Забавная мифология. Аргонавтные аргументы. Ч. 8⁠⁠

Нелетучий корабль

Медовый месяц начинался в античном духе (шум, грохот, буря, экстренный и недобровольный заплыв на «Арго» через моря-акияны, а потом упаднические настроения, потому что кончилось вино). Доплыв до Ливии, корабль надежно выбросился на пустынный берег, а всех обуяло буйное отчаяние, потому что медовый месяц – у Ясона, а в пустыне оказались все. По счастью, какие-то местные нимфы заинтересовались картиной в духе «Полсотни неприкаянных героев апатично бродят тут и там по берегу». И решили героев развеселить. И заявили им, что вот это у вас с девайсом непорядки, вы свое транспортное средство так замотали, что он теперь отказывается вас носить (между нами говоря, не совсем ясно и как вас земля-то носит). Потому теперь будете носить вы его. Нет, сталкивать в воду корабль не надо, это не наш метод. Подождете, пока Амфитрита выпрягает коней – а тогда уж хватайте его на плечи и нежно тащите через Ливийскую пустыню, куда вас, кстати, и занесло.

Какая связь между плечами, Амфитритой, пустыней и необходимостью переть через нее здоровенную пентеконтеру* - нимфы не сказали, а аргонавты не спрашивали (потому что уже смирились со своим очень странным везением). Они просто подождали, пока через пустыню побегут кони (античный аналог белочки) – а затем…

Всем, кто с жалостью поглядывает на картину «Бурлаки на волге», надо срочно отвернуться, потому что Ливия не Волга, и есть мнение, что нежно нести «Арго» по ней не получилось. Через двенадцать дней уже последняя ящерица в Ливии знала греческую обсценную лексику, а змеи нахватались и начали шипеть что-то вроде: «А говорят, женщина на корабле к несчастью»… О божествах пустыни умолчим. Через много-много лет один ушлый славянский князь прикинет такой вот психологический эффект сухопутного корабельства, но пожалеет подданных и поставит свои ладьи на колеса.

В конце античного похода, бессмысленного и беспощадного, аргонавты таки дошли до водной глади, спустили на нее корабль, обплавали берега и обнаружили (звук фэйспалма), что промахнулись мимо моря и находятся в озере. Намечалась еще одна пробежка налегке с кораблем на плечах, но тут перед героями появился Тритон, принял жертвенного барана (пробулькав что-то вроде «Он мне будет о вас напоминаааать!») и показал, что выход из озера в море таки есть.

Если бы на корабле была просто женщина – на том бы все и кончилось. Но на корабле таки была Медея. Потому первая же попытка запастись у Крита водой и продовольствием споткнулась о Талоса, который медный, но не памятник.

Талос был подарен Зевсом Миносу в качестве вечного берегового инспектора и, как подобает инспектору, – нрав имел очень грозный, а кулаки очень здоровые. Приплызжих он приветствовал каменюками, а иногда – во всех смыслах горячими обнимашками (горячими потому, что медный Талос раскалялся в огне, а потом уж кидался обниматься). Из достопримечательностей Талос, кроме медного тела, имел незамкнутую кровеносную систему (как у червей). Единственный сосуд закупоривался на пятке шпеньком.

Само собой, что полсотни аргонавтов гиганта не особенно устрашили, и после нескольких скал, приправленных зычным «Я твой лодка мачт шатал!» в дело вступила Медея. Которая представилась – мол, патентованная жрица Гекаты – и предложила Талосу бессмертие через удаление шпенька в пятке. Шпенек Таллос вытащил и тут же обрел жизнь вечную, во веки веков, ами… в смысле, Аид.

На радостях после этого аргонавты неминуемо влезли еще в одну ночную бурю, но тут уже их спас Аполлон, который принялся пускать золотые стрелы (есть мнение, что пускал он их с воплем: «Да сколько можно уже?!»).

А потом «Арго» как-то внезапно приплыл в Иолк. Где все тут же начали бурно ликовать и славить Ясона. Не замечая при этом, что некоторые аргонавты подозрительно расползаются в стороны со стонами «Да чтобы я еще раз с ним куда поплыл…»

____________________________________

Античный форум

Гера: Ну, почему Аполлон? Мог бы Зевс…

Зевс: Я вообще-то боялся, что не смогу промахнуться.

Афина: Есть лингвистический вопрос. Правда ли, что во многих местностях смертные произносят «Т» как «Ф»?*

Танат: НЕТ!

Талос: О_О

__________________________

* пентеконтера – пятидесятивесельный корабль

** а вот правда, было. «Танат» как «Фанат» произносился, серьезно)

Ботокс по-античному

После того, как Ясон вернулся с руном и Медеей, Пелий долго хлопал в ладошки, но власть не отдал. По этой причине герой и вожак аргонавтов сел в угол и надулся, но тут пришла Медея, сказала «Не печалься и не хнычь, есть проблемы и опричь» - и пошла мстить Пелию страшной мстей за обиженного Ясона.

Правда, для начала пришлось отвлечься на косметические процедуры, поскольку оказалось, что у папы Ясона – Эсона – сильно развитое чувство халявы (ну, это же тот, кто умудрился спихнуть отпрыска на воспитание кентавру!). Как только в разговорах проскользнуло, что Медея волшебница, – началось бесконечное «А-а-а, радикулит, ревматизм, геморрои, кто б меня бедного полечил, а лучше - омолодил». Метод «шпенька и Талоса» здесь не катил, потому что Ясон отца всячески поддерживал.

Поэтому для начала Медея в полночь и на перекрестке воззвала к Гекате. Геката прониклась и даже поделилась колесницей с драконами – средством для хорошего сбора трав. После сбора Медея пошла воздвигать алтари и приносить жертвы – сначала обязательной Гекате, потом богине юности, а потом уж и Аиду с Персефоной – чтобы не отнимали жизнь у Эсона «если вдруг я напутаю с ингредиентами».

Потом Медея начала варить, причем для надежностью мешала зелье веткой от векового засохшего дерева. Когда на зазеленевшей ветке появились плоды – колдунья решила, что, вроде, готова, после чего взяла кинжал и перерезала тестю горло и выпустила из него кровь. Методы у жрицы Гекаты не менялись.

Правда, после этого в рану был влит раствор, после которого Эсон, конечно, проснулся зеленым и с плодами, но только от пережитых переживаний, а так обнаружил, что и болезни куда-то рассосались, и в теле какая-то легкость, и жить внезапно стало молодо и хорошо.

Поскольку зелье еще осталось, то план в духе «три головы Цербера – одной дубинкой» сложился сам собой. Медея взялась за психологическую обработку дочерей Пелия – мол, хорошее зелье пропадает, а не надо ли вам молодого отца? В качестве презентации над котлом был зарезан старый козел, ставший потом козлёнком. После чего Медея привела аргумент в духе «один старый козел, второй старый ко… кхм, в смысле, мне что – жалко?!». Дочери Пелия по своей незамутненности радостно взяли меч и закромсали отца, после чего Медея развела руками и молвила «Вообче-то, я хитра в смысле подлости нутра, но чавой-то мне сегодня не колдуется с утра!» - и Пелий остался в покромсанном виде.

Но (поскольку ноги Ясона так и торчали из того самого угла) на трон сел сын Пелия, а Ясона и Медею изгнали из Иолка.

______________________________

Античный форум

Аид: Геката, у этой жрицы даже уже не твои методы…

Геката: Ну, это ж колхидцы. Если что не так – «Вах, зарэжю!»

Эет: А-а-а-а! Ясон, дружище, знаешь что?! За такую мне и руна не жалко!

Отеллы рядом не валялись

После изгнания Медея и Ясон осчастливили своим проживанием Коринф, достаточно надолго, но и достаточно двусмысленно. Поскольку примерно в то время, пока Медея рожала и воспитывала двоих детей, Ясон начал заглядываться на местную царевну Главку. А ее отец выдал эпическое «Ну, а что, я не против, герой все-таки». То есть, изменщик коварный решил жениться на Главке и бросить Медею.

На секундочку, чтобы все прониклись ситуацией, — он решил бросить Медею. Жрицу Гекаты. У которой только один режим решения проблем — «Медея кромсать». И которую природа, кажется, наградила недостающими у великого героя тестикулами.

Покаменев и поголодав несколько дней, Медея впала сперва в неистовство и проклятия (икалось всем и под землей, и на Олимпе, а уж во дворце Креонта на нездоровую икотку пробило последнюю курицу в углу), потом начала звать смерть (смерть осмотрительно не явилась). После чего Медея таки вошла в нужный режим и решила действовать в стиле «Всэх убью, адна астанус», не исключая из печального списка и собственных детей — в общем, все, чтобы показать Ясону, что нет, царство Аида — это достаточно дружелюбный, обходительный мир, да и его обитатели еще ничего, а вот то, что ты, дорогой, получишь от меня на прощание — это действительно эпик.

Так что когда на горизонте возник Креонт, который малость опасался метода Медеи решать проблемы — Медея действовала в стиле, который потом возьмут себе на вооружение пингвины-коммандос из одного мультика. То есть, улыбалась и махала. И на все речи царя в духе «У-у! Удались из Коринфа с сыновьями, а то ж я тебя за зятя… это… вот!» — отвечала, что вот, еще бы денечек, увязать узелочек и повесить на палочку — чтобы было, с чем по миру пойти.

Появление Ясона с готовым набором фраз наподобие «я делаю это только ради нашего блага», «моим детям будет просто круто, если у меня родятся от Главки другие дети, то есть, ты же понимаешь, как наших-то будут любить!» — было встречено без улыбок и отмашек, зато с активным поиском гипотетической скалки. Покровительница Ясона Гера, с уважением послушав то, что Медея высказала мужу, записала пару слов и пошла пробовать на Громовержце. Ясон послушал и удалился, чутко ощущая, что сейчас аргументы словесные у Медеи подойдут к концу и начнется бытовое насилие.

Медея же тем временем занялась поиском отходных путей, которые и нашлись в Афинах. Царь Эгей (тот самый, который папа Тесея и прыгун со скал), проникшись трагической историей и посулами решить проблему с бездетностью (нет, не методом «Медея кромсать!», другим!), — согласился предоставить надежное политическое убежище. С одним условием: границу новоявленная беженка будет пересекать сама. Медея, у которой в запасе всегда была колесница Гекаты, опять улыбалась и махала…

После чего (все еще с улыбкой и машущая) колдунья вернулась к себе и учинила там такое, что Отелло бы от зависти занялся самоудушением. Для начала Главке был послан подарок — одежда и венец с неявными бирочками «Пропуск в Аид досрочно». Аэды не донесли, о чем думала Главка, которая сразу же все это кинулась на себя мерить. Наверное, что-нибудь вроде «Ути-пути, жрицы Гекаты такие добрые! А если у них увести мужей — они и еще добреют! И конечно, несмотря на то, что эта колдунья варит яды — она ими в жизни не пользовалась!» В общем, заблуждения рассеялись быстро, и померла Главка в мучениях, захватив с собой еще и отца, который не знал техники безопасности при работе с отравленными плащами.

Примерно в это самое время у Ясона тоже рассеялись кое-какие заблуждения (вроде «А чего там, потомок Гелиоса, колхидянка, поубивала кучу народу, поплачет и простит»). Медея доразвеяла то, что осталось, появившись перед мужем на колеснице с драконами. И вместе с телами детей, в духе «Я ж вас породила, я ж вас как Тарас Бульба». Еще раз изобразив всю четверку пингвинов, только очень кровожадную («Выскаляемся и машем!») — Медея отбыла в Афины, где и занялась решением проблем с бездетностью.

А Ясону после этого как-то не везло. То ли не подворачивалось старушек, которых можно перенести через горные речки, то ли окрестным царевнам как-то уже не хотелось влюбляться в героя (а то ведь «Прилетит вдруг Медея в золотой колеснице и бесплатно покажет Аид…»). В общем, шатался герой по свету и дошатался как-то до своего старого «Арго», где и прилег отдохнуть в тенечке. Тут выяснилось, что Ясон тоже что-то пропустил по технике безопасности (не спать в тени многолетних кораблей, которые сильно на тебя кренятся). В общем, одна руина похоронила другую.

________________________________________

Античный форум

Геката: А правда, что Медея сначала смерть звала?

Танат: Ага, щазззз! К этой-то…

Афина: Гера, разве не ты покровитель Ясона?

Гера: У меня женская солидарность. И вообще, ты тоже его покровитель. Появилась бы, спасла…

Афина: Ага, щазззз! То есть, в смысле, у меня были веские причины.