Получив год тому назад водительские права Шура надеялся заниматься развозом бутилированной питьевой воды. Ему пришлось признаться родителям что в художественное училище он уже не ходит , чтобы после намекнуть о необходимости небольшой денежной суммы, дабы в дальнейшей его судьбе появилась хоть какая-то ясность. Отец обещал половину от желаемой услышать суммы, но Шуре и этого было бы достаточно, чтобы приобрести "пирожковоз" на базе модели ВАЗ-2105. И разве знал он, что закреплять навыки вождения ему придётся не развозом воды, а лавируя по улицам среди ходячих мертвецов.
Нива принадлежала мужу одной из девяти женщин оставшихся в убежище. Сама она не умела водить и для общей пользы не препятствовала если кто-то садился за руль машины. А это были почти всегда Сергеич и Шура. Кто-то из женщин тоже умел управлять транспортом, но это было единожды, когда Сергеич был на вылазке, а Шура помогал Хове замешивать песчано-цементный раствор.
- Какое ещё мясо? - вопрошала Люба на заднем сидении, - все коровы давно подохли.
Дождь покрапал и прошёл от чего на лобовом стекле дворники только размазали грязь, а воды в бачке для её смыва не хватило. Стояла пасмурная погода. Нива ехала на крейсерской скорости - Шура знал где располагается мечеть, но подходы к ней ему были неизвестны, да и Муталим объяснял, мягко сказать, коряво.
- Вот туда, - показал пальцем Муталим на следующий поворот.
Муталим сидел впереди. Сзади сидели Люба, Галина и с трудом согласившийся выйти с ними Хова.
На перекрестке из дверей под вывеской ГАСТРОНОМ вышел на шум двигателя Нивы изголодавшийся мертвец и проковылял навстречу.
Женщины в машине затаились. Послышался всхлип Галины.
Когда мертвец подобрался к самому капоту едущей Нивы Муталим залепетал молитву.
Шура резко нажал на газ и машина метнулась вперёд оставив мертвеца далеко позади.
- Пряма ежай, - проговорил Муталим, но Шура уже видел вышку минарета впереди.
Сзади пошли разговоры, единой целью которых было забыть мертвеца.
- Кем-то он работал там что ли?!! - спрашивала Галина.
- Вроде как священник ихний. Мулла. Но вроде и нет. Я не поняла, - отвечала Люба, - но долгое время они находились там.
- А почему они ушли оттуда?
Послышался голос Ховы:
- Они просто не возвращались с вылазок.
- Ты откуда знаешь?
- Я основываюсь на нашем опыте, - ответил Хова, - у них было мясо, им понадобилось ещё что-то, они вышли за этим и не вернулись
- Лекарства, - отозвался Муталим,- у нас были больные.
- Много вас было? - спросила Галина.
Это была миловидная девушка, к которой безвылазной зимой приглядывался Шура, но быстро выяснилось что несмотря на юную внешность она почти на десять лет его старше. Это почему-то оказалось для обоих непреодолимой преградой для более чем товарищеских отношений.
- Много, - глухо отозвался Муталим.
Решётчатые ворота мечети были распахнуты. Кругом была чистота отличная от уличного беспорядка со скопившимся за двенадцать месяцев мусором. В тесном дворе выложенном тротуарной плиткой кроме Газели стояли вдоль стен пару скамеек и росло в маленьком квадратике земли худющее деревце.
Муталим показывал на Газель хлопал по выцветщему металлу фургона, с трудом находя подходящие слова говорил:
- Здесь есть мясо... Надо открыть, только не могу. Кто есть... Кто может помогать?!
Хова обошёл Газель.
На фургоне было изображение коровы пошипывающей траву, а сверху дата 1915 и наименование предприятия:
Троицкий Консервный Комбинат.
- Консервы.... - вздохнула Люба, - и посмотрев на Муталима, добавила: - мясо, мясо....
- Ну, ка Шурка, принеси фомку....- скомандовал Хова.
Весь фургон до самых дверей был заполнен картонными ящиками. И во всех одинаковые банки с тушёной говядиной.
- Всё! С голоду не подохнем, - заключила Люба.
- Когда у тебя день рождения Шурик?!
- В мае был... - отозвался Шура. Он ещё следил за календарём.
- Ничего, справим задним числом! Сколько тебе исполнилось?
- Ему двадцать один, - произнесла Галина и улыбнулась Шуре.
- Что это? - Хова взял с одной из коробок ровный лист бумаги.
На весь лист аккуратным почерком простым карандашом было написано одно предложение:
- Да простит нам, аллах, грехи наши и откроет врата милости!
Генератор оказался исправен. И запасов бензина для него в канистрах хватало.
- Я показал как его включить, - сказал Хова, - Если не врубать свет в молитвенном зале, то в помещениях где окна ведут во двор наш мулла может не сидеть в темноте.
- А тут есть помещения с окнами во двор? - поинтересовалась Люба, - кроме этого...
- Зачем ему вообще свет?! Вот что интересно. Читать можно и при свете свечей, - не понимал Хова.
В молитвенном зале прямо на полу уже без коврика Муталим совершил намаз и поблагодарив всех сообщил что останется здесь.
- Мечеть должна жить. Кругом могут быть люди. Как вы, которые спрятались. Я должен быть здесь ради них.
Хова с Шурой переглянулись.
- Вы можете оставить мне немного тех банок, остальное берите себе. Вам и машина пригодится же. Берите её тоже.
- Наших консервов хватит на месяц. И у некоторых банок на подходе конец срока годности,- прошептала Галина подле уха Шуры.
- Благодарим тебя, Муталим! Мы не оставим тебя. Будем навещать. Так? - Хова вопросительно глянул на Шуру.
- Ну, да.
Эхом раздался голос Любы:
- А для чего эта камера?
Муталим посмотрел на камеру наблюдения перед входом.
- Чтобы не воровали обувь, - ответил он.
К полудню они снова были в убежище. Подкрепившись обедом из прихваченных новых тушёнок, Шура с Любой собрались идти за газелью.
- Оставьте ему два или три ящика, - советовала Галина.
- Надо было ему все банки пооткрывать, а то видно с руками не дружить, - смеялся Хова.
- Лучше бы он берёг бензин в генераторе. И нашёл какой-нибудь электрообогреватель к зиме, - проговорила Галина.
- Это его проблемы. Вы не заметили динамики в молитвенном зале? Восемь штук...Надеюсь, ему хватит ума не трогать стереосистему...
Ответ на это настиг в середине пути.
Призыв Муталима из громковорителей на молитву словно разбудил городские улицы...
Шорохи, шаги и утробные звуки невидимых пока мертвецов. Скрип магазинной двери, шум от падения...
Шура с Любой уже не сильно беспокоились оказаться замеченными мертвецами, бежали предчувствуя нехорошее.
- Чёрт, чёрт, чёрт....
На мгновение обоим показалось что бегут не туда, но вид минарета с злосчастными громкоговорителями рассеял все сомнения.
- Нужно забирать Газель и сразу обратно...
Шура обернулся на крик.
Это споткнулась Люба о лежащий кусок гнилого мяса.
Шевелящийся труп без задних конечностей, с пустыми глазницами единственной целой рукой ухватился сейчас за ступню Любы.
Она снова закричала вторя призыву Муталима - труп потянулся и сомкнул челюсти на её ступне, едва Шура подбежал и ударил его ногой.
Труп перевернулся на спину. Рукой он снова пытался ухватиться за что нибудь. В обнажённых рёбрах его копошились белые черви.
- Встаём...
У самой мечети с балкона жилого дома свесился и готов был рухнуть на асфальт ещё один встревоженный азаном мертвец.
Оставив один ящик для Муталима Шура завёл газель и выехал со двора мечети.
Спустя пару километров их ждал новый сюрприз - на приборной панели загорелся датчик аккумулятора.
- Ничего, тебе не надо включать фары. Доедем, - успокоила Люба.
Только на одной улице Шура попробовал объехать толпу из десятка мертвецов, как врезался в бок оставленного на обочине КамАЗ.
Газель больше не завелась.
Пока их не окружили мертвецыоба поспешили выкарабкаться из кабины и побежали прочь.
Они забежали в подъезд дома и быстро поднялись по лестнице - мертвецы неохотно взбираются по ступенькам.
- Подождём здесь немного, - выдохнула Люба.
Час спустя у Любы начался жар.
Они попробовали покинуть здание из другого выхода, но тут же вернулись - на улице начиналось зловонное столпотворение мертвецов.
Азан прекратился, ещё тогда когда они сели в газель, но влекомые стадным чувством мертвецы собирались в толпы и словно по инерции шли на давно замолкший источник.
- Чёт мне плохо!
- Зайдём в квартиру. Приляжешь. Я раздобуду аптечку.
- Это из-за укуса.
Шура пробыл с ней до вечера возле кровати в чужой квартире. Затем решил поискать лекарства в других квартирах, но когда вернулся её уже не было.
Выйдя из квартиры он позвал её.
Она отозвалась утробным стоном снизу.
Теперь она была одним из них и уже не умела пользоваться ступеньками. Только ползти по ним не сводя пустого взгляда мёртвых глаз.
На рассвете его разбудил ещё один призыв.
"Зачем ему вообще свет?!" - так говорил Хова?
Он находился в квартире на последнем этаже, надеясь, что Люба не доберется сюда. Выйдя на лестничную площадку он услышал внизу только негромкие хрипы в ответ Муталиму.
Больше призывов к молитве не звучало.