Рассказы о Крепости. Продавец Солнца⁠⁠

Николая Павловича знала большая часть Старого города, считая встречу с ним хорошей приметой. Он был не призраком или духом почившего много веков назад дворянина, а самым обычным музыкантом, очень любившим своё ремесло. Никто в Пятиугольнике (таковой формы был наш двор, созданный по задумке неизвестного градостроителя) не знал, на скольких инструментах умел играть Дядя Коля. Сам Николай Павлович постоянно отшучивался, говоря, что нет пока в мире инструмента, на котором он бы не умел играть. С чем только мы не видели его во дворе… но то были концерты для Пятиугольника. Отправляясь гулять по Старому городу, Николай Павлович брал с собой небольшой деревянный ящик, внутри которого таилось множество тоненьких металлических пластинок и молоточков. Стоило завести этот ящичек с помощью ключа, и из его недр начинала литься нежная мелодия. И всякий раз – новая. Конечно, иногда мелодии повторялись, но разве есть в этом что-то дурное? Николай Павлович не выбирал людных мест, напротив, его музыка звучала в местах весьма камерных и уединённых. То были небольшие переулки, скверы, спрятанные вдали от широких проспектов Крепости или крохотные лавки и магазинчики. Говорят, что его видели даже в «Тропике Рака» – кафе, исконно притягивающем самых разных и необычных людей. Для остальной Крепости Дядя Коля был городской легендой, называемым не иначе как Стариком-шарманщиком. Некоторые даже составляли теории о том, кто же этот старик на самом деле и где в следующий раз ждать его появления. Сам Николай Павлович отвечал на это улыбкой и покачиванием головы, читая очередную небылицу про себя в Единой Сети. Нас, да и его самого, забавляла разница между окутанным для многих пеленой тайны образом и тем, что мы видели каждое утро своими глазами. Весь Пятиугольник знал, что Николай Павлович – не миф, а живой человек. Пожалуй, самый живой из всех, с кем мне доводилось общаться.

Я познакомился с ним так же, как и множество моих приятелей со двора – то есть совершенно случайно. Только мне исполнилось шестнадцать лет от роду, мои родители переехали в Крепость, поскольку им обоим дали повышение и новые кабинеты, окнами выходящие на Площадь Славы. Скорый переезд, расставание с друзьями и новое непривычное окружение на некоторое время выбило меня из колеи. К тому же мой нежный возраст, непременно требовавший от меня отправиться в какое-нибудь отчаянное приключение, раз за разом давал новый повод для ссор с родителями. После очередной словесной перепалки, причину которой мне уж и не вспомнить, я решил перевести дух во дворе, заняв лавочку рядом с молодым тополем. Так и сидел я, обхватив голову руками и уйдя в свои мысли. Уйдя настолько глубоко, что подошедшего к лавке мужчину я не заметил, и лишь его голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

- Молодой человек, рядом с вами не занято?

- Нет, конечно. Пожалуйста, присаживайтесь, - я оказался в некотором замешательстве из-за сложившейся ситуации и не смог придумать иного ответа на такой простой вопрос.

- Давайте знакомиться. Я – Николай Павлович. А как зовут Вас? - Моим собеседником оказался мужчина средних лет, уголки прищуренных глаз которого украшали многочисленные морщинки, выдававшие в нём любящего улыбаться человека.

Услышав моё имя, Дядя Коля пожал мою руку, отметив, что имя мне очень идёт. Уже много позже я узнал, что он говорил так всем. И говорил без тени лукавства, искренне считая, что некрасивых имён не бывает.

- Ну, молодой человек, теперь мы знакомы. Вы не будете против, если я тихонько буду играть рядом? Обещаю, это не помешает вашим размышлениям, а наоборот поможет им.

Я лишь махнул рукой, поскольку был занят вселенскими думами о несовершенстве этого мир. И тут заиграла музыка. На грани слышимости рождались звуки флейты, будто бы вторившие моим мыслям. Мелодия столь чудно гармонировала с ними, что вскоре я стал ощущать эти две вещи единым целым. А потом флейта начала менять свой тон. Плавно голос её переставал быть печально-задумчивым, и то тут, то там появлялись первые нотки спокойствия и размеренности. Они уносили ход моих мыслей куда-то прочь от проблем, заставляя сфокусироваться на вещах нейтральных и умиротворённых. Когда я начал думать о чём угодно, кроме своих проблем, музыка стихла.

- Ну, молодой человек, стало ли Вам лучше? – вежливо поинтересовался Николай Павлович.

- Немного. Но музыка в самом деле не помешала.

Некоторое время мы молча сидели на лавочке, прислушиваясь к шуму ветра, гуляющего в листве. Дядя Коля откинулся на спинку лавочки, сложив руки на груди. Куда он убрал флейту, я не заметил. Теперь плохие мысли упорно не желали посещать меня, но всё равно оставалось ощущение того, что день окончательно испорчен.

- Знаете, молодой человек, я бы мог начать бестолковую душеспасительную беседу, пытаясь узнать природу одолевающих Вас проблем. Возможно, я бы мог их решить, и тогда беседа была бы не напрасной, - Николай Павлович выдержал театральную паузу и изобразил с помощью ладоней чаши невидимых весов. - Но что же мне делать, если проблема окажется вне моих сил? Ведь выйдет так, что я зря потратил ваше время, да и, к тому же, взял на себя груз чужой проблемы, - Дядя Коля картинно швырнул воображаемые весы в сторону, и в этот же момент раздался тихий металлический звон упавшей неподалёку жестянки. Это совпадение заставило рассмеяться нас обоих. – Поэтому хочу научить вас одной необычайно простой штуке, на осознание которой я потратил всю свою жизнь. А, нет, даже двум штукам. Первая – как бы не повернулась ваша жизнь, в мире всё равно остаётся много хороших вещей. И как только Вам захочется сказать, что в вашей жизни не осталось ничего хорошего – вспомните Николая Павловича, утверждающего, что вы не правы. Вторая вещь, прямо следующая из первой – любое решение нужно принимать с трезвой и холодной головой. В том числе решение оспорить мои слова. Потому что большинство человеческих ошибок делается опьянённым разумом. Любовью ли, ненавистью ли – не столь важно. А уж если сделаете ошибку на трезвую голову – то хоть будет не так обидно. На абсолютную истину не претендую, но Вы видите перед собой живое доказательство эффективности такого подхода.

- Николай Павлович, Вы лишаете меня возможности меня практиковаться в самоуничтожении, - усмехнувшись, парировал я.

- Ну, я бы не сказал, что это та способность, с которой жаль расставаться. Надеюсь, время, проведённое со мной, было не напрасным. Хорошего дня.

- И Вам того же, - ответил я, направляясь к своему дому. Вслед мне заиграла весёлая мелодия, так хорошо сочетавшаяся с этим погожим летним днём.

Не стану врать, будто мои проблемы решились в мгновение ока, а, вернувшись в квартиру, я знал, что сказать родителям. Нет, чудеса в этом мире случаются, но они несколько иного рода. Советы же Дяди Коли мне в самом деле помогли, правда, когда я стал значительно старше. И спустя годы меня поражает философия этого человека, сумевшего создать свою небольшую эпоху в громадной жизни Крепости. Даже на фоне обитателей Пятиугольника Николай Павлович выделялся умением найти хорошее и доброе во многих вещах. В этом умении было что-то по-детски наивное и по-стариковски пропитанное опытом. Может быть Дядя Коля не был очень богат, но это не мешало ему Жить. Да-да, Жить именно с большой буквы.

Он был человеком искусства, творческим до той чудной степени, когда созданное им произведение уже является в достаточной степени изящным, но при этом остаётся понятным для большинства. Он не ходил с задранным кверху носом, критикуя малейшие ошибки или огрехи исполнителя и скупясь на похвалу, считая себя человеком, имеющим самый утончённый вкус на планете. Он не любил критику ради критики, не любил пустословия. Зато любил учить. В хорошем смысле этого слова.

Я помню, как несколько ребят из Пятиугольника, не сговариваясь, решили стать актёрами. И за советом они пришли, конечно же, к Николаю Павловичу. И тот решил показать ребятам, что из себя представляет актёрское ремесло изнутри. Ежедневно весь двор наблюдал за тем, как огромная беседка, стоящая в его центре, превращалась в импровизированный театральный класс. По началу были те, кто пробовал подшучивать над ребятами, выглядевшими несколько нелепо во время определённых упражнений. Но пыл таких шутников быстро остужал Дядя Коля, вежливо приглашая присоединиться к уроку. Особо ретивых он награждал таким количеством бранных эпитетов, что с некоторых пор половина двора начала их записывать. Ведь они, подобно мелодиям чудной шарманки, повторялись крайне редко. После пары десятков бессильных попыток изобразить хоть что-то похожее на старания ребят, Николай Павлович отправлял обсмеянного всем двором шутника с миром и продолжал свой урок. Незадолго до начала вступительных, Дядя Коля устроил показательное выступление своих подопечных, дабы показать то, чего они достигли за время своего интенсивного обучения. Посмотреть на это собралось довольно много разных людей со всего Пятиугольника. Конечно, ребятам ещё было далеко до профессиональных актёров, но прогресс был виден невооруженным глазом. А лично мне надолго запомнились их радостные лица, когда наша толпа вдруг наградила их аплодисментами. Надо ли говорить, что ребята с блеском сдали экзамены и смогли осуществить свою месту? Глядя на их выступления сейчас, я подмечаю характерные жесты и мимику Николая Павловича, которую нарочно добавляют в свои выступления ребята, чтобы этим высказать своё уважение к своему первому Учителю. И это была далеко не разовая акция. Год от года находились ему всё новые и новые ученики, что непременно заставляло его тихо ликовать.

Дядя Коля был человеком открытым, и при этом оставался загадкой для нас всех. Если собрать воедино все крупицы того, что доподлинно было известно о нашем любимом Старике-шарманщике, то выйдет довольно пёстрое лоскутное одеяло, полное прорех. Николай Павлович лишился родителей немного не добравшись до совершеннолетия… по меркам той страны, в которой он вырос. Да, он родился в другой стране, да и русский не был ему родным. Лишь грассирующее «р», едва возникавшее в его речи в минуты абсолютной задумчивости, выдавало в нём уроженца одной из стран, в которых говорят на французском. Мы не могли понять природы его добрых шуток о нашем желании увидеть другие страны, пока спустя много лет не узнали, что Дяде Коле пришлось пережить несколько утомительных путешествий в не самые живописные уголки нашей планеты, будучи помещённым в душный грузовой трюм торгового корабля, полного таких же несчастных. Видел он и войны, а возможно и сам принимал участие в них. Он пережил много, чрезвычайно много для короткого срока, отведённого человеческому веку. И, как он любил выражаться, «вынес из этого всего один урок, а, нет, целых два…».

Лишь когда Дяди Коли не стало, кто-то кроме него самого впервые взял шарманку в руки. Небольшую коробочку, в два кулака шириной, да в кулак высотой и длиной, бережно передавали из рук в руки, будто в ней таилась бессмертная душа нашего Николая Павловича. И даже тогда он сумел оказаться рядом с ними, ведь у каждого жителя Пятиугольника время от времени до сих пор в голове раздаётся хрипловатый поставленный голос, вещающий о всего двух правилах жизни и обещающий, что их рассказ не займёт много времени. Я даже сейчас способен повторить эти интонации, ставшие родными. Нет, Дядя Коля никогда не был святым, но я лично готов был разогнать всех собравшихся в очереди за золочёным нимбом, чтобы наш Старик-шарманщик со смеющимися глазами получил эту награду первым.

Загадку шарманки так никто и не смог разгадать. Открытый для взгляда механизм отказывался работать, а, будучи лишённым посторонних зрителей, он исправно всякий раз менял свою мелодию. На панели, скрывавшей пластинки и молоточки от посторонних глаз, с внутренней стороны находилась серебряная табличка с гравировкой “От старого Продавца Солнца новому”. Нам не ведомо то, кто был обладателем шарманки до Дяди Коли. Не ведомо нам и то, кто стал её новым хозяином после – шкатулка исчезла через неделю после событий весьма скорбных, а поиски её не увенчались успехом. Но я искренне верю в то, что каким-то немыслимым и фантастическим образом (а значит – единственно возможным в этом мире) инструмент найдёт нового, не менее достойного хозяина. А значит в одном из уголков нашего крохотного мира кто-то вновь услышит дивную мелодию и выучит наизусть два основных правила жизни.