о крайней степени усталости.
- Чем могу помочь? – спросил он у Смитта, который ошеломленно смотрел на мужчину. Вздрогнув от звуков его голоса, молодой китаец достал из кармана часы. Посмотрел на движение стрелок, потом опять на мужчину.
- Вы – человек, - наконец сказал он после неловкого молчания. Мужчина приподнял брови:
- Прошу прощения?
- Это ведь Вы рассылаете письма. Это не поможет, и лучшее, что Вы сможете сделать – прекратите. Послушайте…
- Нет, это Вы меня послушайте, - тон мужчины стал резким, настроение с вежливого сменилось на гнев. – Если Вы сейчас же не уйдете, я вызову полицию.
- Но…
Продолжить Джон не успел: мужчина захлопнул дверь перед его носом. Джон спрятал часы и, постояв немного под дверью, ушел прочь.
Смитт вел свой Кадиллак по ночному городу, расцвеченному огнями. На перекрестке он повернул не к своему уютному пригороду, а в центр, где он договорился о встрече с библиотекаршей-кузиной его очаровательной медсестры. К моменту, когда он приехал, Розмари как раз отпирала двери, позевывая и кутаясь в теплую кофту крупной вязки. Подойдя к девушке, Джон вежливо вручил ей пакетик с тортом:
- Это за беспокойство, - чуть поклонился он. Розмари зарделась:
- Ну что Вы… Мэри-Энн о Вас столько говорит, я не могла отказать такому значительному человеку.
Молодой человек вежливо улыбнулся, и они прошли в читальный зал.
Ночь медленно шла своим чередом, а Джон, просматривавший городские архивы и подшивки старых газет, как казалось Розмари, не испытывал ни малейшей усталости. Позволив себе один раз расслабиться, он выглянул в окно, за которым мелькнул знакомый силуэт. Усмехнувшись тому, что кто-то не хотел ему мешать, но и не мог себе позволить оставить его совсем наедине с особью противоположного пола, он вернулся к работе. К рассвету он, как ему показалось, нашел ответы на большинство вопросов. Розмари спала за своим столом и он, не желая её будить, укрыл библиотекаршу кофтой, и тихонько пошел к выходу. Голова гудела от полученной информации, но он в какой-то степени был доволен, но вот что со всем этим делать не имел ни малейшего представления.
Джон взялся за ручку двери, намереваясь выйти из библиотеки, но в этот момент что-то пронзило его с головы до пят. Все мышцы свела судорога, тело начало дрожать, словно через него пропустили полный заряд молнии, и парень, мелко трясясь, упал на каменный пол. В таком состоянии его и нашла уборщица, пришедшая, как обычно, первой.
продолжение в комментах