— Ты кем, черт возьми, себя возомнил?

Творец ошеломленно замер на секунду, прежде чем ответить.

— Я первый человек, Адхам…

— Я знаю, КТО ты такой. Не об этом спросила. Я хочу знать, кем ты ВОЗОМНИЛ себя и почему ты думаешь, что можешь привести СВОИХ людей в МОЕ машинное отделение и испортить всё?

— Это не ваш корабль, вы украли его у Архитектора. Он является одним из величайших орудий Творцов. И раз уж нам предстоит битва с Аполлионом, я определенно не хочу, чтобы системами управляла группа дилетантов.

— Дилетантов?! —возмущение на ее лице можно было оформить в рамку и повесить на стену.

— Ну всё, доигрался, — прошептал Адам Санни.

Нароби подступила ближе к Адхаму

— Я знаю этот корабль вдоль и поперек. Я могу починить его во сне, стоя на голове в темноте, и я гарантирую, что нет человека лучше меня для управления инженерными системами.

Адхама явно удивила такая прямолинейность, но он быстро собрался.

— Ты провела на этом корабле всего несколько лет. Я знаком с ним уже много веков, так что, пожалуйста, иди к своим друзьям и позволь нам работать.

В его словах была логика, но Адам знал, о чем думает Творец на самом деле.

Он видел в них не более чем детей, а в гневе Нароби — обычную истерику, и он сделал то, что сделал бы любой хороший взрослый, отправив детей от греха подальше в угол играть со своими игрушками, пока взрослые разбираются с проблемой.

Когда Нароби присоединилась к остальной группе, она практически кипела. Ее прекрасное лицо было искажено в выражении чистой ярости, готовой вот-вот обрушиться на Адама, к которому она подошла, скрестив руки на груди.

— Не хочешь объяснить, какого хрена мы это терпим? — она сердито махнула рукой в сторону Творцов, занимающих их посты. — После стольких лет работы я наконец-то правильно настроила системы, а теперь мы просто дадим этим гадам захватить наш корабль?

Адам посмотрел на пилота. Он выглядел компетентным, однако Адам был готов поспорить, что у него просто нет необходимой подготовки, чтобы по-настоящему пилотировать Эмпирею профессионально. Сама Эмпирея, похоже, была того же мнения: лампы светились немного тусклее, а реакции на приказы команды немного медленнее. Он протянул руку, чтобы погладить стену.

— Я знаю, знаю. Последнее, чего я хочу, это чтобы они трогали мой корабль своими лапами, но какие бы оправдания мы ни придумали, правда в том, что мы украли корабль и что нам нужна их помощь.

Нароби ответ не удовлетворил, как и самого Адама.

В этот момент вся команда мостика стояла кучей на краю комнаты, оттесненная в сторону, чтобы не мешаться под рукой. В конце концов, обсудив что-то со своими подчиненными, Адхам подошел к ним.

— Я поговорил с остальными и нашел место, где вы можете переждать…

— Стоп! — возражение сорвалось с губ многих, но команда позволила Адаму продолжить как их представителю. — Подожди-ка секунду, вы не можете просто посадить нас в тихий уголок, пока вы пытаетесь победить Аполлиона без нас. Он идет за НАШЕЙ галактикой и НАШИМИ семьями. Моим детям грозит опасность, и ничто, кроме полного уничтожения моего сознания, не остановит меня от попытки защитить их — ни ты, ни любой другой «ангел», который решит встать у меня на пути. Мы пришли к вам за помощью, чтобы увеличить нашу огневую мощь, а не отсиживаться в тылу.

— Вы понятия не имеете, с чем столкнулись, и неважно, насколько по-детски вы будете себя вести, я не могу позволить вам вмешаться, — Адам открыл рот, чтобы возразить, но Адхам поднял руку. — У тебя есть дети, так что ты можешь нас понять. Ты позволишь своему малышу присоединиться к войне, если он сильно-сильно хочет?

Адам закатил глаза так сильно, что, если бы мог видеть в темноте, то, вероятно, тщательно разглядел бы свой шейный отдел позвоночника.

— Говно твоя метафора. В отличие от моих детей, мы уже сражались с Бездной и не раз выиграли битвы, в которые ты и твои подчиненные не удосужились ввязаться. У нас есть ресурсы, стратегия и навыки, чтобы помочь. Я знаю, что пара десятилетий для тебя практически ничто, но я вел множество битв против противников намного больше, чем я, и клянусь Архитектором, если ты попытаешься удержать нас от битвы, ты пожалеешь.

— Ты просто не понимаешь, — Адхам раздраженно вздохнул. — Ваши ресурсы ничто, ваша тактика не сравнится с многовековым опытом, ваши навыки ничтожны, когда у вас нет огневой мощи, чтобы подкрепить их. Ваши битвы — не более чем жалкие стычки. Вы. Не. Готовы.

— Неважно, готовы мы или нет. Если мы ничего не сделаем, Аполлион уничтожит нас всех.

— Мне все равно, насколько велика битва. Ты НИКОГДА бы не позволил своим детям участвовать в войне.

— Ой, да пошел ты! Где было это отношение, когда Бездна вторглась на Землю, когда она уничтожила родную планету кри, а? Где были наши родители тогда?!

Казалось, спор вот-вот перерастет в драку, когда дверь в дальнем конце помещения с шипением открылась. Адам и не заметил бы, если бы не реакция других Творцов, которые внезапно зашептались между собой. Отвлечения было достаточно, чтобы приостановить конфликт, и остальные члены экипажа повернулись к проходу, увидев там Селекса. Свет озарял его фигуру со спины, придавая ему героический облик, но в ту секунду, когда он вошел в комнату, стало ясно, что что-то не так.

Мужчина сделал один шаг, пошатнулся и чуть не упал.

Адам в считанные секунды оказался рядом с ним, обхватив Творца за плечи, когда его ноги подкосились. Адам принял на себя всю тяжесть и помог Селексу сесть на пол, прислонив Селекса к своему плечу.

Его радужные волосы висели спутанными локонами вокруг его лица, глаза были залиты кровью, а лицо покрылось потом. Взгляд в его глазах был чем-то средним между безумием и паникой.

— Селекс, что с тобой? — он бросил обвиняющий взгляд на Адхама, — Вы что с ним сделали!?

Голова Селекса рассеянно уткнулась в плечо Адама.

Адхам выглядел даже более потрясенным, чем Адам, уставившись на Селекса со смесью изумления и страха. Он посмотрел на дверь, где один из охранников стоял с широко раскрытыми от шока глазами.

— Он сбежал?

Охранник машинально покачал головой.

— Нет, он всё. Закончил.

— Что значит всё? — спросили оба Адама.

— Его покаяние, оно закончилось.

— Прошло всего пара часов, — в недоумении сказал Адхам.

— Да, сэр, — машинально кивнул охранник. — Он вошел, пробыл внутри тридцать минут и вышел таким. Я поговорил с охранниками, они сказали, что он отсидел свой срок.

— Весь миллиард лет?!

Охранник пожал плечами.

— Весь миллиард за тридцать минут или меньше.

Адхам посмотрел на Селекса, прислонившегося к плечу Адама.

К'рилл, который в основном молчал всё это время, только теперь дал о себе знать, прорвавшись сквозь толпу и опустившись рядом с изможденным Творцом. Он убрал локон рыжих волос с лица, прежде чем прижать два пальца к шее Селекса. Тела Творцов — это не просто иллюзии вокруг души, а вполне функционирующие тела, которые имитировали все процессы, включая работающее сердце.

Отстранив руку, он взял голову Селекса и осторожно повернул ее в одну сторону, а затем в другую. Засунув руку в карман халата, он вытащил маленькую ручку-фонарик и посветил ею в глаза бывшего императора, зрачки которого быстро сузились в ответ.

— Селекс, ты меня слышишь? — он прижал руку ко лбу мужчины. — Холодный. Если это медицинское, я бы сказал, что у него шок.

Он бросил обвиняющий взгляд на Адхама, который поднял руки.

— Мы не говорили ему этого делать.

— Селекс, эй, друг, ты нас слышишь? — сказал Адам, положив руку ему на плечо и нежно встряхнув его.

— Я позову Рисса.

— Скажи своему парню... чтобы он ковырялся в башке… кого-нибудь другого.

К'рилл подпрыгнул от неожиданности, когда Селекс оттолкнул его руку. Глаза мужчины все еще выглядели стеклянными, однако теперь он хотя бы реагировал, переводя взгляд с одного лица на другое.

Адхама, казалось, потерял дар речи, услышав его голос.

— Эй...ты как? — спросил Адам.

— Нормально, — пробормотал Селекс, не попытавшись пошевелиться. — Меня так просто… из строя… не вывести. Дай мне… минутку.

Адам повернулся к толпе, заметил Кейти и махнул ей рукой.

— Можешь?…

Она быстро подбежала и опустилась, чтобы помочь поддержать Селекса, когда Адам поднялся на ноги.

— Это всё…

Его голос оборвался через мгновение, когда мир вокруг них потемнел.

Секунду назад они стояли в лучах золотого света, а в следующий миг вся комната погрузилась во тьму. Красновато-оранжевый свет озарил пространство вокруг, и тени на полу, казалось, начали извиваться, словно щупальца. Зазвучал сигнал тревоги, глубокий и низкий, похожий на зов ужасного существа, слишком большого, чтобы должным образом описать или даже осознать его.

Кожа Адама похолодела, а кровь в жилах казалось, заледенела.

Сердце превратилось в кусок гранита.

Лицо Адхама было мрачным в тусклом красном свете, когда он тихо произнес два слова.

— Он здесь.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

— Знаешь, Гитлер, Морникс и Джиинан тоже на седьмом уровне.

— Морникс? — сказал Селекс, когда они начали спускаться. — Ха, моя пра-пра-пра-пра-прабабушка.

— Значит, психопатия у вас семейная.

— Я не психопат.

Охранники обменялись взглядами.

— Да ну?

— Да. Мне небезразличны люди на Эмпирее, они мои друзья. Я беспокоюсь о них и хочу, чтобы они преуспели в битве.

—- Или ты считаешь их своей собственностью. Ты вообще способен на угрызения совести, страх, печаль? — презрительно спросил один из его конвоиров. Судя по тону, охранник уже решил всё для себя, поэтому Селекс не удостоил его ответом. Это не помешало ему вспомнить невероятную боль, которую он испытал, когда его первая жена предала его и устроила революцию, спровоцировав такие гнев и печаль, что Селекс в момент ярости уничтожил планету, просто чтобы отомстить ей.

Никто не должен обладать такой мощью, теперь он был в этом уверен.

А когда это воспоминание исчезло, он вспомнил о своей зависимости и ужасе, который пришел с ней.

Он почти потерял свою жизнь тогда.

И наконец, время после его смерти, когда он и Келли вместе тлели во тьме. Он вспомнил дружбу, которая родилась в чертогах Бездны. Вспомнил, как они держались друг за друга, чтобы отогнать ужас черноты.

Пролил ли он слезу, когда они сбежали?

Может быть.

Только он и Тала Келли могут ответить наверняка.

Дверь открылась с тихим звоном, и они вышли в прохладный и серый коридор с рядами дверей по обеим сторонам. Выглядело не слишком устрашающе, но самое главное таилось за этими дверями.

Они не шли по коридору слишком долго, остановившись у третьей двери слева, которая открылась с тихим шипением. Комната внутри была белоснежной, заставив его поднять руки и прищуриться. Когда глаза привыкли к свету, Селекс обнаружил, что смотрит на маленькое, скудное помещение с белыми мягкими стенами, небольшой койкой в углу, раковиной без зеркала и необычным креслом в самом центре.

Оно напоминало что-то среднее между креслом, которое можно найти в кабинете стоматолога, и электрическим стулом.

Рядом с этим креслом стояла красивая женщина.

Она была высокой, мускулистой, элегантной.

А ее волосы имели необычный окрас, который Селекс узнал бы где угодно.

— Минекс, — прошипел он.

Бывшая жена бывшего императора презрительно усмехнулась в ответ.

— Ты даже не представляешь, как сильно мне это понравится.

Селекс попытался упереться, но охранники толкнули его вперед, из-за чего он попал прямо в пределы досягаемости Минекс. Не теряя времени, она схватила его за челюсть, впившись ногтями в обе щеки, и притянула ближе.

Было больно, но Селекс старался этого не показывать, глядя на нее с презрением.

— Не пытайся сопротивляться, — тихо сказала она, когда двое охранников вышли из комнаты. — Здесь ты полностью в моей власти.

Она подкрепила свое заявление мгновением позже, устроив небольшую демонстрацию. Волна холода омыла его, и прежде чем он по-настоящему понял, что происходит, его тело начало уменьшаться. В следующую секунду Минекс держала его за мех, пока он беспомощно болтался.

Она рассмеялась, наблюдая, как он брыкается.

— Теперь я понимаю, почему люди думают, что мы такие милые, крошечные... беспомощные.

Он замахнулся на нее ногой, но это не сильно помогло. Она несколько секунд смотрела, как он болтается, с улыбкой на лице.

— Как бы я ни наслаждалась этим моментом, кресло подходит тебе больше в другой форме.

Ледяной холод отступил от его тела, и он тут же вернулся в свою избранную форму. Она все еще держала его за волосы, дергая его за скальп, заставляя наклоняться и изворачиваться.

Ей явно это нравилось.

— Теперь я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал со мной.

— Я не жалею о том, что сделал, предательница, — она сжала его волосы сильнее, но он не поддался. — Как девятый уровень? Надеюсь, было уютно.

— Ты не посмеешь так со мной разговаривать, — прорычала она, поставив его на колени, — Только не здесь.

— Давай не притворяться. Твою жажду власти невозможно было утолить, — он попытался поднять голову, чтобы посмотреть на нее, — но именно это мне в женщинах и нравится. Должен был догадаться, что ты ударишь меня в спину, после всего, что мы пережили вместе.

— Не смеши, — она рассмеялась. — у тебя были другие жены, чтобы развлекаться. Я была для тебя ничем.

— Обвинение в неверности работает только тогда, когда у тебя один партнер на жизнь, и мы оба знаем, что у тебя были свои собственные «развлечения». Что касается последнего, то ты была для меня важна. Я думал, что у нас было что-то общее, схожая цель.

— Вот тут ты и просчитался. Я не хотела быть твоей спутницей, я хотела быть императрицей.

— Что ж, надо было хотеть лучше. Тогда, может, что-то и получилось бы.

Она зарычала, подняв его на ноги и швырнув в кресло.

Селекс попытался вырваться, но она была быстрее, уже пристегнув одну из его рук.

— Мне сказали, что когда Творцы разработали тело селзексов, они столкнулись с уникальной проблемой, которую прозвали утечкой ярости. Проще говоря, это означает, что наши с тобой первоначальные конструкты плохо сдерживали ту часть души, которая контролировала ярость. Творцы  считают, что именно поэтому мы были такой бессердечной и воинственной расой, даже больше, чем дрэв или люди.

— К чему ты клонишь? — проворчал Селекс.

— К тому, — она пристегнула его ногу, прежде чем наклониться поближе, руками ища ремни на его груди, — что настоящий ты, слабый, неамбициозный, меня разочаровал.

Слова задели, но он не собирался этого показывать.

— Ты просто завидуешь, что у меня есть те, кому я действительно нравлюсь.

— Твоя потребность в одобрении забавляет, — она подошла к нему сзади, надев ему на голову небольшой полукруг, концы которого прижались к его вискам. — Это устройство предназначено для передачи воспоминаний и эмоций прямиком в мозг, — она рассмеялась. — Я запросила новейшую модель, чтобы настроить ее по твоему запросу. Количество информации, которое мне придется влить в твой разум... крайне необычно, но ты был очень настойчив, и мне не хотелось тебя  разочаровывать, — она постучала по боковой стороне устройства. — С помощью этого ты переживешь чужие жизни, как будто они были твоими собственными. При такой высокой скорости потока процесс, скорее всего, разорвет твою душу на маленькие кусочки, — она ухмыльнулась. — Буду с нетерпением ждать этого момента.

Затем она нажала кнопку.

Селекс не мог бы описать словами, что произошло дальше, потому что никакие слова не могли передать то огромное количество боли и ужаса, которое он испытал. Страх одного разума был управляемым, легким, но страх пары миллиардов, наложенных друг на друга одновременно.

Невероятно.

Непостижимо.

Ужасно.

Снова и снова он чувствовал, как земля содрогается, а небо становится красным. Планета разрывалась на части, миллиарды умирали за считанные секунды, но жили достаточно долго, чтобы осознать апокалипсис, который на них навлек он. Насильственная смерть за насильственной смертью раз за разом выжигали его сознание. Его душа кричала, бурлила и пыталась вырваться под натиском миллиардов смертей. Селекс редко испытывал страх, но в тот момент он понял страх глубже, чем любое другое существо за всю историю, потому что почувствовал его через глаза других.

И наконец он понял.

Он никогда не знал страха, не по-настоящему.

И когда он думал, что пытка вот-вот закончится, нахлынул новый поток боли и ужаса, проносясь через его разум и разрывая его на части. Селекс не мог бы закричать, даже если бы хотел, потому что банально не чувствовал рта, а криков умирающих было недостаточно, чтобы в полной мере выразить агонию, окутавшую его.

Страх детей был хуже всего, потому что его сопровождали замешательство и неспособность понять происходящее. Единственное, что они понимали наверняка, это то, что приближается конец.

Как можно описать подобное чувство?

Селекс был стаканом, в который вылили океан.

Он был сингулярностью черной дыры, центром схлопывающейся вселенной, невероятно маленькой точкой массы с коллапсирующей вокруг нее материей.

Он не мог удержать воспоминания, накопленный опыт, суммарно составляющий сотни тысяч лет. Снова и снова его душа стиралась в порошок, пока не оставалось ничего, кроме кровавого пятна, полного бесконечной боли и страдания, которые, казалось, никогда не закончатся. Пока сама вселенная не распадется.

Он мог провести так целую вечность и не заметить разницы.

Селекс не ожидал, что боль закончится.

Но был удивлен, когда это наконец произошло.

Боль внезапно прошла, и ее полное отсутствие было облегчением, настолько невероятным, что его тоже нельзя было описать словами. Свет заполонил его зрение, и он наконец оказался не один. Помещение было полностью белым. Он едва узнал это место, достал информацию из далекого воспоминания, скрытого за стеной страданий и боли, которая была настолько сильной, что было трудно заглянуть за нее.

Он знал эту комнату?

Он повернул голову, глядя на лицо едва знакомой женщины.

Ее глаза были широко раскрыты.

Было трудно вспомнить, кто она и где он находится, но по мере того, как боль медленно утихала, Селекс начал узнавать вещи. Женщина выглядела... испуганной. Боль ушла, испарилась, а на ее месте осталась зияющая пропасть.

Горячие слезы катились по его лицу.

Но вместе с ними пришло что-то еще, определенное чувство… срочности. Он должен... помочь... кому-то?

Он потянул за свои ремни.

— Отпусти меня.

Слова казались чуждыми на его языке, но женщина подчинилась, и к его удивлению он узнал ее... почувствовал ее. Внезапно он вспомнил ее имя — Минекс — и эта маленькая крупица информации запустила лавину воспоминаний, совсем недавних для его тела, но не для разума.

Он здесь, чтобы получить наказание.

Женщина когда-то давно была его женой.

И были другие, кому нужна его помощь, чтобы спасти вселенную.

Он медленно встал, шатаясь на месте.

Минекс отступила.

Он тяжело прислонился к стене, чувствуя, как будто его разум кровоточит, но в следующую секунду он начал смеяться. Минекс такая реакция явно встревожила. Услышав его смех, два охранника ворвались в комнату. Они оба замерли на месте и даже отступили, когда Селекс выпрямился, быстро ознакомившись с собственными воспоминаниями последних лет, до того, как в его голове появилась огромная пропасть.

Слезы не прекращали идти из его глаз, но люди, смотрящие на него, все равно выглядели встревоженными.

Напуганными.

Теперь он знал.

После того, что он только что пережил, он вообще не должен был сохранить способность думать, не говоря уже о том, чтобы помнить, кто он такой.

Но… он выдержал.

Он помнил себя, и помнил, что сделал.

Теперь он заплатил за содеянное.

И это делало его очень опасным.

Он проковылял мимо охранников и вышел в коридор, направляясь к выходу, мимо всех, кто шарахался в замешательстве и ужасе, не смея подойти к нему. Чем больше шагов он делал, тем увереннее становился, медленно зашивая пропасть в своей голове.

Вспоминая.

Пока не смог притвориться, что миллиарды лет не прошли через его голову всего пару минут назад.

Он вышел в док станции, гордо наблюдая за выражениями на лицах окружающих.

Все они думали, что он просто не мог выйти невредимым.

Но вот он здесь, на ногах.

Готовый надрать задницу Аполлиону.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Адам отчаянно пытался спорить относительно их участия в войне, настаивая, что они могут помочь, в то время как Адхам настаивал на ровно противоположном.

— Слушай, я ценю предложение помощи, но ваша помощь  — это как… — он на мгновение замер, пытаясь найти правильную метафору. — Представь, что ты что-то чинишь, и тут ребенок приносит тебе молоток, который тебе сейчас совсем не нужен. Это мило, даже трогательно, но помощь, которую он предлагает, неэффективна и иногда просто мешает, потому что тебе приходится тратить больше времени на то, чтобы малыш не навредил себе, чем на что-то реально полезное.

—  Эм, не хочу прерывать ваш разговор, — вмешался Селекс, вытянув шею, когда его повели к двери, —  но куда меня ведут?

Раздражение на лице Адама только усилилось, когда он увидел, как Селекса уводят.

— Куда вы его забираете?

— Он больше не твоя проблема.

— Еще как моя! Он один из моих.

Адхам покачал головой.

— Он теперь Творец, а не конструкт. Он наш, нам с ним разбираться. Между прочим, ему есть за что ответить.

— Ты правда думаешь, что сейчас подходящее время для этого!? — Адам в отчаянии вскинул руки — У нас конец света на носу, а ты хочешь наказать его сейчас?

— А ты думал, мы просто простим ему убийство миллиардов жизней? Действия в форме конструкта имеют последствия, и если они не уравновешены при жизни, это приходится делать нам.

— Слушай, я всё понимаю, “отмщение и воздаяние” и прочая хрень, просто мне кажется, что сейчас самое худшее время для этого. Какое вообще наказание полагается за взрыв планеты?

— Боль, которую ты причинил другим, будет испытана тобой же. Он переживет жизни всех тех, кого он убил, их страх, печаль и ярость. Не волнуйся, это не займет много времени, и вскоре вы получите его обратно целым и невредимым. Хотя насчет последнего я не был бы так уверен.

На этом разговор внезапно закончился, и Селекса практически вытащили из комнаты под громкие возражения Адама. Селекса самого удивил такой расклад, поскольку он почему-то ожидал, что Адам сможет отговорить его от наказания, по крайней мере на время. Обычно человек был очень убедителен, но, похоже, удача Селекса кончилась, и теперь пришло время ответить за свои преступления.

Он понимал.

Селекс держал голову высоко, пока они вели его через корабль к стыковочному отсеку. Творцы, мимо которых они проходили, смотрели на него с опасением, а иногда и с откровенной ненавистью. Некоторых он даже узнал. Его воспоминания об этом месте были довольно смутными, и он с трудом воспринимал их как собственные, но он помнил, какие проблемы вызвал, когда ослабил армию Архитектора.

В некотором смысле можно даже утверждать, что он затеял весь этот бардак, позволив Бездне нарастить больше силы, чем следовало, потому что Архитектор был занят битвой на другом, созданном Селексом фронте.

Стыдно ли ему было?

И да, и нет?

Селекс по своей природе не сильно зацикливался на прошлом. Он совершил ужасные вещи, причинил боль многим другим, но если не было очевидных способов искупить содеянное, то не было смысла плакать об этом. Это… наказание… было неплохим началом искупления, и он был более чем готов к последствиям.

Он не собирался просить прощения, потому что это никому не поможет. Больше всего его заботило то, в кого он превратился: разворот на 180 градусов в плане личности.

Оказалось, что ему просто нужно было стать частью чего-то большего, получить цель в жизни.

Но наказание все равно казалось заслуженным.

Главное, чтобы оно не помешало надрать задницу Аполлиону, верно?

Его посадили на небольшой шаттл, с которого после взлета открылся прекрасный вид на армаду, начавшую формироваться за пределами Эмпиреи. Зрелище было впечатляющее: тысячи кораблей или, может быть, даже сотни тысяч, и за всем этим тысяча планет, каким-то образом умудряющихся существовать в гравитации единственной пылающей звезды, такой знакомой но такой далекой.

Шаттл не направился к планете Архитектора, а быстро телепортировались к “основанию” звезды, где планетная система была немного более разреженной. Вместо очередной планеты там покоилась искусственная космическая станция, при виде которой по спине Селекса пробежал холодок.

Он знал это место.

Геенна.

В некотором смысле она напоминала космические тюрьмы строгого режима, популяризированные людьми, только это место было гораздо хуже. Станция была довольно непримечательной снаружи, но внутри… внутри был ад. Он помнил, как Творцы попадали туда и никогда не возвращались прежними, если вообще возвращались.

Надо платить за свои грехи.

Шаттл подлетел достаточно близко, чтобы можно было увидеть большие белые буквы давно забытого языка, составляющие название станции на ее корпусе. Если бы Адам был здесь, он сравнил бы ее со звездой смерти. Селекс знал общую планировку Геенны, помнил, что она сравнима по размерам с планетой и имеет девять уровней внутри. Ни у кого там не было адвоката, никому он не был нужен, потому что каждый в этом месте заслуживал свое наказание.

На Геенне не бывает невиновных.

Корабли постоянно вылетали и влетали непрерывным потоком, к которому они присоединились, следуя за остальными через ряд массивных бронированных дверей в стыковочный отсек. Следуя указаниям по стыковке, их шаттл приземлился без малейшей задержки, и двери открылись.

Еще шесть охранников ждали их снаружи, и его вывели на ожидающий мостик. Селекс вытянул шею, оглядываясь по сторонам. Отсек простирался в обоих направлениях. Тысячи проходов и мостов усеивали помещение, образуя металлическую паутину. Другие приговоренные медленно выходили из своих кораблей и направлялись к КПП приема.

Каждого из них ожидало наказание

Большинство существ не склонны совершать то, что заслуживает наказания в Геенне. Обычная душа может понять ошибочность своих поступков во время переориентации, когда она возвращается к Откровению. Процесс не занимает больше нескольких минут, и хотя это болезненный и неприятный опыт, обычно он улучшает состояние души и делает ее готовой войти в общество Творцов.

Это же место… оно для тех, у кого на душе груз побольше.

Селекса провели к КПП, который работал на удивление быстро.

Охранник на входе поднял глаза, когда они приблизились, и почти рассмеялся.

— Да вы что? Сам Инкубус. Я уж думал не доживу. А тут еще мне лично выпала честь зарегистрировать тебя.

— Я теперь Селексом зовусь.

— Мои извинения вашему высочеству, — охранник наигранно поклонился. — Настоящее имя уже не нравится?

— Ты не поверишь моей логике, даже если я объясню.

— Тут ты, наверное, прав, — охранник вытащил голографический планшет и изучил информацию с неизменной улыбкой, от которой Селексу хотелось приложить его мордой об стол. — О, мой друг, тебя ждет адская поездка, — он помолчал, а затем расхохотался. — Адская, понял, да?

— Воистину гений комедии.

— Ох, знаю-знаю, — охранник вытер слезу с глаза, — так, а теперь... да уж, послужной список у тебя внушительный. Жаль только, что служил ты в другую сторону.

— Давай побыстрее. Достали твои шутки.

— Обидно, — сказал охранник безучастно. — Итак, вот как все работает: учитывая твоё… впечатляющее досье, у нас есть несколько вариантов. Чем дольше времени ты проведешь здесь, тем легче будет наказание, у тебя будет время отдохнуть, расслабиться и переосмыслить ситуацию. Будет предоставлена психологическая консультация. С тобой будут обращаться гуманно и справедливо. И нa вcё пpo вcё уйдет... примерно миллиард лет.

— Что?! — едва не поперхнулся Селекс. — У меня нет МИЛЛИАРДА лет, у меня даже часа нет. Аполлион приближается, и я не собираюсь пропускать самую важную битву вселенной.

— Ну, есть способ побыстрее, но… — охранник усмехнулся, как будто подумал о чем-то невероятно смешном.

— Полчаса. У тебя есть тридцать минут, чтобы разобраться со мной, ясно?

— Полчаса?! — охранник ошеломленно уставился на него. — Но это слишком…

— Полчаса или я с боем вырвусь отсюда и покажу, почему все от меня шарахаются.

— Кажется, ты не понимаешь… тридцать минут со страхом и болью всех, кому ты когда-либо причинил вред… — охранник почесал голову. — Это твою душу на части разорвет. Это по сути то, как Бездна собирает энергию с захваченных душ. Я не могу разрешить…

— Полчаса, или я начну с тебя.

Охранник удивленно отступил, но затем выдохнул и обреченно кивнул.

— Ладно, будь по-твоему. Тридцать минут.

Селекса передали другой группе и повели дальше в лабиринт.

— Но не вини меня, когда тебя вынесут по кускам! — крикнул охранник вслед.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Адам попытался не обращать внимания на мурашки, покрывшие его кожу.

— Тупая какая-то логика.

Все головы повернулись в сторону говорящего.

К'рилл, все еще в своей человеческой форме, снял с себя костюм и только сейчас надел длинный белый халат. Рядом с ним покоился герметичный контейнер, в котором хранилось его настоящее тело.

Адхам увидел его, на его лице сначала отразилось изумление, а затем гнев.

— Что вы наделали? — немедленно спросил он Адама

— Извини, к конструктам инструкции не прилагалось, так что ты не можешь злиться на то, что мы внесли несколько изменений.

Адхам собирался открыть рот, но К'рилл снова вмешался, поправляя лацканы своего длинного белого халата.

— Пожалуйста, хватит, этот разговор уже зашел в тупик. Твой гнев из-за потери этого корабля, который на самом деле не был украден, меркнет по сравнению с потенциальным возвращением Аполлиона.

К'рилл поправил большие круглые очки на носу и аккуратно смахнул рыжие волосы со лба. Несмотря на то, что он был вне своего первоначального тела, он вел себя очень похоже в человеческом обличье, хотя теперь представлял некоторую, пусть и незначительную, угрозу.

— Не был украден?! — воскликнул Адхам, и К'рилл раздраженно закатил глаза.

— Вот что ты вынес из этого предложения? Откровения ради, вы до сих пор не знаете? Архитектор ОТДАЛ Адаму корабль.

Эта информация, по-видимому, была новостью почти для всех в помещении, за исключением, разве что, Адама и его ближайшего окружения, которые были свидетелями разговора перед получением Эмпиреи.

Смотри, не поцарапай.

— Если бы Архитектор не хотел, чтобы все это произошло, он бы этого не допустил. Может, он и не может выиграть затяжную войну с Бездной, но он определенно может предсказать движения своего самого раздражающего сына.

Адам был почти польщен.

— Очевидно, он понимал, что конструкты будут важны для грядущей битвы, поэтому позволил Адаму забрать корабль. И если вы думаете, что Аполлион не опустится до того, чтобы заинтересоваться конструктами, то советую подумать еще раз, — К'рилл теперь полностью вошел в режим лектора, бездумно шагая по комнате, заложив руки за спину, время от времени поправляя очки, подпитывая привычку, которую он быстро приобрел в новой человеческой форме. — Мы знаем, что Аполлион ненавидит Архитектора и  что он не гнушается совершать откровенно злые поступки, чтобы получить желаемое, так почему бы ему не пойти за самыми беспомощными детьми Архитектора, которые, по совпадению, являются одними из самых могущественных? — он указал пальцем на Селекса. — У нас есть только один Деус, восстановивший полную силу, и это сам Инкубус, чья репутация, как я понимаю, на данный момент ниже плинтуса.

— Я исправился, — ответил Селекс. — То, что случилось, это просто… подростковый возраст, понимаете?

— Ты взорвал мою планету, — сказал один из стражников, стоявших над Селексом, ткнув копьем в спину бывшего императора. Говорящий принял форму дрэв, но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить знакомое хроматическое мерцание на панцире, намекающее, что это не оригинальная форма солдата.

— До сих пор обижаешься? — сказал Селекс, неловко кашлянув. Копье вонзилось глубже ему в спину, и он поморщился. — Эй, смотри, куда тыкаешь. Так и поранить кого-нибудь можно.

— В этом и суть, — прорычал воин, повернув копье.

— Прекратить самоволие! — рявкнул Адхам, и солдат неохотно вытащил копье, обнажив небольшую прореху в одежде Селекса, из которой начала сочиться золотистая жидкость. — Преступник понесет свое наказание в надлежащее время.

— У преступника есть имя, — проворчал Селекс, но смолк, когда Адам бросил на него предостерегающий взгляд.

Адхам сделал очень долгий, глубокий вдох и закрыл глаза, прежде чем выдохнуть через нос.

— Проликс рассуждает логично, и хотя мне это не нравится, я готов согласиться, что уничтожение молодых Творцов — это то, что сделал бы Аполлион. Однако я также считаю, что вряд ли он ответит на призыв одного предателя.

Все на мостике замолчали, пока Творец продолжал говорить, не столько для других, сколько для себя, как будто медленно собирал свои мысли воедино.

— Если Эверетту удастся разбудить Аполлиона, то тот проснется в ярости. Мне кажется, он может пробудиться лишь для того, чтобы прихлопнуть вредителя, как муху, прежде чем вернуться ко сну.

— Ты думаешь, он проснется просто для того, чтобы прибить Эверетта? — спросил Адам, нахмурившись. — Неужели предатель достоин такой чести?

— Если муравей заползет тебе на лицо посреди ночи и разбудит тебя, неужели ты не раздавишь его чисто из принципа, прежде чем вернуться в постель?

Адам был вынужден признать, что логика тут есть.

— Я бы раздавила его и проверила, нет ли других, — добавила Санни. — А если эти муравьи принадлежат моему заклятому врагу, я бы уничтожила их назло ему.

— Метафора громоздкая, но верная, — согласился Адхам. — Аполлион проснется очень злым. Эверетт, скорее всего, умрет, но добьется желаемого.

— Я думал, Творцы не могут умереть? — вмешался в разговор Рамирес.

— Это не так.

Услышав это, члены экипажа с беспокойством переглянулись.

— Вам же известны правила вселенной? Энергия не может быть создана или уничтожена, только преобразована из одного типа в другой?

— Закон сохранения энергии? — уточнил Адам, и Адхам кивнул.

— Душа – форма энергии, которую можно преобразовать, как вы сами прекрасно знаете. Энергия Бездны, которая питает их легионы, получается из изуродованных и разбитых душ тех, кто попал в их лапы. Кусочки душ затем выбрасываются, когда энергия иссякает.

— Их можно вернуть? — спросил Адам. Большинству людей на мостике тоже хотелось услышать ответ.

— Технически да, хотя, вероятно, потребуются тысячи лет, чтобы найти все куски, и еще больше времени, чтобы реабилитировать душу внутри. Разрыв души на части — это не просто травма, выйти невредимым не получится, а сохранить рассудок смогут единицы. Но это все без учета Аполлиона.

Комната снова содрогнулась от имени., однако все хотел услышать продолжение.

— Аполлион — это сущность, существовавшая до самого мироздания и вне законов вселенной, установленных Архитектором. Такие вещи, как время и пространство, не имеют к нему никакого отношения. Когда Архитектор создал вселенную, он создал определенный набор правил, которым должны подчиняться все вещи, даже он сам. Гравитация, время, энергия, скорость, варп — всё это работает по определенным законам, однако Аполлион, как существо, которое существует вне этих законов… может их нарушить.

Эта мысль была умопомрачительной. Адам даже не был уверен, как это работает, но это явно не предвещало ничего хорошего .

— То есть, например, когда он что-то делает, он может делать это в прошлом, настоящем и будущем одновременно?

— Ты не понимаешь, у Аполлиона нет прошлого, настоящего или будущего, — поправил Адхам.

Адам покачал головой, пытаясь понять объяснение.

— Бессмыслица какая-то.

— Именно. В его существовании нет смысла, по крайней мере, такого, который кто-либо из нас мог бы понять. Разумеется, если он появится в нашей вселенной, на него будут наложены те самые законы, вот почему он так отчаянно пытается ее уничтожить. Он ненавидит, когда его ограничивают и контролируют, поэтому одна из его величайших способностей — это способность уничтожать энергию.

— Но нельзя ведь просто… — начал К'рилл, но Адхам перебил его.

—- Аполлион МОЖЕТ. У него не получится сделать это в больших масштабах из-за ограничений, установленных Архитектором, но это БУДЕТ возможно. Если тебя поглотит Аполлион, ты умрешь, перестанешь существовать навсегда. Сама энергия, из которой состоит твое существо, уничтожается.

Это была отрезвляющая мысль, и впервые с тех пор, как Адам узнал об Аполлионе, он наконец понял, с чем они столкнулись, и его охватила волна ужаса.

Не его одного.

Он чувствовал эту волну от каждого существа в помещении.

Адхам кивнул, сам почувствовав перемену в настрое толпы.

— Теперь вы понимаете, с чем мы столкнулись.

Адам сделал глубокий вдох, закрыл глаза и попытался обуздать свои эмоции, спрятать страх и мысли об аннигиляции поглубже.

Все было лучше, чем смерть… нет, аннигиляция его детей. Он должен справиться, ради них.

— Ладно, тогда как нам его убить?

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Рамирес сопротивлялся.

Адам сжал сильнее, и Рамирес наконец сдался, когда приток крови к его мозгу был прекращен достаточно, чтобы приглушить гнев и прояснить разум.

Морпех упал, тут же потеряв желание продолжать схватку.

Сама стычка произошла за считанные секунды, слишком быстро, чтобы большинство членов экипажа вокруг сумели должным образом отреагировать. Многие просто наблюдали в замешательстве. Санни стояла в стороне, готовая вмешаться в любой момент, но, увидев, что у Адама все схвачено, она отступила.

Селекс тоже держался неподалеку.

К'рилл прятался за хвостовой частью шаттла.

Вряд ли кто-то ожидал, что удушающий прием превратится в объятие, но именно это и произошло. Неуверенно поднявшись на колени, Рамирес обмяк в руках своего друга, а Адам крепко обнял его..

Экипаж вернулся к работе, оставив их в покое.

Санни и Селекс отступили и расслабились.

— Прости, мне… мне так стыдно… lo siento, no sé qué me pasa. No puedo…

С каждым словом его голос становился все слабее. Эмоции грозили выплеснуться наружу, пока…

— Эй, успокойся. Все нормально. Я не злюсь.

Рамирес посмотрел на Адама. Сквозь боль на его лице проступили смятение и раздражение.

— Нет, все не нормально... Я напал на тебя, и сказал такие вещи…

Он попытался отстраниться, но тот схватил его за плечи и заставил посмотреть на себя.

— Я прощаю тебя, — он позволил словам повисеть в воздухе секунду, прежде чем продолжить. — Да, это было немного обидно, но я понимаю. Речь идет о Маверик.

Рамирес стыдливо отвел взгляд.

— Слушай, мы ее вернем, — хватка Адама усилилась, как бы подчеркивая его слова, — Обещаю, что не забуду о ней. Ты сам видел, что произошло. Наша Маверик все еще там, и когда-нибудь мы найдем способ вытащить ее на поверхность. Я не собираюсь просто так ее бросать.

Рамирес молча слушал, все еще глядя в пол.

— Но я также не могу отвлекаться от основной задачи. Аполлион приближается, и мы должны остановить его, никто другой этого не сделает. Возможность помочь Маверик появится рано или поздно, и когда это произойдет, мы с тобой ей воспользуемся.

Снова тишина

Адам нежно потряс Рамиреса за плечи.

— Но ты мне нужен прямо сейчас, понимаешь? Ты нужен мне сейчас, и ты нужен мне на все сто, или как можно ближе к сотне. Маверик ты тоже нужен, потому что мы не сможем ей помочь, если вселенная перестанет сущестовать.

Рамирес сидел в оцепенении несколько минут, но затем наконец кивнул, сделав глубокий и прерывистый вдох. Адам первым поднялся на ноги, протянув руку морпеху, который взял ее и позволил Адаму поднять себя.

— Пошли.

Адам направился к дверям отсека, и Рамирес последовал за ним. Их двухминутная ссора уже улетучилась из головы Адама, хотя Рамирес продолжал размышлять о произошедшем.

Что с ним не так?

Если бы Адам был кем-то другим, такой поступок мог бы стоить им дружбы, и тогда он потерял бы и его, и Маверик. От этой мысли у него кольнуло сердце, но, похоже, он был единственным, кого беспокоило его поведение, поскольку Селекс, Санни и К'рилл добрались до своих мест, ничего не сказав и даже не взглянув на него.

Рамирес завис где-то позади Адама, заняв место второго пилота, когда Адам сменил лейтенанта.

Лейтенант пролетел мимо Рамиреса, поздоровавшись кивком, и сел в ближайшее свободное кресло.

Встав на платформу рядом с Адамом, Рамирес почувствовал внезапную потерю гравитации, когда их обоих подняло в воздух.

— Ладно, — пробормотал Адам, — была не была.

— Куда мы… — начал Рамирес, но не успел закончить предложение, прежде чем Адам вытянул руки вперед и запустил варп.

По завершении прыжка Рамирес сразу понял, где они находятся, даже до того, как его глаза успели привыкнуть к свету Откровения.

Чувство, которое он испытал, почувствовав на коже свет системы Творцов, было внезапным покоем, как будто он наконец вернулся домой после долгого путешествия. Боль в сердце немного утихла, как будто кто-то влил стакан теплой воды в его душу, наполнив ее спокойным теплом.

Для тех, кто еще не видел света Откровения, момент был еще сильнее. Вздохи заполнили комнату, и, вероятно, весь корабль. У некоторых на глаза навернулись слезы, и с нескольких губ сорвались тихие восклицания.

Единственным исключением был Селекс, издавший довольно вульгарный возглас от удивления.

Вполне вероятно, что такая же реакция у него была, когда он взорвал планету в ответ на восстание своей жены, уничтожив ее и несколько миллиардов селзексов в процессе.

Это был, безусловно, самый оригинальный способ развестись, с которым когда-либо сталкивался Рамирес.

Как оказалось, реакция Селекса была гораздо более уместной в данной ситуации, потому что как только они вышли из варпа, их почти сразу же окружила целая армада кораблей всех форм и размеров, излучающих золотой свет.

В их число входили корабли размером с большие космические станции, гораздо больше Эмпиреи, но явно не предназначенные для боевых целей.

Затем были корабли, подобные Эмпирее, линкоры, крейсеры, дредноуты.

И среди них возвышался левиафан, извивающееся тело которого тянулось на многие километры, отражая свет Откровения миллионами чешуек.

И все это не считая бесчисленное множество Творцов, парящих в необъятности космоса без скафандров.

— Вот черт, — сказал Селекс, — теперь я вспомнил.

— Я думал, ты уже всё вспомнил? — сказал К'рилл, повернувшись к нему в недоумении.

— Я вспомнил большую часть, но, по-видимому, не всё, — он нервно почесал затылок. — Знаете, думаю, мне стоило остаться дома.

— Поздно, — пробормотал Адам.

И прежде чем они успели что-то сказать, на корабль налетели со всех сторон.

Эмпирея издал тихий крик бедствия, когда ее возможности варпа были заблокированы, пресекая любую попытку побега.

— Сэр! — пришел вызов из стыковочного отсека. — Они пытаются проникнуть в корабль!

— Пропустите их! — приказал Адам по связи. — Не сопротивляйтесь.

Рамирес не был уверен, что это хорошая идея, но решил подыграть, следуя примеру Адама, когда тот спустился с капитанской платформы и вежливо заложил руки за голову.

Снаружи в главном помещении корабля началась суматоха.

— Приказываю всем членам экипажа прекратить сопротивление, — сказал Адам, и его голос разнесся по внутренней связи корабля

Его просьбе, хотя и неохотно, последовали остальные члены экипажа, и вскоре дверь мостика распахнулась, и не кто иной, как Адхам, первый человек, вошел в помещение с ангельским лицом, раскрасневшимся от гнева, стоя во главе, казалось, целого батальона Творцов.

— Ты! — сказал он, уставившись на Адама.

Адам слегка помахал рукой, но взгляд Адхама уже оторвался от него и остановился на Селексе.

Судя по выражениям лиц, они оба моментально узнали друг друга.

— ТЫ, — воскликнул Адхам, и прежде чем кто-либо из них успел отреагировать, он направил свой меч на Селекса, резко приказав. — Арестовать его.

Как минимум восемь вооруженных Творцов окружили Селекса и повалили его на пол.

— Что, сразу так, даже без прелюдий? — проворчал Селекс себе в бороду.

Адхам перевел взгляд обратно на Адама, нахмурившись.

— Зря вы сюда телепортировались.

Адам пожал плечами.

— Это мы еще посмотрим.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

— Морпех, отставить истерику!

Приказ отдал не Адам, а адмирал Вир, прогремев глубоким и звучным голосом по маленькому шаттлу. Он не сводил глаз со звезд перед собой, крепко сжимая рычаги управления и плотно стиснув зубы, которые служили плотиной для всех гневных слов, угрожающих вылиться наружу.

Рамирес затих, позволяя Адаму закрыть глаза и сделать долгий, медленный вдох.

В шаттле воцарилась тишина.

К'рилл сидел в кресле второго пилота, нервно обхватив сиденье, широко раскрыв глаза за оранжевым забралом костюма. Селекс прислонился к стене, к которой его оттолкнул Рамирес, спокойно опустив руки, но настороженно глядя на морпеха.

— Мы своих не бросаем, — сказал Адам спокойным, но строгим голосом. — И ты, как никто другой, должен это знать. Я понимаю, что ты любишь ее, но мы тоже ее любим, пускай и по-другому.

Санни не отпускала Рамиреса, все еще чувствуя его напряженные мышцы, натянутые словно пружины.

Он сердито смотрел на Адама сзади, невольно дернувшись вместе с Санни, когда Адам  быстро корректировал курс, следуя за маяком обратно к Эмпирее

— Ты слышал, что она сказала, и ты слышал, что нам говорили о ней.

За последние несколько недель они делали все возможное, чтобы собрать любые свежие разведданные, и часть этих данных была сосредоточена вокруг нового любимого генерала Казны.

Ренегат, одна из первых воинов Архитектора.

— Она опасна. Она жила миллиарды лет, и сражалась практически с рождения.

— Маверик все еще там! — запротестовал Рамирес

Все еще глядя вперед, Адам кивнул.

— Я знаю, и если ты не заметил, она отбивалась от Ренегата ровно столько, чтобы дать нам возможность сбежать. Как думаешь, что бы она почувствовала, если бы мы остались и погибли, потому что не воспользовались данным нам шансом?

Рамирес промолчал, и Адам продолжил.

— Что бы она почувствовала, если бы Ренегат убила нас? Думаешь, она когда-нибудь простила бы себя?

По-прежнему тишина.

— Мы поможем Маверик, клянусь Архитектором, но не ценой наших жизней.

Санни попробовала оценить состояние Рамиреса.

Он все еще злился, напрягая мышцы, готовясь броситься в бой.

Но, может быть, теперь он обдумает сказанное.

На этот раз, когда Рамирес заговорил, его голос был тихим, резким

— Для тебя она всегда была не такой важной, как остальные.

Санни не очень хорошо умела читать мысли, но, глядя на волны боли и гнева, исходящие от мужчины, она ощутила внезапное и безрассудное желание причинить боль, ранить кого-то, кого угодно. Ощущение не было чем-то личным, но в данный момент оно было направлено прямо на Адама.

— Что ты сказал?

Она крепче сжала руки Рамиреса.

Это плохо, очень плохо.

Адам изо всех сил старался не чувствовать боль от такого заявления, не поддаваться на провокацию, но она чувствовала, как гнев и разочарование закипают в нем, приближаясь к критической точке.

— Не хочу прерывать ваш занимательный разговор, — вмешался К'рилл, — но, Адам, посмотри назад, пожалуйста.

Когда К'рилла впервые познакомили с людьми, он так и не потрудился изменить настройки своего переводчика с настроек по умолчанию, поэтому многие годы его голос принадлежал обычному мужчине средних лет.

По какой-то причине он решил сохранить тот же голос в своей человеческой форме.

Но никогда за все время общения с людьми этот голос не становился таким высоким. Если его гортань сдавится еще сильнее, она, скорее всего, взорвется.

Все вместе они проследили за глазами К'рилла, устремленными на источник его беспокойства, и посмотрели на экран, показывающий изображение с камеры заднего вида.

Оказывается, Рамиресу совершенно не стоило беспокоиться о том, что они оставляют Маверик.

Потому что Ренегат была у них на хвосте.

Сияя оранжевым и золотым оттенками, метафорически конкурирующими за место на ее коже, она только что вышла из шлюза похищенного водохранилища и теперь быстро сокращала дистанцию. На ней не было скафандра, но это, похоже, ее не беспокоило. Ее отросшие платиновые волосы кружились вокруг ее головы, словно нимб ангела-разрушителя.

На ее лице читалось только одно желание — убивать.

Адам выругался и начал готовиться к маневрам уклонения.

— Селекс, свяжись с Эмпиреей. Сообщи, что мы приближаемся, и прикажи подготовиться к варпу

Селекс кивнул, протиснувшись мимо К'рилла и схватив рацию.

Санни опустила голову, все еще держа Рамиреса в захвате.

— Если я тебя отпущу, ты сделаешь что-нибудь глупое?

Она чувствовала, как он думает об этом.

— Ты мой друг, Рамирес, но если ты подвергнешь моего мужа опасности, я заставлю тебя поцеловать пол. Мы друг друга поняли?

Морпех знал, что она не врет, и хотя гнев все еще бурлил на поверхности его сознания, он неохотно кивнул, и Санни отпустила его.

Она знала, что он не будет вытворять глупостей в такой ситуации.

Ренегат быстро приближалась, оставляя за собой длинный след, напоминающий хвост кометы.

Адам не горел желанием сражаться с ней. Слова Рамиреса ранили его так сильно, потому что он чувствовал, что отчасти они были правдой. Он бросал Маверик на произвол судьбы и ненавидел себя за это. Он хотел помочь ей, но понимал, что спасти вселенную от надвигающегося пришествия Аполлиона гораздо важнее, как бы ему ни было неприятно это признавать.

Но то, что ему пришлось оставить Маверик, не означало, что он хотел причинить ей боль.

Адам держал корабль ровно, планируя навязать Ренегату ложное чувство уверенности, прежде чем осуществить свой план. Он немного скорректировал курс в сторону от Эмпиреи и в поле обломков неподалеку.

Их преследовательницу это, казалось, совершенно не обеспокоило, и до того, как Адам успел среагировать, она осуществила свой собственный план.

Их спасло только своевременное предупреждение от К'рилла.

— АДАМ, БЕРЕГИСЬ!

Адам резко увел корабль в сторону, вовремя увернувшись от огромного обломка, который пролетел мимо них, столкнувшись с множеством другого мусора, что начало цепную реакцию, в результате которой всё поле обломков превратилось в мясорубку. Адам нырял, кружился и уворачивался, но даже его навыков не хватило, чтобы избежать значительной трещины в боковой части корпуса.

На панели управления замигали предупреждающие индикаторы. В результате маневров Адама Санни и Рамирес оказались в куче.

Из губы Рамиреса пошла кровь после того, как он ударился лицом об одну из бронепластин костюма Санни.

Они быстро пристегнулись, как только появилась возможность, и, как оказалось, вовремя, потому что в следующую секунду Ренегат запустила в них еще один обломок. Куски металла снова пришли в движение, пролетая со всех сторон и смыкаясь там, где секунду назад находился корабль. Адам увернулся от очередной угрозы и быстро завертел шаттл.

К'рилл закричал от ужаса, а Селекс закричал от восторга, характерного только для сумасшедшего.

Ренегат теперь была у них на хвосте, почти так близко, что могла коснуться корпуса.

И тут Адам сделал свой ход.

Наконец, он заметил короткий просвет и вывел двигатели на полную мощность.

Многие люди умеют летать, но для того, чтобы правильно рассчитать маневр, нужен особый пилот.

Адам промчался сквозь оставшееся поле обломков через крошечный проем как раз в тот момент, когда два куска корпуса разорванного корабля столкнулись за ним. Ренегат попыталась пролететь за ними, но была вынуждена остановиться, чтобы не быть раздавленной двумя огромными кусками, сомкнувшимися в тишине космоса, словно челюсти металлического монстра.

Адам пролетел через тончайшую щель, выжав все соки из двигателей, и запустил микроварп в последнюю секунду.

Варп-ядро на корабле было меньше класса D, технически не способное к варпу вообще.

В руководстве по эксплуатации отмечалось, что варп-прыжок возможен, но нецелесообразен и наверняка сожжет двигатели корабля после первого использования.

Адам был согласен на такой компромисс.

Прыжок был невероятно неприятным, без гасителей или дополнительного оборудования, предназначенного для смягчения эффектов сворачивания пространства. Чистейший варп в полную силу. Адаму повезло, что он был готов, поскольку они мгновенно рванули вперед, появившись в нескольких тысячах километров от первоначальной точки. Остальным повезло меньше.

Это было просто чудо, что никого не стошнило прямо в шлем, особенно когда они влетели через открытую дверь посадочного отсека на палубу Эмпиреи и развернулись раз 5, прежде чем полностью остановиться с дымящимися двигателями.

Второй варп, выполненный Эмпиреей через несколько секунд, было гораздо легче переварить. И когда они наконец выползли из обломков шаттла, Санни только-только успела восстановить равновесие, К'рилл лег на пол и застонал, а Селекс даже не пытался пошевелиться.

Первым поднялся Адам, за ним Рамирес.

Они смотрели друг на друга несколько секунд.

Морпех ударил первым.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Остальные быстро встали в оборонительные позы, но ничего не могли сделать.

Рамирес оказался в ее власти.

И это было больно.

Очень.

Не столько от руки на его шее, сколько от того факта, что это Маверик. Маверик, с которой он прошел весь тренировочный лагерь. Маверик, которая уговаривала его не бросать катание на коньках полностью. Маверик, которая приезжала с ним домой почти каждый отпуск, чтобы провести время с его семьей. Маверик, которая в тайне выучила испанский в качестве подарка на день рождения, чтобы они могли разговаривать на другом языке, который остальные вряд ли поймут.

Они были неразлучны большую часть десятилетия, а теперь эта сволочь завладела ее телом.

Он стиснул челюсти.

— Давайте не будем делать ничего опрометчивого, — сказал Адам.

Маверик рассмеялась, ее мускулистое предплечье сжалось вокруг его шеи, ограничив поступление кислорода еще сильнее.

— Я прекрасно знаю, что делаю, Импетус. Ты пойдешь со мной в любом случае, вопрос только в том, живым или мертвым.

Адам покачал головой. Выражение боли на его лице говорило само за себя.

Он тоже скучал по прежней Маверик.

И ненавидел ту, кто завладела ее телом.

— Маверик, он твой друг, твой лучший друг. Ты же знаешь, что не сможешь этого сделать.

Оранжевый свет вспыхнул прямо за головой Рамиреса. Он ахнул и схватился за ее руку, когда удушающий захват усилился.

— Это не мое имя! — прорычала она. — Я не твой солдат, не смей мной командовать! И я уж точно не твой друг.

Должно быть, вот что чувствуют люди, когда в сердце вонзают кинжал.

Было так больно.

Как будто кто-то взял ложку для мороженого и вырвал из его груди большой кусок.

— Я первая воительница Архитектора. Я старше самого времени, сильнее коллапса галактик.

Рамирес закрыл глаза.

— Тогда почему ты работаешь на Казну? — спросил Адам голосом, полным искренности. — Она тебя не ценит. Если бы ценила, ты была бы генералом во главе армий, а не торчала бы здесь, преследуя нас.

— Я не собираюсь поддаваться на манипуляции младенца.

— Но…

— Ты слишком много говоришь. Переговоры окончены.

Давление на его горло быстро усилилось, и что-то твердое прижалось к его спине. Он издал сдавленный вопль от сокрушительной боли. Он чувствовал, как ее мышцы начинают сокращаться, готовясь выдавить из него последние капли жизни. Прежде чем она успела полностью перекрыть ему подачу воздуха, его рот непроизвольно открылся, впервые с тех пор, как он ее увидел.

— Por favor.

Его голос был сдавленным и тихим, но ему показалось, что Ренегат слегка замерла, ослабив хватку ровно настолько, чтобы он мог сделать еще один глоток воздуха.

Может быть, не все потеряно.

Возможно, часть Маверик все еще живет в ее теле. К этому моменту большинство надежд на то, что она вернется, угасли, превратившись в не более чем красивую ложь, которую он рассказывал сам себе. Однако, может быть, где-то в глубине сознания осталась та самая, хорошая часть ее души.

Он попробовал еще раз.

— Por favor, si todavía estás ahí....

Прошу, если ты все еще там…

Его голос дрожал. Он не знал, что хотел сказать, и как это сказать. Он не был натренированным переговорщиком, и ему никогда не приходилось договариваться за собственную жизнь, но все равно ему казалось, что он должен сказать хоть что-то...  одно последнее слово для Маверик.

Будь он ею, что бы он хотел услышать?

Он не знал, почему сказал то, что сказал дальше. Не был уверен, что дало ему право это говорить, но все же знал, что слова были правильными, когда сорвались с его губ.

— Yo-yo…te perdono.

Он не знал, почему у него вдруг появилось право прощать, или почему она захочет прощения. Тем не менее, он сказал правду.

Он не злился на нее.

Не мог злиться.

Маверик не виновата, что ее прошлое «я» было такой эгоистичной стервой.

Рамирес ожидал, что в следующую секунду ее рука вырвется из его груди, как ксеноморф из того фильма, который Адам заставил их посмотреть. Но как только слова слетели с его губ, произошло что-то странное.

Тело за его спиной напряглось.

Находясь так близко, он почувствовал, как ее мышцы сжимаются.

А затем она начала дрожать, сильно. Это было похоже на локальное землетрясение.

Неужели он разозлил ее?

Рамирес наконец смог слегка повернуть голову, получив возможность видеть ее лицо. Он с ужасом наблюдал, как она проходит через целый спектр эмоций.

Ярость.

Ненависть.

Отчаяние.

Решимость и так далее.

С каждым мгновением структура ее лица, казалось, немного менялась, переключаясь, словно каналы в телевизоре. Ее тело продолжало трястись, мышцы рук яростно дергались.

Она зарычала, но затем ее лицо полностью изменилось.

Глаза раскрылись чуть больше, челюсть решительно сжалась, и сквозь завесу отросших и неряшливых волос Рамирес поймал взгляд, увидев знакомое лицо.

Маверик стояла перед ним впервые с тех пор, как покинула Аркадию

Они смотрели друг на друга лишь мгновение, после чего Маверик произнесла единственное слово.

— Беги.

Рамирес не успел ответить, поскольку ее рука внезапно отдернулась от его горла, и она резко оттолкнула его от себя. Рамирес потерял равновесие и снова чуть не упал, но на этот раз Селекс подхватил его и поднял на ноги. Он вскочил и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Маверик пытается убежать через дверь.

Он протянул руку ей в след, но Селекс схватил его и потащил за собой.

— Нет, мы не можем ей помочь.

Рамирес бы возразил, если бы не был так потрясен происходящим.

Как раз когда она собиралась выйти из двери, Маверик резко остановилась, словно марионетка с обрезанными нитями. Ее тело яростно дернулось, и она заметалась из стороны в сторону. Она схватилась за череп обеими руками.

— УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! — раздался голос Ренегата.

Тело снова дернулось, упав на одно колено.

— Пошла нахрен!

Это Маверик.

Рамирес снова бросился ей на помощь, но Селекс схватил его и потянул назад.

— Мы не можем ей помочь! — повторил он. Рамирес сопротивлялся, но бесполезно.

Селекс был намного сильнее. Он продолжал тащить Рамиреса, пока они, наконец, не скрылись из виду.

Последнее, что он запомнил, — это Маверик, стоящая на коленях, тяжело дышащая от схватки с собственным сознанием.

— Ты их не тронешь!

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад