В центральный офис парка турист зайти обязан: случаи, когда приезжие самодеятельно отправлялись искать драконов, а потом исчезали без следа—редки, конечно, но не уникальны; а так—по крайней мере известно, по ком затем поминальные молебны заказывать. Несколько лет тому назад некий швейцарец пренебрег комодским регламентом: спустя всего неделю его косточки уже стали белы и чисты—хоть на свистки пускай. Один из 4-х рейнджеров парка сопровождает посторонних в путешествии по Комодо: эти люди не раз сталкивались с агрессией драконов и знают, как усмирить гигантскую ящерицу.

Собственно, способ один: рогатиной упереться ей в дряблую морщинистую шею и не подпускать к себе. Вараны—близкие родственники змей, правда, развивавшиеся в несколько ином направлении: у драконов тоже есть железы, вырабатывающие яд, но он не поступает по протокам на кончики зубов, а смешивается со слюной ящеров. Их ротовая полость похожа на лабораторию биооружейников: там обитает 40 видов смертоносных бактерий. Один укус – и, если вы промедлите с приемом наисильнейших антибиотиков, вам прямая дорога на кладбище. На островах Ринча и Комодо у драконов нет естественных врагов: зато сами ящеры пожирают и млекопитающих, и птиц, и змей. Собственно, жрут они все—даже собственных детей:

На островах они слопали всех крупных скотов: здесь сохранилось лишь полтора десятка буйволов, а оленей рейнджеры не видели уже несколько лет. Крупного зверя дракону достаточно цапнуть—потом бактерии небыстро, но верно свое дело сделают. На падаль сползутся десятка два ящеров и будут пировать день напролет. Пресмыкающиеся, которых теперь не прореживает естественный отбор, бьют рекорды долголетия: еще полвека тому назад они жили, в среднем, лет по 30; теперь—50, но и 70-летние мафусаилы уже не редкость. То же и с весом—самый крупный из известных науке драконов нагулял 166 кило при росте 3 метра 70 сантиметров: теперь, впрочем, 3 с половиной метра от кончика носа до хвоста—это норма для комодских ящеров. Численность их тоже все более далека от разумной и достаточной: на самом Комодо драконов более 2 тысяч, на соседнем острове Ринча—около полутора тысяч. Какое-то их количество живет на россыпях необитаемых островков в море Флорес: итого, древних ядовитых гигантов в этих местах—что-то около 5 тысяч особей. Биоценоз тутошний перестал быть гармонично-равновесным. Ящеры нуждаются в животной пище: десятку особей хватает буйвола на неделю, но где же крупных копытных теперь в достаточном количестве сыскать?

Губернское правительство впало в панику: комодские драконы—то немногое, что кормит провинцию Флорес. На содержание ящеров перепадает денег от правительства и международных организаций, кое-что достается по ООНовской линии, ведь Комодо объявлен одним из природных чудес света.

В общем, древний, как сама земля, ящер рискует сгинуть с наступлением для его популяции Золотого века—такая вот судьба-индейка. А места здесь удивительные. Вот морщинистые ящеры, неспешные, как вечность; вот изборожденные тектоническими морщинами вулканические острова; вот древние моря, втиснутые в изощренного профиля берега, где водой, которая то набежит, то схлынет. Все дышит, все живое, только быстротечность этой жизни измеряется где годами, где эпохами, где эонами. Комодский дракон, который со скалы озирает космическую безбрежность океана: так было, так есть, так будет во веки веков и, видев это, в суетную повседневность возвращаешься совершенно иным человеком, будучи наделен соломоновой усталостью и печалью—все пройдет и все повторится, с тобой или без тебя.

Индонезийское правительство, выстроив административные препоны, и господь бог, сочинив географию, постарались, чтобы вараны-гиганты оставались существами таинственными. Официальное разрешение снимать на островах Ринча и Комодо, которые составляют Комодский национальный парк, стоит совершенно чудовищных денег, тысяч эдак 100 долларов. Американские каналы здесь снимают—любопытно, уплачивая всё честно? В парке живет большая часть из 5-ти тысяч драконов, что беременят собою Землю. Им каждому особняк можно бы отгрохать, если «Дискавери» с «Нэшнл джиогрэфик» не жульничают.

С местом жительства драконам повезло и не повезло одновременно: если вам нужна всемирная слава, то лучше, конечно, селиться с учетом обустроенности воздушных и наземных коммуникаций. Зато бок о бок с комодскими ящерами живет всего пять-шесть сотен рыбаков—оттого с людьми у драконов конфликтов практически не случается.

Частокол вокруг деревни—не только защита от драконов, но и выгородка, которой ограничен мир комодских жителей: далее вглубь острова им ход заказан. В распоряжении этих людей— только прилежащее море. Даже рис им растить нельзя: непуганое зверье Нацпарка его все равно вытопчет. И наоборот: если позволить здесь крестьянам привычный промысел—уже завтра реликтовая флора будет вымыкана, а уникальная фауна повыведена. Здешний народ разговаривает на исчезающем островном наречии: из индонезийского знают только «теримакаси»-«спасибо» да «селамат паги»-«здравствуйте». Вот, кстати, одна из важнейших бед Страны тысячи островов и полутысячи языков: даже народы-соседи в Индонезии часто не понимают друг друга—отсюда сепаратизм, этнические конфликты, взаимная ненависть. Здесь, по счастью, хоть население расово-однородное: восточнее, на Тиморе и в Новой Гвинее чернокожие папуасы и монголоидные индонезийцы за полвека взаимной резни уничтожили сотни тысяч человек. Раздав сотню конфет, счастливо избежав покупки за миллион рупий деревянного дракона весом в центнер, прощаемся с комодскими детьми

Ночуем на рейде Комодо, в полукилометре от избушки Дирекции национального парка: по добром знакомстве, корабельные тараканы и грызуны уже не раздражали—с ними, как выяснилось, вполне можно ужиться. Поутру получаем подробные инструкции и легкое промысловое вооружение, то есть рогатины, после чего десантируемся в драконьи пределы:

Даже следовать ко входу в национальный парк следует группами по три человека, не менее: комодские драконы—плотоядны и, мало того, человекоядны. Лишь на двухсотметровом отрезке тропы, что соединяет пристань с офисом парка, приезжие остаются без присмотра—может, потому, что в случае опасности криком получится призвать спасителей

Продолжение следует