Больше всего я люблю собирать грибы в дождь. И в одиночку. Когда ничто не отвлекает от своих мыслей, когда капли гулко барабанят по капюшону плаща и периодически стекают с козырька кепки, когда цвета самые насыщенные, а воздух свежий.
В этот раз в рюкзаке в такт шагам бултыхалась Сонька с переходником на кэноновский 24-70. Сбор каждого гриба превращался в подобие ритуала. Скинуть рюкзак, достать технику, убрать лишние листочки и грязь с грибов, сделать несколько снимков с разной глубиной резкости и значениями iso, убрать фотоаппарат обратно в рюкзак, достать нож, срезать гриб, положить в корзинку. И так каждый раз.
Штатива в этот раз не было, дождь поторапливал, грозясь залить хоть и защищённую от непогоды, но не защищённую от постоянных потоков воды, технику. Поэтому диафрагма чаще всего была 2.8 и приходилось отходить чуть подальше от объекта съёмки, надеясь на чуть большую глубину резкости и кадрирование при пост-обработке.
Удивительная вещь: когда сидишь дома в тепле и сухости перед приятным мерцанием монитора, то думаешь, что надо бы сделать побольше фотографий поганок. Глядишь, изучишь какой-нибудь новый гриб для себя. И наверняка большая часть из них съедобные или условно-съедобные. Но в лесу снова лезть в рюкзак ради поганок совсем не хочется. И проходишь мимо. Но этих ребят на пеньке пропустить я не смог.
Сегодня я попал в лес в такой день, когда грибы только-только готовы повылезать отовсюду. Четыре дня в Выборгском районе Санкт-Петербурга льёт дождь. Полно маленьких красноголовиков и боровичков, которые через пару-тройку дней достигнут своего оптимального размера. Многие из них не трогаю. Пускай повезёт кому-то другому в эти выходные.