Эй, толстый! Пятый сезон. 69 серия
Эй, толстый! 1 сезон в HD качестве
Виталя Глист боялся даже подумать, насколько он пьян. Если только он представит, что он там выпил, чего с чем намешал, то рухнет и начнет валяться.
Валяться вот на этих, сука, коврах, в этом роскошном коридоре, среди ковров, картин, ваз и гобеленов. Или вот на том кресле в полукруглой стенной нише.
Сначала Виталя прошел мимо кресла, но вдруг ощутил страшную усталость. «Я всего минутку посижу», – подумал Глист.
И ухнул в сон, как в прорубь. Проснулся, от того, что кто-то осторожно тряс его за плечо.
На Виталю испуганно смотрела уборщица.
«Где я?» – подумал новоявленный наследник миллиардов. Глядя в испуганные глаза уборщицы, Виталя вдруг понял, что он, наверное, дома. В миллиардерском особняке. Но как он здесь оказался? Да какая разница как? Главное, Виталя спать хочет.
– Я сегодня здесь посплю, – сказал Виталя.
– Нет-нет, нельзя здесь спать! – испуганно воскликнула уборщица.
– А где тут спальня? Веди меня в спальню.
– Я не могу! Нельзя ко мне в спальню! Муж! Муж драться будет!
«Какой муж? Что она несет?» – подумал Глист.
И снова заснул. Теперь его будил мужик в костюме.
– Подъем, – говорил мужик. – На выход!
«Что тут вообще творится? – возмутился Глист. – Я дома или где?»
– Я здесь живу, – сказал Виталя вслух.
– Здесь подъезд. Здесь жить нельзя, – говорил ему мужик в костюме. – Выходим, выходим.
Подъезд? Какой еще подъезд? Разве Виталя не дома? Тлетворная правда начинала всплывать перед мысленным взором.
«Неужели я еще здесь?» – удивился Глист.
– Подождите, это Киркоров тут живет? – спросил юный миллиардер.
Мужик вел Глиста по этому дворцу, оказавшемуся подъездом.
– Давай-давай, – зловеще говорил мужик.
Точно! Это был охранник. Он подвел Виталю к лифту – очень пижонскому, с виньетками вокруг дверей, сделанных под старину. Кабина была наполовину стеклянная. Был виден фонтан.
«Я ведь отпросился у Малахова на полтора часа! – вспомнил наследник миллиардов. – А сам заснул! Надо узнать, сколько времени. Вдруг мне надо обратно возвращаться?»
– Сколько времени? – спросил у мужика Виталя.
Мужик молчал, но был явно зол, играл желваками.
– Давай-давай! – принялся он выталкивать Виталю, когда кабина прибыла на первый этаж.
– Вы не понимаете, – сказал Мэггот, наследник миллиардов. – Мне надо к Киркорову. Там меня ждет Малахов!
– Ебенахов, – буркнул охранник. – В фонтане искупаться хочешь? Протрезвеешь.
– Нет-нет!
– Значит, слушай сюда, уважаемый, – сказал охранник. – Сейчас я вызываю тебе такси, и ты едешь домой. А сюда не возвращаешься, ага?
– Но меня же Малахов ждет!
– Пиздюли тебя ждут!
«Ладно, хер с тобой, – подумал Глист. – Скоро ты изменишь свое мнение. В ногах будешь валяться! А я не прощу. Ну, или прощу. Посмотрим!»
Такси приехало мгновенно. Охранник без каких-либо церемоний, железной хваткой выволок Глиста и швырнул на переднее сиденье такси.
– Куда поедем? – спросил таксист.
«А куда, действительно? – подумал Глист. – К олигарху? И вот я приеду такой – весь в говно. А ему помирать завтра. А, значит, надо мне всю эту экономическую цифирь рассказать. Ой, блядь».
– В Царицыно, – сказал Виталя.
Ему казалось, что это охуительно правильное решение.
Пока ехали, Глиста стало укачивать. К горлу то и дело поднимался комок, притом комок этот шевелился. Виталя боялся даже дышать. Воздух в кабине был спертый. От него мутило еще сильнее.
По дороге влипли в какую-то пробку. Тут Витале стало и вовсе худо. Комок поднимался вверх, Виталя нервно пытался проглотить его обратно. Да куда там! Тот просился наружу.
«Блин! Это же червяки! – вдруг понял Глист. – Они же не переносят алкоголя!»
Нынешний миллиардер, ранее юный гельминтолог, конечно, был подвержен риску заразиться червями в ходе своих совместных с отцом исследованиях. Виталя относился к этой вероятности спокойно – червей он не боялся, знал, чего от них ожидать. Юный гельминтолог спокойно мог сосуществовать с объектами своих исследований. Но эти трогательные малыши не переносили алкоголь. А об этом Виталя и не вспомнил, когда начинал бухать с Малаховым.
«Если мы немедленно не поедем, то я расстанусь со своими квартирантами прямо здесь», – понял Глист.
Такси поехало. Каким-то образом, оно достаточно скоро приехало в Царицыно. Показался родной дом. Может быть, каким-то образом у Витали получится донести свой груз до квартиры. Там выплюнуть червей в контейнер и тем принести пользу науке.
– С вас восемьсот рублей, – сказал водитель.
– Угу, – буркнул Виталя, стараясь не раскрывать рот.
Деньги. Они у Витали где-то были. Малахов ему пачку пятитысячных давал. Да вот же они, в кармане пиджака. Величественным жестом Виталя вытащил одну из пятитысячных купюр.
– Э, у меня сдачи не будет! – сказал водитель.
– М-у-уммм! М-мууу-ммм! – замотал головой Виталя.
Это значило «сдачи не надо». Хуй с ней, со сдачей. Виталя завтра станет олигархом, что тут мелочиться?
Водитель вдруг принялся с каким-то остервенением рассматривать купюру.
– А что ты мне вообще дал? – вдруг спросил этот звероподобный мужик за рулем.
– М-м-муууммм? («Мало, что ли?») – удивился Глист и направился выходить. Надо было быстрее бежать домой. Иначе не удержит Виталя то, что рвется из него наружу.
– Ты охуел, паренек? Что ты мне впариваешь? – очень грубо сказал таксист и схватил Виталю за воротник пиджака. А что это вообще за пиджак? Из Останкинской костюмерной, точно.
– М-м-м…
Виталя ничего не понимал.
– Вот это, это вот – что вообще такое? – рычал водитель.
Виталя сфокусировал размытый взгляд на той руке водителя, которая держала деньги.
– Это что за фокусы, нахуй?
«Банк приколов», – прочитал Глист на купюре, которую ему тыкал в нос водитель.
– М-м-м-мууум-м-м! («Извините, сам не знаю, что это такое»).
Виталя достал еще одну купюру. «Банк приколов». Достал всю пачку. «Банк приколов».
«Это же пиздец! – понял Виталя. – Малахов мне фантики вместо денег подсунул. Прикалывается, что ли?»
Холодок ужаса прошел по загривку.
– Чо мычишь, блядь! Я тебя щас мусорам сдам.
И тут терпение Витали лопнуло. Он открыл рот. И оттуда на колени таксисту рухнули клубком черви. Извивались.
– Ааааа!!! Блядь, блядь! Что это?!!! – стал захлебываться внезапным криком водитель.
Затем он стал блевать сам себе на колени.
Лучше момента для того, чтобы съебаться, не было. Виталя и побежал.
***
Какое-то время Виталя простоял за углом соседского дома, слушал вопли водителя. Потом тот все-таки уехал.
«Зачем телеведущий меня наебал?» – думал Виталя.
Ответа не было.
Глист всем телом заструился к родному дому. Странное дело, но он ощущал даже некоторую гордость. Наконец-то ему удалось провернуть трюк не хуже батиного. Батя – это, конечно, гельминтолог Ромуальд Филиппович по прозвищу Айрон Мэйден. Глисту хотелось быть похожим именно на этого – привычного и во всем родного – батю. А не на того – страшного, нудного и жирного олигарха.
Где-то здесь, совсем рядом, батя и матушка. Самые родные люди. Ну его нахуй – весь этот бессердечный гламур. Виталя, может, и дома бы остался.
Такие вот слабовольные мысли рождались у Витали Глиста.
У подъезда миллиардер-гельминтолог потянулся в карман за ключами. Ключей не было. И вообще – штаны были не те, не свои привычные, заляпанные биорастворами, а чистые, модные, из костюмерной.
«Телефон, ключи – что я еще проебал?» – подумал Виталя.
Блудный сын задрал голову, чтобы посмотреть на окна родного дома, так решительно, так очертя голову, покинутого. Свет не горел. Спать легли? Но район-то не спал. Везде горел свет. В окнах мелькали синие огоньки телевизоров.
«А вдруг они все про меня смотрят?» – подумал Виталя.
Он набрал номер квартиры на домофоне. Гудок, еще гудок, третий, пятый, десятый.
Да где де вы? Батя! Мама! Где?
С другой стороны двора на Глиста кто-то таращился. Кажется, даже показывал пальцем.
***
Под окнами Жирного Глист остановился.
«Ты что – действительно хочешь пойти туда? – спросил он сам себя. – Ты увел у этих людей миллиарды! Ладно бы миллионы! Но, сука, миллиарды! Неудобно как-то перед Жирным».
Тем не менее, там мог быть батя. Вполне мог быть. Ему надо было поливать свежим поносом червяков.
Откуда-то сверху раздался громкий звук. Похожий на пердеж. Несмотря на внезапную ностальгию Глист захихикал. Это, наверное, Жирный снова в тазик срет, полотенцесушилку ломает. Хи-хи-хи!
Нет, наверх Виталя не пойдет. Еще не хватало. Это будет очень глупо.
Лучше он подождет батю во дворе.
И Глист принялся ждать. Он сел на лавочку. Принялся гипнотизировать взглядом дверь подъезда. Время от времени посматривал на окна. Те все горели. Если это пердел Жирный, то, значит, батя сейчас разливает по контейнерам понос. Дело это аккуратное и ответственное. Но ничего, Виталя подождет.
Мимо лавочки, на которой сидел Глист, проходили разные люди. Семьи, дети, старухи. Вот прошел парень с девчонкой. Чуть постарше Глиста. И вдруг парочка замерла – буквально на полушаге.
– Да ладно! – сказала девушка, глядя на Глиста.
– В натуре он, – сказал парень.
– Можно с тобой сфоткаться?
Глист не сразу понял, что спрашивают-то его. Чего? Сфоткаться? Зачем? Ах да! Он же по телевизору только что был. Он теперь, наверное, знаменитость.
– Можно, – сказал Глист.
Девчонка встала рядом с Глистом. Парень сфоткал их на мобильный.
«Она бы мне дала, – подумал Виталя. – Вот прямо щас, при своем пацане. Если бы только не эти ебаные титановые трусы!»
– И я можно сфоткаюсь? – спросил парень. – Во, бля, в колледже охуеют!
Глисту стало уже не по себе. Это что, получается, его уже все знают?
Парень с девчонкой ушли, оставив Виталю в тревоге.
Впрочем, до поры его никто не узнавал. А потом из одного «хрущевского» подъезда вывалила бухая компания мужиков среднего возраста.
– Не, ну я хуею, сопляки! – говорил один из них.
– Вот тут работаешь, блядь. А этим все задаром достается! – добавил второй.
– Да, мне бы миллиардик так вот упал, – мечтательно сказал третий. – Я бы охуенную проставу замутил. Опиздинительную проста…
Третий мужик осекся на полуслове. Он замер, глядя на Виталю.
– Блядь, мужики, ущипните меня, – сказал он, наконец.
– А чо? Чо такое? – спросили другие два.
– Да вон, – кивнул третий в сторону Глиста.
– Ебать, – сказал первый мужик.
– Охуеть нахуй, – откликнулся второй.
– Эй, иди сюда, – решительно и нахально приказал третий.
– Я? – с ужасом отозвался Глист.
– Ты-ты, миллиардер ебаный, – сказал один из них.
– Надо братве проставиться, – добавил второй.
– По миллиончику каждому, ге-ге-ге! – обрадовался третий.
«Батя, где же ты ходишь?» – подумал Глист.
Вокруг лавочки с миллиардером на ней смыкалось неумолимое кольцо злых халявщиков.