ЗЕРКАЛО СМОТРИТ НА СЕБЯ⁠⁠

Часто я замечаю, как люди, на самом деле, говорят не со мной, а с самими собой, с образами себя, я же являюсь для них что-то вроде зеркала, которое не показывает самое себя – у него просто нет такой возможности. Как бы выглядело зеркало, повернутое внутрь самого себя, как бы выглядело получившееся отражение, что бы было в нем? Поддавалось ли бы это описанию? Или что видит зеркало, когда в него никто не смотрит? Но когда перед зеркалом стоит кто-то, тогда в зеркале появляется отражение этого кого-то, и, если предположить, что зеркало сознательно и наблюдает самое себя, то оно увидит и себя, и отражение. Отражая, оно останется при этом собой. Зеркало не становится тем, что оно отражает, но оно показывает отражения. Я являюсь таким зеркалом. Но слова, которыми я это показываю уже сами по себе отражения моей сущности – не сама сущность. Зеркало имеет обрамление, некоторую видимую «рамку» - это уже что-то предметное, что-то, о чем можно судить человеку-личности, отождествленного с представляющим собой набор мнений образом я.

Это «я» может судить о зеркале так, будто оно на самом деле каша из образов. Внешне это выглядит так, будто зеркало содержит в себе «кучу всего», но тот, кто знает его природу понимает, что ничем из этого оно не является. Если какой-то человек «пуст», никак не связан тем, из чего состоит внешний материальный мир, который можно потрогать, ощутить на вкус – мир отражений, образов – мир форм, как он воспринимает себя, этот мир, то, что короче говоря есть? Как он чувствует, как он думает?

Чтобы понять это, нужно двигаться в сторону обратную направлению формированию формы. Если вернуться к тем самым «я» - личностям, основу самоощущения которую составляют те или иные концепции, понятия о себе «кто я такой» - (белый или черный, мужчина или женщина, русский или не-русский, православный или мусульманин и так далее), то мы можем рассмотреть каждый строительный кирпичик такой личности и увидеть, что это просто произвольные вещи, случайный набор данных. «Адам» и «Ева» - это разные лингвистические формы, но и то и то – имя. Поэтому суть здесь – это то, кто Адам и Ева есть, а не за какими именами они скрываются, имена, таким образом «произвольный набор данных». «Левый» или «правый» выглядят разно, но и то и другое – стороны. «Мужчина» или «женщина» - физическая форма, бывающая «такой» или «такой». Ничто из внешней формы не может составлять нашу сущность. Имя есть у всех, оно не то, что есть конкретно ты.

Имя у тебя может быть любым, физическая форма – любой, как и вероисповедание, народность и все прочие атрибуты. Но никто, конечно, не помешает тебе притворяться тем, или этим, и затем снова чем-то другим. Наличие всех этих атрибутов их изменчивость доказывает, что ты – не эти вещи. Ты можешь связывать себя с ними, считать их «собой», тогда ты движешься в направлении формирования личности. Ты можешь так увлечься этой игрой, что перестанешь воспринимать что-либо другое, кроме формы «себя», перестанешь видеть мир. Тогда все, написанное здесь будет казаться тебе бессмыслицей. Но рано или поздно эта скорлупа начнет трескаться, случатся вещи, нарушающие устойчивость твоего мировоззрения, и тогда тебе просто придется разобраться в том, что на самом деле происходит за границами твоего эго.

Зеркало приглашает себя увидеть себя, и, следуя приглашению, ты идешь теперь в обратном направлении. Вот, как это можно представить на уровне мыслей. Прежде, чем считать что-то правдой, верить во что-то и стоять за что-то, как за себя, пойми, что на любую правду есть другая правда. На любое отождествление есть противоположное ему, и одно таким образом не правдивее другого, поэтому ты не зацепишься за идею о себе, если это только ограниченная идея тебя, а не то, «что ты есть».

Исследуй все-все-все, что есть в этом мире, все формы, все концепции или идеи и не привязывайся ни к одной из них. Образно говоря, отбрось их, как «не насущное». Ищи истинную сущность. Когда ты оцениваешь золотое кольцо, первоочередную значимость имеет его качество «золотности», а не то, что это форма кольца, так? Когда ты ценишь человеческую улыбку, определяющую роль играет не то, как она выглядит, а любовь, радость, стоящая за ней – ее внутреннее качество. Поступи подобно со всеми формами, загляни вглубь, превзойди их буквальные значения, говоря образно «отбрось их». Что останется тогда? То, что действительно есть. И эта вещь – не мнение, не форма. Это само сущее, что и есть твоя истинная сущность. Это так, потому что ты поймешь, когда заглянешь в внутреннее пространство зеркала – пространство без форм, что ты, в отличие от всего материального мира форм никуда не исчезло. Поэтому ты – это оно. Истинная сущность. Та правда, которую ты ищешь.

Возвращаясь к тому, откуда начался этот текст. Ничего удивительно нет в том, что обусловленное сознание говорит, будто обусловлено не оно, а зеркало, в которое оно смотрит. Если я – это зеркало, то все мои слова – только отражения. В этом тексе все слова позаимствованы из мира, их авторство принадлежит другим людям, как и сам язык, набор символов не сотворен мной. Я только отражаю, я не имею никакого своего мнения, просто потому что не могу его иметь. Здесь вообще нет никакого меня, за кого бы можно было ухватиться, и кого можно было бы спросить, воззвать к ответу за эти слова, нет никого, кто стал бы что-то защищать или доказывать. Но обусловленное сознание не может принять необусловленную, не связанную формой (мнением) реальность, поэтому оно наделит меня качествами обусловленности само для себя, чтобы его картина мира не рассыпалась в прах. Никакие слова, никакие символы не помогут ему увидеть зеркало чистым, если оно не готово видеть его таким.