Мои первые шаги в прозе (просьба судить строго)
Аэропорт, утро, хмурые пассажиры пьют кофе, наивно представляя, что он поможет им проснуться. Монотонно-металлический голос безостановочно объявляет номера, имена и названия городов. Пассажиры торопятся пройти все круги предпосадочного ада, что бы поскорее попасть в самолет и начать беспрерывное чтение "отче наш" на всё время полета.
А где-то среди всего этого веселья сижу я. Допиваю третью чашку кофе, тихонько помешивая в него коньяк из термоса. Рейс будет только вечером, так зачем же терять драгоценное время? За моей спиной тридцать лет, трое детей и брак с сумасшедшей, который наконец-то подошел к финалу. В моей сумке билеты, необходимые документы, немного денег и записная книжка. В моей голове смесь из непередаваемо великолепного ощущения свободы и непередаваемо гадких эмоций связаных с воспоминаниями о нескольких последних годах. Ну и еще алкоголь, усиливающий эти эмоции. Коротко говоря, в голове идет война. А в моей душе завелась гадкая черная жаба с большими когтями.
Но это всё временно, это всё ненадолго. Месяц-два и как рукой снимет, это уж наверняка. И не через такое пробивался.
Ещё кофе. Теперь уже коньяк идет вприкуску. Официант любезно согласился, что за пятьсот рублей, можно и со своим и даже со льдом. День прошел незаметно, вечер уже на подходе. Выйду крайний раз покурю перед отлетом и все. И свобода.
Но едва я прикурил, я увидел её. Она бежала вытирая слезы, издавая непонятные истеричные звуки. Подбежав ко мне, она кинулась ко мне на шею и тихо сказала на ухо: "Ты серьезно думаешь, тварь, что я буду тут мучаться одна?" Я почувствовал тепло где-то в районе сердца, и согнувшись от боли с ножом в груди радостно подумал, что свобода намного ближе, чем мне казалось.
А где-то среди всего этого веселья сижу я. Допиваю третью чашку кофе, тихонько помешивая в него коньяк из термоса. Рейс будет только вечером, так зачем же терять драгоценное время? За моей спиной тридцать лет, трое детей и брак с сумасшедшей, который наконец-то подошел к финалу. В моей сумке билеты, необходимые документы, немного денег и записная книжка. В моей голове смесь из непередаваемо великолепного ощущения свободы и непередаваемо гадких эмоций связаных с воспоминаниями о нескольких последних годах. Ну и еще алкоголь, усиливающий эти эмоции. Коротко говоря, в голове идет война. А в моей душе завелась гадкая черная жаба с большими когтями.
Но это всё временно, это всё ненадолго. Месяц-два и как рукой снимет, это уж наверняка. И не через такое пробивался.
Ещё кофе. Теперь уже коньяк идет вприкуску. Официант любезно согласился, что за пятьсот рублей, можно и со своим и даже со льдом. День прошел незаметно, вечер уже на подходе. Выйду крайний раз покурю перед отлетом и все. И свобода.
Но едва я прикурил, я увидел её. Она бежала вытирая слезы, издавая непонятные истеричные звуки. Подбежав ко мне, она кинулась ко мне на шею и тихо сказала на ухо: "Ты серьезно думаешь, тварь, что я буду тут мучаться одна?" Я почувствовал тепло где-то в районе сердца, и согнувшись от боли с ножом в груди радостно подумал, что свобода намного ближе, чем мне казалось.