Птицы не пели, они кричали⁠⁠

ГЛАВА 8

Пикап, большой и громоздкий, предлагал на выбор только два кресла: одно пассажирское и одно водительское. И в то время, как в кузове могла бы уместиться среднестатистическая мексиканская семья, внутри салона места хватало лишь на двоих взрослых. Но Бен и Алиса, каждый из них, считались от силы за половину, поэтому им было даже не тесно.

— Можешь звать меня миссис Нолан, — сказала женщина. Она выпрямила спину и вытянулась в шее. Заглянула через голову дочери, чтобы посмотреть на Бена.

— Хорошо, — ответил тот.

Да, места вполне хватало, и Бен, насколько это было возможно, теснился к двери. Когда пространство между ним и Алисой стало чуть больше упаковки хлопьев, он переложил туда свой рюкзак. Алиса посмотрела на этот жест неодобрительно, но говорить ничего не стала.

«Извини, — подумал Бен. — Но так будет лучше».

Ему не хотелось ее испачкать.

— А ты заметил, что написано на машине? — спросила Алиса.

— Ты про розу?

— Да. Роза. Так маму зовут.

Девочка вдавилась в спинку кресла и указала рукой на маму, будто до этого момента Бен не видел ее. Женщина улыбнулась и чуть взъерошила волосы.

— А как зовут твоего папу, Бен? — поинтересовалась она.

— Мэри, — Бен не сводил с нее глаз.

Его мама не была похожа на миссис Нолан. Она никогда не красила волосы. Тем более в цвет костра и заката. Никогда не завивала их так искусно.

— Мэри? — удивилась миссис Нолан.

Во время беременности Лорой мама сильно потолстела, а после родов не спешила худеть. Поэтому и платья обтягивающие она не носила.

— Извините. Папу зовут Билл. Это мама Мэри.

Но кое-что их объединяло.

— Мэри. Красивое имя, — сказала Алиса.

Обе были мамами. Обе так назывались. И обе излучали любовь.

Сверкай, сверкай, малышка-звезда…

Бен отвернулся. Посмотрел в окно, прикусил губу. Нельзя было плакать. Только не сейчас.

— Бен, что это у тебя? — позвала его девочка.

Глаза ее были направлены вниз, ему на поясницу. Бен тоже туда поглядел.

— Зубная паста? — спросила Алиса и начала приближать указательный палец к белому пятну на футболке.

— Да! — закричал Бен. Он закрыл пятно ладонью, прижал ее посильнее. Будто там, под ней, зияла рана. Кровь лилась бурным потоком, и нужно было срочно ее остановить. Бен тяжело задышал.

Над миром, над нами, так высоко…

— А мы уже скоро приедем? — деревья за стеклом мелькали такие же, что и минутой ранее.

— Почти приехали, — ответила миссис Нолан. Всю дорогу она улыбалась, а теперь перестала.

«Я грязный, — думал Бен. — Я грязный, и они это знают».

Когда пикап остановился, он, также не убирая руки с футболки, с трудом открыл дверь и спрыгнул на землю. Алиса подала ему рюкзак, и только тогда Бен разрешил руке освободиться.

— Спасибо большое! — сказал он погромче.

— Не за что, зайчик, — улыбнулась ему миссис Нолан. — Мы живем не так далеко. Можешь приходить в гости, когда захочешь.

— Да, Бен. Ты приходи, — закивала Алиса.

Бен посмотрел на них обоих, и ему в голову пришла страшная мысль. Когда-нибудь Лора вырастет и тоже будет разъезжать с мамой на машине. Делать покупки, ходить в кино. Подвозить своих одноклассников. Она будет также улыбаться, и никаких белых пятен на ее одежде никогда не появится.

А где через столько лет будет сам Бен? Неужели все так же с отцом? И самое ужасное в этих вопросах был ответ. Единственный из возможных: «Да».

Попрощавшись и даже несколько раз улыбнувшись, Бен поплелся домой. Дорога, по которой миссис Нолан с Алисой только что уехали, заканчивалась этим белым деревянным строением. Как булавка портного керамической бусинкой. И Бену иногда казалось, что они живут не в конце улицы, а на краю всего мира. Будто папа специально нашел такое место, где вокруг больше никто не жил. Даже вдалеке, даже на горизонте.

Этот дом Бену не нравился. Пусть снаружи он и был покрашен в цвет летних облаков, внутри, как не зайдешь, казалось темно и пасмурно. Может, из-за редких маленьких окон, заставленных старым хламом и пустыми цветочными горшками. А может, все из-за той же тьмы, поселившейся в глазах у Бена.

В Лансинге у них все было наоборот. Окна на пол стены, воздушные занавески. Тут и там расставленные мамой фикусы. И много, много света! Наверное, думал Бен, там и сейчас все так же.

Под ковриком у порога он нашел ключ. Открыл им дверь, вошел внутрь.

— Сегодня я до поздна, Бенни, — сказал ему утром отец. — Так что домой придется идти пешком. Тут не далеко, ведь да?

— Да, — ответил Бен, и два уже хороших знакомых — обида и облегчение — потянули его в разные стороны.

Но теперь, увидев пустой диван и услышав тишину в доме, Бен позволил облегчению победить. В холодильнике его ждал яичный сэндвич, по телевизору показывали Лесси. А на стене висел телефон.

За тот месяц, который прошел со дня их приезда, Бен много раз снимал с него трубку. Он слушал гудки, смотрел на разбросанные по кругу цифры и думал: «Мама». Но ее номера он не знал.

— Они переехали, Бенни. Я оставил ей наш телефон. Если мама захочет, она позвонит, — объяснял ему отец три недели назад. — Своего она не дала.

И Бен ему верил. Бен ждал, но ни разу за все эти долгие дни он не услышал из трубки мамин голос.

— Наверное, она занята. Лорой, — отмахивался от него отец.

В такие моменты на пьедестал восходила ликующая обида.

Отец сдержал свое обещание и домой вернулся ближе в девяти. Бен вышел встретить его в гостиной, чтобы тому не приходилось заходить к сыну в комнату. Бен совсем это не хотел.

— Привет, сынок! — ответил ему отец. Он рухнул на диван и обмяк в нем, как тряпичная кукла. — Нормально добрался?

— Да, — Бен закивал.

Он не стал рассказывать про Алису, ее красивую маму и про надпись на машине. Нет уж! Этой чести Бен удостоил тех, кто умел слушать.

— Роза, — шептал он Эвелине, — Так ее зовут. Еще они пригласили меня к себе в гости.

Обычно Бен либо врал, либо говорил дождливую правду, но в этот раз Эвелина осталась сухой, а Бен не покраснел от лжи. Это был хороший день. Не такой тусклый, как многие предыдущие.

Сверкай, сверкай, малышка-звезда…

Он должен был быть хорошим, но в тот момент, когда дверь в комнату к Бену заскрипела, день еще не закончился.

— Не спишь? — спросил отец, — Хорошо.

Как странно, что кто-то создал тебя…