Женский поэтический текст и онанисты русской псевдокультуры. Ч. 2
***
В Новосибирской области наибольший вред общественной морали и культуре наносит, пожалуй, культуролог Сергей Кудряшев. Он не озимый и не яровой – настоящий борщевик Сосновского.
Так, из его статьи «Отечественное телевидение» можно почерпнуть много нового. Оказывается, на «одиозных каналах» вроде ТНТ без конца «пошлость и разврат», «вуайеризм и эксгибиционизм» [5]. На центральных тоже не Смольный институт. По «России» и «Первому» устраивают «вакханалии на костях ушедших из жизни великих людей и стирку белья ныне живущих звёзд». И повсеместно – политические ток-шоу, «удовольствие того же пошиба, что и сомнительный кайф от похабных сенсаций и сплетен» [6].
На «России-24» «круглосуточный поток новостей (без серьёзной аналитики)». ««Карусель» крутит мультфильмы. «Муз-ТВ» – «современную» молодёжную музыку (которая заслуживает отдельного разговора)». «Узка тематика и почти музейного канала «Культура», направленного на отдельные слои интеллектуалов. Канал «Звезда» замешен на военной тематике. <…> Патриотично. Но на одной истории далеко не уедешь». [7]
Вот это его прёт. Раздал всем сёстрам по серьгам, а каждому сыну куль на спину.
«Интересен православный канал «Спас»...» [8]
Это по Гашеку. Изысканный господин в белом фраке с огромным удовольствием заглянул во все уборные общественного телевидения, ударился в слёзы, и только телеканал «Спас» его успокоил.
Впрочем, ненадолго. И трёх месяцев не прошло, как Сергей Кудряшев вновь взялся за своё: «Главная опасность (телевизора для русского языка – Т.М.)... в появлении на экранах фамильярноразговорного типа речевой культуры. Это речь без всяческих табу. В ней допустимы жаргонизмы, допустима обсценная лексика (сквернословие). К счастью, ТВ пока ещё придерживается рамок закона и нравственности. Но если мы обратимся, например, к программе «Международная пилорама» (НТВ), в которой ведущий позволяет себе слова на букву «х», то увидим именно этот тип. И с такой тенденцией, на мой взгляд, государство должно решительно бороться» [9].
Смертельно опасным для государства и общества считает Кудряшев творчество новосибирской поэтессы и рок-певицы Яны Дягилевой (1966 – 1991) [10]. Вероятно поэтому он и вмешался в полемику с защитниками старинной деревянной одноэтажки, где когда-то Яна жила. И высказался статьёй «К дискуссии вокруг дома Янки Дягилевой» аккурат во время очередной попытки городских властей Новосибирска тот дом снести.
Спор Кудряшев вёл, надо признать, культурно. Например, он писал: «Отметём «неформальские» выпады, где чиновников просто именуют «олухами» (Д. Мурзин, ответственный секретарь журнала «Огни Кузбасса»), «дураками», которыми можно «поля засевать» (доктор философских наук Владимир Богомяков), и обвиняют в «гоповской безмозглости» (художник К. Скотников). Однако есть и более интересные ответы». Между тем в размышлениях Мурзина, Богомякова и Скотникова тоже было немало любопытных моментов, но, как заметил ещё Ярослав Гашек, есть люди, которые «не смотрят на содержание, а с гневом набрасываются на отдельные слова».
Ну и просто анекдот из «Филогелоса» возражение Кудряшева кандидату филологических наук Татьяне Ковалёвой. Ковалёва утверждала, что «полноценное исследование творчества Яны Станиславовны Дягилевой (как и любого другого автора) возможно только при условии сохранения всего наследия, связанного с её именем (к нему относятся и её дом, и личные вещи, и архивные материалы)». У Кудряшева возник к Ковалёвой вопрос: «Какую роль в исследовании творчества может играть дом, в котором не осталось даже никаких признаков пребывания Янки?».
Признаков этих, Сергей Эстетович, пруд пруди. Их не останется только в том случае, если домик исчезнет. Стены, крыша, ставни – вот вам признаки. Какой-нибудь литературовед присядет на завалинку, пропитается атмосферой и сделает открытие. Наука – это вам не фаллическим символом борщ мешать.
Вот вы, Сергей Интеллектуалович, пишете: «Но так ли важна фетишизация родительского дома Дягилевой?». Слово-то какое подобрали для естественного культурного процесса. Фетишизация усадьбы дворянского рода Тютчевых Овстуг, идолонеистовство перед музеем дымковской игрушки в городе Кирове... Где только таких культурологов царя небесного сеют?
Конечно, Сергей Тартюфович, вы говорите, что «без вмешательства государства дом, построенный в 1910-х годах, действительно может быть уничтожен», что «споры о доме как об историческом памятнике уместны и необходимы», потому как «в городе осталось не так уж много дореволюционных построек». Однако статья ваша, мозговитый интеллигент, явно пролилась на мельницу «безмозглой гопоты», и такие оговорки на Страшном суде вам, Сергей Геростратович, не зачтутся.
***
Как-то раз, упомянув ряд сибирских писателей, преподобный Сергий (Кудряшев) то ли сетовал, то ли просто щеголял: «...Почему-то стыдно, когда, изучая аккаунты сибирской молодёжи в... социальной сети («ВКонтакте» – Т.М.), в графе «Любимые книги» я не вижу имён и фамилий своих талантливых земляков...» [11].
Стыдно ему, льву салонному! А сам-то что пишет о землячке, которую параллельно с тем называет «без сомнения, талантливым поэтом» [12]?! Или про талант это тоже оговорка для Страшного суда?
Ходят слухи, что недавно, исследуя ВК-страницу очередной юной сибирячки, Кудряшев нашёл-таки в соответствующей графе имя и фамилию новосибирского писателя-сатирика Николая Самохина. И, найдя, тотчас еле слышно процедил сквозь зубы: «Выискалась, интеллектуалка».
***
Из автобиографичных стихов Яны Дягилевой:
Да по башке мне фаллическим символом
Да опять не моё
Незасеянная пашенка
Недостроенная башенка
Только узенькая досточка
Только беленькая косточка
Незавязанная ленточка
Недоношенная доченька
Обвязала белой ниточкой
Обмотала тонким волосом
И оставила до времени
Вместе с вымытыми окнами
Вместе с выцветшими красками
Вместе с высохшими глазками
С огородным горем луковым
С благородным раем маковым
Очень страшно засыпать
После облома после аборта
Прощаются руки со струнами
Умри, лютый ворог плодоизгнания, русский националист Михаил Борисович Смолин, лучше против абортов не напишешь.
***
Что и говорить, Кирюша и Сергуша очень созвучны. Сергуша так и вовсе омоним русского псевдоязыка. Озимко тот хотя бы сочинил стих «Дай сигарету, случайный прохожий» и суровую прозу жизни «Стояли под дождём на мокрой улице...» – будет что богу предъявить.
Стояли под дождём на мокрой улице,
И ты сказала мне в промокшей обуви:
«Но ведь на первой встрече не целуются...»,
Ответил я: «А мы давай попробуем».
Сидели на кровати с лепестками.
Ты прошептала мне, борясь с влечением:
«До свадьбы не должно быть между нами...»,
Ответил я, что станем исключением.
С утра настало время разругаться.
Кричала ты с наивностью и злобою:
«Но ведь уже нельзя нам расставаться».
Ответил я, что всё-таки попробуем.
Ты плакала, ходила, словно в танце.
Ведь для тебя та ночь была особою.
Хоть первая любовь не забывается,
Но мы, конечно, всё-таки попробуем.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.