Путешествие из Петербурга в Москву 4⁠⁠

ПОДБЕРЕЗЬЕ

Радищев вылезает из такси с простой мыслью для человека, разбитого тяжким сном и дорогой — как же болит голова! Матом Радищев не писал, да и мат тогда был другой. Но наверняка подумал. Пока наш Александр приходит в себя, я расскажу про один рассказ, простите за тавтологию, который читал в детстве. Не знаю, как он называется, не знаю, кто автор. Суть такая. Один боцман, из «старорежимных», мог ругаться чуть ли не десять минут не повторяясь. Тогда это называлось «петровский загиб». А в советское время это было довольно странно. В смысле ругать подчинённых в стиле «Да чтоб вашу тётку подкинуло да в архангела мать через три весла в полынью да крапивным веником» (это экспромт, но что-то такое было в рассказе). И слух об этом боцмане дошёл до товарищей из комсомола. Прибыл на корабль политрук. Пригласил боцмана на беседу. Предложил пари, что если он сможет ругаться дольше и не повторится, то боцман даст слово, что ругаться вообще не будет. Боцман натянул на двенадцать минут, кажется. Ну а загиб политрука потянул минут на двадцать. Так что сложно сказать, что думал Радищев, вылезая из кибитки, он же учился в Пажеском корпусе, общался с французами, а у них с ругательствами всегда было хорошо, как на флоте. Но мы вернёмся к тому, что он написал.

Тут чувствуется глубина медицинских знаний. Цитата: «Вспомнил я, что некогда блаженной памяти нянюшка моя Клементьевна, по имени Прасковья, нареченная Пятница, охотница была до кофею и говаривала, что помогает он от головной боли. Как чашек пять выпью, говаривала она, так и свет вижу, а без того умерла бы в три дня». И пошёл кофе пить. Даже не могу представить, что за кофе мог быть в Подберезье. Хотя, если это имперская дорога, то и заведения там могли иметься для всяких слоёв общества.

Но чёрт с ним с кофе. При слове Пятница у меня возникли некие ассоциации. Нет, не попить пива и сходить в клуб. А раб Робинзона Крузо. Раз уж я тут занимаюсь культурной повесткой, то нельзя не вспомнить и произведение «Белый Ягуар вождь Араваков». Там главный герой тоже пытался сделать из индейцев Пятницу, но потом устыдился, стал защитником тех самых индейцев и мочил рабовладельцев. Но это так, навеяло.

Александр пять чашек он не осилил, угощает кофе некоего персонажа, при том - с прекрасным описанием этого самого персонажа: «Приветливый вид, взгляд неробкий, вежливая осанка, казалось, некстати были к длинному полукафтанью и к примазанным квасом волосам. Извини меня, читатель, в моем заключении, я родился и вырос в столице, и если кто не кудряв и не напудрен, того я ни во что не чту. Если и ты деревенщина и волос не пудришь, то не осуди, буде я на тебя не взгляну и пройду мимо». Шпильку подпустил столичным. Питерцам, конечно. Вы козлы и снобы, а я со студентом кофе пью демократично. И студент очень интересный. Опять в вакууме, как тот крестьянин. Для жалости, а может и правда — идёт пешком из новгородской семинарии в Питер. Ищет знаний, но так же хочет повидаться со своим дядей — секретарём в губернаторском штате. И при этом у него уже знания такие, что мне очень сомнительно, что такие можно было получить в Новгороде. Судите сами: «- Сколь великий недостаток еще у нас в пособиях просвещения, - говорил он мне. - Одно сведение(знание) латинского языка не может удовлетворить разума, алчущего науки. Виргилия, Горация, Тита Ливия, даже Тацита почти знаю наизусть, но когда сравню знания семинаристов с тем, что я имел случай, по счастию моему, узнать, то почитаю училище наше принадлежащим к прошедшим столетиям». И опять камешек в огород власти. Вергилий это хорошо, но для развития государства нужно понимание не только античных авторов, но и практика применения, развитие именно новых знаний. Потом наше всё, но уже не corruptio, а Пушкин напишет:

«Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть».

Впрочем, о системе преподавания и Вергилии тот же Пушкин писал и такое:

“Скажи, когда ты не скучал?
Подумай, поищи. Тогда ли,
Как над Вергилием дремал,
А розги ум твой возбуждали?
Тогда ль, как розами венчал
Ты благосклонных дев веселья
И в буйстве шумном посвящал
Им пыл вечернего похмелья?»

В общем, можно констатировать, что все эти книжки были не самым лучшим способом образования, хотя, розги и вносили свой бодрящий вклад в общую канву учёного сообщества того времени. Макаренко ещё не родился, люди в педагогике не понимали ничего. Но как-то учились. Честь им и хвала. Но вернёмся к нашему условному студенту в вакууме.

Этот студент, так уж получается, ссылается на слова Кутейкина из произведения гражданина Фонвизина «Недоросль», в интерпретации Радищева, конечно же - «Нас учат философии, проходим мы логику, метафизику, ифику(этику), богословию, но, по словам Кутейкина в «Недоросле», дойдем до конца философского учения и возвратимся вспять.Чему дивиться: Аристотель и схоластика доныне царствуют в семинариях». Какое удачное совпадение! Радищев же так и думал!

Но всё же хочется присесть к ним за стол и сказать, - Саня, Саня, пусть разум твой успокоится. Школы надо строить, ПТУ и ФЗУ(фабзаучи) организовать! Шестиполье, теплицы, тракторы. Ты посмотри в будущее, Саш! Комбайны, поливалки, земля крестьянская будет, БАМ! Видишь! Это всё будет, Сань. И спасибо тебе тоже за это. Ну а ты, студент в вакууме, пей кофе, тобой будет говорить Александр. Тот который Радищев.

Хотите шутку? Александров во все века так развелось, хоть отстреливай. Историки поймут. Да, опять мне пришлось отступить от повествования, но Фонвизина надо было обозначить. Читать обязательно тоже. Это не то что намёк, а как сигнал три зелёных свистка в воздух. Катькино Разведывательное Управление заказало себе вторую подводу рушников чтобы утирать пот. Первую не успевали стирать и сушить.

Студен в вакууме начал с козырей, - почему мы должны учиться на иностранном языке? У нас же русский язык есть! Но тут же приводит в пример Гроция, Монтескью и Блекстона. Замечательно — голландец, француз и англичанин. Они все либо писали на французском, либо переводились на французский. Потому он и студент в вакууме, что видит причину всей это ерунды с обучением, но не может её обозначить. Для него невозможно само представление о России в отрыве от Европы. Весь свет знаний идёт оттуда. И чему учат? Вы видели. Радищев подбодрил студента, что откроются ещё три университета. И тот ушёл. Через три года университеты так и не открылись.

Тут я опять встряну не про Радищева, можете не читать, но мне очень хочется отметить этот момент, раз уж так получилось, что мы говорим про литературу и обучение. Хочу обратиться к вам, товарищи. Не надо ставить себе цель — прочитать всё. И да, я даже ересь скажу, - не надо даже всего Маркса, Ленина и Сталина читать. Важно понять сам принцип. Человечность. А это можно прочитать и у Брэдбери, Саймака, Шекли, Асприна и других писателей-фантастов, например. Тоже самое писали Чехов, Горький, Толстой, Достоевский и прочие классики. Они все писали об одном и тоже — надо оставаться человеком и не терять человечности. А уж если к этому приплюсовать знание истории, тогда у вас не останется сомнений в том, что социализм действует на благо человечности. И действие направлено не только на сейчас, но и в будущее. Если это понять - вам станет легче жить. Надо всего лишь относиться ко всем людям по-человечески.

Радищев об этом не знал, ему было очень плохо. Переживать все эти ощущения, ломать себя. Мы-то всё это знаем, нам проще, у нас есть цель. Отличная цель! Счастье для человечества. Пусть не сегодня, пусть мы не доживём, но это как толкать автобус зимой. Выбежали два человека — не работает, люди понимают, что толкать надо вместе. И вот все вывалили из автобуса. Снег идёт. В свете фонаря снежинки размером с сову. И раздаётся дружно — Ура!!!! Автобус пробуксовывает колёсами, ему не хватает немного! Откатывается назад. Люди, качаясь в унисон с автобусом, ловят момент, водитель даёт по газам, слышится крик, - навались! Наваливаются и почти на руках выносят автобус из сугроба. Почему я об этом вспомнил — потому что люди, работая вместе, получают полноценную отдачу за свой труд, признание, живут лучше чем люди поодиночке. И тут я вставлю ещё одну отсылку, но уже на нашего писателя-фантаста Сергея Снегова «Люди как боги». Как раз о том, что человек преодолеет всё. Я немного свою мысль затянул, но идея в том, что сначала надо понять что такое человечность, а дальше уже само пойдёт. И наш Александр на правильном пути. Хоть и под статью.

Студент уходит, совершенно случайно роняя некие бумаги, которые Александр, признавая себя, в некотором роде похитителем, подбирает. Привожу его аргументы: «Не обличи меня, любезный читатель, в моем воровстве; с таким условием, я и тебе сообщу, что я подтибрил. Когда же прочтешь, то знаю, что кражи моей наружу не выведешь; ибо не тот один вор, кто крал, но и тот, что принимал, – так писано в законе русском. Признаюсь, я на руку нечист; где что немного похожее на рассудительное увижу, то тотчас стяну; смотри, ты не клади мыслей плохо». Ничего рассудительного, на мой взгляд, он там не прочитал. Какая-то нелепая теория о том, что всё вокруг связано - нравственное, духовное и материальное. Вы спросите, - как? А я вам отвечу, - потому что круг. Земля и планеты вращаются, значит круг. Да, вы всё правильно поняли. Это вся теория почему всё взаимосвязано. Это то, что было написано у студента. По тем временам, вероятно, ересь. Впрочем, сейчас полно странных людей, которые верят ещё и не в такое.

Александр, матёрый «материалист», со своей стороны пишет: «Нет, мой друг! Я пью и ем не для того только, чтоб быть живу, но для того, что в том нахожу немалое услаждение чувств. И покаюся тебе, как отцу духовному, я лучше ночь просижу с пригоженькою девочкою и усну упоенный сладострастием в объятиях ее, нежели, зарывшись в еврейские или арабские буквы, в цыфири или египетские иероглифы, потщуся отделить дух мой от тела и рыскать в пространных полях бредоумствований, подобен древним и новым духовным витязям.»

И тут же пускается в столь пространные рассуждения, что проникать через них действительно сложно. Зато там всё можно растащить на цитаты, что я и сделаю, коротко, конечно. Например: «Дошед до краев возможности, вольномыслие возвратится вспять. Сия перемена в образе мыслей предстоит нашему времени. Не дошли еще до последнего края беспрепятственного вольномыслия, но многие уже начинают обращаться к суеверию». Как-то это всё очень знакомо. Дальше будет лучше и лучше. Но я не могу просто взять и привести всё. Читайте, товарищи, это просто прекрасно.

Без этой цитаты обойтись просто нельзя: «Внемли, когда в умствованиях, когда в суждениях о вещах нравственных и духовных начинается ферментация и восстает муж твердый и предприимчивый на истину или на прельщение, тогда последует премена царств, тогда премена в исповеданиях». Ферментация это по сути — брожение. Тут можно придумать шутку про то, что призрак коммунизма уже тогда ферментировался и продолжает ферментироваться(бродить) по планете.

Тут Радищев отлично шутит, что если вы и занимаетесь исследованиями, то не надо заниматься исследованиями, как правильно испражняться и какой рукой подтирать. Практически предвидел «британских учёных». Хотя, тут он шпильку в сторону арабов закинул, у которых подобным занимались. Прекрасно пишет: «Бродя из умствования в умствование, о возлюбленные, блюдитеся, да не вступите на путь следующих исследований».

И мы лезем в такси в Новгород.