Воскресенье
Заброшенная мною в комнату эфка хлопнула, отрыгнув в коридор пыль и мелкий мусор. Огонь из класса сразу прекратился, но на всякий случай я дал внутрь длинную очередь из АК. Снегирь позади пошлёпал меня по правому плечу напоминая, что стоять на месте нельзя, и если хочешь жить, надо всё время двигаться.
Ощетинившаяся стволами гусеница штурмовиков во главе со мной, поднялась на второй этаж и здесь уже рассыпалась на пары. Всё как обычно: дерущий горло пороховой дым, уже привычные уху раскаты выстрелов (а ведь по началу, первый месяц, я всё время ходил полуглухой), крики боли, проклятия и крепкий русский мат без которого ни одну улицу, ни один дом, ни один этаж ещё не взяли.
Я работал в паре с Мотыгой – крепким, коренастым мальчишкой всего на четыре года младше меня. На гражданке он был токарем, неплохо зарабатывал, но как-то увидев по телевизору репортаж об угодившей в жилой дом ракете всё бросил и подался в добровольцы. У нас таких тут много. Котёл вон – сорокапятилетний водила с Владика или Душман – учитель труда с Волгограда, узбек по национальности. Я, например, тоже.
Коротко кивнув Мотыге, я вырвал кольцо из гранаты и швырнул её в дверь с надпись «Физика», внутри тут же кто-то заорал, и мы дружно, уже в два ствола расколошматили засевших тут. Надо же сволочи, что удумали, свили себе гнездо прямо в школе! И в какой школе! Красивой! С большими окнами, просторными классами, новыми партами! Ничего, вот передавим вас всех, восстановим. Ещё лучше будет…
Добив одиночным выстрелом подававшего признаки жизни толстяка с немецким крестом на шлеме, я отщёлкнул пустой магазин, сунув в свободный кармашек разгрузочного жилета на груди, и сменил его на новый, с торчащим наружу пластиковым шпеньком.
- НЕ СТОИМ @ЛЯДЬ! НЕ СТОИМ!
Вынырнув в коридор мы с Мотыгой снова продолжили движение вперёд. Слева от нас работали Гусь и Будённый.
- ЧИСТО! – закричал Гусь, опуская автомат стволом вниз мельком глянув внутрь класса «Биологии», и тут же был отброшен от дверного проёма меткой, короткой очередью. Кровь торопыги осталась на стене когда Будённый за петлю на броннике пыхтя как чайник потащил его за собой.
Переглянувшись с Мотыгой, мы бросились на помощь, но до злополучной «Биологии» так и не добежали. Пол под нашими ногами вздрогнул, затем ещё раз, заставив повалиться на спину, и всё вокруг превратилось в настоящий Ад. Кажется, противник наш поняв, что удержать школу не удастся вызвал огонь на себя. Сколько это продолжалось не знаю потому, что очнулся я от крика Снегиря.
- Сибирь! Сибирь, @ать твою! ВСТАВАЙ! – командир бессовестно шлёпал меня ладонью по морде.
Сплюнув на пол густой слюной напополам с кровью, и ошалело оглядевшись вокруг, я увидел обрушившуюся стену, мёртвое тело Мотыги с остекленевшими глазами, подёргивающегося Будённого с оторванной по колено левой ногой и сожжёнными усами.
Буквально вздёрнув меня за шиворот с заваленного камнями и мусором пола, Снегирь сунул мне в руки пулемёт «Печенег» принадлежащий Старому.
- Я же не пулемётчик! – вяло пытался возразить я, еле-еле переставляя ноги пока командир толкал меня к окну в конце коридора.
- А я не командир штурмовой группы, а ДИРЕКТОР СОЦИАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ! – бросил в ответ мне Снегирь грозно сверкнув серыми глазами. – Сейчас противник в атаку пойдёт, попытается школу обратно отбить. Лёша, ты просто целься и стреляй, целься и стреляй. Я помощь вызвал, надо продержаться. Пока ты серенаду исполняешь я пацанов перевяжу может и выживет кто. Работай Сибирь!
Бросив рядом со мной на подоконник два запасных короба с патронами командир унёсся к стонущим позади ребятам. Я же, снова сплюнув под ноги густую, кислую слюну, поправил тускло поблескивающую ленту и прижав приклад пулемёта к плечу поводил туда-сюда его стволом обозревая окрестности. Стоянка, окружённая витой чугунной оградой, пара-тройка каким-то чудом не сгоревших легковых автомобилей, будка охранника, шлагбаум, слева от стоянки песочница с грbбком и симпатичная детская каруселька.
Вш-ш-ш-шш! - дымный след от РПГ-7 прочертил воздух врезавшись в стену всего в трёх метрах от меня. Уши заложило, из глаз брызнули слёзы и время замедлилось словно в кино.
Поймав в прицел забравшегося на будку охранника гранатомётчика, я не смог отвести взгляда от синей изоленты на его руке. Синяя-синяя такого же цвета как шарик, который я купил сыну Юрке в парке. Шарик это правда потом улетел к чёртовой матери, но сынишка даже не расплакался. Наоборот, рассмеялся и помахал ему рукой. Кончик указательного пальца плавно нажал на спусковой крючок и грудь гранатомётчика разорвали тяжёлые пули.
Ещё много-много людей с синей изолентой намотанной поверх формы на руках и ногах бросилось вперёд, и «Печенег» в моих руках загрохотал захлёбываясь от восторга.
Вот только эффект замедленной съёмки никуда не делся. Каруселька с лошадкой на которой безжизненно повис один из противников снова всколыхнула во мне то прекрасное воскресенье с сыном в парке. «Американские горки», «Чашечки», «Осьминог», «Паровозик», радостный Юркин смех, от которого в груди у меня становилось тепло, детская тёплая, потная ладошка, влажные горячие губы на гладковыбритой щеке. Отличный день и даже периодически капавший с неба дождик настроение нам не испортил. Также, как и мысли о том, что мамы с ними нет.
«Ты о чужих детях думаешь, а о своём нет!» - кричала она забрасывая вещи в такси. Странно, но я не бросился за Ритой, на схватил второпях забитую вещами сумку, не обнял. Только спрятав руки в карманы джинс смотрел в глаза сыну у окошка машины.
Очередной длинной очередью я срезал стразу троих стрелков, втянув голову в плечи и прищурившись от громыхнувшего справа разрыва.
«Дура! Да я как раз о своём сыне и думаю!» Всё для того, чтобы ему не досталось ВСЁ ВОТ ЭТО! Смешные учебники истории, лживые улыбки, кровь по колено и оружейный порох въедающийся в кожу так что не отмоешь, не ототрёшь.
Пулемётная пуля сбила с головы верзилы вооружённого заграничной штурмовой винтовкой шлем и тот закрутился в воздухе точно так же как мишени в парковом тире где они с Юркой стреляли из кривых воздушек.
- Ура! Папа ты победил! – кричал в восторге сынишка. – Дядя, я хочу вон того коричневого медведя!
- Пожалуйста. В первый раз вижу, чтобы в нашем тире выбили главный приз, - лошадиное лицо мужичка вытянулось от изумления и жадности.
- Это потому что воздушки ваши гов… плохие, - беря на руки сына бросил через плечо я.
- Пап, а пап?! А теперь пойдём кормить уточек?
* * *
Всё закончилось также быстро как и началось. Внезапно время снова потекло с привычной скоростью. А пулемёт дострелявшись до железки замолчал, только белый дымок срывался с кончика раскалённого до бела ствола.
- Молоток Сибирь! Всех положил, - возникший из-за спины перепачканный кровью командир эмоционально обнял меня чего раньше за ним не водилось. – Извини, считать потом будем, но «Отвагу» ты точно заслужил. Три коробка по двести патронов расстрелял не зря. Ребята выжили, помощь подоспела.
Моргнув глазами и расстегнув ремешок шлема под подбородком, я уставился на усыпанную телами стоянку, догорающие легковушки, разобранную на кусочки от конструктора «лего» будку охранника. Но самое удивительное было то, что я ни справа, ни слева от меня стен не было. Также, как и потолка. Будто сказочный великан в бессильной злобе сгрыз эту часть здания оставив нетронутой только моё окно с подоконником.
Разжав мёртвой хваткой вцепившуюся в Печенег правую руку, я посмотрел на свою ладонь и… улыбнулся.
- Сибирь, ты чего лыбишься? – с искренним беспокойством вцепился в меня Снегирь. - Всё нормально? Тебя снова контузило?
- Да, всё нормально, командир, - успокоил его я, всё ещё ощущая в руке теплую, слегка влажную Юркину ладошку…
Появился канал в телеграме там выкладывать рассказы буду рандомно всех приглашаю.
Страничка ВК здесь
Канал на дзене тут