Вредный внешнеполитический курс
Соединенные Штаты должны «обуздать» Россию и ответить на ее действия.
Такое мнение высказал в интервью эстонской газете Postimees бывший посол США в РФ Майкл Макфол.
Как заявил Макфол, действия России вынудили НАТО отражать угрозу с ее стороны. При этом он выразил уверенность в законности расширения альянса на восток, так как Запад, по его словам, не давал обещаний не принимать в свои ряды новых членов. Бывший посол также обвинил Россию в «аннексии» Крыма и подрыве экономики Украины и призвал страны Запада принять меры для противодействия этому. «Америка и Европа предприняли важные шаги, чтобы помочь Украине. [Президент РФ Владимир] Путин надеется, что демократия на Украине рухнет из-за экономического коллапса, и, со своей стороны, делает все, чтобы это произошло как можно быстрее. Запад должен приложить все усилия, чтобы этого не случилось», — сказал Макфол. При этом дипломат подчеркнул, что политика Москвы нанесла, в первую очередь, вред ей самой. «Я очень надеюсь, что в будущем российское общество осознает вредность сегодняшнего внешнеполитического курса», — добавил он.
https://lenta.ru/news/2016/06/06/exambassador/ - цинк
Стоит отметить, что США продолжают настаивать на том, что они никаких обещаний по не расширению НАТО на бумаге не давали, а то обещания, которые устно давались Горбачеву и Шеварнадзе, американцы действующими обещаниями не считают, поэтому никаких обязательств по не расширению НАТО не существовало.
Обещали, но не сдержали слова
Тем временем, недавно были опубликованы документы 1989 и 1990 годов, которые ранее были засекречены. Они показывают: никакого формального обещания, как заявляет Россия, о расширении НАТО на Восток не было. Впрочем, представители США и ФРГ какое-то время намекали на такую возможность. В ответ им дали зеленый свет на объединение Германии. Эта последовательность событий во времени и есть то обстоятельство, которое с тех пор осложняет отношения между Вашингтоном и Москвой.
В начале 1990 года будущая роль НАТО часто становилась темой доверительных бесед между президентом США Джорджем Бушем-старшим (George H. W. Bush), госсекретарем США Джеймсом Бейкером (James Baker), канцлером Германии Гельмутом Колем (Helmut Kohl), министром иностранных дел Германии Гансом-Дитрихом Геншером (Hans-Dietrich Genscher) и министром иностранных дел Великобритании Дугласом Хердом (Douglas Hurd).
Из документов министерства иностранных дел следовало, что 6-го февраля Геншер сказал Херду, что Михаил Горбачев захочет исключить тот факт, что НАТО расширится за счёт ГДР, не говоря уже о Восточной Европе. Геншер стал инициатором того, что в заявлении НАТО для прессы было отмечено: «Альянс не собирается расширяться на Восток». Высказывание такого рода не может иметь отношение только к Восточной Германии. По мнению Геншера, Советский Союз «должен был быть уверен в том, что после смены власти Венгрия не станет частью Североатлантического альянса». Геншер настаивал на том, чтобы НАТО незамедлительно начала обсуждать тему. Херд согласился.
Три дня спустя госсекретарь США Бейкер провел переговоры с Горбачевым. Во время встречи американец делал ремарки и помечал их звёздочками: «Конечный результат: объединённая Германия зафиксирована в (полит). изменённой НАТО, чья юрисдикция не будет распространяться на Восток!». 9-го февраля записи Бейкера, кажется, оказались единственным местом, которое подтверждало, что НАТО дала обещание на расширяться. Возникает интересный вопрос — если «конечный результат» госсекретаря США заключался в том, что НАТО не будет расширяться на Восток, то означало это, что после объединения Германия в альянс страна не войдёт?
В то время Геншер и Коль ожидали своего визита в Москву. Бейкер оставлял секретное письмо западногерманскому послу в Советском Союзе для Коля. В нем Бейкер объяснил, что сформулировал ключевое высказывание в виде вопроса и напрямую задал его Горбачеву: «Что Вы предпочли бы: объединенную Германию вне НАТО, независимую и без американских войск на её территории, или Германию в составе НАТО с гарантиями того, что Североатлантический альянс ни на один сантиметр не продвинется на Восток?». Вероятно, Бейкер преднамеренно представил образ Германии вне военного блока так, что Горбачеву это не понравилось. По словам Бейкера, Горбачев ответил ему так: «Любое расширение НАТО было бы абсолютно неприемлемым». С точки зрения Бейкера, реакция Горбачева свидетельствовала о том, что «нынешние границы НАТО могли бы быть приемлемы».
В Вашингтоне Штаб Совета национальной безопасности приступил к работе над докладом о переговорах и пришёл к выводу, что такого рода решение не будет практичным. Как гарантии НАТО могут распространяться лишь на половину страны? Поэтому Совет национальной безопасности от имени президента Буша написал письмо Гельмуту Колю, которое канцлер получил перед визитом в Москву. Вместо того чтобы дать понять, что НАТО не будет расширяться на Восток — как это сделал Бейкер, в письме говорилось, что НАТО поднимает вопрос об особом военном статусе для ГДР. Но что будет представлять собой такой статус, указано не было. Однако последствия были очевидны — вся Германия стала бы членом НАТО. А для того чтобы Москва проще могла «перенести» такое развитие событий, были бы выторгованы позволяющие сохранить лицо оговорки для востока страны — например, ограничение на действия определённых родов войск альянса.
Перед встречей с Горбачевым в Москве 10-го февраля 1990 года Коль оказался в затруднительном положении: он получил два письма — одно от Буша, а другое от Бейкера, причем оба с противоположными позициями по одному и тому же вопросу. В письме Буша говорилось о том, что НАТО будет расширяться на Восток; в письме Бейкера отмечалось, что этого не будет.
Согласно документам Ведомства канцлера, Коль выбрал более мягкую политическую линию, потому что надеялся, что она, возможно, могла бы обеспечить желаемый результат — разрешение Москвы на объединение Германии. Поэтому Коль заверил Горбачева, что юрисдикция НАТО, конечно же, не будет распространяться на территорию ГДР. В ходе параллельных переговоров со своим коллегой Эдуардом Шеварднадзе он говорил о том же: «Для нас очевидно, что НАТО не будет расширяться на Восток».
Так же как и на встрече между Бейкером и Горбачевым, каких-либо письменных соглашений не было. Услышав многочисленные заверения, Горбачев даёт зелёный свет (как позже заметил Коль) на начало создания валютного и экономического союза между Восточной и Западной Германией. Так был сделан первый шаг на пути к объединению Германии. Коль тут же выступил на пресс-конференции: он не хотел, что его кто-то опередил и приписал себе такой политический успех. В своей книге «Я хотел объединения Германии» он пишет, что в ту ночь от радости он не мог уснуть и, несмотря ледяной февральской погоде, он отправился на прогулку по Красной площади, к Мавзолею Ленина.
Очень быстро влиятельные западные политики раскритиковали формулировки Коля. Не успев вернуться в Вашингтон, Бейкер сменил курс и занял позицию Совета национальной безопасности. С тех самых пор внешнеполитическая команда Буша строго следовала одной линии. И никаких заявлений о том, что НАТО сохранит границы 1989 года, больше сделано не было.
Коль подстроился под линию Буша, на что указывают американские и немецкие протоколы встречи от 24-го и 25-го февраля в Кэмп-Дэвиде. Буш не скрывал от Коля своих мыслей о компромиссе с Москвой: «К чёрту это всё! Мы одержали победу, они — нет. Мы не можем допустить, чтобы Советский Союз в последнюю минуту ушел от поражения» Коль возразил на это, что им необходимо найти путь, который устроит Горбачева. В конечном счёте, заметил Коль в беседе с Бушем, всё сводится к деньгам. На что Буш ответил, что у «канцлера много денег». Таким образом, была разработана убедительная стратегия: «подкупить и вытеснить» Советский Союз, как позднее заметил бывший заместитель советника по национальной безопасности Роберт Гейтс. А деньги должна была дать Германия.
Буш и Коль правильно рассчитали, что Горбачев действительно уступит желаниям Запада, если он получит компенсацию. Ему нужны были деньги. В мае 1991-го года посол США в Москве Джек Мэтлок (Jack Matlock) сообщил, что Горбачев всё меньше и меньше производит впечатление человека, который обладает государственной властью: он походит на «лидера, который находится под давлением». Мэтлок указывал на многочисленные свидетельства кризиса: «растущая преступность, увеличение количества демонстраций против властей, усиление сепаратистских настроений, снижение экономических показателей... и медленный, неопределённый переход власти от партии к государству, от центра — к периферии».
Москве было бы сложно решить свои проблемы без поддержки Запада. Оставался вопрос, сможет ли Западная Германия помочь таким образом, чтобы избежать видимости того, будто она купила согласие Горбачева на вступление объединённой Германии в НАТО, причем гарантии того, что она не расширится на Восток, отсутствуют.
Коль выполнил эту сложную задачу в два этапа: в июле 1990 года он встретился с Горбачевым, в сентябре того же года последовало два эмоциональных телефонных разговора. В итоге, Горбачев согласился на вступление объединённой Германии в Североатлантический альянс, на что в обмен он получает четыре года на то, чтобы вывести советские войска с территории Германии. Кроме того он получает двенадцать миллиардов немецких марок на строительство жилья для покидающих Германию советских солдат и три миллиарда немецких марок — на беспроцентный кредит. Но осталось то, что он не получил — никаких гарантий того, что НАТО не будет расширяться на Восток.
В краткосрочной перспективе США одержали победу. Они вместе с ФРГ очень ловко обыграли Горбачева: расширили НАТО на Восток, при этом им не пришлось дать каких-либо обещаний относительно будущего альянса. Один из сотрудников Белого дома составил список с дюжиной сценариев развития событий: от «самого благоприятного» (никаких ограничений для НАТО и к тому же ГДР становится членом альянса) до «самого неприятного» (абсолютно нейтральная Германия с внеблоковым статусом). Полученный результат располагался где-то между самым лучшим и вторым по качеству сценарием. Редко какая страна может добиться таких больших успехов в ходе международных переговоров.
http://inosmi.ru/world/20141002/223391386.html - цинк
Разумеется, в России на это смотрят мягко говоря по другому, но тут поезд как говорится уже ушел и НАТО теперь оперирует не только на территории бывших членов Организации Варшавского Договора, но и на территории некоторых бывших советских республик. Попытки России ограничить продвижение НАТО или же укреплять западную границу, открыто называются "враждебными", так как США действуют все в той же логике "Мы победили, а они нет". Попытки России ограничить расширение влияния США на территории бывших советских республик в итоге привели к прямому конфликту США и РФ, где внешнеполитический курс Москвы ныне открыто называется Вашингтоном "нежелательным" и как уже до Макфола не раз говорили в США и Западной Европе - он должен быть изменен. Дело уже не в Украине или Сирии, это важные, но второстепенные моменты, так как это скорее следствия проводимого Россией с 2007 года внешнеполитического курса (он был открыто озвучен в 2007 году в Мюнхенской речи Путина, где он призвал к пересмотру некоторых основ современного мироустройства), который с точки зрения мирового гегемона является угрозой для поздневашингтонской системы мироустройства. Поэтому мы видим, как почти синхронно по поводу неприемлемости российского внешнеполитического курса высказались немцы http://colonelcassad.livejournal.com/2784861.html, а теперь и бывший после США в России. Все это производные от более ранних ультимативных требований Обамы, в которых он требовал от России "изменить свой политический курс" http://nsn.fm/hots/obama-schitaet-chto-rossiya-dolzhna-izmen...
Поэтому само по себе развитие событий в Сирии или на Украине уже ничего принципиально изменить не может. Вопрос заключается в возможности РФ проводить самостоятельную политику, которая в различных странах мешает продвижению интересов США. Просто разгром Грузии в 2008 году США расценили как незначительную флуктуацию и отнеслись к этому достаточно благодушно, но палки в колеса, которые РФ вставляла американским планам в Сирии и попытки побороться за Украину, окончательно убедили американский истеблишмент в том, что Россия и ее политика, несут угрозу американской гегемонии и Москва быстро перекочевала в число главных врагов США из-за своего "вреднего политического курса". Этот курс вреден прежде всего для США, поэтому и предпринимаются нешуточные усилия, чтобы его последствия были вредны и для России. Но в современном мире, за возможность проводить независимую от Вашингтона политику, приходится дорого платить.
