Вирус⁠⁠

— Знаешь, никогда мне этот город не нравился. Серый, мокрый, холодный… То ли дело моя родная Исфара.

Двое сидели на крыше десятиэтажки, свесив ноги над пустотой. Была полнолунная ночь. Было холодно и сыро.

Внизу во дворе четверо парней кого-то били.

— А что ж уехал?

Выходец из Исфары пожал плечами:

— Учеба… Второй курс медицинского.

— А-а-а…

Его собеседник протянул ему бутылку. Тот глотнул прямо из горла, поморщился и вернул обратно. Со двора долетело отраженное стенами: “Сволочь!”. Двое глянули вниз.

— Интересно, когда до них уже дойдет?.. - спросил исфарец.

— Когда в новостях прочитают. Утром. Увидят, что “во дворе дома номер шесть был зверски убит Хабиб Закиев”, и поймут. Только, если ты думаешь, что они испугаются, или раскаются, или им станет стыдно – даже не надейся.

— Совсем? Ни на минуту?

Собеседник мрачно почесал крыло и посмотрел на компаньона. Тот был совсем молод. Он сжалился.

— Ну, может, на минуту. Если вирус полностью не сожрал…

— Какой вирус?

— Ненависти, — ангел хлебнул портвейна. — Да вот, сам посмотри…

Он протянул парню свои очки.

Почему-то в них все было видно, как днем, и очень близко. Куда ближе, чем хотелось бы парню. Он содрогнулся. Больше не было четверых сильных, агрессивных, подкачанных ребят. Внизу корчились тощие, полусгнившие существа с запавшими глазами. Они кричали от боли и ужаса.

Парень сдернул очки и резко отвернулся. Его затошнило.

Ангел похлопал его по спине.

— Да, неприятно… А ты прикинь, я такое постоянно вижу. Поэтому и таскаю с собой бутылку. Чтобы совсем не спятить.

— Но как же они… неужели они…

— Не знают? Нет. Эти – уже нет. Понимаешь, то, что ты увидел – это не тела. Это их души. Такое бывает, когда вирус заходит так далеко, что даже нам до них не достучаться. Поэтому я и сижу здесь, а не там, - он кивнул вниз и полез в карман за пачкой сигарет.

Парень рядом потихоньку выровнял дыхание. Покачал головой:

— А я-то думал, почему ты раньше не явился. Сейчас-то мне все равно, но когда только тебя увидел, разозлился.

— Я с самого начала здесь. Только без толку это. Когда-то, когда я только начинал работать, я еще пробовал, - ангел вставил в зубы сигарету, и его голос зазвучал невнятно. — Ну, достучаться. Остановить. Прыгал вокруг таких вот, как воробушек. За руки хватал. Орал в самое ухо “Одумайтесь!”

Он выдохнул дым и горько усмехнулся.

— Но эта дрянь слишком быстро их жрет. И передается быстро. Хотя чего ей передаваться, она у всех есть…

— Как это? — парень аж подскочил.

— Да вот. Как герпес. В спящем состоянии. Иногда просыпается, от обиды, или от зависти, ну, знаешь, как всякая хронь вылезает во время простуды… Нормальные люди ее лечат сразу, как заметили. Спортом занимаются, или творчеством, или с друзьями по душам говорят. Изолируют источник, сами изолируются. И все быстро проходит. А если иммунитет хороший, так вообще дальше вспышки гнева дело не идет. Но когда болезнь пускают на самотек, да еще и не изолируются от заразы, все, пиши пропало. Вот человек постит мемы и спасает собак, а вот он уже оправдывает убийство, или идет убивать.

Ангел махнул рукой с сигаретой и глотнул портвейна.

— Спросишь его, за что, и он тебе вывалит кучу вонючих аргументов, но все сведется к тому, что они – не мы, и если не мы - их, то они - нас. Он больше не задумывается, понимаешь? Считает, что делает благое дело, очищает мир от скверны. Убивает писателей, художников, ученых… студентов-медиков. И уже не помнит, что можно жить по-другому.

Парень мрачно посмотрел вниз. Нападавшие разошлись. Избитый лежал на земле и не двигался.

— Да уж.

Ангел вздохнул:

— Действительно, кому я все это рассказываю? Э-эх, молодой человек неславянской наружности… — он хлопнул собеседника по спине. — Хороший ты парень, Хабиб! Жаль, что с тобой все так вышло. Знаешь что? А давай к нам? Будем вместе работать… Рук не хватает катастрофически. Особенно в отделе профилактики, которые как раз по вирусам.

— Что?.. — Хабиб оторвался от созерцания своего мертвого тела и уставился на ангела.

— Будешь прививки делать.

— От этого есть вакцина?!

Ангел ухмыльнулся:

— Недавно разработали, лет восемьдесят назад. Стопроцентной гарантии не дает, конечно, но шансы повышает. Ну что, согласен? Идешь?

— Иду, — ответил Хабиб не задумываясь. — А что за вакцина?

Ангел повернулся к нему. Крылья тихонько засияли, в глазах появилась трезвая ясность и глубина бездны. Он наклонился и выдохнул Хабибу прямо в ухо, вместе с сигаретным дымом:

— Ух ты…

* * *

Вовка строил песочный замок. Получалось плохо. Песок был слишком жидким и каменистым, слишком быстро высыхал, замок кособочился и был похож на оплывший холмик с палочками и ракушками.

Чуть впереди на берегу замок строил Димка. Димка был старше на два года и говорил по-русски как-то по-другому, как будто и не по-русски вовсе.

И у Димки все получалось. В его замке были арки, башенки и даже зубчики на башнях. А еще у него были друзья, которые ему помогали, хохотали, брызгались и дурачились.

Вовке очень хотелось к ним, но мама не разрешала отходить далеко. Да и стеснялся Вовка, совсем как девчонка. И теперь он смотрел, как его творение все больше оплывает, грустил и злился на Димку за все и сразу.

— Ух ты! — тихонько шепнул ему на ухо невидимый Хабиб.

А ведь правда, ух ты! Как же Димке удалось сделать так, чтобы замок не разъезжался в разные стороны? И стоял так красиво, что прямо засмотришься…

Вовка оглянулся на маму. Мама дремала. Он сжал кулачки и решительно пошел вперед.

— Привет! — сказал Вовка, и Димка обернулся. — Крутой замок!

— Хвала! Ой. То есть, спасибо.

— А как это он у тебя так держится?

— Штапови унутра…Э-э-э... Палки. Это папа подсказал. Гледай!

Вовка посмотрел. Потом попробовал. А потом вдруг обнаружил, что ведет Димку и его компанию к своему замку, хотя еще минуту назад не показал бы его вообще никому и никогда. К тому времени Вовкино творение превратилось в блестящую гору песка.

— Ух ты! — вдруг сказал Димка. Он показал на стеклышки и ракушки, которыми Вовка украсил крышу – Лепо! Хайде заедно?

Вовка кивнул. Он не знал слов, но все прекрасно понял. Мальчишки за игрой всегда говорят на одном языке.

Невидимый Хабиб смотрел, как дети вместе строят песочный замок, и улыбался. Ему нравилась его посмертная работа.

Автор: Дарья Эпштейн

Оригинальная публикация ВК