Трилогия про игры мертвецов. Часть третья "Из разбитого сердца течёт ярость."⁠⁠

Холодный свет полной луны окутал старое кладбище таинственным сиянием. Ночная хозяйка грациозно поднимаясь над горизонтом, дарит прохладу уставшей от летнего зноя земле. Следом за ней на небе, один за другим, загораются ее фавориты - звезды. Окружённая своей свитой, луна изгоняет солнце за горизонт. Ночь тихо стелется по земле.

В полной тишине в одной из раскопанных могил, обставленной старой гнилой мебелью, стоит, опираясь на древнюю трость, живой мертвец. Одетый в строгий черный костюм, явно дорогого кроя. Сейчас ткань выцвела и потускнела, рукава висели рваными лентами, а трещины и дыры, как символ беспощадности времени, рвали его на части. Когда-то блестящие туфли были покрыты тонким слоем пыли и грязи.

Мертвец взял чашку дымящегося кофе и застыл. Ему не нужна пища и питье, но нежелание смирится со смертью, требует соблюдать традиции живых людей.

Сверху в могилу посыпалась земля, скелет вышел из оцепенения и подняв взор наблюдал как спускается в могилу мертвая женщина.

- Здравствуй Василиса, прекрасно выглядишь, - поздоровался мертвец. Кофе будешь?

- Не откажусь, Егор Данилыч. Если бы ты воспользовался моим зельем, то и сам бы не растерял остатки своей плоти, - она взяла тонкими изъеденными язвами пальцами кружку и изящно села в старое кресло.

Одета Василиса была в роскошное облегающее платье, которое подчеркивало ее утонченные линии тела. На голове словно пламя пылал ярко рыжий парик. Прямые волосы падали вниз, ложились на узкие плечи, создавая контраст с ее бледной кожей.

В ночной тишине кладбища заиграла тоскливая мелодия скрипки.

- Наш новый сосед, Вячеслав, заманил все - таки своего убийцу на кладбище, ещё и музыканта заставил себе помогать, - сказала Василиса.

- Зачем?

- Он думает, что если отомстит, то заснёт вечным сном, - ответила мертвая женщина.

- Дурак, это так не работает.

Раздался глухой удар и печальная мелодия скрипки стихла.

- Скрипку сломал, - улыбаясь сказал Егор Данилыч. - У меня зубы ныли от его игры последние лет пятьдесят.

- Не у тебя одного, а помнишь какие мелодии он играл, когда только переродился, - сказала Василиса, задумчиво накручивая локон на кость пальца. - Ноги сами в пляс шли.

- Не трави душу, лучше скажи куда ты так вырядилась? Не на свидание ли?

- На свидание как же! Сегодня опять сатанисты придут на мою могилу, напьются, все перепачкают краской, всю ночь завывать будут, не дай черт зверюшку зарежут какую-нибудь. А мне потом убирай, я им сразу покажусь в новом платье, умрут от восторга! - со злостью сказала Василиса. - Что они к нам ходят? Пусть вон на новом кладбище своего дьявола вызывают.

- Ты видела новое кладбище? - прервал ее Егор Данилыч. - Асфальтные дорожки, плитка, что не памятник, то произведение искусства. А у нас древность, старые предания. О том как тебя на костре сожгли до сих пор местные бабки детей пугают.

- Да знаю я, не дура поди.

- Ну и отлично. Скажи лучше зачем пришла? Чем помочь?

- Одолжить у тебя хочу пса твоего Герасима, мы с ним больший эффект произведем, - захихикала ведьма.

Услышав свое имя, из темного угла могилы вышел пёс и, подойдя к женщине, начал теряется об ее ноги.

- А помнишь какие раньше у нас были псы, зверюги, - продолжила вспоминать Василиса.

Мертвая собака подняла голову и заскулила.

- Не обижайся Герасим, - погладив лысый череп пса сказала примирительно Василиса. - Ты тоже у нас страшненький, сегодня мы напугаем сатанистов долбаных.

Герасим радостно залаял и закружился волчком у ног Василисы.

- Что думаешь может нам как раньше нагнать страху на этот сонный городишко?

- Не надо, Егорыч, не те времена. Мы после последнего веселья лет сто в могиле лежали, не откапывались, ждали пока уляжется.

- Да, к комфорту быстро привыкаешь, - погружаясь в воспоминания Егор Данилыч одним залпом выпил горячую кружку кофе...

... Тогда была безлунная ночь. Он ждал встречи, его жгло как адовым пламенем .

- Готово? - спросил Егор Данилыч у Василисы и нетерпеливо стал мерить шагами сторожку кладбищенского смотрителя.

- Если не будешь меня торопить, ещё пару минут и будет готово, - ответила ему ведьма, высыпая в горшок на огне какие-то травы.

- Ты бы хоть ложку взяла, - глядя как Василиса помешивает указательным костяным пальцем зелье сказал Егор. - Не по человечески как - то.

- А мы с тобой уже и не люди, да и дело недоброе задумали, - не отрываясь от приготовления ответила она. - Уверен, что хочешь этого, ещё не поздно передумать?

- Уверен! Ты посмотри на них совсем оскотинились, - со злостью сказал Егор и пнул ногой под ребра пьяного сторожа кладбища. - Когда последний раз ты видела здесь людей. Никто не приходит навестить родственников, не приносят цветов и не ухаживают за могилами. Деревня вырождается, все забывается, никто не чтит своих предков, таким людишкам не место с нами рядом! - он ударил костяным кулаком по столу.

- В этом ли дело? - усомнилась Василиса, пристально поглядев на своего друга мертвеца.

- Кто вы таки...- мямля слова сказал сторож, подымаясь с пола и обвел стеклянным взглядом комнатку сторожки.

В этот момент мимо Егора пролетела серебристая искра и в правый глаз сторожа вонзился острый нож. Его смерть была мгновенной.

- Скучаешь по ушедший жизни? - как ни в чем не бывало спросила Василиса глядя как Егор одним махом вылил в глотку самогон.

- А ты не скучаешь?

Ничего не ответив Егору, Василиса сосредоточилась на приготовлении зелья. Ее костяные пальцы с ловкостью и грацией, свойственной мастерам своего дела, подбирали ингредиенты. Время от времени сверяясь со старинным пергаментом, она добавляла какие-то вонючие порошки в зелье.

Зловонный отвар казалось жил своей жизнью, он пыхтел, булькал и менял цвет, реагируя на каждый новый ингредиент брошенный в котел. Когда зелье достигло своего апогея, Василиса тихо запела заклинание.

- Идеально, - закончив петь сказала ведьма.

Довольная результатом она аккуратно перелила зелье в глиняный кувшин, точнее в древнюю амфору:

- Окрапи кладбищенскую землю, и армия мертвых восстанет и будет готово исполнить любой твой приказ.

Лунный свет, пробившись через облака осветил мрачную фигуру Егора Данилыча. В полной тишине двигаясь от надгробия к надгробию, он брызгал зельем.

Нарушая тишину, из под земли раздался тихий зловещий стон множества голосов. Земля затряслась и покрылась трещинами из которых показались белые кости. Первые скелеты в рваной гнилой одежде вырвались на свободу, их старые кости скрипели как старые несмазаные дверные петли. На секунду замерев под лунным светом они двинулись в темноту, наполняя воздух зловещим страхом.

Следуя за Егором мертвецы сбивались в кучу, их движения становились уверенными, а голоса сливались в зловещий шепот. Поднявшийся сильный ветер сдувал с их костей могильную пыль, окутывая облаком их мрачную процессию.

Стоя на возвышенности Егор Данилыч наблюдал, как его мертвые солдаты ворвались в спящую, ничего не подозревающую деревню. Хлипкие деревенские ворота не выдержали натиска сотни гнилых тел. Как река разливается по изгибам земли во время половодья, так и мертвецы растеклись по улицам деревеньки.

Егор видел как хозяин крайней избы вышел на крыльцо, разбуженный лаем собаки, как исказилось его лицо от страха. Парализованный увиденным он не успел спрятаться в доме и был сбит на землю. Егор видел как его тучное тело кусают и царапают мертвые воины, а по телам своих в дом врываются вторая волна зомби. Вот загорелся первый амбар, и языки пламени, весело потрескивая, перекинулись на ближайшие дома, принося яркие краски в непроглядную ночь. Из горящих домов выбегали люди и попадали в цепкие лапы мертвецов. Крики, стоны плач и мольбы о пощаде - все это смешивалось в адскую какофонию, а в центре стоял мертвый музыкант самозабвенно играя веселую кельтскую мелодию.

Василиса подошла к Егору, молча указала на одиноко стоящий дом у реки.

- Кузнец молодец, - глядя как здоровый мужик с кувалдой разбрасывает мертвецов. А за его спиной стоят две его точные копии только поменьше, и добивали поверженных на землю зомби. - Выпускай кавалерию, а то он нам все веселье испортит.

Василиса звонко свистнула, большая темная тень поднялась с земли, отряхнулась и пошла на зов. В свете луны появился огромный мертвый волкодав. Из огромной пасти будто темная бездна шел гнилой смрад, лапы размером со ствол молодого дерева, безумно опускались на землю, а холодные мутные глаза с рабской покорностью смотрели на хозяйку. Василиса потрепала пса за остатки шерсти и шепотом начала давать указания, костлявым пальцем указывая в сторону кузнеца с подмастерьями.

Волкодав тряхнул головой, показывая, что он все понял, затем издал громкое рычание и рысью бросился к кузне. Повинуясь рычанию вожака вслед за волкодавом из тени выбежали с два десятка мертвых собак разных пород, несколько кошек и одна обезьянка.

- А ты думал на кладбище домашних животных только собак хоронили, - ответила Василиса на немой вопрос Егора.

- Теперь мой черед, - произнес Егор тихим голосом, но с такими яростными нотками, что Василиса отступила от него на шаг назад.

Егор медленно побрёл к избе с резными ставнями на окнах. Окна были темными, но он чувствовал, что хозяева внутри, затаились, сдерживая дрожь и крики. Он поднялся по скрипучей лестнице на крыльцо, быстрым движением распахнул дверь. Было темно, но для мертвецов давно нет разницы между ночью и днём они все всегда видят серым и тусклым, они видят не глазами, которые давно съедены насекомыми, а своей памятью. Двигаются только по воле мести или колдовства.
В сенях тихо, но Егор Данилыч знал где подпол. Он часто бывал здесь гостем. Украдкой касался рук Наташи, стараясь укрыться от внимательных глаз ее отца.
Это было давно или вчера? Время не существует для мертвых.

Наташа была его невестой, когда-то давно, в другой жизни. Но однажды она вернула помолвочное серебряное колечко. Она была своенравная, смелая, любила вольный воздух, долгие прогулки по лесу, иногда она могла уйти на весь день до поздней ночи, дома ее не удержать. Не удивительно, что она решила уйти с цыганским табором, который расположился вблизи деревни. У нее быстро появился поклонник, сын барона.

Когда отец Наташи узнал об их связи, он сильно избил Наташу, а затем пошел к цыганам. Его жена не ждала его живым, думала зарежут его не глядя. Но Никодим, так звали Наташиного папашу, вернулся пьяный, весёлый и сказал, что скоро будет свадьба, он продал свою дочь сыну барона. Жена упала ему в ноги и рыдала, билась головой об пол, умоляла не делать этого, но муж был неумолим. Отпихнув жену сапогом, сказал, что дело решённое и завалился на лавку спать.

Мать побежала к дому, где жила семья Егора и умоляла уже его помочь, если он любит Наташу, спасти ее из рук дикарей.

Табор раскинул свои шатры в поле, прямо на молодых посевах.

Егор молодой и крепкий парень пришел к старосте и предложил прогнать цыган.

После жестокой потасовки, крестьяне сожгли все их шатры, подожигли седла на лошадях. Не жалели ни детей ни женщин. Это была месть за украденную любовь.
В тот момент Егор навсегда преобразился, его душа ожесточилась, а его сердце забыло, что такое добро и любовь.

Наташа, немного поплакала по своему убитому чернявому цыгану и успокоилась. Родители, чтобы избежать ещё большего позора, решили сыграть свадьбу своей дочери с Егором. Наташа не противилась в этот раз воле родителей, да и Егор, вроде не держал на Наташу зла, простил ее. Но материнское сердце чувствовало, что эти двое как две ледяные глыбы, холодом обжигали они друг друга.

Однажды Егор сидел с Наташей за столом и пил чай. Он тронул ее руку с тонкими пальцами. Ее руки были горячими от чашки. Егор представлял, ее горячее крепкое тело в своих объятиях. Мечты уносили его к запретным мыслям и желаниям. Вдруг его обожгло, но не от кипятка, это была жгучая боль съедающая его изнутри.
Наташа ты меня отравила, - произнес он падая со стула.

Крысиный яд подействовал быстро.

... После смерти Егор ничего не забыл. Прошло несколько десятков земных лет, но мертвец не чувствовал время, он хотел только мести.

Распахнув подпол, он резким движением выволок за волосы ревущую девку.

- Ну вот и свиделись, Наташа, - злобно сказал Данилыч.

Услышав тихий скрип, Егор инстинктивно повернулся и лезвие топора только слегка поцарапало его мертвую плоть. Егор отпустил девушку, и выхватив нож, сильным ударом в сердце убил напавшего на него черноволосого паренька.

- За что? - ревела Наташа подползая к мёртвому телу.

- За то, что ты любишь его! - зло сказал Данилыч.

- Брат, братец! - причитала девушка.

Только сейчас Егор понял, что эта была не его Наташа. Точная копия, но не она.

- Где Наташа? - взревел он, поднимая за волосы с пола девку. - Где она? - не дождавшись ответа, он сильно впечатал плачущую девушку в стену.

- Бабка Наташа умерла несколько лет назад, - с трудом, сквозь слезы ответила девушка.

Неистова вопя Егор наносил один за другим удары ножом в живот девушке.

- Полегчало? - спросила Василиса входя в дом.

Егор Данилыч с презрением бросил мертвое тело девушки рядом с братом, вытер нож об скатерть и пошел на улицу.
- Пора, скоро рассвет.
- Постой я что-то слышу, - сказала Василиса.
Заглянув в подпол она вытащила на свет плачущую трёхлетнюю девочку.
- С ней, что будем делать? - спросила она у Данилыча.
- Мне все равно, убей или оставь здесь, делай, что хочешь.
- Заберу с собой, у меня на нее большие планы.
Василиса вышла вслед за Данилычем, прижимая к себе ребенка и ласково ее утешая.