Всё дело в чае⁠⁠

Дима стоял у постели друга, о чём-то перешёптываясь с врачом. Когда пациент открыл глаза и улыбнулся, медик вышел, оставив приятелей наедине.

— Привет, Шумахер. Здорово тебя потрепало, — улыбка Димы была максимально натянутой.

— Оу… Долго я провалялся? — Егор не без труда выдавил из себя фразу, — обезбол хороший. Ни хрена не чувствую…

— Есть две новости. Хорошая и дерьмовая. Хорошая — болеть и не будет. Плохая — потому, что позвоночник тебе знатно покорёжило. Ещё хорошо, что говорить можешь. Но вот с остальным печаль совсем. Доктор сказал, удивлён, как тебя после такой аварии вообще собрать смогли.

Егор сглотнул, переваривая услышанное.

— Погодь, Димка… то есть совсем херово? Я даже на коляске ездить не смогу?

— Пока да. Дальше видно будет. Да и руки у тебя не пашут, так что катать придётся. Я уже подыскиваю тебе сиделку.

— А кто делами сейчас занимается? — уточнил Егор.

— Как обычно, я. Да и то, потому, что Устинову не доверяю, как и вообще никому, Егорка. Не удивлюсь, если кто-то из совета директоров подкинул деньжат каким-то мудакам, и они тебе машину испортили.

— Ладно тебе, всякое бывает…

— Прости, но я девяностые пережил, в случайности не верю. Ровная дорога, трезвый водитель, никаких встречных и прочего. И херак, тачка всмятку, ты — тоже. Не ссы, я тебя не кину. Все отчёты буду таскать. Раз уж ты меня назначил своей правой рукой, буду зарплату отрабатывать.

***

Долгие месяцы в койке, пролежни, ненависть и отвращение из-за собственной беспомощности… Егор триста раз желал помереть, но не мог даже вскрыться. Когда стало совсем тошно, он попросил позвонить Диме. Зам приехал минут через двадцать, понимая, что Егор просто так бы не стал его срывать с работы.

— Что стряслось? — Димка заметно нервничал, теребя седеющие усы. Боялся, что другу стало хуже.

— Слушай, брат. Ты возишься со мной, как с дитём, а я крышей еду здесь в больничке. Сколько я так ещё протяну? Год? Пять? Двадцать лет? Смысла никакого. Договорись с врачами. Пусть сделают так, чтобы я помер. Не хочу до конца дней лежать поленом. Все дела передам тебе и имущество отпишу. Хватит с меня овощной жизни.

— Э, Егорка, завязывай с этим! Мне бабок в жизни хватает, а друг всего один. Уж поверь, хотел бы я фирму отжать, ты бы давно уже червей кормил, а в свидетельстве написали бы стандартные фразы про несовместимые с жизнью… И ещё… Есть у меня идея одна. Дикая совсем… Ты даже не поверишь, когда расскажу.

***

В палате, где обычно редко появлялись посторонние, сегодня собралось несколько человек. Высокий худой мужчина в старом, но явно не дешёвом костюме, Дима и парень лет двадцати пяти. Ничем особо не примечательный. Представился Витей, скромно сел на стул, уставившись в пол.

— Наша компания, — начал представитель «той самой фирмы», — предлагает конфиденциальную услугу за скромную оплату. Основную сумму получает донор в лице Виктора Сергеевича Иванцова. Он готов оказать вам помощь на описанных в соглашении условиях. Срок действия договора ровно девяносто дней. Отсчёт начинается с момента фактического переноса.

— И какие гарантии, что всё получится, и никто не помрёт в процессе? — спросил Дима.

— Мы, конечно же, не можем указать фактические детали услуги в страховых документах. Но в случае летального исхода одного из участников договора семье пострадавшего будет выплачена компенсация. Опять же, с несколько изменёнными формулировками. Вы же понимаете, что юридически, да и по многим другим причинам, наши услуги, эм…

— Что-то вроде экстрасенсов и прочего.

— По закону — да. Фактически мы этим занимаемся уже десятый год. Успешно занимаемся.

— Окей…

— Тогда перейдём ко второй части… Вы, Черемисов Егор Андреевич, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, обязуетесь выполнять условия договора. В частности, во время всего срока аренды соблюдать правила безопасности, требования личной гигиены, не наносить себе увечий, не нарушать действующее законодательство, не покидать территорию нашей страны на срок, превышающий период, указанный в договоре... Не вступать в контакт с родственниками Виктора Иванцова, сохранять конфиденциальность договора, заключаемого между...

Последняя часть пролетела мимо ушей. Егор устало ответил "да", надеясь побыстрее избавиться от формальностей. Донор сидел напротив и подписывал бумаги. Ещё полчаса или час, и он уснёт от инъекции, а проснётся уже другим человеком. Егором Черемисовым.

Пока что Виктору надели на руку браслет с маячком. Странные ребята. Словно не понимают, что браслет можно потерять, отдать, повесить на бродячую собаку или даже бомжа. Фантазии у них нет... Впрочем, Егор не планировал становиться нарушителем и попадать в список разыскиваемых беглецов. Просто небольшой отпуск. Трёхмесячная прогулка вдали от больничных стен.

Переселение

В ушах звенело. Так сильно, как когда-то в детстве, когда в егоровых руках взорвалась петарда с коротким фитилём. Он даже сейчас помнил этот звук и ощущения.

Руки. Да, руки двигаются. Значит, не наврали… Чудо, мать его так!

Егор мотнул головой, пошевелил пальцами на ногах. Таки работает! Как именно «компания» это делает, его мало волновало. Главное, что теперь у него есть три месяца полноценной жизни. Пусть и в чужом незнакомом теле. Егор поднялся в постели, и осмотрелся. Донор лежал на соседней койке, которая до этого момента пустовала. Таки хорошо лежать в частной клинике. Иначе сейчас бы в коридоре с тараканами валялся.

«Нарисовать» документы на время отпуска помог всё тот же Димка. Егор понимал, что всё это временно, что рано или поздно придётся смириться с лежачей жизнью. Но сейчас хотелось одного. Вдохнуть городского воздуха, выпить чаю, сходить в кино, в конце концов.

Сейчас он брёл по вечернему городу, вглядываясь в лица прохожих. О чём они думали? О работе и зарплате? Долгах банку? Двушке в ипотеку? Сексе или выпивке? Всё это казалось сейчас казалось такой ерундой в сравнении с возможностью просто идти своими ногами по улице.

Странно, но за эти дни он всего несколько раз посмотрел на себя в зеркало. Когда понял, что щетина на физиономии донора Вити растёт уж слишком быстро. В целом, вполне нормальная физиономия. Тогда, в палате, он показался ничем не примечательным субъектом. Сейчас, когда лицо украшала довольная улыбка, выглядел намного лучше. Вот он — секрет красоты. Простое человеческое счастье. Которое ты осознал, и о котором думаешь.

Егор остановился у вывески Caffeteria, и потянул на себя ручку. Внутри пахло корицей, печеньками и чем-то ещё очень знакомым. Миниатюрная блондиночка-бариста вежливо улыбнулась. «Женя» — прочитал посетитель на бейджике.

— Чаю, пожалуйста.

— Черный, зелёный, травяной, ароматизированный? У нас более двадцати ви…

— На ваш вкус, — ответил Егор, любуясь девушкой.

Та действительно была очень милой. Он даже удивился своим мыслям. Ведь последние год — полтора не было времени даже на свидание сходить. Когда он в последний раз обращал внимание на женщин? Хм… Да. Теперь и не светит. Максимум, три месяца погулять, а потом снова койка.

Он ничего больше не говорил девушке, но почему-то начал искать аренду поближе к этой кофейне. Повезло. Однушка с евроремонтом на втором этаже. Десять минут пешим шагом и ты в этой самой «каффетерии». Иногда они перекидывались с Женей парой фраз, но на большее Егор не решался. В конце концов, это ведь просто милая девочка из кофейни. У неё таких клиентов десятки, и всем она улыбается, говорит своим милым почти детским голоском стандартные фразы… Да и время неумолимо шло.

***

Егор сходил в кино на все новые сеансы, покатался на катке впервые лет с двенадцати. Даже с парашютом прыгнул. Слетал в Сочи, и пришёл к выводу, что курорты вообще не его тема. А ещё поймал себя на мысли, что даже спускаясь по горному склону, представляет рядом с собой ту самую миниатюрную блондиночку…

Звонок

- Егор Андреевич, вынуждены вам сообщить, что нам не удалось сохранить жизненные функции вашего тела. В три часа ночи произошла остановка сердца. Специалисты сделали всё, что могли...

- Стоп... То есть, я помер?

- Приносим наши со..

- Так! Погодите. А что делать-то? У меня двое суток аренды осталось, а потом куда?

- Разумеется, мы ищем для вас транзитного донора. Но учитывая все формальности...

- Я могу не дождаться?

- К сожалению, не исключаем риски. Надеемся на ваше благоразумие. Напоминаем, что срок аренды закончится через пятьдесят часов и тринадцать минут.

- Благоразумие... Я понял.

Егор нажал кнопку "отбой", завершая разговор.

"Чёрт... как будто какой-то идиотский режиссёр скрестил фильмы "Аватар" и "Без лица". Только в нашей действительности. С пробками, паршивой едой из супермаркета и унылыми рожами кассирш..."

Что делать? Срок аренды истекает через два дня, нового донора пока не нашли, а если и найдут, то это лишь отсрочит неминуемое. Егор отхлебнул остывающий чай из чашки и протянул девушке чаевые.

- Спасибо, - ответила она с дежурной улыбкой.

- Женя, а что вы делаете сегодня после работы? - вдруг спросил он, и бариста на миг «подвисла», как старый системник.

- Домой иду. Меня там муж ждёт, - ответила она.

Совсем не умеет врать. Глаза прячет, прикасается к кончику носа...

- Подождёт муж. Осталось два дня отпуска, и я не хочу провести их скучно. Меня Егором зовут. Я вас приглашаю в "Демидов", а потом на аэротрубу. Вечером домой подброшу. Всё в людных местах, бояться нечего. Могу даже паспорт показать.

Он полез в карман, но девушка мотнула головой:

- Не нужно паспорт. Закрываюсь в восемь. Но мне долго гулять нельзя, мать будет орать...

- Понял. Обещаю, к десяти будете дома.

Интересно, этому Виктору, чьё внутреннее пространство сейчас занимал "внетелесный бомж" Егор Черемисов, такая девушка сказала бы "да"? Сомнительно. Тогда в больнице он выглядел типичным лохом, который живёт с родителями в однушке на окраине. Такой кавалер даму может найти только на вписке, но вряд ли он на них бывает.

Он вышел, прикрывая за собой дверь со сломанным доводчиком, и на прощанье отправил воздушный поцелуй новой знакомой.

***

В кафе Женя скромно молчала, заказала себе «Цезарь» и самое недорогое вино, но Егор решительно настоял, чтобы она нормально поела.

— Слушай, я нормальный мужик, и ты мне ничем не будешь обязана. Выбирай, что нравится, а не подешевле.

К заказу добавились отбивные с гарниром, а вместо дешёвого кубанского принесли пристойное французское вино.

Они проболтали, казалось, совсем недолго, но Женя уже начинала поглядывать на часы.

— Понял. Сейчас на аэротрубу и мигом тебя доставлю к родителям.

— У меня только мать… да и той скоро… — Женя замолкла.

— Болеет?

— Опухоль. Пока что операбельная, но её пенсии и моей зарплаты не хватит. Живём на съёмной квартире втроём с мамой и тётей. Не знаю, что делать…

— Для начала немного отвлечься, — ответил Егор, кинул смятые купюры на стол, и потянул девушку в соседний ТРЦ.

***

— Спасибо. Я уже и забыла, как это — просто отдыхать, не думая ни о чём, — её улыбка сегодня казалась по-особенному красивой.

Егор открыл дверь такси, чтобы Женя смогла выйти. Галантно подал ей руку, и когда она оказалась на тротуаре, подхватил на руки, и понёс к подъезду.

— Ай! Отпусти! Я высоты боюсь! — визжала она, но вырываться не пыталась.

— А я совсем не высокий! — отшутился Егор, опуская девушку на бетонные ступеньки подъездного крыльца.

— Что вы себе позволяете, Егор? — кокетливо спросила она.

Он потянул её за поясок.

— Пока что ничего, — ответил Егор, целуя девушку в губы, — я не знаю, увидимся ли мы снова, но обязательно оставь мне телефон. Постараюсь тебе как-то помочь. Правда.

Дело на миллион

Женя смотрела на удаляющуюся в свете фонарей фигуру, всё ещё удивляясь всему, что произошло за этот короткий вечер.

Егор шёл по тёмным улицам, улыбаясь, и совершенно ничего не замечая вокруг. Пару раз даже чуть не упал, споткнувшись о выбоины на асфальте. Он свернул за угол, чтобы срезать, и побыстрее вернуться на съёмную квартиру.

Два крепких молодых человека преградили дорогу.

- А говорил, денег нет. Витёк, нехорошо лапшу вешать нормальным пацанам. Тёлочку в кафе и на аттракционы водить бабло нашёл, на такси - тоже. Ты типа тупой совсем, думал, что мы тебя не пасём?

Так... теперь понятно, почему этот Виктор так легко согласился продать, пусть и на время, собственную тушку... Он просто торчит правильным пацанчикам определенную сумму.

- Сколько? - без церемоний спросил Егор.

- А тебе что, от амуров память отшибло? Две штуки бачей торчал, теперь ещё пятьсот — штрафных, чтобы знал, как нехорошо обманывать. Прям щас решаем вопрос. Не отдаёшь долг, ломаем одну руку. Будешь дальше тянуть резину, опятьнайдём и сделаем всё симметрично, - хохотнул бандюган, явно довольный тем, как чётко всё разложил.

- Добро мужики. Ваша взяла. С меня две с половиной штуки, и сделаем вид, что ничего не было.

- Ты глянь, Дрон, а хлопец поумнел за три месяца, - гопник подмигнул коллеге.

Тот достал из кармана нож:

- Очень надеюсь, что это не разводняк. Не хочу по 113й мотать за такое говно, как ты, Витёк.

Егор отлично понимал, что его сейчас не бьют ботинками только потому, что на улице достаточно много людей, а на фонаре поблизости стоит камера наблюдения. А ещё думал о том, насколько же этот Витя тупой, если додумался брать бабло у бандитов, да ещё и тянуть время, понимая, что его ищут.

***

По пути к ближайшему банкомату Егор прикинул расклад. Вряд ли сейчас эти двое понимали, что для него 2500 зелёных — копейки, и уж тем более не могли представить, что сами скоро станут ему помогать.

Мордовороты с удивлением наблюдали, как банкомат выплёвывает пачку новеньких купюр. Видать, до последнего думали, что Витя их дурит. Да, сейчас они могли наехать, потребовать ещё бабла, но беспределить рядом с банком и кучей камер вновь не стали.

— Слушайте, мужики, а хотите ещё заработать. Предположим, пять кусков? Без кидалова.

— Ты завалил кого или в лотерею выиграл? Витяй, откуда у тебя такие бабки появились? Колись.

— Да вам-то какая разница? Предположим, что у меня бабушка оставила перед смертью хату в Москве. Сделаем вид, что вы поверили. Есть бабло и задача. Вы в теме?

— Если кого-то завалить, то я пас, — ответил Дрон, — Киря, он на нас точно мокруху спихнуть хочет.

— Не завалить. Похитить.

— Кого?

— Меня. Надо инсценировать похищение с выкупом. Если они его заплатят, то заработаете даже больше, чем я обещал.

Егор снял браслет с маячком и выбросил на дорогу. По нему проехались несколько машин, окончательно лишая контору возможности отследить клиента.

***

Киря с Дроном честно отрабатывали бабло. Егора привязали к стулу, заклеили рот скотчем. Связали так, что «пленный» испытывал вполне искренние страдания. Фото отправили на номер Димы с требованиями выкупа.

Коллега перезвонил моментально.

— Привет, брат. Надо, чтобы ты этим олухам из конторы показал фоточку. Понял суть?

— Ага. Два дня же… Чёрт, Егорка, ты долбанутый. Понимаешь же, что это его жизнь?

— Понимаю. Совесть мучить не будет. Обещаю свалить и не отсвечивать. Бабла возьму ровно столько, сколько нужно для жизни. Остальное всё — твоё. Поможешь? Это последнее, о чём прошу.

— Ну, допустим. А дальше что?

— Дальше будем просить больше, какую-нибудь дикую сумму. Время тянем. Потом они фоткают, типа завалили меня, а я по этим докам, что ты мне скинул, живу тихо вдали от всех, не отсвечиваю. Волосы перекрашу или бороду запущу. Поселюсь где-то в спальном районе большого города. Главное, чтобы списали Витю. Свидетельство о смерти, всё такое.

****

Когда Егор посмотрел на фотки своего «убийства», то даже зареспектил пацанов. Им бы на телевидение — постановы для сериалов про ментов делать. Очень уж натурально получилось. Его даже передёрнуло от реалистичности картинки.

— Блин, мужики, зверство прям.

— Чё, перегнули?

— Да не, натурально очень. Вообще зачёт.

— Это всё Киря. Он у нас талант! — Дрон похлопал товарища по плечу.

***

— Привет, Димон. Всё закончилось. Насчёт бабла. Оговорённую сумму переведи на счёт Семёнова. С ним я договаривался на такие случаи. Пять кусков пацанам за помощь и десять нужно в конверте передать баристе Жене из кафешки на углу Сретенской и Мухина. Именно ей. Блондиночка такая невысокая. Никому другому не отдавать. Всё. Я линяю из города, обрываю все связи.

— Понял, брат… Надеюсь, не пропадёшь. Если что, знаешь, где меня найти.

— Знаю. Но хватит с тебя уже. Ты за эти пару месяцев даже поседел пуще прежнего. Отдыхай, ну и фирму не просри. Я в тебя верю.

Егор положил трубку и медленно побрёл в сторону ЖД вокзала.

***

Женя повернула вывеску, потушила свет, и прибиралась на рабочем месте. Стоило ей поставить веник в угол, как вдверь постучали.

— Закрыто! — крикнула она.

— Вам тут передать просили кое-что, — ответил незнакомец.

Она посмотрела на камеру, набрала телефон службы окхраны. Оставалось лишь дать гудок. Юра — начальник смены, обычно подъезжал за пару минут.

— Что и кто просил? — она попыталась разглядеть лицо за дверью.

— Егор. Он у вас номерок брал.

Девушка недоверчиво открыла замок, и улыбчивый незнакомец протянул ей сверток.

— Погодите…

Мужчина помахал рукой и быстрой походкой направился в сторону пешеходного перехода.

Открыв пакет, она увидела несколько пачек денег, перевязанных подарочной лентой, и записку с надписью «я же говорил, что-то придумаю».

Женя держала деньги в руках и тихо тряслась, заливаясь слезами. Она никогда не верила в чудеса. Да и сейчас в них верилось с трудом. Но это всё ей сейчас не снилось. Она не без труда успокоилась, отдышалась, и набрала номер матери.

***

Поезд в Питер оказался куда более комфортным, чем Егор представлял. Как ни пугали его ужасами РЖД, купе выглядело вполне пристойно. Чисто, свежая постель без пятен, и даже тепло. Он растянулся на нижней полке, пролистывая новостную ленту на телефоне.

Всё напоминало о ней. Рекламы кофе, блондинистые девочки-модельки. Даже крик «Женя» из какого-то соседнего купе. Егор уставился в телефон немигающим взглядом, а пальцы уже сами набирали сообщение «Поехали со мной в Питер. Егор».

Вероятность, что даже после его жеста с деньгами девушка сорвётся, оставив больную мать на тётку, пусть и с деньгами, казалась совершенно незначительной. Но он уже привык рисковать, да и не терял по сути уже ничего, кроме нескольких рублей с мобильного счёта. Минутное раздумье. Наконец, поборов сомнения, Егор нажал «отправить», и смска улетела адресату.

Стук колёс убаюкивал, напоминая о детстве. В последний раз так далеко он ездил поездом с отцом, когда тому дали путёвку в санаторий. Они сидели, пили чай из гранёных стаканов в подстаканниках. Сохранили на память пакетики сахара и одноразовое мыло. Отец сейчас думает, что Егора нет в живых… Жаль старика. Но поверил бы он в «переселение душ»? Вряд ли. Потому придётся оставить всё, как есть.

Проводница постучалась в купе:

— Чай брать будете?

Егор задумался. Из ступора вывел сигнал сообщения, пришедшего на телефон. Он взглянул на экран, и протянул мобильник сотруднице РЖД.

Та прочитала «да».

— Оригинал! — хохотнула она, и отправилась за тем самым чаем в подстаканниках.

***

— Никогда не мог понять, что народ находит в Питере, — Егор обнимал девушку за плечи.

— Красоту нужно уметь видеть, — ответила Женя.

— Пожалуй. Вот, я увидел её в маленькой кофейне провинциального городка. Да… А ты отчаянная. Рвануть через полстраны с человеком, с которым раз в кафешку сходила.

- А ты смелый. Позвать с собой девушку, которую знаешь три часа и раз поцеловал.

- Ты делаешь очень вкусный чай, — Егор поцеловал Женю в лоб и обнял ещё сильнее.

— Всё дело в чае, я так и знала! — расхохоталась девушка, целуя Егора в губы.

Сегодня в Питере было традиционно сыро и прохладно. Но только не им двоим.